Русский писатель Аргусов был бодр и полон самых светлых надежд на будущее…
   — Эх! — говорил он, весело хохоча. — Да и отмочу же я летом штуку!
   — Какую штуку?
   — Купаться поеду заграницу.
   — Почему именно заграницу?
   — Широкие, дорогой, у меня горизонты!.. Океана хочу… Неизмеримого, безбрежного океана! Море — как хотите — не то. А представьте, например, Тихий океан! Ведь подумать только о его величине и раздолье — голова кругом идет!
   Однажды мечтательный, тихо-восторженный Аргусов уложил чемоданчик и собрался ехать. Пришли.
   — Ты… куда? Куда собрался?
   — Прощайте, братцы! Купаться еду в Тихий океан. Хе-хе!
   — Нет, не прощайте; нет, не братцы; нет, не купаться; не Тихий океан… Нет, не «хе-хе». Давай подписку! Артамонов, бери с него подписку!
   Побледнел писатель.
   — Какую?
   — На белой бумаге. О невыезде заграницу. Над тобой, братец, еще три литературных дела висят! Видали? Заграницу захотел, на Тихий океан. Эх. ты! Тихоокеанец…
   Даже рассмеялись. уходя. Смеялся и писатель. Не особенно, впрочем.
   — Еду, — говорил писатель. — Купаться. На Черное море еду! Хе-хе! Вы подумайте — какая прелесть. Черное море! Это тебе не река какая-нибудь или озеро. Выйдешь это к воде: ого-го — горизонта не видно! Прелестная, должен я вам сообщить, вещь Крым!
   Собрался. Поехал.
   — Вам чего?
   — То есть? Мне даже странно… Вам-то что? Купаться приехал.
   — Нельзя тут купаться. Писатель? Нельзя. Артамонов, проводи их.
   — Как вы смеете? Ваше, что ли, Черное море.
   — Идите, идите! Вот чудак! Подумаешь — Черноморец выискался.
   Встретили писателя совсем недавно. С узелочком шел..
   — Вы куда?
   — Купаться буду. Прекрасное это учреждение — Фонтанка. Утонуть нельзя, а выкупаться можно. А горизонты — если вдуматься, на кой они мне в сущности прах.
   Пришел писатель на Фонтанку. Остановился. Уже жилетку стал снимать.
   — Эй, эй! Господин! Чего такого делаете? Нельзя.
   — Да я купаться. Можно?
   — Купаться тут нельзя. Правилов таких не исделано. Ежели, будем говорить, утопленники — с ними другой разговор. А — купальщик, он не тово-с. Купальщику тут невозможно.
   — Ну, ладно… Я топиться буду.
   — Тоже на виду не хорошо. Ежели, тишком, с плохого надзору — твое счастье! А так — это что же… Артамонов! Проводи их на сухое место.
   Поливали дворники мостовую. Мимо проходя, приблизился к ним писатель и попросил:
   — Я вам пятачок дам, а вы меня из кишки искупайте!..
   — Да, Господи ж, — обиделись добрые дворники… Разве-ж мы за деньги или что? Да мы и так рады облить человека.
 
   Брызнула струя… Только поворачивался ликующий, просветленно-восторженный писатель.
   Пробегал мимо мальчишка, только что выдранный кем-то за уши…
   Увидев такую картину, увидя потоки холодной воды, забыл мальчишка все свои горести, заплясал на одной ножке и завопил радостно:
   — Брраво! Воды-то сколько!.. Тихий океан!!