Посвящается Кате Егорушкиной (Kitty), которой тоже знакомы виртуальные миры с благодарностью и с надеждой на скорую встречу…
«Мой дом — где-то там, на окраине…» — эти слова до сих пор звучат в моей опустевшей душе.
Они — как полустертое воспоминание о несбывшемся. Я вспоминаю уснувший Город, прозрачное серебро звезд над головой. Легкий ветерок робко перебирает незримые гитарные струны. Море уснуло, набережная безлюдна, и только торопливые волны с легким обиженным плеском разбиваются о гранитное основание парапета.
Иллюзорный, не существующий мир, который только кажется живым и реальным.
Ты стоишь рядом — я могу протянуть руку и коснуться твоего обнаженного плеча, ощутив доверчивое тепло твоей кожи и струящийся шелк мягких волос.
То же самое можешь сделать и ты — но то будет не настоящее прикосновение, а лишь похожая на реальность иллюзия, потому что мы оба виртуальные фантомы, миражи, упорядоченный набор электронных импульсов, порожденный компьютерной программой.
Как и сам Город…
Все знают, как красивы миражи в знойной пустыне — но они могут убить умирающего от жажды путника.
«Мой дом — где-то там, на окраине…» — эти короткие строки сводят меня с ума. Они — единственное, что осталось у меня от тебя, когда чарующий мираж рассеялся в пронзительно высоком и ясном небе, и я понял, что мне не суждено доползти до спасительного оазиса и приникнуть иссушенными зноем губами к сладкому источнику живительной влаги.
Я никак не могу вспомнить, какие слова звучали дальше в этом коротком стихотворении, которое ты читала мне, когда на Город опустилась звездная ночь, и мы неспешно гуляли по залитой рассеянным лунным светом набережной, вслушиваясь в сонные вздохи близкого моря. Всё куда-то ушло, исчезло в плотное пелене густого тумана, и не хочется верить, что мы уже больше никогда не встретимся.
Но ведь мы никогда и не встречались — за пределами виртуального мира!..
Просто я бродил по Городу и случайно — на свою радость и на свою беду нашел твой Дом. Случайно — потому что Город огромен, можно даже сказать бесконечен, в нем — миллиарды Домов, и легко затеряться в замысловатых лабиринтах этого густонаселенного — и в то же время необитаемого мира, который носит имя ГалНет.
Галактическая сеть…
Виртуальное отражение реального мира.
Мир, в котором можно забыть о проблемах и почувствовать себя свободным и счастливым.
Зачем, зачем я постучался в дверь розового дома с белыми колоннами, на треугольном фронтоне которого серебрилась, чуть мерцая, как ночное звездное небо, яркая надпись: «Добро пожаловать! Я всегда рада видеть тебя!»…
Я постучался, не раздумывая ни доли мгновенья, потому что сразу понял, что те слова были обращены именно ко мне.
Сиреневая дверь, пестро украшенная нарисованными цветами, которые тем не менее казались живыми, открылась, и тут же истончилась, растворяясь, и превратилась в мириады разноцветных бабочек. Мягко зашелестели перламутровые крылышки, сияя алмазными росинками в ярких лучах застывшего в зените солнца.
Я смело шагнул в радужный прямоугольник входа, и, сопровождаемый пестрым эскортом, прошел через длинные анфилады комнат, оформленных в древнем готическом стиле, и остановился у порога уютной гостиной, словно перенесенной сюда со старинных холстов, изображавших интерьеры дворянских усадеб. В центре комнаты стоял стол, накрытый белоснежной скатертью, по бокам располагались две шеренги стульев с выгнутыми спинками и резными ножками. В углу, у окна, расположилось черное фортепиано. Отполированный зеркальный паркет сверкал, ослепляя глаза ярким блеском.
А у распахнутого настежь окна, за которым виднелся яблоневый сад, стояла невысокая девушка, облаченная в серебристо-белые одеяния. Длинные темные волосы струились, обнимая узкие плечи, под тихим дыханием робкого ветерка, случайно залетевшего в дом из цветущего сада.
Девушка обернулась, и я увидел ее глаза. Глаза большие и выразительные.
Зрачки, подобно двум небесным звездочкам, слабо мерцали в наполненной глухим шелестом мягких крыльев перламутровых бабочек тишине гостиной. Так, наверное, доверчиво мерцает доброе пламя ночного костра, разожженного на лесной опушке, чтобы утомленный долгой дорогой путник не заблудился в пути…
То были глаза доброй волшебницы, глаза чаровницы. Я смотрел на тебя да, это была ты, — и мне казалось, что я погружаюсь в темные бездонные озера.
Я тонул, но не чувствовал страха, не боялся захлебнуться в этих чистых, божественных водах.
Я не помню, как решился заговорить с тобой.
«Ты красивая!» — сказал я.
