За те несколько десятков лет, что живет на русской земле футбол, многое в нем переменилось. Совершенствовались правила, уходили одни фавориты и появлялись другие, различный облик принимали мяч и форма игроков, умирали одни клубы и рождались новые. Но все эти годы неизменным оставалось и остается безудержное влечение людей к этой игре.
   В сентябре 1978 года отечественному футболу исполняется восемьдесят лет, что, несомненно, в еще большей степени повышает интерес к истории этого вида спорта, к его становлению и развитию в нашей стране.
   Сейчас все мы искренне заинтересованы в резком подъеме класса наших команд, в возвращении былой славы советскому футболу, в возрождении его замечательных традиций и побед на международной арене. И, безусловно, в решении этой задачи наряду с мероприятиями учебно-тренировочного и организационного плана может помочь опыт прошлого.
   В самом деле, история отечественного футбола знает много примеров, которым можно и должно следовать, которые способны увлечь молодых на новые спортивные свершения.
   Прошлое… Как часто мы находим в нем неисчерпаемые духовные силы. Уверен, что книга «Под флагом Родины», особенно главы о первых зарубежных турне нашей сборной, когда она отправлялась за кордон как полпред молодой Страны Советов, когда каждый ее матч рассматривался как событие политической важности, не оставят читателя равнодушным и заставят по-новому оценивать смысл и значение сегодняшних спортивных событий. Книга как бы восстанавливает живую связующую нить между прошлым и настоящим.
   Тем, кто интересуется историей отечественного футбола, некоторые эпизоды из повествования могут показаться знакомыми, даже хорошо известными. Действительно, кто не знает, что сборная СССР в 1956 году была олимпийским чемпионом, а в 1960 году выиграла соревнование на Кубок Европы… Однако собранные воедино, объединенные четкой авторской позицией, эти факты приобретают совсем иное звучание, иной - глубокий, не оставляющий никого равнодушным - смысл. Они заставляют по- новому оценить историю главной команды страны, увидеть действительные - яркие, достойные - достижения советских футболистов, советской школы футбола, выдвинувшей из своей среды целую плеяду выдающихся игроков и педагогов.
   С удовольствием представляю читателям книгу Леонида Горянова. Написанная с теплотой, с позиций доброго отношения к прошлому, искрящаяся оптимизмом, она зовет к новым успехам отечественного футбола и заставляет верить в то, что они будут, обязательно будут!
   Б. Федосов, председатель Федерации футбола СССР
 

 
   Сколько лет футболу? Для чего создаются сборные? Команда национального престижа. Кто же самый сильный? История, которой нет конца.
   Мы очень привыкаем к тому, что любим. Может быть, именно поэтому мы недостаточно хорошо знаем историю футбола. Эта игра многим кажется вечной, тогда как на самом деле ей в 1963 году исполнилось всего сто лет. По сравнению с другими видами спорта, такими, как гимнастика, легкая атлетика, футбол совсем юн.
   Да, футбол появился на свет во второй половине прошлого века, и его «родильным домом» стала старая Англия. Именно в разных городах и поселках этой островной державы придумали «ножной мяч».
   Как свидетельствуют историки, своим буйным расцветом, своей фантастически растущей популярностью новорожденный был прежде всего обязан английскому студенчеству. Именно это неугомонное племя мгновенно уловило молодой, зажигательный дух футбола, его боевитость, искрометную прелесть, непреходящий интерес.
   Знаменитые Кембридж и Оксфорд стали первыми академиями современного футбола. На их великолепных зеленых полях, которым могли бы позавидовать и самые лучшие стадионы наших дней, с утра до ночи продолжались отчаянные сражения, раздавались гулкие удары по мячу и воинствующе-торжествующие возгласы:
   - Гол!! Гол!!
   Ажиотаж, вспыхнувший в знаменитых университетах, очень скоро охватил всю страну.
   На рубеже 1871 -1872 годов на территории Англии был разыгран Кубок страны. Первое в истории футбола официальное соревнование привлекло более 600 (!) команд, что даже по сегодняшним масштабам вызывает Удивление.
   Пример англичан раззадорил их ближайших соседей (а по существу, соотечественников, живущих под тем же, британским, флагом)-шотландцев, которые через год провели у себя чемпионат страны. Победителем стал и поныне здравствующий и до сих пор не имеющий себе равных в Шотландии клуб «Глазго Рейнджерс».
   Каждому человеку, как, пожалуй, и человечеству в целом, свойственно желание сопоставлять результаты деятельности. Создав что-то, мы очень живо и остро интересуемся тем, как это же выполнили наши соседи… Это великое чувство не позволяет обольщаться достигнутым и ведет по пути совершенствования.
   Видимо, стремясь соизмерить силу своего и шотландского футбола, англичане уже в начале восьмидесятых годов прошлого века предложили организовать встречи футболистов двух стран. Представители обеих сторон вели долгие споры по поводу того, кто же может, должен и будет представлять в этом поединке каждый из лагерей. Наконец, футбольная ассоциация Англии объявила, что она выставит на матч с шотландцами команду, собранную из лучших игроков, представляющих различные клубы. Соперники немедленно ответили тем же. В официальном письме, адресованном английской ассоциации, шотландцы писали буквально следующее: «…мы тоже выставим сборную команду».
   Сборная команда! Так сто лет назад появилось в мировом спортивном лексиконе это слово. Так почти на заре рождения футбола были созданы игровые коллективы, которые много лет спустя, накануне чемпионата мира 1970 года в Мексике, один из обозревателей метко назовет «командами национального престижа». И действительно, в любом соревновании наших дней, где выступают сборные команды, они защищают спортивную честь страны, ее авторитет и место под солнцем футбольного мира.
   Первый в истории матч между двумя национальными сборными - Англии и Шотландии - состоялся в Глазго 30 ноября 1872 года. По свидетельству очевидцев, день выдался на редкость неудачный: холодный и дождливый. Но посмотреть необычное состязание собралось четыре тысячи человек.
   Судья этого матча с двумя помощниками, согласно существовавшим в ту пору правилам, находился вне игрового поля и решал все спорные вопросы не по собственной инициативе, а по заявлению игроков. Несмотря на то что число нападающих у каждой из сторон равнялось восьми, матч окончился «сухой» ничьей - 0:0.
   Но дело, в конце концов, не в счете, а в самом факте: _к0манды Англии и Шотландии открыли эпоху противоборства национальных сборных. В послужном списке этих двух соперников числилось уже тридцать встреч, когда идея создания национальных сборных переселилась _на Европейский материк. 8 апреля 1901 года в согретой весенним солнцем Вене в присутствии двадцати тысяч зрителей состоялся матч сборных Австрии и Швейцарии, закончившийся убедительной победой хозяев поля - 4:0.
   Этот поединок вызвал исключительный интерес на всем континенте, и как следствие одно за другим стали появляться сообщения о создании сборных во Франции, Бельгии, Испании…
   Новоявленные до поры до времени, как правило, вели частные двусторонние споры. Но идея более широкого и разностороннего соперничества уже витала в воздухе.
   И она получила наконец свое воплощение под эгидой современных олимпийских игр. Когда? Ответ на этот вопрос не так прост, как может показаться на первый взгляд. Он требует определенного уточнения.
   Во всей официальной литературе, издававшейся в нашей стране до 1976 года включительно, датой олимпийского дебюта футбола назывался 1908 год. Историограф олимпиад доктор Ференц Мезе из Венгрии относит ее к 1904 году, когда Игры проходили в Соединенных Штатах Америки, в городе Сент-Луисе. Однако оба эти утверждения, как выяснилось, неточны и требуют соответствующей корректировки.
   Передо мной официальный бюллетень «ФИФА-Ньюс» № 155. В нем указано, что в программу I Олимпийских игр современности, проходивших в Афинах в 1896 году, был включен футбол. Первенство тогда оспаривали всего две национальные сборные - Греции и Дании. Матч между ними вызвал большой интерес и привлек значительное по тому времени число зрителей - более шести тысяч. К их великому огорчению, хозяева поля не сумели оказать гостям сколько-нибудь серьезного сопротивления и уступили со счетом 0:9. Через четыре года в Париже титул олимпийского чемпиона завоевала Великобритания, выигравшая в финале у французов 4:0.
   Олимпийские игры 1904 года, проходившие на территории США, дали некоторым историкам, в том числе и у нас в стране, повод считать, что и футбол там был не «настоящий», а американский. Ничего подобного! «Первородный» футбол пользовался в ту пору большой популярностью и в США, и особенно в Канаде, где подавляющее большинство населения составляли выходцы из Европы. Канадцы и поднялись на этот раз на высшую ступень пьедестала почета, победив в финале сборную США со счетом 4:0.
   Наступил 1908 год. Олимпийцы мира собирались в Лондоне, и уже одно это обстоятельство обусловило факт обязательности присутствия на них футбола.
   В футбольном турнире приняли участие шесть сборных от пяти стран - Англии, Голландии, Дании, Швеции и две от Франции. Однако мастерство участников оказалось далеко не одинаковым. В день начала состязаний уже титулованная сборная Дании на глазах у десяти тысяч зрителей разгромила первую сборную Франции - 9:0, а через два дня нанесла поражение второй-17:1. Так же победоносно продвигались вперед англичане. Их встреча в финале с датчанами вызвала необычайный интерес. Участники оправдали возлагавшиеся на них надежды: решающий поединок получился на редкость острым, интересным, боевым. Обе команды проявили высокое мастерство. Но англичане, подбадриваемые сорока пятью тысячами своих соотечественников, проявили больше воли, азарта и победили со счетом 2:0. Свой успех они умножили в Стокгольме в 1912 году.
   В 1912 году олимпийские ветры повеяли и над нашей страной.
   Долгие годы футбол пробивал себе дорогу сквозь рутину и безразличие к спорту чиновников самодержавной России. Нынешнему поколению людей, особенно молодежи, трудно представить, насколько убогой и беспросветной была спортивная жизнь в те далекие времена. Не хватало стадионов и спортивных площадок, не было элементарного инвентаря. Но и в этих неимоверно тяжелых условиях футбол взрослел, мужал, находил дорогу к сердцам людей. Его поддерживал энтузиазм тех, кто оказался беспредельно преданным игре, кто увидел ее полезность, привлекательность, истинную народность. Уже в самом начале нынешнего столетия появляются футбольные клубы и союзы, организуются чемпионаты Москвы, Санкт-Петербурга и других городов.
   Перед Олимпийскими играми в Стокгольме в России был создан Всероссийский футбольный союз и организован первый в истории чемпионат страны, в котором приняли участие сборные Москвы, Петербурга и Харькова. Под давлением общественности царское правительство приняло решение выступать на V Олимпиаде, в том числе и по футболу. На повестке дня со всей остротой стал вопрос о русской национальной сборной.
   Но как, на основе чего ее создать? Чем меньше времени оставалось до начала олимпийских состязаний, тем ожесточеннее становились споры о возможном составе., причем па первый план часто выставлялись соображения отнюдь не спортивного, а скорее престижного характера. Представители Петербурга и Москвы отчаянно ссорились из-за того, чьи футболисты должны преобладать в составе. Наконец, было решено сыграть специальный отборочный матч, победитель которого получал право на представительство большинства. Матч,-состоявшийся на берегах Невы, не дал преимущества ни одной из сторон - 2:2. Тут же, на стадионе, вечером 13 мая 1912 года состоялся «военный совет», заседавший, по свидетельству очевидцев, до утра следующего дня. Голосовали по каждой кандидатуре, случалось и по нескольку раз. Наконец окончательное решение было принято: девять петербуржцев (Марков, Хромов, Бутусов, Уверский, Яковлев, Никитин, Филиппов, Соколов, Николаев) и восемь москвичей (Фаворский, Римша, Л. и М. Смирновы, Акимов, Кынин, Филиппов, Житарев) получили право представлять свою страну на форуме сильнейших.
   Через несколько дней от причалов Санкт-Петербургского морского порта отошел маленький неуклюжий пассажирский пароход «Бирма». Он вез русских олимпийцев в Швецию. На берегу стояли провожающие. Белые платочки, взметнувшиеся над молом, были похожи на чаек, которые силятся, но не могут догнать корабль. Беспрерывно играл военный оркестр. Кто-то громко и торжественно, как стихи, читал передовую статью из недавно начавшего выходить журнала «К спорту!»:
   «Можно ли было думать еще некоторое время назад, что наш молодой спорт дождется такого почета, как специальное плавание русского корабля на Олимпиаду?»
   Да, все произошло как в сказке. И вот - Стокгольм. Пришли сюда за два дня до открытия соревнований. Город встретил праздничным нарядом, яркой рекламой, шумом разноплеменной толпы. На площадях играли оркестры, устраивались народные гулянья, в ночном небе вспыхивали фейерверки.
   Но за внешним лоском и показной парадностью русские спортсмены сразу ощутили убивающий холодок невнимания. Для делегации не хватило мест в гостиницах, и многие участники, в том числе футболисты, вынуждены были жить на пароходе. А «Бирму» загнали к одному из самых дальних причалов, и добираться до стадиона оказалось делом нелегким. Пришлось отыскать неподалеку от стоянки пустырь и тренироваться на нем.
   Наконец, наступил день 17 июня - день первого официального выступления сборной России на международной арене. Соперник - национальная команда Финляндии.
   Поначалу игра складывалась в пользу сборной России. Атаки футболистов, одетых в оранжевые рубашки с российским гербом на груди, одна за другой следовали на ворота финнов. Но русских нападающих и полузащитников мучила несыгранность: они часто не понимали друг друга, теряли мяч, злились. А это, конечно же, ослабляло и без того не очень сильную команду.
   Постепенно и финны все чаще и чаще стали появляться на стороне русской команды. И, наконец, их правый крайний Виберс открыл счет. Это произошло на 34-й минуте.
   Немного времени понадобилось русским футболистам, чтобы восстановить равновесие: Михаил Смирнов выдал отличный пас Василию Бутусову, и тот сильнейшим ударом забил ответный гол. Его встретили ликованием на трибунах русские олимпийцы, свободные в тот день от выступлений. Они кричали:
   - Давайте еще один гол!
   - Еще!
   Но, к сожалению, эти крики «не были услышаны»: первый гол футболистов сборной России в ворота соперников оказался и последним. Отлично играл Василий Бутусов, несколько ударов Василия Житарева пришлись в штангу. И все же чего-то не хватало, вероятнее всего, коллективного умения. Немножко и не повезло. Да, именно невезением можно объяснить второй гол, забитый нам за десять минут до конца состязания. Случилось это так. Кто-то из финнов ударил метров с пятнадцати. Мяч поначалу явно летел за пределы поля. Это видели все. Леонид Смирнов, задний защитник, даже счел необходимым крикнуть вратарю:
   - Уходит!
   Но внезапный порыв ветра, налетевший со стороны моря, вдруг круто изменил траекторию полета мяча. Он ударился о дальнюю штангу и… тихо соскользнул в ворота.
   Обидное поражение. Можно понять, почему на следующую встречу - утешительную игру со сборной Германии - наши спортсмены вышли в подавленном состоянии. А тут еще на второй минуте поединка Римша, заменивший Маркова, «срезал» мяч прямо на ногу немецкому форварду, оказавшемуся в непосредственной близости от ворот. Гол! Через мгновение - новая ошибка защитников, и счет уже 0:2!
   Игра у сборной России разладилась окончательно. Футболисты стали упрекать друг друга, переругиваться. А на их ворота все катились валы неприятельских атак. И когда прозвучал финальный свисток, на специальных указательных щитах значилось: Германия - 16, Россия - 0.
   В тот же день национальная сборная царской России была официально распущена.
   А футбольная жизнь планеты шла своим чередом. Все новые и новые национальные сборные появлялись на футбольной карте мира, искали соперников, вели непримиримые, захватывающие сражения с ними.
   Но, как бы ни расширялась география любимой народами игры, так получалось, что на протяжении длительного времени футбольная история складывалась из каких-то совершенно определенных, четко очерченных периодов. И в каждом из них всегда находилась какая-то одна-единственная сборная, бесспорно возвышавшаяся над всеми остальными.
   Этот блистательный список «чудо-команд» открывает национальная сборная Англии, не знавшая с 1907 по 1914 год ни одного поражения и даже ни одной ничьей во встречах с соперниками. За этот отрезок времени островитяне провели, например, шесть официальных матчей с командой Франции и выиграли их с баснословным балансом - 59:2!
   Казалось, что победное шествие англичан будет продолжаться бесконечно. Но в спорте такого не бывает! Какой бы огромной ни казалась (или ни была на самом деле) сила лидера, она вызывает естественное движение, естественный порыв других, и это, в конце концов, приводит к свержению «непобедимых». Если бы не существовало подобного закона, спорт сам по себе перестал бы существовать как таковой. Ведь девиз его жизни, его торжества - противоборство.
   В 1914 году разразилась первая мировая война. Четыре года ненависть и смерть кружились над полями Европы в своей всепоглощающей, отвратительной пляске.
   Когда рассеялся дым истребительных сражений и на землю вернулись мирные интересы людей, когда звонкое, радостное слово «спорт» снова вошло в повседневный лексикон, выяснилось, что от прежней футбольной славы Англии осталась всего лишь легенда. На Олимпийских играх 1920 года в Антверпене ее любительская сборная уже в первом круге уступила национальной команде Норвегии, до той поры никогда и ничем не прославившейся. Звание чемпиона завоевали в тот раз посланцы Бельгии, правда не без помощи случая. В финале против бельгийцев выступала великолепно подготовленная, вызывавшая всеобщее восхищение команда Чехословакии. Но она, не согласившись с решением судьи, при счете 0:2 покинула поле и… таким образом «подарила» золотые медали своим соперникам.
   Прошло еще четыре года. Очередной форум сильнейших спортсменов мира собрал 22 футбольные сборные в Париже, причем наряду с европейцами на этот раз решила попытать счастья и команда Уругвая. Спортсменов, прибывших из-за океана, встретили словно марсиан: французские газеты отводили целые полосы описанию их внешнего вида, привычек, вкусов. И лишь рассказу о том, ради чего уругвайцы преодолели тысячеверстное расстояние, уделялось поразительно мало места. Только иногда мелькали высокомерные заключения, подобные следующему: «…от посланцев страны, которая даже неизвестно где находится, ничего особенного ожидать не следует».
   Вот почему на товарищеский матч, который состоялся 22 апреля 1924 года - за две недели до открытия официальных состязаний - и который сборная Уругвая проводила с национальной командой Югославии, пришло всего четыреста парижан. Но их любознательность была вознаграждена как никогда. Об этом очень живо и образно рассказал известный французский журналист Филипп Лакост:
   «Как и немногие другие из тех, кто оказался со мной в тот день на стадионе, я не ожидал от игры ничего хорошего. Тем ослепительнее было впечатление, которое
   произвели на нас заморские гости. Мы стали очевидцами футбола, которого никогда до этого не видели и о существовании которого не могли даже подозревать. Перед нашими глазами разворачивалось самое настоящее чудо. Югославы проиграли 0:7, но если бы они пропустили вдвое больше голов, это тоже никого бы не удивило. Потому что против них, людей земных и обыкновенных, действовали самые настоящие волшебники».
   Прошло еще немного времени, и пришельцев из Южной Америки возвели в ранг олимпийских чемпионов. Причем следует особо подчеркнуть, что именно в те дни столица Франции, обычно весьма сдержанно относившаяся к футболу, буквально «заболела» им. Не только простой народ, но и «весь Париж», вся знать этого большого, роскошного города устремились на стадион, чтобы своими глазами увидеть «чудо». Для сиятельных особ в срочном порядке была выстроена специальная трибуна, но и она не смогла вобрать в себя всех желающих. «Мы должны быть благодарны сборной Уругвая хотя бы за то, что она показала нам истинное великолепие футбола и научила пресыщенную Францию любить его», - писал Лакост.
   Но заслуга национальной сборной Уругвая была явно выше и значительнее этой оценки. Она раскрыла европейцам «тайны» высшей футбольной техники, доведенной до артистизма и целиком поставленной на службу Победе. Она как бы приоткрыла перед Старым континентом двери в футбольное завтра, зарядила его новыми, свежими примерами и идеями. Но еще довольно продолжительное время Европа ничего не могла противопоставить латиноамериканцам. Хотя несколько европейских сборных, таких, как чехословацкая, австрийская, французская, испанская, вскоре после Олимпиады в Париже совершили ряд турне по стадионам Латинской Америки, им не удалось полностью впитать в себя силу и великолепие ее футбола. На Олимпийских играх 1928 года в Амстердаме уругвайские футболисты повторили свой успех, победив в финале (который длился два дня) национальную сборную Аргентины со счетом 2:1.
   Как это ни странно, вторая подряд победа на величайшем спортивном форуме современности не добавила уругвайцам лавров. Наоборот, в мировой прессе появилось немало корреспонденций, в которых бралось под сомнение их бесспорное лидерство и право называться абсолютно сильнейшими.
   Откуда же вдруг такое недоверие? В чем его истоки? Ларчик, оказывается, открывался весьма просто. Родившись в гуще народа как его любимая и бесхитростная забава, футбол постепенно, в силу своей необычайной зрелищности и огромной популярности, попал в поле зрения интересов буржуазных дельцов и совершенно незаметно для себя, но тем не менее весьма прочно оказался в железных лапах профессионализма. Начали этот процесс англичане, еще в 1885 году открыто поставившие на жалование игроков ряда ведущих клубов. А за ними, правда с большим перерывом, последовали Чехословакия, Австрия, Венгрия. Профессиональный футбол, естественно, привлек лучших спортсменов и в то же время лишил их права, согласно статусу игр, выступать на олимпиадах. Вот почему в Амстердаме не оказалось сильнейших сборных команд названных выше стран.
   Стало ясно, что пришла пора проводить оценку футбольных сил планеты на другом уровне. И вот Международная федерация футбола (ФИФА) учредила Кубок Жюля Римэ для национальных сборных, за которые могли играть сильнейшие футболисты каждой страны. Это соревнование должно было стать и стало на самом деле настоящим смотром футбольных сил мира и вскоре получило то формальное название, которое заслужило фактически с первых дней рождения, - чемпионат мира!
   Это событие явилось огромным ускорителем футбольной жизни на всех континентах. Создание и упрочение национальной сборной стало не только делом чести, но и первейшей необходимостью. Растет из года в год число «главных команд» - национальных сборных.
 

