Утро в кафе на Невском, где «все покупают и все продают».
   — А! Канторович! Как ваше здоровье?
   — Ничего себе, плохо.
   — Слушайте, Канторович… чем вы сейчас занимаетесь?
   — Я сейчас, Гендельман, больше всего занимаюсь диабетом.
   — Он у вас есть?
   — Ого!
   — И много?
   — То есть как много? Сколько угодно! Могу вам даже анализ показать.
   — Хорошо, посидите. Я сейчас, может быть, все устрою.
   Убегает.

* * *

   Наталкивается на Шепшовича.
   — Гендельман, куда вы бежите?
   — У меня есть дело. Не задерживайте меня. Я продаю.
   — Что вы продаете?
   — Диабет продаю.
   — Диабет? Гм… Много его есть у вас?
   — Положим, он есть не у меня, а у одного человечка.
   — У какого?
   — Вы замечательный наивник! Я, может быть, на этом заработаю — так я ему обязательно должен сказать, чтобы он из-под носу вырвал!
   — Вы мне можете не говорить, но я вас заверяю, что вы без меня диабета не продадите.
   — Серьезно?
   — Он спрашивает! Я вам скажу, что теперь весь диабет проходит через мои руки.
   — Кому же вы его ставите?
   — Гендельман! Не надо считать меня идиотом. Это настолько мой хлеб, что я вам даже ничего не скажу.
   — Ну, хорошо. Так сделаем это дело вдвоем.
   — А вагоны?
   — Ой, эти вагоны — вот у меня где сидят. Чистое с ними наказание. Ну, у нас, впрочем, есть специалист по вагонам — Яша Мельник.

* * *

   — Яша! Здравствуйте, Яша! Вы могли бы достать нам вагонов?
   — Под чего?
   — Под диабет.
   — Что это за диабет?
   — Здравствуйте! Только сегодня на свет родились! Диабет есть диабет.
   — Может, дрянь какая-нибудь!
   — Дрянь? А если я вам покажу анализ — что вы скажете?
   — Если анализ есть, так какой там разговор? Вагоны будут.
   — Значит, все и устроено!!
   — А у кого диабет?
   — Это еще пока секрет. Но мне сказано, что я могу иметь его, сколько угодно.
   — Почем?
   — Что почем? Вы раньше скажите вашу цену, а потом мы уже поговорим о моей цене.
   — Слушайте! Вы мне должны рубль на пуд уступить.
   — Рубль? Я вам тридцать копеек не уступлю! Вы же знаете, что сейчас диабет с руками отрывается.
   — Серьезно?
   — Он спрашивает! Вот смотрите: Моносзон! У вас есть диабет?
   — Нет.
   — Видите? Эй, молодой человек… Как вас… Вот вы, в коричневом. У вас есть диабет?
   — Нет.
   — Вы видите? Вы расспросите все кафе — и почти ни у кого не будет диабета.
   — Хорошо. Мальчик! Дай, милый мальчик, перо и чернила — мы напишем куртажную расписку. Значит, будем работать на проценте. Мои — пятьдесят (я же продаю!), Яше за вагоны — двадцать и вам, Гендельман, за то, что вы найдете нам диабет, — тридцать процентов. Согласны?
   — Еще я буду торговаться! Хорошо. Но где же ваш покупатель?
   — Я сейчас буду к нему звонить. Мы в три дня это все и покончим! Сделаем хорошие деньги. Яша! Я пойду в комитет звонить, а вы работайте насчет вагонов.
   — Уже!
   — Алло! Это военно-промышленный комитет?
   — Да.
   — Слушайте! Вы интересуетесь диабетом?
   — Что? Алло, что вы говорите?
   — Диабетом интересуетесь?
   — Чем?
   — Диабетом! Вы только скажите: хотите вы иметь диабет? Так вы его будете иметь.
   — Вы — идиот!
   — Что? Алло! Разъединили. Это центральная — прямо какой-то бич народов. Центральная? Дайте мне 628-62. Это что такое? Это военно-промышленный комитет? Слушайте… Вы можете через меня очень быстро иметь диабет, — хотите?..
   — !!.
   — ?!!!
   — .!!
   — …?!!
   — !!.

* * *

   Через десять минут Шепшович приближается к Яше Мельнику и Гендельману.
   — Ну, что?.. Поговорили с покупателями?
   — Гендельман! Скажите мне правду: кто вам сказал, что у него есть диабет?
   — Слушайте… Раньше бы я вам не сказал, потому что вы бы из-под носу дело вытащили, но раз мы уже подписали куртажную расписку, так я вам скажу: диабет имеется у Канторовича!
   Шепшович со зловещим спокойствием:
   — Может быть, вы скажете, сколько у него этого диабету?
   — Э-э…Мня…Тысяч тридцать пудов…
   — Так-с. И почем?
   — Э… семнадцать рублей пуд… Вы же сами понимаете, что раз на рынке диабету почти нет…
   — Хорошо, хорошо… Скажите, это цена франко Петроград?
   — А то что же!
   — Тогда я вам скажу, что вы, Гендельман, не идиот — нет! Вы больше, чем идиот! Вы…вы… я прямо даже не знаю, что вы! Вы — максимум! Вы — форменный мизерабль! Вы знаете, что такое диабет, который есть у Канторовича «сколько угодно»?! Это сахарная болезнь.
   — Что вы говорите? Почему же вы сказали мне, что весь диабет проходит через вас?
   — А!! Если я еще час поговорю с таким дураком, так через меня пройдет не только диабет, а и холера, и чума, и все вообще, что я сейчас желаю на вашу голову!!!