Виртуальное общение накладывает свои правила — в Городе не принято обращаться на «Вы», это считается дурным тоном.
Ты приветливо улыбнулась мне — твоя улыбка была чистой и доброй, даже в гостиной стало светлее. А серебристый рой бабочек, танцевавший вокруг гроздей хрустальной люстры, вдруг стремительно вылетел в распахнутое окно, растворившись в сиреневом небе.
— Проходи, садись, — приветливо сказала мне ты, указывая на стол, посреди которого уже возвышался, радостно дыша горячим паром, самовар. Самый настоящий старинный самовар с отполированными до зеркального блеска медными боками, которые отражали моё недоуменное лицо.
Я сел напротив тебя, и мы пили чай с клубничным вареньем, разговаривали — и нам обоим казалось, что мы знакомы уже очень давно.
Всю жизнь…
— Ты откуда? — спросил я, когда биотаймер возвестил, что мне пора покидать Город.
— С Окраины, — мягко улыбнувшись, ответила ты.
Окраиной называлось Приграничье, спорные территории, предмет многовековых раздоров между Галактической Федерацией и Империей. Окраина была не очень удачным местом для жизни — там время от времени происходили пограничные конфликты с участием патрульных кораблей. Но до большой войны дело пока не доходило…
Я жил на Старой Земле. Колыбель человечества тоже была своего рода окраиной. Окраиной Федерации. Тихой, провинциальной планетой. Историческим заповедником, где в нетронутом виде сохранялись старинные города. На Земле запрещалось строить гигантские мегаполисы, которые опоясывали другие планеты, диктуя ускоренный ритм жизни.
Я не успел сказать тебе, что живу на Земле. Если бы ты узнала правду, наша первая встреча наверняка бы стала последней.
Мы бы не успели привыкнуть к друг другу, не успели бы почувствовать взаимную симпатии.
Не успели бы полюбить…
И не мучила бы сердце острая боль от неизбежной разлуки…
На следующий день я снова пришел к тебе — я хорошо запомнил дорогу к твоему Дому. Ты уже ждала меня, но не в гостиной, а на крытой веранде, опоясывавшей дом по периметру.
И до позднего вечера, до ярких звездных россыпей, мы гуляли по приморской набережной, и ты читала мне свои стихи, из которых в памяти осталась только одна строчка — «Мой дом — где-то там, на окраине…»
— Ты хочешь встретиться по-настоящему? — спросила ты, когда мы остановились у гранитной лестницы, которая вела к ажурному мосту, висевшему над Городом, касаясь металлическим фермами редких облаков.
В твоих больших карих глазах-озерах я увидел затаившееся ожидание.
— Конечно, — ответил я.
— Значит, встретимся, — радостно улыбнулась ты.
— Когда? — порывисто спросил я.
— Через неделю, — на этот раз улыбка была грустной.
— Почему? — ужаснулся я. Неделя — это очень большой срок. Порой недели длятся дольше, чем сама вечность…
— Мне надо слетать по делам на Сакраплу.
— Но ведь мы увидимся в Городе…
— Нет, — покачала головой ты. — На Сакрапле не поощряют странствия по Сети…
— Почему? — удивился я.
— Это у них надо спросить, — печально ответила ты.
— А Сакрапла — это далеко?
— Не очень, — ответила ты, задумчиво улыбаясь каким-то своим мыслям. Второй рукав Галактики.
Я кивнул. Это действительно было недалеко.
На полпути к Земле…
— До скорой встречи, — сказал я.
И мы оказались у порога твоего Дома — Город умеет угадывать наши желания.
Разноцветные бабочки, сверкая перламутровыми крылышками, радостно кружились в воздухе, приветствуя нас.
— До скорой встречи, — тихо ответила ты.
И перед тем, как покинуть Город, я услышал тревожное:
— Сакрапла — это не Ауэя… Мы встретимся…
И — напряженная, оглушающая тишина вокруг. Как перед сильной грозой…
— Что такое Ауэя? — резко оборачиваюсь я.
— Планета, — отвечаешь ты, открыто глядя мне в глаза. — Я прочитала о ней в одной древней фантастической книге…
Я не успеваю ничего уточнить — пространство подернулось плотной пеленой, искажая очертания Города…
.. «Мой дом — где-то там, на окраине…» — звучит печальный рефрен, заставляя больно сжиматься сердце, из которого навсегда ушла надежда.
И я снова стою у гранитного парапета набережной, слышу сонное шуршание моря.
А рядом со мной стоишь ты…
Мы стоим рядом — два фантома созданного компьютерной программой виртуального мира, в котором можно всё — и любить, и ненавидеть, и радоваться, и страдать.