 
   Когда же праздновать день рождения? Генеральная репетиция. «Скандал» на Королевском стадионе. Изумленная Европа.
   Время - лучший постановщик и лучший режиссер. Оно изобретает такие замысловатые, такие сильные и неожиданные сюжетные ходы, которые не способно придумать даже самое богатое воображение.
   1923 год. Петроград. На причале пассажирского порта толпа: провожают в дальний путь, за границу, сборную Российской Советской Федеративной Социалистической Республики по футболу. Предстоящее путешествие волнует и отъезжающих, и тех, кто остается: ведь ничего подобного еще не было в истории советского спорта.
   У подхода к трапу особенно тесно. Много народу возле Василия Павловича Бутусова, слушают его рассказ:
   - Вот ведь история какая. Ровно одиннадцать лет назад маленький Мишка меня в Стокгольм провожал. А теперь - я его. Так сказать, смена декораций.
   …Плохое наследство получила молодая Страна Советов от царской России. В том числе и в области спорта. После позорного провала национальной сборной России на Олимпийских играх в Стокгольме один из английских журналов той поры недвусмысленно писал: «…мы убедились, что в России, по существу, нет футбола в современном понимании этого слова».
   Победа Октября, начало строительства новой жизни вызвали бешеную ярость наших многочисленных врагов. Они писали, что «на необозримых просторах бывшей империи Романовых рушатся и исчезают последние остатки культуры».
   А между тем каждый день и час жизни молодого государства рабочих и крестьян был ярким разоблачением этой клеветы. Мы предъявляли миру свои опровержения, свои доказательства. Народное правительство даже в первые, тяжелые дни своего существования открыло широким массам трудящихся доступ к физической культуре. Еще пылали фронты гражданской войны, еще громыхала артиллерия интервентов, а в Москве и Петрограде уже возобновились игры на первенство этих двух признанных в ту пору футбольных столиц. А после окончания войны соревнований с каждым днем становилось все больше и больше.
   В начале мая 1923 года Финский рабочий спортивный союз (ТУЛ) прислал советским футболистам приглашение посетить свою страну и принять участие в товарищеских состязаниях. Было ясно, что предстоящие матчи будут иметь не только «чисто» спортивное, но и политическое значение, что за ними будет следить весь мир. Именно поэтому было решено собрать все лучшее, все самое яркое и интересное, чем располагал в те дни отечественный футбол. Передо мной редчайший документ - приказ Высшего совета физической культуры, подписанный Н. А. Семашко, от 5 мая 1923 года, в котором говорится:
 

 

 
   «Для защиты спортивной чести первого в мире государства рабочих и крестьян в соревнованиях с командами Финляндии создать сборную команду РСФСР в составе: Полежаев, Гостев, Воног, Батырев, Легунов, Григорьев, Бутусов - из Петрограда, Исаков, Канунников и Соколов - из Москвы».
   Сборная выехала в турне 10 мая, а 19 мая на загородном стадионе Хельсинки состоялся ее дебют в матче с рабочей сборной Финляндии, окончившийся весьма успешно - 5:0.
   В ту памятную поездку сборная России провела на стадионах различных финских городов десять матчей, забив семьдесят мячей и пропустив в свои ворота только три. Конечно, соперниками советских спортсменов были далеко не лучшие команды Финляндии, но тем не менее результат выступления гостей произвел ке только на финнов, но и на всю спортивную Европу большое впечатление, разоблачив бредни буржуазной пропаганды о «диких», «бескультурных», «ничего не умеющих большевиках».
   Блестящее выступление сборной РСФСР на зеленых полях Финляндии заинтересовало и взбудоражило ее ближайшую соседку - Швецию, а также ряд других Прибалтийских стран. Они прислали специальные приглашения нашим футболистам. И вот в последний месяц лета 1923 года сборная команда РСФСР вновь отправилась в зарубежное турне.
   Первая остановка - в столице Швеции. И первая игра - на Королевском стадионе Стокгольма. На том самом, где одиннадцать лет назад потерпела поражение олимпийская сборная царской России.
   Видимо желая сразу «поставить гостей на место» и во что бы то ни стало снизить впечатление от побед советской команды, которые она одержала в Финляндии, отцы шведского футбола решили выставить против советских футболистов сборную Стокгольма, составленную из лучших игроков буржуазных клубов. Посланцам советского спорта предстоял особый экзамен.
   - Брат Василий, капитан олимпийской сборной России 1912 года, - вспоминал Михаил Павлович Бутусов, - провожал меня в петроградском порту. Незадолго до отплытия он произнес с грустью: «Ну и хлебнули мы позора в этом самом Стокгольме. Не дай бог вам что-либо подобное испытать!»
   И вот свисток судьи вызывает нас на поле. Молча поднимаемся со своих мест в раздевалке, испытующе поглядываем друг на друга. Я вижу серьезные, чуть побледневшие лица ребят. Ну, конечно, волнуются! Да и как можно не волноваться сейчас?!
   Мы начинаем поединок с неимоверным желанием выиграть. Но уже на пятой минуте, после прорыва шведов, мяч влетает в наши ворота. В ложах, где сидят буржуа, - ликование.
   Начинаем с центра. Стараемся наладить игру, но ведем ее неуверенно и робко. А шведы, ободренные успехом, все лезут и лезут. Старается наш вратарь Николай Соколов, играет хорошо. Но разве ему одному под силу спасти нас? Еще один мяч в наших воротах. И еще один - 0:3.
   Призрак разгрома уже витает над нами. Угрюмо, точно после тяжелой, нерадостной работы, мы возвращаемся к центру. Кто-то из наших кричит:
   - Да что же это, братцы?
   Это простое, сердечное, исконно русское «братцы» как-то здорово отрезвляет всех. Мы понимаем: дальше отступать некуда, во что бы то ни стало надо добиться перелома в игре. Но как?
   Наш капитан, неутомимый Павел Батырев - полузащитник, лучше которого мне лично не доводилось за всю свою жизнь видеть, выручает команду в эту трудную минуту. Когда мы получаем право на штрафной удар, он сильно и точно, метров с тридцати, посылает мяч в нижний угол шведских ворот. Гол! Наконец-то, первый, такой желанный, такой нужный гол!
   Перерыв. Входим в раздевалку усталые. Тишина. Гнетущая тишина. Тренера тогда у сборной не было, указывать на ошибки некому. Мы бросаем недоуменные взгляды на своих московских товарищей и удивляемся, почему они играют хуже, чем у себя дома. А они с еще большим удивлением смотрят на нас. Настроение - сами понимаете…
   Быстро пролетает время отдыха. Уже у самого выхода защитник Гостев шепчет мне:
   - Миша, попробуй-ка ты издалека по воротам стрельнуть. Может, не выдержит шведский вратарь, а?
   Я согласно киваю головой, потому что и сам подумываю об этом.
   «Вперед! Вперед!» - сверлит мозг одна мысль. Вот Павел Канунников выходит на удобную позицию, получает пас и прекрасным ударом проводит второй мяч в ворота шведов. Становится чуть легче.
   Проходит еще несколько минут. В какой-то момент, участвуя в очередной атаке, я вдруг оказываюсь на несколько мгновений свободным от опекунов - шведских защитников. До ворот остается метров тридцать. Нередко поражал я цели с таких расстояний. Дай, думаю, попробую и сейчас. Набираю скорость и - бью. Мяч врывается в ворота прямо у перекрестия штанг. Шведский вратарь не успевает даже шелохнуться.
   Наш натиск все растет, и вскоре счет уже 4:4.
   Удача вдохновляет, а вдохновение придает силы. Павел Канунников обходит трех защитников и забивает пятый гол.
   Но удержать с таким трудом завоеванное преимущество нам не удается. Центр нападения шведов - игрок очень сильный, агрессивный - за минуту до финального свистка проводит ответный гол. Сказалось огромное напряжение второго тайма. К тому же ушел, получив травму, Канунников.
   С каким высокомерием, с каким плохо скрываемым лренебрежением к нам, советским футболистам, выходили на поле игроки сборной Стокгольма! А вырвав ничью, радовались как дети.
   За матчем в Стокгольме последовали другие. В Гётеборге - 4:3. В Норчёпинге - 6:2. Мелькали города, стадионы, названия команд. Сборная России выступала через день, почти не зная отдыха. И каждый новый соперник хотел остановить ее победное шествие. Но этого никому не удалось сделать. В семи матчах шесть побед и одна ничья - таким результатом можно было гордиться.
   Наши футболисты уже собирались на Родину, когда пресса Швеции развернула крикливую кампанию: дескать, национальному футболу нанесен неслыханный урон, на карту поставлен его престиж. Ведущие буржуазные газеты требовали реванша, требовали «ввести в бой» свою главную команду - сборную. С официальным предложением на этот счет к руководству советской делегации обратилась Федерация футбола Швеции.
   Наших мастеров пригласили в Советское посольство. На обсуждение были поставлены вопросы: готова ли команда к столь серьезному испытанию? Примем ли мы предложение? От имени всех своих товарищей выступил Петр Артемьев - комсомольский вожак сборной:
   - Наши товарищи и братья смело шли на штурм Зимнего, не дрогнули под Перекопом… Так неужели ж мы сробеем?! Играть надо. Обязательно!
   И вот 21 августа 1923 года на Королевском стадионе Стокгольма на матч с советскими футболистами вышла национальная сборная Швеции.
   Сорок тысяч зрителей собралось посмотреть этот поединок. Его началу предшествовала весьма любопытная история, о которой затем - каждая по-своему - написали почти все европейские газеты: одни с нескрываемой злобой, другие с удивлением, а такие, как «Юманите» и «Роте Фане», - с откровенным восхищением.
   Когда советские футболисты вышли на поле, они увидели, как по обе стороны от центральной ложи на легком ветру развеваются государственные флаги Швеции. Капитан сборной Михаил Бутусов и комсорг Петр Артемьев обратились к организаторам соревнований с официальным запросом:
   - А почему не вывешивают наш, советский, флаг? Ведь встречаются национальные сборные?
   - У нас нет на это соответствующего, разрешения, - последовал ответ.
   - Что ж, мы его охотно подождем, - заявил Михаил Бутусов и повел команду в раздевалку.
   Публика на трибунах неистовствовала. Минут через десять к нашим ребятам подошел кто-то из официальных лиц и сказал через переводчика:
   - Разрешение получено, но во всем городе нет ни одного советского флага. Так что придется подождать до следующего раза…
   - Ничего, - сделал два шага вперед Петр Артемьев. - У нас есть свой флаг. И он протянул изумленному шведу алое полотнище с серпом и молотом. Оказывается, никому не сказав ни слова, он привез его с собой из России, для надежности спрятав у себя на груди.
   Пришелец побледнел и выбежал из раздевалки, куда все громче доносился рокот негодующих трибун. Затем вернулся и, протянув руку, отрезал:
   - Давайте!
   А вскоре кто-то из наших «разведчиков» доложил:
   - Подняли!
   Только тогда сборная РСФСР вернулась на поле. Ее встретили бурной овацией. Футболисты как по команде повернулись к королевской ложе, возле которой, пламенея в лучах ослепительного летнего солнца, алел наш флаг. Первый советский флаг, поднятый над зарубежным стадионом!
   Игра выдалась на редкость острой. На забитый советскими футболистами гол хозяева поля вскоре ответили тем же, точно реализовав одиннадцатиметровый штрафной, назначенный шведским судьей Гельбардом. Но советские спортсмены усилили натиск, и за пятнадцать минут до финального свистка Михаил Бутусов, обойдя одного за другим трех соперников, редким по красоте ударом забил решающий мяч.
   Игра закончилась со счетом 2:1 в пользу посланцев страны Октября. Теперь уже все газеты писали о нашей команде на одной, восторженной, ноте. Один из обозревателей, свидетель Олимпийских игр 1912 года, восклицал: «Да полно-те, та ли это Россия? Прошло какое-то мгновение, если прибегнуть к меркам истории, и перед нами уже не жалкий пигмей, а истинный спортивный великан».
   После триумфа в Стокгольме советская сборная получила еще ряд приглашений. В матчах с национальными командами Швеции и Норвегии, с сильнейшими клубами этих стран, а также буржуазной Эстонир; команда РСФСР и в самом деле предстала как настоящий спортивный великан. Она не проиграла ни одной встречи, закончив турне с редким и для той поры, и тем более для наших дней балансом - 85:39!
   Западные обозреватели единодушно отмечали прежде всего необычайно высокий боевой дух сборной РСФСР, ее «удивительную искренность и преданность игре», ее умение действовать современно. Очень высокую оценку получило в те дни и индивидуальное мастерство советских спортсменов. С газетных полос не сходили имена вратаря Николая Соколова, полузащитника Павла Батырева и нападающих Михаила Бутусова, Павла Канунникова, Петра Артемьева…
   Добрые отзывы, а порой и удивление, восхищение адресовались многим другим игрокам, а также команде в целом. Все обозреватели особенно подчеркивали «необыкновенную боевитость русских» и то, что «они сражаются в каждом поединке так, словно победа в нем является для них вопросом жизни и смерти».
   22 сентября 1923 года сборная вернулась из своего длительного и победоносного турне по пяти странам Европы. Ее встречали с большими почестями, а через несколько дней футболистов приняли Николай Александрович Семашко и Николай Ильич Подвойский.
   Делегации была передана официальная благодарность Советского правительства. С теплой речью к собравшимся обратился Николай Ильич Подвойский:
   - Вы достойно представляли за рубежом нашу Родину, Союз Советских Социалистических Республик, - с гордостью произнес он.
   - Между прочим, - встал со своего места капитан команды Михаил Бутусов, - за рубежом не раз спрашивали, есть ли у нас сборная СССР. А мы не знали, что ответить…
   - Фактически вы и были ею, - улыбнулся Подвойский, - а формально, честно говоря, мы это дело проморгали. Не совсем еще, видно, привыкли к своему имени. Ну ничего, думаю, скоро все сделаем как надо. Будет и у сборной СССР свой официальный день рождения!
 

 
   Свидетельство о рождении. Гости с берегов Босфора. Они были первыми. Тост в раздевалке.
   Успехи команды, выступившей под флагом сборной России на стадионах Европы, с одной стороны, всколыхнули, взбудоражили Старый континент и заставили многих по-новому взглянуть на молодой спорт Страны Советов. С другой - резко оживили футбольную жизнь страны. Сезон нового, 1924 года оказался насыщенным, интересным, как никогда до этого. Впервые были разыграны первенства РСФСР и СССР. Оба состязания прошли в очень красивой, острой, привлекшей внимание многих тысяч зрителей борьбе. После того как москвичи в предварительном круге легко, изящно выиграли у сборной Казани со счетом 5:1, многие предсказывали им и окончательную победу. Казалось, так оно и будет: команда столицы упорно сражалась в финале с ленинградцами и за десять минут до конца вела со счетом 4:2. Однако два великолепных удара Михаила Бутусова сделали результат ничейным - 4:4. В повторном состязании мастера кожаного мяча с берегов Невы сумели вырвать победу со счетом 1:0. Они стали чемпионами РСФСР. А звание сильнейшей команды Советского Союза завоевала сборная Харькова, обыгравшая в финале ленинградцев 2:1.
   И это не было случайностью. Класс команд так называемой «периферии» изо дня в день рос. В том же сезоне сборная Одессы нанесла чувствительное поражение москвичам- 3:1. Отлично выступали на всесоюзной арене команды Николаева, Симферополя, Владикавказа…
   «Оживилась футбольная жизнь, - писала 15 октября 1924 года «Красная газета», - нынешний сезон удалей на славу и принес нам всем много радости».
   Не знала, не могла еще тогда знать газета, что главное событие сезона еще впереди. А произошло вот что.
   Летом 1924 года Париж стал столицей Олимпийских игр, в программе которых видное место занял футбол. В турнире мастеров кожаного мяча приняли участие спортсмены 21 страны. Успешно дошла до одной восьмой финала национальная сборная Турции. Только здесь она уступила сильнейшему сопернику - сборной Чехословакии со счетом 2:5. В отчетах об этой встрече, сохранившихся в подшивках газет и книгах, турецким футболистам, несмотря на проигрыш, была дана самая лестная оценка.
   Потерпев неудачу на пути к олимпийской славе, турецкие спортсмены решили реабилитировать себя выступлениями на стадионах Европы. И это им в значительной степени удалось. В Стокгольме была побеждена сборная Швеции (2:1), в Хельсинки - сборная Финляндии (4:2), затем последовали не менее успешные выступления против национальных команд Эстонии (3:1) и Латвии (4:1).
   В дальнейшем путь спортсменов с берегов Босфора пролег по территории нашей Родины. Еще в Париже они передали специальное письмо в Международную ассоциацию футбола, в котором просили «ввиду чрезвычайного успеха русского футбола в последнее время разрешить проведение нескольких встреч с командами Советов». Одновременно в письменной форме было сделано предложение нашему Высшему совету физической культуры при ВЦИК СССР.
   На специальном заседании ВСФК под председательством Н. А. Семашко было решено, что против гостей выступят сначала две команды Москвы - первая и вторая, а в заключение - сборная команда Союза Советских Социалистических Республик. Тогда же была определена форма сборной СССР - красные футболки, белые трусы, - которая «прижилась» и сохранилась неизменной по сей день.
   В начале ноября долгожданные гости прибыли в Москву. 8 ноября против них выступила вторая сборная советской столицы. Она проиграла со счетом 1:3. Турецкие спортсмены показали себя с самой лучшей стороны: они были быстры, хорошо выбирали место, красиво комбинировали. Их победа послужила началу небывалой футбольной лихорадки, охватившей спортивную Москву. И даже то обстоятельство, что на следующий день первая сборная города взяла реванш со счетом 2:0, не охладило страстей. Поражение турецкой команды объясняли усталостью (в чем, разумеется, была известная доля истины), невезением, случайностью. Считали, что в матче против сборной СССР турки себя покажут во всем блеске.
   Поговаривали даже, что к команде Турции едет подкрепление. Решающая, или, как говорили тогда, главная, игра была назначена на 16 ноября. И вдруг в ночь на десятое пошел снег. Всю неделю он беспрерывно падал на землю, погребая под собой, казалось, всякую надежду на матч. Каждое утро, просыпаясь, тысячи болельщиков бросались к окну, но, увы, ничего утешительного не находили: небольшие оттепели сменялись необычными в такую пору морозами, леденящий ветер наметал сугробы. Однако к назначенному сроку погода несколько смилостивилась. Во всех газетах появились объявления, что матч сборная Турции - сборная СССР состоится.
 
 

 
   16 ноября 1924 года в 15 часов 30 минут по московскому времени сборная СССР вышла на площадку Воровского, главную спортивную арену столицы тех лет, вышла на свой первый спортивный бой, на поединок, которому суждено было начать бесконечную летопись ее побед и неудач, разочарований и славы.
   Первыми на белое, заснеженное поле выбежали гости- спортсмены Турции в белых футболках с широкой красной полосой на груди, с белым полумесяцем и звездой, белых трусах и темных гетрах. За ними - наша сборная в красных футболках с буквами «СССР» на левой стороне груди, в белых трусах и черных гетрах.
   Долго не смолкавшими аплодисментами встретила публика обе команды. На флагштоках были подняты национальные флаги Турции и СССР, прозвучал турецкий гимн, затем «Интернационал». Судья вызвал капитанов команд, бросил монету. Право выбора получил капитан
   турецкой команды Нихат, который тут же показал, какие ворота ему приглянулись.
   Турецкую сборную представляли Недин, Рефик, Али, Кемал, Нихат, Шафри, Меджмет, Мехмет-2, Сади-1, Метел, Мустчи, а сборную СССР Николай Соколов, Михаил Рущинский, Петр Ежов, Петр Филиппов, Федор Селин, Иван Привалов, Петр Григорьев, Михаил Бутусов, Петр Исаков, Александр Шпаковский, Алексей Шапошников.
   В 15 часов 45 минут мяч в игру ввели советские футболисты. Исаков отдал пас Бутусову, тот передал мяч Филиппову. Игра началась. Первая в истории игра с участием сборной СССР.
   Ее дебют прошел великолепно. Несмотря на то что игроки, представлявшие разные города и клубы страны, были созваны наспех и не успели провести ни одной совместной тренировки, на поле действовал слаженный, дружный ансамбль. Тут, несомненно, сказались исключительно высокое мастерство и безупречная игровая культура спортсменов, призванных под знамена сборной. Все до одного были великолепными исполнителями. Пожалуй, можно с полным основанием сказать, что никогда в дальнейшем в сборной не было такого полного и безусловного подбора «звезд», как в день ее дебюта.
   Сюжет поединка сложился отчетливо и незамысловато. Потратив немного времени на разведку и уточнение внутренних связей, хозяева поля, невзирая на громкое имя соперника, перешли к активным действиям.
   На 14-й минуте встречи левый крайний Алексей Шапошников, получив навесную передачу из глубины, рывком вышел на удобную позицию и неожиданно сильно, точно послал мяч в дальний от себя угол. Турецкий вратарь в красивом броске достал мяч и отбил его. Но тут как тут оказался Михаил Бутусов. Метров с десяти он забил гол. Первый гол сборной СССР!
   С этой минуты мощь наступления советских спортсменов все нарастала. Они провели серию красивых, интересных комбинаций.
   Защита соперников работала с полной нагрузкой, но все же никак не могла справиться с многообразием возникавших перед ней задач. На помощь линии обороны подтянулись полузащитники, инсайды и даже крайние форварды, но и этот плотный заслон не выручил. На 25-й минуте Петр Исаков на большой скорости финтом ушел от своего опекуна - центрального полузащитника Нихата, мгновенно оценив обстановку, он выдал идеальный пас «в разрез» между двумя защитниками Михаилу Бутусову. И знаменитый ленинградец с двадцати метров блестящим ударом забил второй гол.
   Снова волна за волной шли на ворота турков наши спортсмены, но до перерыва большего добиться не смогли.
   Во втором тайме ситуация несколько изменилась. Гости произвели в своих рядах тактическое перестроение, выдвинув в линию атаки самых техничных, самых напористых, «злых» игроков. Стало ясно, что соперник предпримет серьезную попытку «спасти игру», во что бы то ни стало сравнять счет.
   Так оно и получилось. В течение двадцати пяти минут турецкие спортсмены буквально штурмовали наши ворота. Даже задний защитник (был в ту пору такой) перешел на нашу половину поля. Но защита сборной и особенно вратарь Николай Соколов с честью выходили из самых, казалось бы, безнадежных положений. А их было немало. Достаточно сказать, что гости за это время подали 12 угловых, то есть получали право на это один раз в две минуты. Да, наступали они здорово!
   Пятнадцать тысяч зрителей (цифра по тем временам рекордная) искренне аплодировали воле, решимости и высокому индивидуальному мастерству турецких спортсменов, которых в течение двух лет готовил к Олимпиаде известный в ту пору английский тренер. И все же им так и не удалось «распечатать» ворота советской команды.
   Постепенно инициатива вновь вернулась к нам. Быстрые проходы крайних форвардов, стремительные комбинации нашей центральной тройки, острые передачи в штрафную держали зрителей и участников в необычайном напряжении. А защитники сборной Турции вынуждены были то и дело выбивать мяч за свою лицевую линию. И теперь уже навесы с угловых шли в их штрафную. Наступила 70-я минута. Наше нападение провело многоходовую, редкую по красоте и точности комбинацию. Переместившись на правый край, Михаил Бутусов оттянул на себя защитника и точно отдал мяч верхом на открывшегося Шпаковского. Сильный, точный удар головой в правый верхний угол ворот - и счет уже 3:0!
   Как только прозвучал финальный свисток, все присутствовавшие на матче поднялись, словно в едином порыве, и восторженно приветствовали яркую, убедительную победу сборной Советского Союза, первую в ее истории.
   А в раздевалке наших спортсменов ждал сюрприз: к ним в гости пришел старший брат Михаила Бутусова - Василий Павлович, первый капитан первой олимпийской сборной России. Протиснувшись бочком к одинокому столику, поставил на него бутылку шампанского. Откуда- то появились бокалы.
   - За мировую славу нашего футбола!
   - За новые победы советской сборной!
   …Таково начало ее истории. Оно отнюдь не безоблачно. Накануне приезда сборной Турции некоторые газеты писали о том, что её не следовало бы приглашать. Да, в отечественной прессе шла самая настоящая и причем яростная дискуссия «быть или не быть?». Спор шел о том, допустимо ли советским спортсменам встречаться с «чужаками», с буржуазной командой. Сторонники добровольной изоляции - а их в ту пору было немало - яростно доказывали, что «нам нечего себя позорить общением с посланцами капитала».
   К большой радости истинных патриотов отечественного спорта, эта, с позволения сказать, «теория» не нашла поддержки у руководителей советского физкультурного движения. Газета «Правда» писала:
   «Наши встречи с буржуазными спортсменами нужны и полезны. Они - одно из действенных средств прорыва идеологической и политической блокады, которую ведут против нас капиталисты. Они - водружение Красного знамени первого в мире государства рабочих и крестьян не над зданиями посольств, а в гуще народа. Они - живая правда о нашей стране!»
   Действительность подтвердила жизненную правду этих слов. Победа, одержанная над сборной Турции в Москве, отдалась могучим эхом по всему континенту. Многие газеты Запада, в том числе «солидные» издания во Франции, Англии, Германии, поместили высказывание президента Турецкого футбольного союза господина Зка-бея о том, что в лице сборной СССР гости встретили команду очень высокого класса, которая может на равных спорить с любой из европейских сборных, что мастерство ее ведущих игроков, таких, как Николай Соколов, Федор Селин и особенно Михаил Бутусов, стоит на самом высоком уровне, с какой бы строгой оценкой ни подходить к нему…
 
   Большое внимание уделила матчу пресса нашей страны.
   «Сборная СССР, - писал в своем обозрении Михаил Ромм, - провела первое выступление на высоком уровне, удачно разработала и применила тактическую новинку, выдвинув далеко вперед своего переднего защитника. При современном толковании правила офсайда (нападающий обязан был, играя без мяча, иметь перед собой не менее трех игроков соперничающей стороны, включая вратаря. - Л. Г.) это резко ограничило наступательные возможности турецких футболистов».
   Итак, с первых шагов своего рождения сборная показала, что у нее в характере дух творчества, высокой боевитости, патриотизма, а также черты мастерства высокого класса.
   Победа! Яркая победа! Но с пожелтевших газетных страниц доносится к нам чудесное умение спортивных журналистов тех дней и в момент торжества увидеть недостатки, смело, не боясь испортить праздничной тональности, указать на них. Команда была созвана наспех, в телеграфные сроки, и поэтому ее несыгранность, разрыв между линиями («Сборная в этом матче как бы была разделена на два четко отличающихся лагеря - нападающих и защищающихся».), непонимание отдельными игроками друг друга легко понять.
   «Нам нужна постоянная сборная - со своим планом занятий, постоянным тренером. И, наконец, нам нужен, насущно нужен большой современный стадион этак тысяч на восемьдесят зрителей», - писал один из корреспондентов «Красного спорта».
   Стадион появился через четыре года - это ныне здравствующий стадион «Динамо». Что касается сборной, то еще долго, очень долго пришлось ей ждать своего «звездного часа» - ждать, когда закружится, засвистит, замелькает вихрь настоящей, большой спортивной жизни. И все-таки страницы ее истории не оставались пустыми. Уже была написана первая и за ней должны были последовать - не могли не последовать! -другие.
 

 
   Пробелы в историографии. Впервые за рубеж. Так складывалась традиция. Матч, о котором нигде не говорят. Этих дней не смолкнет слава.
   С историографией футбола нам, честно говоря, не повезло: ее у нас, по существу, нет. Но даже в тех отдельных работах - документальных сборниках, справочниках, которые уже опубликованы, - целый период из жизни главной команды страны не освещен. При этом некоторые авторы то и дело ссылаются на то, что «до 1946 года советские футболисты не были членами ФИФА и все матчи, проведенные сборной СССР до этого года, не зарегистрированы в этой организации».
   В календаре-справочнике «Футбол-1965», содержащем много интереснейших и разнообразнейших сведений о футболе, есть глава «Биография сборной». Она начинается с… 1952 года. Весь довоенный период вычеркнут, словно его и не было.
   Прекрасным знатоком и бытописателем футбола был (и остается в нашей памяти) знаменитый в прошлом игрок, участник выступлений первой сборной России, а впоследствии талантливый советский журналист Михаил Ромм. В его книге «Я болею за „Спартак"» нахожу следующее:
   «После скандинавского турне (1923 г. - Л. Г.) наши связи с большим европейским футболом прерываются на одиннадцать лет: советский футбол вступает в полосу глубокой и длительной перестройки… В эти одиннадцать лет международные футбольные контакты сводились к встречам с рабочими зарубежными командами. Исключение составляли турки: с турецкой национальной сборной и сборными Анкары и Стамбула мы начиная с 1924 года встречались по нескольку раз в сезон. В большинстве случаев сборная СССР выигрывала, иногда делала ничьи, редко проигрывала. Но делать из этого какие-нибудь сопоставления не приходилось: на европейской футбольной «бирже» турецкие «акции» стоили не так уж высоко».
   Согласен, сборная Турции не входила тогда (как и никогда позже) в число признанных лидеров европейского и мирового футбола. Но ее «акции» отнюдь не были так низки, как это показалось в свое время Михаилу Ромму. Достаточно сказать, что она начиная с 1924 года принимала участие во всех без исключения олимпийских футбольных турнирах. Полным триумфом закончилась ее гастрольная поездка по Скандинавии летом и осенью
   1924 года. К этому можно лишь добавить, что, по данным официального справочника ФИФА, в активе бело-красных в тот период числились победы над сборными Португалии (1925 г. - 1:0, Лиссабон), Бельгии (1927 г.- 2:1 Стамбул), ничьи с сильнейшими командами Италии (1928 г.- 2:2, Стамбул), Дании (1931 г.- 2:2, Стамбул), Испании (1935 г. - 1:1, Мадрид). Такую успешную серию никак не объяснишь одними случайностями. Все сказанное может подтвердить, что наши постоянные соперники тех лет были хорошим середнячком в европейской футбольной табели о рангах.
   К тому же, что особенно важно, встречи эти имели большое политическое значение. В условиях той вынужденной изоляции, в которую хотел поставить нашу страну капиталистический мир, в условиях страшных ^инсинуаций и небылиц, распространявшихся буржуазной пропагандой о нашей стране, каждое международное выступление сборной СССР было подобно очистительному взрыву, эхо которого неизбежно прокатывалось по миру.
   Наконец, встречи с турецкой сборной, создание сборной команды СССР, борьба за право и честь выступать под ее флагом служили могучей аккумулирующей силой, двигавшей вперед советский футбол.
   Внимательное изучение существа и деталей названного периода из истории сборной безусловно подтверждает эти выводы.
   Еще ранней весной 1925 года наши футболисты получили приглашение спортивных организаций Турции нанести ответный визит в эту соседствующую с нами страну. И вот вновь сборная СССР собирает под свои боевые знамена лучших из лучших. Всем ясно, что у себя дома хозяева постараются взять реванш за неудачное выступление в минувшем году. Советские футболисты начинают тщательную, продуманную подготовку к выступлениям за рубежом. В середине апреля на только что освободившемся от снежного покрова поле сборная СССР проводит свой первый тренировочный матч со сборной Москвы и выигрывает его. Состязание наблюдают десятки тысяч зрителей, широко освещает его печать. Всех волнует сыгранность сборной, боевая форма ее игроков.
 