В нем нельзя только жить — жить так, как живут люди. По-настоящему…
Стемнело, и по зыбкой морской глади провела дорожку желтая, как спелый апельсин, луна. Алмазное крошево звезд горит в вышине. Легкий ветерок, налетевший с моря, охлаждает мое разгоряченное лицо — я уже представляю нашу встречу за пределами виртуального мира, и ощущаю на губах сладкий вкус поцелуя. Нашего первого поцелуя, самого страстного и нежного…
… Через неделю ты сама нашла меня в моем Доме.
— Где ты живешь? — спросила взволнованно.
— На Старой Земле, в городе Староволжске, — ответил я. — Я же переслал тебе координаты…
— Если это шутка, то не очень удачная, — хмуро ответила ты. — Старой Земли нет. Империя уничтожила прародину человечества два века назад…
— Разве? — я нашел в себе силы усмехнуться. — По-моему, ты что-то напутала. Я живу на Земле уже лет десять…
— Но этого не может быть! — упавшим голосом произнесла ты, на твоем лице застыло недоумение. — Земля погибла…
«… Мой дом — где-то там, на окраине…»
Мир перевернулся, словно потерял устойчивость, и почва стала стремительно уходить из-под ног. Чтобы не упасть, я ухватился за металлическое ограждение решетки.
Море дремало, и только легкие всплески разбивавшихся о гранит волн нарушали его сонное спокойствие. Желтая луна равнодушно взирала на нас с небес. Серебряная лунная дорожка дрожала зыбкой рябью. Стеклянные глаза звезд смотрели на нас с холодным безразличием. Злой порыв тугого ветра, внезапно налетевший со стороны скрытого в густом тумане Города, обжег холодом разгоряченное лицо.
— Я поняла, — донесся до меня, словно издалека, твой слабый голос. — Мы живем в разных мирах. Мы никогда не сможем встретиться…
Ты это поняла гораздо быстрее меня…
Оглушенный и опустошенный, я стоял, вцепившись в холодную сталь решетки, и перед моим глазами слабо мерцала лунная дорожка — но я видел только тебя…
.. Тонкие, полуоткрытые губы, которые никогда не смогу поцеловать…
.. Длинные шелковистые волосы, по которым никогда не проведу ладонью…
.. Карие глаза, в глубине которых я никогда не смогу утонуть…
Я чувствовал, что сейчас расплачусь, как в далеком детстве плачут от жестокой обиды — навзрыд. Мне казалось, что меня жестоко обманули, отняв у меня веру.
Веру во Встречу…
Сквозь грубую пелену плотного тумана я едва различал твое бледное лицо. По твоей щеке медленно поплыла прозрачная слезинка, оставляя узкую печальную дорожку.
Слеза и проложенная ею дорожка казались настоящими.
Очень реальными.
Виртуальные фантомы тоже умеют плакать — программа, создавшая Город, умеет читать мысли и чувства его обитателей…
Но мы же не фантомы! Не миражи! Фантомы и миражи рассеиваются, как только мы уходим из Города, возвращаемся в ненадолго оставленный реальный мир.
Фантомы и миражи исчезают — а мы остаемся.
И вместе с нами остается наша память — память о том, что произошло с нами в Городе.
Ведь мы — люди. Обыкновенные люди, которые научились жить в виртуальном мире. Любой человек может войти в ГалНет и построить в Городе свой Дом.
Мы покорили виртуальный мир — но стали ли мы от этого счастливее?
— Я нашел тебя на свою радость и на свою беду, — тихо произнес я, вложив в эти слова всю свою невысказанную боль.
— Извини, — зачем-то сказала ты. И побежала по залитой равнодушной лунной желтизной брусчатке, гулко стуча острыми каблучками. Вязкий звук твоих шагов повис в плотном ночном воздухе. Он не исчез даже тогда, когда ты сама растворилась в плотном мареве опустившегося на Город тумана.
Я едва не бросился за тобой следом, чтобы догнать, обнять и вернуть но остановился посреди дороги, не сделав и двух шагов.
Догонять тебя не было смысла…
Ведь параллельные прямые все равно не пересекаются…
Но Сеть каким-то образом сумела соединить две наши Вселенные, лежащие в разных, но так похожих мирах — в обоих есть Федерация и Империя, которые враждуют не одну сотню лет.
Но в твоем мире Империя убила Землю.
Тихую, спокойную планету.
Исторический заповедник…
Я бы не хотел жить в таком мире.
А ты наверняка захотела бы поселиться в моем мире, но…
Параллели не пересекаются.
«Мой дом — где-то там, на окраине…»
Я больше никогда не увижу Город.
Потому что я хорошо запомнил дорогу к уютному дому с белыми колоннами, на треугольном фронтоне которого приветливо горит, ярко мерцая, добрая надпись: «Я всегда рада видеть тебя!»
«Мой дом — где-то там, на окраине», — доносит ветер тихую мелодию, наполняя черной печалью истерзанное сердце.
25 мая — 11 июня 2001