 
   И тогда принимается решение двигаться на юг поэтапно, делая остановки для проведения контрольных матчей. Первый - в Харькове, который, как известно, был в ту пору столицей советской Украины. Встреча со сборной города, собравшая тридцать тысяч зрителей, стала большим событием. Гости выиграли 7:1, но и выступление хозяев заслужило самой высокой оценки. Из их рядов сборная страны взяла себе пополнение - вратаря Норова, защитника Кротова, полузащитника Привалова и нападающего Натарова. Три матча провела сборная в Одессе. Первый из них окончился вничью - 0:0, остальные - 4:1 и 6:0 в ее пользу.
   Серия контрольных матчей сборной страны стала, по существу, большим футбольным праздником, который еще выше поднял интерес к игре по всей стране.
   8 мая сборная СССР на итальянском пароходе «Витторио» отбыла к турецким берегам. А через несколько дней газеты Франции, Германии, Австрии и многих других стран запестрели «тревожными» заголовками типа: «Советский десант на берегах Босфора», «Русским оказан необычайно теплый прием в Турции»…
   Действительно, прием оказался на редкость теплым. Еще у входа в Босфор пароход с посланцами Страны Советов на борту встретила целая эскадра фелюг, весельных ялов и катеров. Повсюду пестрели плакаты, многие из которых были написаны по-русски. С разрешения властей еще задолго до подхода к порту гости покинули пароход и погрузились на специальный катер Турецкой футбольной ассоциации. К нему беспрерывно подходили все новые и новые лодки с болельщиками из многочисленных сел и деревень, расположенных на берегах пролива. А на набережной Стамбула гостей ожидала необычная, поразившая всех своей торжественностью встреча. Председатель Турецкой футбольной ассоциации господин Зка-бей, представители турецкого правительства и ряда спортивных организаций страны со знаменами, с транспарантами, на которых были начертаны слова приветствий и лозунги, находились во главе многотысячной толпы. «Встреча советских футболистов, состоявшаяся вчера, вылилась в яркую демонстрацию крепнущей дружбы двух наших народов», - писала одна из стамбульских газет.
 

 
   Вот какую благородную и, можно сказать, великую миссию выполняла тогда наша сборная. Она наводила мосты взаимопонимания, она несла в соседнюю страну правду о советском народе - сердечном и трудолюбивом, сильном,ловком и смелом.
   Эта «работа» советских футболистов откровенно не нравилась нашим многочисленным врагам. Просматривая как-то в библиотеке имени В. И. Ленина французскую прессу тех дней, в одной из парижских газет я увидел следующее: над фотографией, запечатлевшей момент встречи советских футболистов в Стамбуле, стоит огромный вопросительный знак. И подпись: «Такие проявления чувств по отношению к команде большевистских агитаторов не могут вызвать ничего, кроме удивления и сожаления…» В другой газете поместили карикатуру на тогдашнего президента ФИФА. Он стоит с биноклем в руках, рассматривает турецкий берег и кричит своему соседу, генеральному секретарю этой же организации: «Ничего не вижу и не слышу…»
 

 

Мяч в руках у голкипера сборной Турции

 
   Этот намек был, естественно, понят, и вскоре господина Зка-бея вызвали для объяснения в Цюрих, в штаб- квартиру ФИФА. Как писали газеты, ему «повезло», и турки за встречу с нами отделались… выговором.
   Как видите, даже до того, как был сделан первый удар по мячу, приезд сборной СССР в Турцию привлек пристальное внимание всей Европы. О, самих матчах между советскими и турецкими футболистами тоже не скажешь, что они остались незамеченными. Каждый из них был событием в спортивной жизни Европы хотя бы уже потому, что позволял проникнуть в тайны «команды- загадки», как назвал в те дни нашу сборную французский журналист Пьер Бурвиль.
   Первый матч в Анкаре против объединенной команды Анкары и Смирны советские футболисты выиграли легко- 6:1. Отдавая дань мастерству гостей, местные газеты так оценивали поражение своей команды: «На карту поставлен наш национальный престиж, и мы надеемся, что сборная страны сумеет взять реванш и восстановить Репутацию турецкого футбола».
   И вот снова стоят друг против друга национальные команды двух стран. Стадион в Анкаре был рассчитан на две тысячи зрителей, но вместил, как утверждают отчеты, втрое больше. Наскоро сооруженную ложу для почетных гостей заполнили члены правительства во главе с председателем Совета Министров, дипломатический корпус. Здесь же был и посол СССР в Турции. Я сообщаю эти детали, чтобы еще раз доказать справедливость мнения о том, что и этот матч, и ему подобные никак не относились к разряду незаметных, ничего не значащих. Нет, эти игры неизменно становились видными и важными событиями.
   Для того чтобы почувствовать, осознать это, несомненно, необходим «элемент присутствия», нужна «машина времени», которая бы помогла нам перенестись в ту пору и как бы увидеть происходившее своими глазами. Задача эта, конечно, трудная. Картины, написанные художниками, висят в музеях - можно пойти и посмотреть Врубеля и Левитана, Рембрандта и Федотова, Репина и Сурикова, Веласкеса и Шишкина… Посмотреть и решить, что тебе больше всего нравится, вынести о каждом из творений прошлого свое собственное суждение. Можно зайти в библиотеку, взять томик Пушкина или Апухтина, почитать «довоенного» Симонова, взять билет в кинотеатр повторного фильма и провести полтора часа наедине с давно забытой лентой. Можно, наконец, даже услышать записи Шаляпина и Собинова, Москвина и Качалова… А матчи, которые прошумели до нас, остаются всего лишь легендой - не более.
   Сравнительно недавно мне довелось присутствовать на торжествах, посвященных юбилею фильма «Вратарь». Лента пролежала в архиве тридцать лет, но мальчишки конца шестидесятых годов увидели Антона Кандидова точно таким, каким видели его мы - мальчишки довоенной поры. Но никогда уже не увидеть ни моему сыну, ни его сверстникам, как «Спартак» забил шесть голов в «расколдованные» ворота басков, как неотразимый удар армейца Всеволода Боброва лишил московских динамовцев знамени чемпионов страны, которое, они, казалось, уже держали в руках.
   И все же творческий труд, истинный талант и вдохновение, мастерство и мужество спортсменов не исчезают. Они могут быть на время незримыми, как вода, уходящая под землю. Но где-то, когда-то они вырываются наружу, орошая почву, на которой растут, действуют, изумляют наш взор представители нового поколения кожаного мяча. Я смотрю на столичном стадионе «Динамо» увлекательный матч между хозяевами поля и их тбилисскими одноклубниками.
   Вдруг после одной из атак москвичей раздается восторженный голос:
   - Во ударил, как Бутусов!
   Оглядываюсь. Передо мной мальчишка, родившийся тогда, когда Михаила Павловича уже не было. Спрашиваю:
   - А ты откуда знаешь о Бутусове?
   Он искренне удивляется:
   - Как откуда?! Люди говорят.
   Да, старожилы из уст в уста передают повесть о былом. И шуршат подшивки давно отслуживших свой срок газет, помогая нам увидеть минувшее, делая нас, молодых и пожилых, активными соучастниками былого.
   Рассказы очевидцев, отчеты, напечатанные в свое время, изучение оценок, данных специалистами, позволяют сделать вывод, что матч между национальными сборными Турции и СССР, состоявшийся 15 мая 1925 года в Анкаре, был воспринят, несомненно, как явление в спортивной жизни обеих стран.
   Хозяева поля, помня о прошлогоднем проигрыше в Москве, а также неудачной для турецких команд серии предыдущих встреч против гостей, до предела мобилизовались на «матч престижа».
   Сразу же после свистка турецкого судьи Хамди, судившего встречу этих же коллективов в Москве, хозяева бросаются в атаку. Они демонстрируют хорошую технику, точность передач мяча. Турецкие футболисты сравнительно легко проникают сквозь оборонительные рубежи сборной СССР, создавая в штрафной площади ряд опасных моментов. Наши защитники играют с полным напряжением. Трижды спасает ворота голкипер Николай Соколов. Казалось, гостям удастся сдержать мощный напор турецкой команды. Но, как это часто бывает в матчах такого накала, беда приходит тогда, когда ее меньше всего ожидают. Исмет, левый крайний турецкой сборной (к слову сказать, признанный в тот день самым активным и техничным игроком), делает резкую передачу в центр. Наш передний защитник Рущинский умело прерывает ее и, чтобы разрядить обстановку, отдает пас назад - Соколову. Но… слишком слабо. В этот миг из-за спины защитника на полной скорости вылетает левый полусредний Мамед, он раньше вратаря овладевает мячом и легко, изящно перебрасывает его через вратаря в пустые ворота.
 

 
   Успех окрылил сборную Турции. В течение всего первого тайма она продолжала атаковать. По мнению местных обозревателей, команда показала в тот день свою лучшую игру в сезоне. Ее тактический рисунок был четок, глубоко осмыслен и почти безошибочен. Применяя острые прорывы на обоих флангах, соперники умело растягивали фронт нашей обороны, заставляли ослаблять центр, где то и дело пытался прорваться к цели агрессивный Мамед.
   Советские футболисты отлично оборонялись. Наши защитники не уступали молодым турецким форвардам ни в скорости, ни в прыжке, ни в умении играть головой. После матча все без исключения турецкие газеты отметили и линию полузащиты советской команды, «фантастическую выносливость и работоспособность всех трех хавов (так в ту пору называли тех, кто действовал в средней линии)». Но особенную похвалу заслужила в те сорок пять минут игра вратаря Николая Соколова.
   Во втором тайме сборная СССР продемонстрировала тонкое понимание игровой обстановки, тактическую гибкость, умение быстро перестроиться с учетом складывающейся на поле ситуации. Нужно сказать, что этому во многом способствовало то обстоятельство, что сборная была укомплектована игроками-универсалами, исполни телями широкого профиля, умевшими с одинаковым мастерством, с одинаковым коэффициентом полезного действия выступать почти на любом месте. Пожалуй, в наибольшей степени такой разносторонностью отличался в то время Федор Селин, которого народная молва за его техническую виртуозность, высокую акробатическую подготовку, атлетизм нарекла «рыжим чудотворцем». Более двадцати лет выступал этот выдающийся мастер на зеленых полях страны, пленяя зрителей своим необыкновенным искусством.
   В том матче, о котором идет речь, выяснилось, что турки «разгадали» нашего центрального форварда Петра Исакова и наглухо «закрыли» его. Это и привело к снижению остроты атак сборной СССР, к нарушению всей системы организации игры. И вот возникло в известной мере неожиданное и, безусловно, смелое решение: выдвинуть из полузащиты в нападение Федора Селина. Соответственно была произведена перестановка и в средней линии, где освободившееся место занял энергичный, отличавшийся редкой работоспособностью Иван Привалов.
   Турецкие спортсмены не сразу смогли разобраться в тактических перестроениях, которые произвели гости. Линия атаки нашей сборной стала действовать значительно острее. Оборона соперников далеко не всегда оказывалась способной сдержать ее напор. Федор Селин на не привычном для себя месте играл с блеском: весь в движении, он часто смещался то к левому, то к правому краю, уходил в глубину и своими «челночными рейдами» отвлекал турецких защитников от центральной зоны. Большую свободу получили партнеры Селина. В начале второго тайма он не сделал ни одной попытки поразить чужие ворота. Сейчас, конечно, трудно заключить, было ли это преднамеренным действием или всего лишь случаем. Автор, которому довелось хорошо знать Федора Селина, склонен к первому: этому действительно выдающемуся футболисту всегда были свойственны тонкий расчет, гибкая мысль, завидная спортивная хитрость. Во всяком случае, Селин недолго оставался «овечкой». Стоило турецким защитникам на какой-то миг ослабить бдительность, как он немедленно «показал зубы»: храбро, стремительно вышел на резкую фланговую передачу и в падении редким по красоте ударом через голову сравнял счет - 1:1.
   Добившись успеха, советские футболисты предприняли все, чтобы развить его. Все четче и четче обнаруживалось отличное взаимопонимание в дуэте Селин - Бутусов. Два выдающихся мастера словно бы соревновались между собой в умении понять друг друга, создать друг для друга идеальные условия. Публика на трибунах не раз аплодировала их филигранному мастерству. Примерно в середине второго тайма Селин на высокой скорости обошел одного турецкого хава, притянул к себе второго и «выдал» удивительный по точности пас ворвавшемуся в штрафную площадь Михаилу Бутусову. Ленинградец не мешкая пробил, и мяч с огромной силой влетел в правый верхний угол ворот.
   Когда до конца матча осталось каких-нибудь двадцать минут, сборная Турции, казавшаяся уже безнадежно усталой, вдруг на глазах восторженных зрителей преобразилась, словно какой-то кудесник вдохнул в нее новые силы. Она начала затяжной штурм наших ворот. Отчаянный штурм.
   Сколько переживаний, ярости и красоты было в этих последних минутах матча! И тут во всем блеске предстало перед любителями футбола выдающееся искусство вратаря сборной СССР Николая Соколова. Вот он «вынимает» из верхнего угла мяч, пробитый с линии штрафной площадки центром турецкого нападения Метела. Через минуту левый край турецкой сборной обходит нашего защитника и на полной скорости устремляется к воротам. Следует сильнейший удар. Скорее чутьем, чем зрением, вратарь улавливает направление полета мяча и бросается в нижний угол. Угроза миновала. Но мяч отбит в поле, и турецкий форвард снова устремляется к нему. Опять удар - в противоположную сторону. Но Соколов опять угадывает направление удара и вновь парирует его.
   - Шайтан! - кричит кто-то на верхнем ярусе главной трибуны.
   - Шайтан!
   - Шайтан! - повторяют уже тысячи голосов.
   «Шайтан» - это шло не от злобы, а, скорее, от искреннего восхищения упорством, стойкостью, искусством советского голкипера, который своей великолепной игрой помог команде удержать победный результат. Это было признано всеми. Видный турецкий тренер А. Нехат писал в газетном отчете:
   «Вчера мы были свидетелями выступления сборной СССР по футболу. Она произвела прекрасное впечатление, и проигрыш ей со счетом 1:2 нельзя расценивать как неудачу. Могли ли наши футболисты сравнять счет в конце матча? Думаю, что при таком вратаре, как у русских, не могли. Мне довелось побывать на многих стадионах Европы, но более красивой и надежной игры в воротах я не видел».
   Да, судьба подарила сборной СССР уже на первом этапе ее существования отличного вратаря. Москва, Ленинград, Стокгольм, Хельсинки, Вена, Берлин, Анкара, Стамбул, Осло, Гамбург… Не перечислить всех городов, где выступал этот спортсмен. И повсюду тысячи зрителей восхищались его мастерством. Не было ни одного матча, в котором он подвел бы свою команду. Одно из самых ярких и ценных качеств его огромного дарования - стабильность.
   Начав выступать за сборную СССР с первого дня ее основания, Николай Евграфович занимал в ней почетный, ответственный пост вратаря в течение нескольких лет. В 1926 году газета «Красный спорт» перед очередной поездкой советских футболистов за рубеж - для встречи с рабочими командами капиталистических стран - провела анкету, обратившись к своим читателям с одной просьбой: «Назовите ваш состав сборной СССР». В редакцию пришло тогда 645 писем, и в 524 из них было названо имя Николая Соколова.
   В 1934 году в нашей стране было установлено почетное звание «Заслуженный мастер спорта СССР». Когда газеты опубликовали список первых двадцати двух спортсменов, удостоенных высокой чести носить его, среди них был и Соколов. Вот как представил его тогда «Красный спорт»: «Соколов Николай Евграфович (Ленинград). 37 лет. Служащий. Физкультурный стаж - 18 лет. Игрок сборной команды СССР по футболу, замечательный советский вратарь, не превзойденный до сих пор».
   В мае 1977 года советская спортивная общественность отметила восьмидесятилетие выдающегося голкипера, основоположника советской вратарской школы. Более пятидесяти тысяч ленинградцев и гостей, приехавших со всех концов страны, пришли приветствовать юбиляра. А он стоял на поле стадиона имени С. М. Кирова с высоко поднятой головой, с сознанием честно выполненного перед Родиной долга - в спорте, в труде, в бою. Николай Евграфович еще в середине тридцатых годов с отличием окончил Лесную академию и вот уже почти полвека отдает стране свои знания, опыт, неся вахту на участке Сестрорецк-Разлив, где сохранен для поколений знаменитый Ленинский шалаш. Когда на нашу страну напали фашисты, Николай Евграфович добровольно ушел на фронт, стал офицером одного из авиационных подразделений, был награжден боевыми орденами.
   - Во всем, что я сделал и делаю, - сказал, выступая у микрофона Николай Евграфович, - присутствуют футбол, спорт, закалка, которую они мне дали.
   Таков самый общий портрет человека, который первым занял пост номер один в главной команде нашей страны.
   Однако вернемся к тем летним дням двадцать пятого года, когда сборная СССР выступала на стадионах Турции. После матча в Анкаре состоялось выступление в Константинополе - против сборной города, под флагом которой была все та же сборная страны. Испив чашу двух неудач, хозяева на этот раз особенно жаждали реванша. Встреча проходила на крупнейшем игровом поле- «Таксим», оборудованном во дворе полуразрушенного здания бывшего кавалерийского училища. Оно, как и всякий военный плац, представляло площадку с очень твердым грунтом и с множеством мелких камней, тут и там выступавших наружу. Посмотреть матч собралось около четырех тысяч человек, что для Константинополя тех лет оказалось своеобразным рекордом. Судить встречу турки пригласили английского судью Елея. Накануне поединка руководители Турецкой футбольной ассоциации сделали в печати ряд заявлений о том, что на этот раз их команда обязательно победит.
   Сборная СССР приехала в Турцию, имея в своем составе всего 13 игроков, но она вновь сделала перестановки внутри линий, чтобы хоть этим запутать соперников. Федор Селин был возвращен на место центрального полузащитника, чтобы сцементировать оборону, которой, как предполагалось, предстоит на этот раз выдержать особенно сильный натиск.
   Действительно, первые пятнадцать минут непрерывно атаковали хозяева. Затем постепенно игра выровнялась, ряд острых моментов создали наши нападающие в штрафной сборной Турции. На 27-й минуте Исаков точнейшим пасом вывел на ударную позицию Михаила Бутусова, тот с ходу пробил. Мяч, ударившись о штангу, рикошетом влетел в сетку ворот. Но судья Елей по непонятным причинам не засчитал этого мяча.
   Все же на 35-й минуте наша сборная добилась успеха и ушла на перерыв при счете 1:0 в свою пользу. Но, отдохнув, турки усилили натиск и к 71-й минуте вели 2:1. Почуяв запах победы, реальную возможность взять столь желанный реванш, хозяева стали играть с особым вдохновением. Их защитники и голкипер Ульви - игрок международного класса, признанный многими европейскими авторитетами, стойко отражали натиск советской сборной. Казалось, на этот раз гостям уже ни за что не избежать поражения. Когда стрелка секундомера побежала последний круг, в двух метрах от штрафной мяч получил Михаил Бутусов. Точный удар с лета свел матч к ничьей - 2:2. Через несколько дней в повторном матче против сборной Константинополя (он был сыгран по просьбе Турецкой федерации) сборная СССР добилась победы - 3:0. Два мяча было вновь на счету Михаила Бутусова.
   Итак, турне дало нашей сборной три победы и одну ничью с общим соотношением забитых и пропущенных мячей 13:4!
   Турецкая печать уделила выступлениям сборной СССР много внимания. Обозреватели единодушно отмечали высокие морально-волевые качества советских футболистов, отличную физическую подготовленность, тактическое разнообразие, умение строить игру на современных принципах. Известный в спортивных кругах журналист Е. Хикмет писал, что, несмотря на вынужденную изоляцию от лучших европейских и мировых команд, русский футбол развивается хорошо, что это самобытный и классный футбол. Турецкие газеты особенно подчеркивали высокое исполнительское мастерство игроков сборной, выделяя Петра Григорьева, Ивана Привалова, Николая Соколова и особенно Михаила Бутусова.
   Да, особенно Михаила Бутусова. Шесть голов из тринадцати пришлось в тот раз на его долю.
   Нет и не было вообще в нашем футболе более яркого мастера забивать голы. Рекордсменом наших внутренних чемпионатов назван заслуженный мастер спорта Александр Пономарев, бесспорно выдающийся нападающий. Но если внимательно посчитать голы, забитые Михаилом Бутусовым в чемпионатах Ленинграда, в междугородных и международных встречах, то, уверен, рекорд Пономарева остался бы далеко позади. Ведь только в 1923 году, встречаясь с командами Финляндии, Швеции, Норвегии, Эстонии, Германии, Бутусов провел в ворота соперников более пятидесяти (!) голов. Было исключением, чудом, если он уходил с поля не забив хотя бы одного мяча. Да полно - случалось ли такое?! Вероятно, статистики все-таки сумеют найти такой исключительный матч, может быть, даже и не один. Но сколько я ни читал отчетов о его игре, сколько ни смотрел матчей с его участием, сколько ни слушал рассказов очевидцев, везде два слова: «Бутусов» и «гол» - стояли рядом.
   Если внимательно изучить биографию этого выдающегося футболиста, мы обнаружим одно исключительное качество: из огромного числа голов, которые он забивал, многие оказывались решающими, приносившими команде победу.
   Сила, мощь и точность бутусовских ударов стали легендой. В двадцатые и тридцатые годы все мальчишки страны (да и не только мальчишки) уверяли друг друга в том, что Михаилу Павловичу… запрещено бить правой ногой. Говорили, что у него на совести жизнь одного вратаря, отправленного на тот свет «шютом» ленинградца.
   Естественно, все это было фантазией восхищенных его мастерством любителей футбола, одной из легенд, все время возникавших вокруг этого имени. Но легенды, как известно, не рождаются на пустом месте, они всегда имеют какую-то первооснову. И вот однажды в беседе с Михаилом Павловичем я узнал происхождение этой.
   - Появлением славы «футбольного убийцы», - начал он тогда свой рассказ смеясь,- я обязан прежде всего одесситам. А было дело так. В мае 1925 года я в составе сборной страны выехал в Турцию. Во время матча против национальной команды при ничейном счете произошел такой случай. В один из острых моментов мячом завладел полузащитник Петр Филиппов, а я в этот момент находился метрах в двенадцати от ворот. Филиппов притянул на себя одного из турецких защитников и дал мне пас. Все думали, что я буду стремиться уйти от опеки (рядом стоял «сторож») или, в свою очередь, сделаю передачу. Но я решил провести свой коронный удар по воротам. Без предварительной обработки мяча я неожиданно для всех развернулся и очень сильно (сразу почувствовал, что прием получился) пробил по воротам. Турецкий вратарь не ожидал этого, мяч попал ему в живот, сбил с ног, и в следующее мгновение он вместе с мячом оказался в сетке. На трибунах поднялся невообразимый шум, к пострадавшему устремился врач, но вскоре выяснилось, что все в порядке. Турецкий голкипер вновь занял свое место, игра продолжалась.
   Дней через десять прибыли в Одессу на товарищеский матч с командой Одесской губернии. У меня была травма, и играть я не собирался. Местные спортсмены стали выражать по этому поводу неудовольствие, обратились к руководству сборной с просьбой, чтобы меня непременно включили в состав. Чтобы отделаться от приставаний, кто-то из наших (кажется, это был Федор Селин) отвел одного из ходатаев в сторону и сказал ему заговорщицким тоном:
   - Перестань канючить. Неприятности большие у Бутусова. Нельзя его ставить.
   - Какие такие неприятности?
   - Вратаря турецкого убил. Еще неизвестно, чем все это кончится.
   - Как убил?!
   - Да так, не рассчитал удар, выстрелил с близкой дистанции и… хана. Вроде бы в игре, нечаянно, а все- таки…
   Гость наш не стал слушать далее, выскочил из номера гостиницы, а через час «хохма» уже бежала по одесским домам и улицам…
   В этой забавной истории, рассказанной Михаилом Павловичем, есть, безусловно, свое «рациональное зерно». Конечно, он никого и никогда не убивал, не было у него на ногах, как это утверждали, никаких ограничительных повязок, но его неудержимые удары на самом деле вызывали настоящий страх у вратарей, заставляли нервничать, проявлять повышенную настороженность. Одна из турецких газет назвала Михаила Бутусова «великим бомбардиром». Его имя с уважением и гордостью произносили во всех странах, где он выступал, - в Швеции, Норвегии, Австрии, Германии, Эстонии.
   Двенадцать лет защищал он цвета национальной сборной СССР, был лидером ее атак и почти бессменным капитаном. В тридцать четвертом году одному из первых среди советских футболистов ему было присвоено звание заслуженного мастера спорта СССР.
   Закончив выступать на зеленом поле, Михаил Павлович много сил и энергии уделял пропаганде любимой игры. В одной из статей он писал: «Футбол не любит безвольных и малодушных. Не любит лентяев, не любит посредственностей. Только тот, кто всего себя без остатка отдает совершенствованию в любимой игре, кто, выходя на поле, забывает обо всем, кроме того, что нужно действовать, нужно сражаться, нужно побеждать, - только тот имеет право называть себя футболистом».
   Эти замечательные слова прежде всего относятся к самому Михаилу Павловичу. Для него футбол стал частью жизни, частью его самого. И он дал футболу многое, оставив в истории этой игры, в истории отечественного спорта неизгладимый след.
   В 1958 году, когда сборная СССР дебютировала в чемпионате мира, Бутусов не удержался - поехал туристом в Стокгольм. Прибыв в этот город, он, конечно, прежде всего отправился на Королевский стадион. Молча прошел на гранитные трибуны, подошел к штакетнику, отделяющему бетонное кольцо от зеленого поля. Долго смотрел на его бархатистый ковер, напомнивший ему о далекой молодости.
   Вечерело, когда он вышел на освещенную, шумную улицу. Мимо него стремительно неслась чужая и непонятная жизнь. Газетчики выкрикивали имена футболистов, которые должны были назавтра вступить в великий спортивный бой. Жильмар, Гарринча, Кеван, Буцек, Хам- рин… Стало немного грустно. Он подумал о дне, когда отцы сегодняшних мальчишек кидали в толпу его имя, и торопливо зашагал к гостинице.
   Портье сказал, что уже второй час его ждет какой-то господин. Это был репортер известной на весь мир спортивной газеты. Подтянутый, элегантный, с виду лет сорока - не больше.
   - Я писал о вас, господин Бутусов, ровно тридцать пять лет назад. Теперь я хочу написать о вас снова.- Сказал - щелкнул затвором фотоаппарата.
   На следующий день Михаил Павлович увидел себя смотрящим с газетной полосы. Он попросил перевести ему значение напечатанных под портретом слов. Там говорилось: «Брат этого человека был капитаном первой русской команды, выступавшей в Стокгольме в 1912 году. Сам он был игроком и капитаном первой советской сборной, приехавшей в Стокгольм в 1923 году и удивившей тогда спортивный мир. Это заслуженный мастер спорта Советского Союза Бутусов. В России эта фамилия высокочтима в футбольных кругах».
   Да, спортивная Россия действительно высоко чтит и всегда убудет хранить в своем сердце, в своей памяти имя первого капитана и первого бомбардира своей национальной сборной.
   Однако вернемся к рассказу о ее истории. Наша главная команда в двадцатых годах не раз встречалась с рабочими командами Германии, Австрии и других стран. И хотя, конечно, силы в этих состязаниях были неравными, они играли свою большую, неоценимую пропагандистскую, классовую роль. Каждое выступление советской команды на стадионах буржуазных стран было живым и ярким рассказом о нашей Родине, о первом в мире государстве рабочих и крестьян, идущем от успеха к успеху, от победы к победе на всех фронтах экономического и культурного строительства.
   Летом 1927 года советская команда прибыла в Берлин. Начало матча со сборной Немецкого рабочего союза было назначено на три часа дня. Но уже в 12 наша сборная вышла из гостиницы в алых футболках и с Красным знаменем, которое держал в руках посланец Красной Пресни комсомолец Петр Артемьев. Сюда же, к гостинице, приехали немецкие спортсмены. Друзья-соперники построились и под звуки оркестра направились по улицам и проспектам Берлина на стадион. Это шествие наблюдали десятки тысяч людей. Огромная толпа шла за колонной спортсменов. Таким образом, простой выход на игру превратился в политическую демонстрацию.
   «Приезд спортсменов из Советской России стал важным событием, - писала газета немецких коммунистов «Роте Фане». - Он еще раз доказал, какими уверенными шагами идет вперед первое в мире государство рабочих и крестьян во всех областях. Мы гордимся нашими друзьями, их спортивным мастерством, их мужеством и благородством».
   Такие или подобные им высказывания делались каждый раз, когда наша главная команда под алым флагом Родины выступала на стадионах Дрездена, Парижа, Вены, Франкфурта-на-Майне, Кельна, Лейпцига, Марселя, Хельсинки, Праги и многих других городов Европы.
   Конечно, тон «желтой» прессы, зависимой от капитала, был совершенно иным. Многие буржуазные газеты высказывали откровенное неудовольствие приездом посланцев Москвы, кипели ненавистью к советским спортсменам. Но и это «работало на нас». Отвечая продажным журналистам, газета Французской компартии «Юманите» писала во время выступления советских спортсменов на стадионах Турции в статье «И будет он вас посильней»:
   «Господа продажные публицисты с плохо скрываемой ненавистью и злобой набросились на русскую футбольную команду, рискнувшую отправиться в гости к недальнему соседу. Ее обвиняют во всех смертных грехах и объясняют это святым стремлением познакомить читателей с истиной. Нет, господа, не любовь к истине руководит вами, а страх. Настоящий животный страх перед достижениями Советов. Пример русской футбольной команды, одерживающей победу за победой на стадионах Турции, свидетельствует, что в недрах первого в мире государства рабочих и крестьян вырастает новый, народный спорт. Он не заставит себя долго ждать и будет скоро посильней всех ваших команд и всех ваших чемпионов».
   Я пишу обо всем этом так подробно, прибегая к свидетельству очевидцев, чтобы решительно опровергнуть бытующее у нас сплошь и рядом мнение, что выступления сборной тех лет были незаметными, не имеющими в историческом плане серьезного значения. Нет! Они несли в себе заряд огромной агитационной силы. Они сыграли выдающуюся дипломатическую роль, способствуя сближению нашей страны с другими странами и народами. Они составили целую эпоху в истории нашего футбола.
   В довоенной летописи сборной, несомненно, особую страницу занимают ее встречи с национальной командой Турции. В очередной раз она посетила Советский Союз в 1931 году. Еще до начала матчей гости, среди которых было несколько участников турне 1924 года, опубликовали в нашей печати коллективное заявление об успехах советского физкультурного движения. Они с восторгом писали о новом стадионе-гиганте «Динамо», который по тем временам являлся одним из лучших сооружений подобного типа в Европе, о массовых состязаниях, о тех великолепных условиях, которые предоставила страна трудящимся людям для их закалки, для укрепления здоровья и долголетия.
   17 августа против турецкой команды выступила сборная команда Москвы, в составе которой был ряд лучших игрокбв страны, таких, как Ф. Селин, В. Павлов и другие. Упорнейшее состязание закончилось вничью - 3:3. Это еще более повысило интерес к решающему поединку. Новый стадион, рассчитанный на пятьдесят шесть тысяч мест, принял на этот раз семьдесят тысяч зрителей. Посмотреть дуэль старых спортивных соперников пожелали не только москвичи, но и болельщики из многих других городов страны. В дирекцию стадиона «Динамо» поступило заявок на четыреста пятьдесят тысяч билетов!
   И футболисты полностью оправдали надежды тех, кто ожидал увидеть интересную, увлекательную игру.
   Напряженнейшее состязание захватило всех, кто присутствовал в тот день на трибунах. И хозяева, и гости демонстрировали боевой задор, творческий порыв, достаточно высокий класс. Игра закончилась в пользу советских футболистов - 3:2. В этом поединке особенно отличились П. Пчеликов, Ф. Селин, П. Григорьев, Е. Елисеев, М. Бутусов, В. Павлов.
   Гости уехали, а эхо сыгранных с ними матчей еще долго гремело по стране. На примере сборной страны учились наши лучшие клубные команды в Москве, Ленинграде, во всех союзных республиках, воспитывалось целое поколение советских мастеров кожаного мяча. Атмосфера борьбы на высшем уровне, романтика выступлений сборной увлекали нашу молодежь, способствовали ее широкому привлечению в спорт.
   Следующий тур - поездка сборной СССР в Турцию в октябре и ноябре 1932 года. Первый матч - против сборной Стамбула наша команда свела вничью - 2:2. Это вызвало оптимизм местной прессы. Она писала, что «игра на равных с таким соперником, как Советы, должна рассматриваться как большое достижение».
   Еще задолго до начала турне было установлено, что наша команда проведет в Стамбуле две встречи. Повторное состязание против сборной города вызвало настоящий ажиотаж. Местные обозреватели, не говоря уж о болельщиках, выражали единодушное мнение, что за ничьей должна непременно последовать победа их любимой команды. Но этим ожиданиям не суждено было сбыться. Наша сборная провела матч очень собранно, активно, на высоком уровне и победила со счетом 4:0. А затем два выступления в Анкаре против национальной сборной Турции. Оба они прошли в напряженной борьбе и закончились нашей победой-1:0 и 3:2. И вновь - восхищенные отзывы прессы. Многие видные журналисты и специалисты футбола единодушно давали самую лестную оценку игре советской сборной. Бывший игрок национальной сборной Турции, участник встреч с советскими спортсменами, знаменитый Нихат писал:
   «С удовольствием убеждаюсь, что мастерство наших русских друзей растет из года в год. Сейчас они достигли такого класса, что, по моему твердому убеждению, могут соперничать на равных с любой из европейских команд».
   Прошел год. 30 июня 1933 года вновь оказался заполненным до отказа столичный стадион «Динамо». На его зеленом поле опять встретились национальные сборные двух неразлучных в своем футбольном соперничестве стран. Гости провели матч против сборной СССР с необыкновенным подъемом и выиграли 2: 1. Это было единственное поражение нашей национальной сборной довоенной поры. Тем не менее, а точнее именно поэтому, оно немедленно приковало к себе внимание буржуазной прессы во всей Европе. Обозреватели, раздобревшие на хозяйских хлебах, никогда прежде не обращавшие внимания на нашу команду, не «удостаивавшие» ее даже словом, вдруг начали писать пространные статьи о «спортивном кризисе Советов», о «спаде русского футбола», выдавая желаемое за действительное. Оказывается, их долгое молчание объяснялось отнюдь не безразличием. Их раздражали победы нашей сборной, добываемые на виду у всего мира. А вот при первой ее осечке они не смогли больше скрывать своих чувств, не смогли сдержать откровенной радости.
   В августе тридцать четвертого к нам в страну вновь приехали старые, добрые знакомые с берегов Босфора. Их сборная была укомплектована игроками пяти сильнейших буржуазных клубов - «Галатасарай», «Фенербахче», «Бешикташ», «Стамбул-Спорт», «Байхас», находившихся на полупрофессиональном положении (официально профессиональный футбол в Турции был узаконен лишь в 1951 году).
   - Мы приехали, чтобы совершить большое турне по Советской России, но наша главная цель -дать настоящий спортивный бой вашей сборной и победить ее во что бы то ни стало, - заявил один из руководителей команды гостей представителям советской печати.
   Этот «бой» произошел в Москве 8 августа на Центральном стадионе «Динамо». Двенадцатилетним мальчишкой попал на него и, может быть, потому, что происходило все это в далеком детстве, помню отчетливо не только общую картину состязания, но, кажется, каждую его деталь.
   Очень хорошо играли в тот день наши футболисты, особенно в атаке. Неизгладимое впечатление оставил Петр Дементьев. Каждая его передача была подобна зажженной спичке, брошенной в сухой порох трибун,- она вызывала мгновенный взрыв страстей, взрыв эмоций. Несколько раз Пека (так любовно называли ленинградца болельщики) сам вырывался на удобные позиции, но турецкий вратарь Авни играл безукоризненно. На перерыв ушли при счете 0: 0.
   В начале второго тайма советские футболисты провели несколько красивых комбинаций. Но острая, неожиданная контратака гостей, в которой отлично играл дуэт Фикрет - Музафер, - и вот уже счет стал в пользу сборной Турции.
   Еще гудели и аплодировали турецким спортсменам трибуны, а мяч оказался в сетке их ворот. Всего двадцать пять секунд потребовалось нашим, чтобы отыграться. А на 68-й минуте Петр Дементьев сильным и точным ударом с двадцати метров принес очередную победу нашей сборной - 2: 1.
   Закончив серию встреч с турками, советские футболисты выехали в Париж, где в тот год разыгрывалось первенство мира по футболу среди рабочих команд. Наша сборная, целиком состоявшая из жителей столицы, выступила под флагом Москвы. Советские спортсмены одерживали победу за победой. 14 августа в Париже, на стадионе «Буфалло», победив в присутствии тридцати тысяч зрителей сборную Норвегии со счетом 3:0, они завоевали почетный титул чемпионов мира.
   Футболисты сборной СССР уже собрались уезжать домой, когда к ним явилась специальная делегация. Ее глава, некий Жан Бертье, так объяснил цель своего прихода:
   - Господа, в своем турне вы имели встречу с рабочей командой Швейцарии и победили ее со счетом 11:0. Таким образом, вольно или невольно, этим результатом нанесен ущерб спортивному авторитету моей страны. Вот почему мы вам предлагаем сыграть матч против команды «Единая Швейцария», куда войдут лучшие игроки рабочих и профессиональных клубов.
   Руководители нашей команды связались с Москвой и получили разрешение на эту встречу под флагом национальной сборной СССР. Первоначально было решено провести состязание в Лозанне, но Швейцарское правительство решительно отказало в визах советским спортсменам.
   Но матч не был сорван. Он состоялся во французском курортном городке Сен-Луи на маленьком, утопающем в зелени стадионе, расположенном в ста метрах от швейцарской границы. Его трибуны, рассчитанные на семь тысяч зрителей, не смогли вместить и половины желающих посмотреть эту встречу. Но те, кому удалось попасть на стадион, несомненно, могли считать себя счастливцами. Матч проходил, по всеобщему признанию, в удивительно напряженной, редкой по красоте борьбе и закончился победой советских мастеров со счетом 5:2! А ведь швейцарский футбол в ту пору ценился очень высоко и действительно не раз добивался больших успехов. Достаточно, например, вспомнить, что в чемпионате мира 1934 года сборная этой страны дошла до четвертьфинала, где уступила в равной борьбе сильной команде Чехословакии- 2:3. А через четыре года сборная Швейцарии нанесла на чемпионате мира сенсационное поражение команде Германии (4:2), в которую руководители фашистского спорта включили и сильнейших игроков аннексированной Австрии.
   «Русские футболисты, - писал французский журнал «Матч», - удивили нас своим высоким классом, перевернули наше представление о Советах и их спорте. Перед нами выступила команда, имеющая полное право заявить, что она может спорить с любой другой командой Европы».
   Справедливость этих слов подтвердили события следующего 1935 года. В августе сборная команда Советской Украины победила знаменитый в то время парижский «Ред стар» на его поле со счетом 6:1, а приехавшая к нам команда Праги, куда входили игроки ведущих профессиональных клубов Чехословакии, с трудом сделала ничьи со сборными Ленинграда (2:2) и Москвы (3:3). Эти результаты вызвали еще более восторженные комментарии спортивной прессы континента. Французские, бельгийские, чехословацкие издания настойчиво предлагали организовать товарищеские состязания между сборными командами своих стран и Россией, но руководители буржуазного спорта и крайне реакционно настроенная в то время верхушка ФИФА не пошли на это.
   И только Турция по-прежнему продолжала игнорировать все и всяческие запреты. В октябре на ее стадионы вновь была приглашена сборная команда Советского Союза. Интерес к ее выступлениям был настолько велик, что Всесоюзное радио решило организовать репортажи о матчах и командировало с этой целью вместе с делегацией уже известного в ту пору комментатора Вадима Синявского.
   В то время телефонной, а тем более радиотелефонной связи между Турцией и СССР, как известно, не было. Синявскому пришлось искать выход из положения. И он был найден: турки предоставили в его распоряжение коротковолновую станцию. Из Москвы в Евпаторию была выслана специальная вспомогательная группа Всесоюзного радио. Она принимала его сообщения и ретранслировала в столицу.
   Миллионы советских болельщиков слушали передачи из турецких городов, на стадионах которых проходили состязания.
   Турне 1935 года имело еще одну характерную особенность. Вместе с мастерами кожаного мяча в нем принимали участие борцы - представители вида спорта, пользующегося в Турции особой любовью и популярностью. Встречи проходили, как правило, перед началом футбольных матчей. По этому поводу турецкие журналисты шутили: «Русские борцы и футболисты ничем не отличаются друг от друга: и те, и другие швыряют наших на ковер».
   Первый матч против сборной Стамбула на ее поле. Сборная СССР выигрывает 2:1. Это состязание, его исход вызвали такой ажиотаж, что по решительному настоянию десятков тысяч болельщиков, не попавших на матч, его решено было «повторить» через два дня.
   И вот снова стадион заполнен до отказа. Перед выходом команд на поле над трибунами появился самолет, разбрасывавший листовки, которые призывали турецких футболистов во что бы то ни стало взять реванш, а зрителей- всячески поддерживать их в этом. Состязание действительно носило редкий по своему накалу характер и закончилось вничью - 2:21 Всего же за время турне сборная СССР выиграла три встречи, сделала три ничьи с общим соотношением забитых и пропущенных мячей 15: 12 в свою пользу.
   Я помню, как тепло и торжественно встречали вернувшуюся из этой поездки команду. На вокзале был устроен митинг, футболистов сердечно приветствовали спортивные делегации Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси. Отвечая на многочисленные приветствия, заслуженный мастер спорта Михаил Якушин сказал:
   - Ваши слова подбадривают, друзья. Мы расходимся сейчас по домам, но вскоре соберемся вновь, чтобы стать еще сильнее.
   Он не мог, конечно, знать, что эти слова для его поколения никогда не осуществятся. Сборная команда Советского Союза разошлась на каникулы, которые продлились долгих семнадцать лет. Перерыв был таким затяжным, что некоторые наши историографы, как я уже отмечал, посчитали вообще уместным вычеркнуть довоенный период из биографии сборной, «не считать» его.
   А между тем, повторяю, это очень важный и знаменательный отрезок в летописи ее становления, утверждения и славы.
   Наличие команды, составленной из лучших мастеров страны, позволяло демонстрировать миру настоящий класс отечественного футбола, его достижения, его год от года растущую силу. Периодические выступления главной нашей команды оживляли футбольную жизнь, служили прекрасной формой пропаганды спорта.
   Через сборную СССР тех лет прошло несколько поколений выдающихся мастеров кожаного мяча.
   Почти все они, за редким исключением, еще в довоенное время были удостоены высокого звания «Заслуженный мастер спорта СССР». Это были не только отличные исполнители, но и непревзойденные бойцы, пламенные патриоты. Выступая за сборную СССР, они привнесли в наш футбол традиции высокой гражданственности.
 

 
   Возрождение. На виду у всей Европы. Высокие оценки строгих учителей. Олимпийский экзамен.
   Осенью 1945 года, вскоре после исторической победы советского народа в Великой Отечественной войне, команда московского «Динамо» отправилась на Британские острова. Формально ей предстояло провести несколько обычных в международной практике товарищеских матчей с английскими и шотландскими клубами - не более. Но фактически и сама поездка, и предстоящие матчи были событием исключительным. Впервые за двадцать восемь лет своего существования советским футболистам предстояло лицом к лицу встретиться с лучшими профессиональными командами первой футбольной державы континента.
   Естественно, что к этому событию было приковано всеобщее внимание. Достаточно сказать, что выступление советских футболистов в Англии привлекло даже большее число журналистов, чем финальные игры на первенство мира 1938 года.
   Буржуазная пресса Запада ожидала откровенного фиаско динамовцев. «Дейли мейл» в день приезда гостей написала: «Не ждите очень многого от русских!»
   Но уже через несколько дней тон прессы изменился:
   «Своими выступлениями на стадионах Лондона, Кардифа, Глазго, - написала известная английская газета «Дейли экспресс», - московские динамовцы утвердили нас во мнении, что Россия сегодня - это великая футбольная держава». 19: 9 в пользу советского футбола - таков общий итог турне. В активе динамовцев оказалась и победа над «Арсеналом» - 4:3, фактически являвшимся сборной страны.
   Неоднократный участник выступлений сборной Англии знаменитый Стэнли Мэтьюз заявил: «Мы познакомились пока с одной, правда сильнейшей, клубной командой Москвы. Если русские создадут свою национальную сборную, с ней придется считаться самым признанным авторитетам».
   Прошло некоторое время, и наша страна вступила в члены Международной федерации футбола. Лучшие клубные команды СССР с успехом выступали на стадионах Югославии, Польши, Болгарии, Венгрии, Швеции и многих других стран мира. Но сборная все еще ждала своего часа.
 

 

 
   И когда в конце 1951 года стало ясно, что советская команда должна принять участие в футбольном турнире Олимпийских игр в Хельсинки, времени на подготовку, по существу, не оставалось. В Комитет по делам физической культуры и спорта вызвали Бориса Андреевича Аркадьева. Ему предложили стать старшим тренером возрождаемой сборной страны.
   - Понимали ли вы тогда, какую колоссальную ответственность берете на себя? - спросил я однажды Бориса Андреевича.
   Он посмотрел на меня удивленно.
   - К тому времени я уже давно вышел из детского возраста, - ответил он. - Трудность, необычность и государственная важность поручения и привлекли меня в первую очередь…
   В этих словах был весь Аркадьев - человек, беспредельно преданный спорту, отдавший ему всю свою жизнь. В юности он прекрасно бегал, был чемпионом столицы по плаванию и фехтованию, увлекался академической греблей. И все-таки главной его любовью, а позже делом всей жизни стал футбол.
   Он начал играть в него еще десятилетним мальчишкой. В Петрограде, где жила тогда семья Аркадьевых, Борис-был принят во вторую команду'знаменитого общества «Унитас». Здесь, к слову сказать, познакомился он со знаменитыми уже в то время братьями Бутусовыми, и один из них - Василий Павлович стал одним из его первых наставников.
   В двадцать третьем году Борис Аркадьев стал играть на месте крайнего защитника в московских командах: сначала за клуб «Сахарников», потом - завода «Серп и молот». Он быстро завоевал всеобщее признание и был введен в состав сборной Москвы, под флагом которой выступал не один раз.
   Начальную школу тренерской работы он прошел в столичном «Металлурге». Этот клуб под его руководством вырос в команду интересную, славившуюся своей приверженностью к атаке. «Металлург» не раз побеждал знаменитые в те годы московские клубы «Спартак» и «Динамо». В 1938 году футболисты с Заставы Ильича стали третьими призерами чемпионата страны в высшей лиге, уступив лишь по соотношению мячей второе место армейцам столицы (обе команды набрали тогда по 37 очков). В те годы нашел Борис Андреевич в команде подмосковного города Ногинска драгоценный футбольный алмаз, дал ему оправу, филигранно отшлифовал. И засверкал этот драгоценный камень, имя которому Григорий Федотов, всеми гранями своего огромного таланта.
   В 1939 году Бориса Андреевича пригласили тренировать московское «Динамо» - коллектив, где чуть ли не каждый игрок был знаменитостью. Михаил Якушин, Гавриил Качалин, Аркадий Чернышев, Михаил Семичастный, Сергей Ильин, Николай Дементьев. Все заслужен- ные-перезаслуженные.
   - Ну, схлопотал ты себе спокойную жизнь, - говорили Аркадьеву товарищи, поздравляя с назначением на пост тренера «Динамо».
   Но он отказал себе в праве на безмятежность и, не считаясь ни с какими авторитетами, стал безжалостно разрушать привычную «профессорскую» манеру игры динамовцев. Суть состояла в том, что динамовцы под руководством Бориса Андреевича Аркадьева отвергли одеревеневшую систему «дубль-ве» и вдохнули в нее живую душу - широкое, постоянное, активное перемещение нападающих по всему фронту атаки. Эта тактика вошла во все теоретические исследования о футболе под названием «организованный беспорядок».
   Конечно, комбинации с переменой мест были известны в нашем футболе и раньше. Их первыми очень эффективно стали применять тбилисские динамовцы и столичные «Торпедо» и ЦДКА. Но то, что раньше было лишь эпизодом, Аркадьев возвел в основной принцип построения атаки, помножив его на безупречную техничность, волю и неутомимость.
   Именно эта тактика обеспечила «Динамо» блистательную победу в последнем предвоенном чемпионате страны.
   Когда пять лет спустя динамовцы отправились в Англию, тактическая новинка Аркадьева привела в восторг специалистов и, по их утверждениям, в наибольшей степени способствовала выдающемуся успеху москвичей.
   В конце сорок третьего года Аркадьев пришел в команду ЦДКА, и она под его руководством на долгие годы стала признанным лидером нашего отечественного футбола, наилучшим выразителем его боевого духа, мощи, его постоянной устремленности вперед.
   Когда спортсмен или целая команда начинают выступать хорошо, добиваются несколько лет подряд серьезных успехов, всегда находятся обыватели - иначе их не назовешь, - которые все объясняют одной и той же фразой:
   - Набрали себе таланты… С такими игроками каждый выиграет!
   Так или примерно так говорили иногда о команде ЦДКА послевоенной поры. Говорили, забывая, что в практике нашего спорта было немало прискорбных примеров, когда в одном и том же коллективе собиралось целое созвездие громких имен, подлинных талантов, а играли они из рук вон плохо. Достаточно вспомнить, как в чемпионате сорок первого года, прерванного войной, стартовала сборная команда профсоюзов СССР, составленная из лучших игроков таких знаменитых тогда клубов, как «Крылья Советов», «Стахановец», «Трактор», во главе с лучшим снайпером футбола Александром Пономаревым. Ей прочили звание чемпиона, а она из девяти игр выиграла только одну.
   Конечно, подбор игроков - большое дело. И если в армейском коллективе послевоенных лет собрались разные по характеру, но слившиеся в единое целое мастера, если они на протяжении многих сезонов преданно, самозабвенно служили своему клубу и друг другу, то в этом было первое и высшее проявление педагогического таланта Бориса Аркадьева. Здесь же, продолжая дело, начатое когда-то в «Металлурге», нашел он, открыл и воспитал для нашего футбола целую плеяду первоклассных исполнителей, среди которых были А. Водягин, Ю. Чисто- хвалов, В. Соловьев, М. Дидевич, Б. Коверзнев, Ю. Нырков.
   Поиски, новые открытия в тактике - «сдвоенный центр», «спаренные фланги», труд, самоотречение, смелый взгляд на вещи, необычайно широкий личный кругозор, высокая культура, глубина знаний, огромная трудоспособность- все это составляло и составляет неотъемлемые черты творческого портрета Аркадьева. И все это, передаваясь команде, лишь укрепляло ее мощь. Пять сезонов она становилась чемпионом страны.
   Вот почему Борису Андреевичу Аркадьеву и была поручена почетнейшая задача возрождения сборной команды Советского Союза и подготовки ее к олимпийскому экзамену.
   Старейшему тренеру предстояло в предельно короткие сроки тактически, физически и, главное, психологически подготовить футбольную дружину к выступлению на Олимпийских играх.
   Первый вопрос, который встал перед Аркадьевым, был вопрос о составе. Необходимо было определить принцип комплектования команды. Тут и возник целый ряд сложностей.
   Конец сороковых и начало пятидесятых годов были периодом широкой смены поколений в нашем футболе. Покинули зеленое поле такие асы, как Григорий Федотов, Борис Пайчадзе и многие, многие другие. Да и те, что еще оставались в строю, вплотную подходили к возрастному пределу. Николаю Дементьеву уже исполнилось 37, Василию Трофимову - 33, Константину Бескову - 32, Леониду Иванову, Всеволоду Боброву, Валентину Николаеву- 30. В то же время идущая им на смену молодежь еще не окрепла, не имела опыта международных встреч и даже серьезной волевой закалки во внутренних турнирах: ведь всего семь лет назад кончилась война. Семь лет - короткий срок для подготовки полноценных резервов.
   Естественно, что в этих условиях выбор Бориса Аркадьева пал в основном на ветеранов, опытных спортсменов, имеющих психологическую закалку. Средний возраст игроков олимпийской сборной СССР составил 30,8 года. Вот почему старший тренер серьезно задумался над физическими возможностями своих подопечных.
   Проблемой номер два для старшего тренера, причем проблемой наиболее острой, принципиальной, явилось определение способа и метода комплектования команды. У Аркадьева был широкий выбор игроков, исполнителей высокого класса. Однако играли они в самых разных командах. За два-три месяца, оставшихся до начала Олимпиады, обеспечить достаточную сыгранность и взаимопонимание разных по стилю, по характеру, по степени подготовленности футболистов было попросту невозможно.
   В этих условиях созрело единственно правильное решение: использовать в качестве базовой опоры сборной команду ЦДКА - чемпиона СССР 1946, 1947, 1948, 1950 и 1951 годов, с которой все это время работал Борис Андреевич.
   Потом, много лет спустя, мы не раз беседовали с Борисом Андреевичем о том хлопотном, нелегком времени, и он с сожалением признавался, что не смог полностью осуществить свой «архитектурный план». Некоторым образом помешали соображения конъюнктурного и престижного характера. Динамовцы, например, требовали, чтобы не обошли их общество, аналогичным было желание спартаковцев, а также физкультурных организаций Ленинграда, Грузии, Украины. И со всем этим нельзя было не считаться, каждое предложение следовало внимательно рассмотреть и уж если отклонять, то очень и очень аргументированно.
   Впрочем, как вспоминает Борис Андреевич, и аргументация помогала далеко не всегда.
   Наконец, когда имена тридцати трех кандидатов были названы, перед тренером снова возник вопрос: в каких условиях, по какому режиму и распорядку готовить футболистов к встрече с соперниками, которые проводили аналогичную работу уже несколько лет? Было очевидно, что обычные схемы и правила тут неприемлемы. Но чем их заменить?
   Борис Аркадьев разработал и представил руководству Комитета по делам физической культуры и спорта план организации последовательных товарищеских встреч с рядом ведущих команд социалистического лагеря.
   - Где же мы тебе возьмем столько сборных? Как договоримся с ними? - спрашивали его.
   - Надо найти. И договориться надо, - невозмутимо отвечал Аркадьев. - Только серия встреч на высшем уровне может хоть в какой-то степени компенсировать нам тот острый недостаток времени, который мы испытываем.
   Предложение Бориса Андреевича об организации серии товарищеских встреч сборной СССР с национальными сборными ряда европейских стран было, в конце концов, принято.
   В нашу страну, уже давно не видевшую ни одной национальной сборной, вдруг зачастила «вся Европа». На московском стадионе «Динамо», сменяя друг друга, сражались с советской сборной (выступавшей пока еще под флагом Москвы, а иногда даже под флагом ЦДКА) лучшие силы континента. Такого регламента международных встреч еще не знала история мирового футбола.
   Два матча со сборной Польши (0:1 и 2: 1) показали, что в действиях наших мастеров сквозили нервозность, слабое взаимопонимание. И еще, как это ни странно, редкая по тем временам инертность, я бы даже сказал, откровенная пассивность.
   - Что это значит? - спрашивали любители спорта друг у друга. Но так и не смогли тогда получить ответа на волнующий вопрос.
   Только много лет спустя в беседе с одним из участников этих встреч - заслуженным мастером спорта Всеволодом Бобровым я услышал следующее:
   - Сборная Польши (да не обидятся на меня польские футболисты) была в ту пору явно недостаточным раздражителем для нас. На игру с разными соперниками и настраиваешься по-разному. Если у соперника громкое имя, большой авторитет, победная слава, - ты весь горишь, рвешься в бой, все твое существо наполняется азартом…
   Я вспоминаю эти слова в связи с тем, что вслед за поляками к нам в страну вскоре прибыла сборная Венгрии, входившая в число лидеров мирового футбола. Ее не случайно величали тогда «чудо-командой». Это она через каких-нибудь два месяца величаво взойдет на олимпийский пьедестал почета. Это она сумеет разгромить сильнейшую английскую сборную у себя дома и на ее поле, а на чемпионате мира «выбьет из седла» блистательных бразильцев и победит в предварительном турнире будущих чемпионов мира - футболистов Западной Германии.
   Матчей с венграми ждали с нетерпением и наши игроки, и тренеры, а о миллионах болельщиков уже не приходится и говорить.
   25 мая венгры вывели на поле свой самый боевой состав: вратарь - Д. Грошич; защитники - Е. Бузанский, Я. Бэржеи, М. Лантош; полузащитники - И. Божик, И. Закариаш; нападающие - Л. Чордаш, Ш. Кочиш, Ф. Суса, Ф. Пушкаш, Н. Хидегкути.
   В составе сборной СССР выступали: в воротах - Л. Иванов; в защите - К. Крижевский, А. Башашкин, Ю. Нырков; в полузащите - Г. Антадзе, А. Петров; в нападении - А. Ильин, В. Николаев, В. Бобров, Н. Дементьев, С. Сальников.
   Хорошо помню, как еще во время разминки гостей стадион загремел аплодисментами: всех захватила и покорила отточенная, доведенная, казалось, до совершенства техника венгров, их безупречное, тонкое обращение с мячом. Действия игроков были подкупайте мягки, изящны, красивы.
   В техническом отношении сборная Венгрии выглядела на голову выше всех, с кем-либо приходилось встречаться советским футболистам на своих стадионах. А начался поединок - и все познакомились с другим ее оружием, быть может еще более грозным, более важным, чем индивидуальная техника игроков, - налаженным до автоматизма, глубоко продуманным, идеально отшлифованным взаимодействием отдельных игроков между собой и целых линий. Это был коллектив в высшем смысле этого слова, где партнеры отлично понимали друга друга.
   Таким образом, нашей сборной противостоял серьезный, строгий экзаменатор. Казалось бы, это обстоятельство окажет серьезное психологическое воздействие на хозяев поля, в какой-то мере свяжет их, лишит привычной свободы действий.
   Но эти предположения не подтвердились. Робость новичков исчезла на глазах. Советская команда, не тратя времени на разведку, сразу пошла в решительное наступление. Создавалось такое впечатление, что для нее это самый верный способ скорее узнать и понять соперника. Очень четко и красиво, смело и напористо действовало наше нападение, где особенно выделялись Всеволод Бобров, Николай Дементьев и Анатолий Ильин.
   Венгры явно не ожидали ни такой откровенной тактики, ни такого стремительного темпа и яростного напора. Вероятно, впервые за несколько последних лет они с первых минут оказались в роли защищающихся. Советские форварды прижали гостей к воротам, лишив на какое-то время их оборону привычной стройности и четкости. Дело дошло до того, что Всеволод Бобров дважды оказывался буквально один на один со знаменитым Дьюлой Грошичем. В первый раз даже невозмутимый Бобров растерялся, промедлил и позволил своему визави ликвидировать опасность отважным броском в ноги. Но второй раз после четкого удара армейского форварда мяч оказался в сетке.
   Пропущенный гол сыграл по отношению к нашим соперникам роль психологического раздражителя. После отдыха венгры перешли к активным действиям (несколько дней спустя пресса назовет это «атакой престижа»). И тут уже все свое искусство пришлось показывать нашей обороне. Нужно сказать, что она оказалась на высоте: умело разгадывала хитроумные комбинации форвардов соперника, четко прерывала острейшие их передачи, показывала достаточно хорошую технику отбора мяча… Долго соперники не могли преодолеть воздвигнутые ею рубежи. И лишь однажды гостям все-таки удалось добиться успеха: молодой П. Полоташ, заменивший в центре Ф. Суса, после удачно разыгранной комбинации неотразимым ударом метров с двенадцати послал мяч в правый верхний угол - 1:1.
   Через день состоялся, как и было заранее обговорено, повторный матч. Перед его началом самую большую и сложную нагрузку пришлось выдержать отделу пропаганды Спорткомитета СССР. Дело в том, что ничья венгров наделала шуму и посмотреть повторное состязание двух национальных сборных изъявило желание более ста иностранных журналистов. Срочно прилетели в Москву крупнейшие футбольные обозреватели Англии, Франции, Югославии, Болгарии, Италии, Чехословакии и других стран.
   Повторный матч, точнее его результат, был воспринят всеми без исключения европейскими специалистами как крупнейшая футбольная сенсация: со счетом 2:1 победила сборная СССР. При этом ни в одном из отчетов, напечатанных за рубежом, закономерность такого исхода не ставилась под сомнение.
   В начале июня сборная СССР принимала футболистов Софии (по существу, это была национальная сборная команда Болгарии). Два матча закончились с одинаковым ничейным счетом - 2:2. Затем последовала победа в матче со сборной Румынии - 3: 1 (сборная СССР выступала против нее под флагом ЦДКА).
   29 июня в Хельсинки на Олимпийском стадионе наши футболисты обыграли национальную сборную Финляндии- 2:0, а вернувшись домой, в напряженном, содержательном матче переиграли сборную Чехословакии - 2:1.
   Меньше чем за два месяца возрождавшаяся, еще не «склеенная» как следует, сборная провела подряд девять матчей с сильными европейскими командами, добившись при этом отличного результата: 5 побед, 3 ничьи и лишь одно поражение при идеальном соотношении мячей - 16: 10!
   Появление нашей сборной на футбольном горизонте единодушно расценивалось как важное и интересное событие, а ее игра - как проявление высокого международного класса.
   В результате серии ответственных контрольных игр был определен окончательный состав национальной сборной Советского Союза. Как же сложились линии команды, какой представлялась их реальная сила?
   Вратарь Леонид Иванов, из ленинградского «Зенита», обладал великолепной реакцией, неуемным игровым темпераментом. Зрителей он восхищал красотой своих действий, отвагой и стойкостью.
   Вторым вратарем сборной был армеец Владимир Никоноров. Могучего телосложения, спокойный и на редкость уравновешенный, он играл очень просто, но уверенно, поражая даже знатоков удивительной «чуткостью» в выборе места.
   Линию защиты представляли московский динамовец Константин Крижевский, армейцы Анатолий Башашкии и Юрий Нырков. Каждый из них, бесспорно, являлся яркой индивидуальностью. Константин Крижевский в клубной команде выполнял роль центра защиты, а в сборной был поставлен на фланг обороны, где довольно быстро свыкся со своей новой ролью. Болельщики любовно называли его «акробатом» за виртуозную технику, включавшую сложнейшие прыжки, удары через голову в падении и другие элементы «высшего футбольного пилотажа». Отличная игра головой, высокое искусство единоборства делали его грозным и «неудобным» для любого соперника.
   Анатолий Башашкин с первых дней появления в сборной зарекомендовал себя как исполнитель высокого класса. Острое чувство позиции, отличное видение поля, рациональность, простота и надежность действий сделали его одним из лучших центральных защитников советского футбола.
   Достойным партнером Крижевского и Башашкина был Юрий Нырков - футболист яркий, с хорошей скоростной и акробатической подготовкой.
   Пожалуй, одной из самых сильных и интересных была линия полузащиты, где судьба свела двух исключительно талантливых исполнителей - опытного 27-летнего армейца Александра Петрова и тогда еще совсем молодого спартаковца Игоря Нетто. Очень мало времени понадобилось им, чтобы добиться взаимопонимания в интересах команды. Их действия отличали высокий конструктивизм, откровенное тяготение к созиданию, поразительная по тем временам работоспособность. В тренировочном варианте в линии вместо молодого И. Нетто играл тбилисский динамовец Георгий Антадзе - мастер волевой, выносливый, с отлично поставленным ударом.
   Пожалуй, трудней всего даже сейчас, с дистанции времени, дать какую-то единую оценку, единую характеристику линии атаки нашей сборной той поры. Уж слишком много кандидатов пропустили через нее во время контрольных игр. Судите сами: на пять вакантных мест здесь пробовались: Василий Трофимов, Константин Бесков, Александр Тенягин (все - «Динамо», Москва), Валентин Николаев, Всеволод Бобров (ЦДКА), Анатолий Ильин, Сергей Сальников и Николай Дементьев («Спартак», Москва), Фридрих Марютин («Зенит», Ленинград), Автандил Гогоберидзе, Автандил Чкуасели («Динамо», Тбилиси), Александр Иванов («Зенит», Ленинград). Не было двух матчей подряд ни в тренировочных, ни в официальных состязаниях, где бы линия форвардов выступала в одном и том же варианте. По-видимому, Борис Андреевич Аркадьев несколько переусердствовал с поисками за счет самого главного - обеспечения высокого взаимопонимания. В результате, несмотря на наличие исполнителей высокого класса, атакующая цепь главной команды страны не добилась сыгранности и творческой однородности, то есть тех основных компонентов, которые только и могут обеспечить высокий наступательный дух.
   Итак, наскоро сколоченная, по существу создаваемая на ходу, команда оказалась перед реальностью сложнейшего международного экзамена: олимпийского турнира XV летних Игр. Это было самое крупное, самое представительное футбольное состязание послевоенной поры. Именно поэтому к нему было приковано внимание всей мировой спортивной общественности, хотя в самой Финляндии, где популярностью пользуется легкая атлетика, зрители не проявили особого интереса к встречам футбольных грандов. В числе 25 стран, подавших заявки на участие, подавляющее большинство составляли олимпийские старожилы - команды Австрии, Англии, Бразилии, Венгрии, Италии, Польши, Югославии… Были и новички. Среди них - сборная СССР.
   В первом, отборочном, матче за право выхода в число 16 участников основного турнира советские футболисты встретились со сборной Болгарии - командой с большим международным опытом, добившейся заметного прогресса в последние годы. Ее игроки были молоды, азартны, прекрасно подготовлены физически. И отлично знали возможности сборной СССР по недавно проведенным двум встречам в Москве.
   15 июля 1952 года центральный нападающий советской сборной Всеволод Бобров произвел первый удар по мячу в первом официальном матче, который национальная команда Советского Союза проводила под эгидой ФИФА.
   Девяносто минут основного времени не дали преимущества ни одной из сторон, хотя поединок протекал отнюдь не в стиле «гроссмейстерских ничьих». Это было острое, по-хорошему злое, бескомпромиссное состязание, отмеченное множеством захватывающих моментов. Но в итоге - 0:0.
   На первых же минутах добавочного времени болгары бросились в атаку, и вот их нападающий Иван Колев - форвард умный, техничный и агрессивный - прорвался в штрафную площадку и сильнейшим ударом в нижний, правый от себя, угол забил гол Леониду Иванову.
   Нужно ли говорить, в какое на редкость сложное положение поставило это нашу команду! Какое самообладание, решимость, вера, а главное - мастерство потребовались от нее в эти минуты!
   Соперники, стремясь во что бы то ни стало удержать победный счет, перестроили свои боевые порядки на оборонительный лад. Они встречали наших игроков на дальних подступах к воротам и вели жесткую силовую борьбу на всех участках своей половины поля.
   К чести наших мастеров, надо отметить, что они в данный момент проявили известную тактическую гибкость - организовывали наступление на широком фронте, часто применяли острые фланговые проходы и дальние переводы мяча с края на край. Резко увеличили объем работы оба полузащитника, наращивая и без того высокий темп. Но болгарские спортсмены продолжали упорно и самоотверженно отстаивать свои ворота.
   Перед последней пятнадцатиминутной счет оставался 0:1.
   И вот, когда до конца матча оставалось минут семь- восемь, Всеволод Бобров резким спуртом ушел от сторожившего его защитника, получил передачу от сместившегося вправо Игоря Нетто и рванулся к воротам. Наперерез ему бросился кто-то из болгар. За сотую долю секунды до столкновения с ним наш форвард успел произвести удар - 1:1.
   Этот гол вдохновил нашу команду, но не заставил дрогнуть болгарскую. Она по-прежнему сохраняла высокую организованность и боеспособность, разрушая многие из задуманных советскими футболистами комбинаций.
   Но вот мяч у Боброва. Он снова рвется к воротам, стремительно, словно в головокружительном скоростном спуске, обходит одного защитника, второго, остается один на один с вратарем. Тот бросается в ноги нашему нападающему, но следует точнейший пас Трофимову, и тот спокойно, как будто на тренировке, вкатывает мяч в пустые ворота. Напряженнейший матч окончился. Впереди была встреча одной восьмой финала - с югославской сборной.
   Футбол в Югославии - один из самых старейших и популярных видов спорта. Сильны клубы этой страны, сильна ее сборная, ведущая свою летопись с 1920 года. Она - неизменный участник многих чемпионатов мира и олимпийских игр. Но подлинная пора расцвета пришла к югославской сборной после окончания второй мировой войны и победы в Стране народного строя. В 1948 году на Олимпийских играх в Лондоне сборная Югославии завоевала серебряные медали, уступив в финале шведам со счетом 1:3.
   «Югославов победил не соперник, а прежде всего собственная гордыня, - писала по этому поводу «Таймс». - Они слишком уверовали в неизбежность своего успеха и, как часто случается, поплатились за это. Но хотя золотые медали отправляются на Скандинавский полуостров, моральное первенство принадлежит спортсменам с берегов Адриатики, показавшим красивый и содержательный футбол».
   После этого сборная Югославии записала в свой актив еще немало успехов, в том числе выход в финальную часть чемпионата мира 1950 года, когда после двух ничейных матчей с одинаковым счетом 1:1 в Белграде и Париже она сумела вырвать победу в третьем поединке в дополнительное время у очень сильной в то время команды Франции. В товарищеских состязаниях в период от Лондона до Хельсинки югославы праздновали победы над национальными командами Венгрии (1:0), Австрии (1:0) и ряда других стран. К 1952 году команда, несомненно, достигла пика своей формы. Специалисты единодушно признавали, что никогда прежде она не имела такой силы. В ее составе было целое созвездие игроков высокого класса, пользовавшихся большим международным авторитетом, - Чайковский, Бобек, Митич, Зебец, Беара. Все они вышли на матч против сборной СССР.
   В свое время я посвятил немало сил восстановлению картины этого поединка, о котором у нас в стране знают очень мало и очень немногие. Я беседовал с его участниками, рылся в подшивках, доставал переводы отчетов, опубликованных в иностранной печати, просматривал любезно предоставленные мне некоторыми футболистами дневники.
   В силу различных причин тренер перестроил состав. Выбывшего по болезни левого крайнего Анатолия Ильина заменил Константин Бесков. Место Тенягина занял Валентин Николаев, а Гогоберидзе заменил ленинградец Марютин. «Прирожденный» центральный нападающий Бесков был отправлен на фланг. Разумеется, можно понять стремление старшего тренера ввести в бой свежие силы. Однако следовало, вероятно, учитывать и то, что игра с болгарской сборной сплотила основной состав, дала возможность проверить друг друга в сложнейших условиях. В этой обстановке многое говорило за
   сохранение прежнего варианта.
   Поединок начался острыми атаками нашей сборной. Уже на третьей минуте Бобров и Бесков, разыграв точную комбинацию, вывели на отличную позицию Трофимова, но мяч, посланный им с нескольких метров, со свистом пронесся рядом со штангой. Еще серия атак. Пять угловых у ворот югославов.
   Видимо, надолго взрывной силы нашей команде не хватило. Ее натиск постепенно ослаб, и вот уже инициатива перешла к соперникам. Все чаще и чаще их нападение подходит к нашей штрафной площади. Защита действует с полной нагрузкой, великолепно, отважно играет в воротах Леонид Иванов. И все же на 29-й минуте он пропускает первый гол.
   Этот мяч, влетевший в наши ворота, резко изменил психологический климат в команде, вызвал тяжелое уныние и растерянность. Вялость и несогласованность действий опутали словно паутиной линию нападения. Она почти полностью прекратила наступательные действия. А югославы, почувствовав, что им ничто не угрожает, бросили на штурм наших ворот почти все наличные силы. И вот уже еще один мяч достает из сетки Леонид Иванов. И еще один. А вскоре после перерыва счет становится 0:4.
   Запахло настоящим разгромом. Правда, на 53-й минуте, завершив хорошо проведенную комбинацию, Бобров наконец-то «размачивает» счет. Но югославы, точно желая заверить советских футболистов в том, что надеяться им не на что, тут же проводят еще один мяч. 1:51 И до конца встречи остается всего двадцать минут. Кто бы мог подумать, что они станут самыми необыкновенными минутами во всей истории мирового футбола! То, что произошло тогда на зеленом поле за этот отрезок времени, не имело прецедента в практике международных встреч.
   Ничто не предвещало бури. Казалось, обе команды согласились с происшедшим. И только очень прозорливый наблюдатель, только очень опытный глаз мог заметить, как по-прежнему зол, смел, агрессивен правый край советского нападения Василий Трофимов. Маленький, коренастый, удивительно быстрый и резкий игрок.
   Вот он отличным финтом обошел одного защитника, другого, прошел к самой лицевой и точно, оттянувшись в глубину поля, подал мяч. Стадион ахнул: лишь на какое-то мгновение не успел к этой передаче Константин Бесков. А маленький, юркий край снова и снова рвался в бой, комбинировал, выводил на удар товарищей. А потом вдруг, словно отчаявшись, резко обвел нескольких защитников, ворвался в штрафную площадку и неотразимо послал мяч в правый от себя верхний угол ворот. 2:5!
   Игра Василия Трофимова воодушевила ребят. И случилось невероятное: в течение пятнадцати минут в ворота одной из лучших команд Европы влетело еще три ответных мяча.
   В эти незабываемые четверть часа парни в красных футболках были поистине сродни вихревой, неудержимой лавине. Великое вдохновение посетило их. И когда английский судья Элис поднял руки вверх, давая понять, что основное время истекло, счет был 5:5. В добавочные тридцать минут, по всеобщему признанию, хозяевами положения продолжали оставаться советские футболисты, но изменить результат в свою пользу им так и не удалось.
   22 июля две национальные сборные вновь скрестили оружие. Переигровка началась с удачи: на шестой минуте Всеволод Бобров редким по красоте ударом забил гол. Через тринадцать минут еще более острый поворот. Но тут последовали две роковые неудачи. Анатолий Ба- шашкин в безобидной ситуации сыграл в штрафной площадке рукой, и Бобек реализовал одиннадцатиметровый, затем тот же Башашкин, стараясь разрядить опасную обстановку, забил гол в собственные ворота.
   Два раза подряд чудеса не повторяются. Сборная СССР уступила переигровку со счетом 1:3 и выбыла из турнира.
   Олимпийский дебют главной команды страны, ее выход в свет был расценен более чем сурово. Команда ЦДКА, на базе которой создавалась сборная, оказалась расформированной.
   Что ж, с тех пор прошли десятилетия, мы исправили много ошибок. Должны исправить, исправляем и эту. Мы должны восстановить истину и признать, что дебют возрожденной сборной СССР был не то ч1го удовлетворительным, он был, я не боюсь этого слова, - великолепным. Это утверждает не наше болезненное самолюбие, не наше желание произвести подчистку в историческом журнале - этого требует справедливость.
   Выйдя впервые за долгие годы изоляции, непризнания, пренебрежения на широкую международную арену, сборная СССР-52 открыла миру наш футбол во всем его своеобразии, во всей его силе, как одно из значительных и ярких достижений национальной культуры, как еще одно проявление растущей мощи отечественного спорта. Можно напомнить, что именно в тот сезон специалисты Франции в своей ежегодной табели о рангах включили сборную СССР, никогда до этого здесь не фигурировавшую, в первую десятку сильнейших сборных Европы рядом с командой Югославии.
   В тренировочных играх в Москве и в официальных матчах XV Олимпиады парни в алых футболках продемонстрировали образцы современного футбола.
   Виднейшие специалисты того времени отмечали высокую морально-волевую подготовку сборной в целом, отменные бойцовские качества игроков, умеющих сражаться до последнего момента с подкупающим желанием и страстью. Этим выдающимся качествам олимпийского дебютанта, право, следовало бы поучиться сегодняшнему поколению мастеров кожаного мяча, которым доверено право выступать за главную команду страны. Хотя сборная СССР и не дошла тогда до олимпийского финала, она оставила о себе самое благоприятное впечатление. Матч, сыгранный ею с сильнейшей в истории Югославии сборной, вся европейская спортивная печать единодушно называла образцом выносливости, мужества и мастерства.
   В области тактики сборная СССР показала, что советский футбол не только в совершенстве освоил принятую в ту пору на вооружение систему «дубль-ве», но и творчески интерпретировал ее, демонстрируя игру с оттянутым в глубину одним из крайних форвардов, интересные перемещения нападающих по фронту атаки, идею «сдвоенного центра» и многое другое. Всеобщее внимание привлекла тактика так называемой «персональной опеки».
   Высокую оценку получил общий уровень технической подготовки советских футболистов, среди которых обозреватели увидели немало «звезд» самого высокого класса. К ним были отнесены центральный защитник сборной Анатолий Башашкин, полузащитник Александр Петров, нападающие Всеволод Бобров и Василий Трофимов. Много писалось тогда о Всеволоде Боброве, сумевшем в трех матчах против сборных Болгарии и Югославии провести в ворота соперников пять мячей. Кстати, «коэффициент полезного действия» (1,66 гола за матч), показанный тогда игроком сборной Бобровым, остается и сегодня рекордным для советского футбола.
   Впервые представ перед взорами футбольного мира, советская сборная явилась выразительницей передовых идей отечественной школы игры, утверждающей наступательный, атакующий футбол.
   Английский обозреватель Д. Пейдж писал тогда:
   «Нужно признать, что футбольный турнир в рамках XV Олимпиады оказался самым интересным и сильным по составу за всю историю проведения игр. Великолепный ансамбль выставили венгры, являющиеся сейчас одними из законодателей европейского футбола… Но самой большой неожиданностью явился дебют советской команды, которая меньше всего походила на неопытного новичка. Нет, перед нами был полномочный представитель великой футбольной державы, он вручил свои аккредитационные грамоты и учтиво, но решительно предупредил, что с ним теперь придется считаться всем в этом огромном футбольном мире»…
   Что же, если так пишут о нашей сборной 1952 года, значит, она и впрямь выполнила свое высокое предначертание.
 

 
   Наказание без преступления. Антракт затягивается. Счастливая осень. На самом высшем уровне. Первое золото.
   Обычно мы, болельщики, не отказываем себе в удовольствии встретить свою команду, возвращающуюся из- за рубежа после громкого успеха. На аэродроме или вокзале собирается огромная толпа, звучат возвышенные речи, пламенеют букеты цветов… Повсюду кипит веселье, и, кажется, нет счастливее ребят, принесших сюда, на русскую землю, капризную красавицу - Победу.
   Но доводилось ли вам видеть иные картины? Мне - да. Впервые это произошло летом 1952 года. Перрон Ленинградского вокзала в тот ранний час июльского утра был почти пуст. Несколько официальных лиц из Спорткомитета СССР деловито прохаживались взад-вперед, то и дело поглядывая на часы, словно коря кого-то за то, что им пришлось проснуться и встать раньше обычного.
   Подошел поезд. Футболисты выходили из вагона поеживаясь, словно на морозе. Виновато улыбались. Оглядывались: нет ли поблизости кого-нибудь из знакомых? Торопили:
   - Домой!
   - Поехали быстрей домой!
   Кто-то спросил:
   - Борис Андреевич, когда собираемся?
   Аркадьев пожал плечами:
   - Не знаю. Ничего не знаю! Когда мы соберемся… Да и соберемся ли вообще…
   Он был прозорлив не только на футбольном поле: команда, возрожденная с таким трудом, прошедшая испытание в пламени олимпийских сражений, растворилась в большом шумном городе… словно не было ее никогда. Завершился олимпийский сезон, промелькнул год, а о судьбе сборной СССР так ничего и не было слышно.
   - Антракт снова затягивается, - сказал мне Михаил Иосифович Якушин, когда мы с ним разговорились о судьбе главной команды страны. - Не повторилось бы старое… - Он помолчал, словно что-то прикидывая в уме, и вдруг по-мальчишески встрепенулся: - Нет, к старому нет возврата! Наш футбол уже получил слишком широкую известность, чтобы снова уйти в себя на годы.
   Через несколько дней после этого разговора я прочел в газете, что сборная СССР возрождена вновь и ей уже в ближайшее время предстоит скрестить оружие с национальной командой Швеции. В составе, который приводился тут же, значилось всего четверо олимпийцев - А. Башашкин. И. Нетто, А. Гогоберидзе, А. Ильин. И старший тренер был новый-Гавриил Дмитриевич Качалин.
   Сейчас это имя в достаточной степени известно, и человек, не знакомый с ним, просто-напросто не может считать себя настоящим футбольным болельщиком. Тогда же, два десятилетия назад, вступление этого человека на капитанский мостик флагмана советского футбола для многих выглядело если и не странным, то уж во всяком случае неожиданным. В самом деле, его спортивная биография была куда менее блестящей, чем, например, у его предшественника. Не принесли Качалину особых лавров четыре года работы в команде московского «Локомотива» в качестве ее старшего тренера. Однако опытные специалисты видели, как под руководством Качалина посвежела, преобразилась, приняла весьма интересные очертания игра столичных железнодорожников. Да и результаты были неплохие: с пятнадцатого места в 1950 году - на шестое в 1953-м.
   Те, кто знал Гавриила Дмитриевича близко, верили в его успех. Но даже самые убежденные оптимисты из их числа не могли, вероятно, предполагать, что его приход, его работа будут ознаменованы самыми яркими, поистине золотыми страницами в истории главной команды страны.
   Жизнь, успехи или неудачи сборной не могут рассматриваться сами по себе. Они всегда лишь частица того большого и всеобъемлющего мира, имя которому - советский футбол. Они - его проекция, в них как в зеркале отражены его сила или слабость, величие или пустота… Вот почему есть резон вспомнить, чем характеризовалась та футбольная эпоха, когда наставником сборной страны стал Г. Д. Качалин.
   Мы уже знаем, что пятикратные чемпионы СССР - футболисты ЦДСА - неожиданно оказались «вне игры». Когда сошел с дистанции единоличный и твердый лидер, на его роль сразу стали претендовать по меньшей мере пять клубов: четыре динамовских (Москвы, Киева, Тбилиси, Ленинграда) и московский «Спартак». Острейший спор, в конце концов, решился в пользу красно-белых, вернувших себе высокое и почетное звание чемпиона страны после тринадцатилетнего перерыва. В следующем сезоне они повторили свой успех, доказав тем самым всем его закономерность.
   Эпоху этакого спартаковского футбольного ренессанса объяснить односложно нельзя. И все же главное, несомненно, заключалось в том, что этот прославленный, обогащенный старыми, добрыми традициями клуб раньше и смелее других сделал ставку на молодежь, открыл широкий доступ свежим, юным силам. Вратарь Борис Ра- зинский, защитники Николай Тищенко, Юрий Седов, полузащитник Игорь Нетто, нападающие Никита Симонян, Сергей Сальников, Анатолий Исаев, Борис Татушин, Анатолий Ильин - такому подбору игроков мог позавидовать любой европейский клуб. Много талантливой молодежи появилось и в других командах: Лев Яшин в московском «Динамо», Эдуард Стрельцов и Валентин Иванов в «Торпедо», Юрий Кузнецов в бакинском «Нефтянике»…
   Одним словом, любители футбола переживали необыкновенно счастливое время - время бурного расцвета молодых талантов. На смену старой гвардии, прославившей себя во встречах со сборной Турции, командами Басконии, Праги, Софии, «Ред Стара», «Рессинга», «Арсенала», несмотря на трудности и лишения, вызванные войной, пришло новое поколение мастеров, с которым все мы связывали самые смелые мечты и надежды.
   В середине августа 1954 года Гавриил Качалин впервые собрал своих избранников на учебно-тренировочный сбор. Когда был объявлен список его участников, стало ясно, что новый старший тренер сборной оставил прежний принцип комплектования: на основе базовой команды. Естественно, что в качестве ее на этот раз был избран московский «Спартак».
   Работая со своими учениками, Качалин нацеливал их на игру широкого наступательного плана, на постоянные, активные действия, на проявления творчества, инициативы.
   В сентябре 1954 года его команда дебютировала в Москве на Центральном стадионе «Динамо» в матче с национальной сборной Швеции. До этого на таком уровне соперники ни разу не встречались, и матч вызвал бесспорный интерес специалистов, тем более что шведы только что выиграли у национальной команды Франции, имевшей достаточно высокую международную репутацию. Многие обозреватели считали, что предстоящий разговор на высшем уровне даст возможность довольно точно определить, насколько сильный «голос» у вновь сформированной советской дружины.
   Гавриил Качалин остановился на следующем варианте состава.
   Защиту ворот он поручил Льву Яшину. Нужно понимать, что Качалин имел дело не с тем Яшиным, выдающееся мастерство которого знает весь мир, а с молодым, не имеющим никакого опыта международных встреч спортсменом, по существу только недавно введенным в основной состав московского «Динамо». И это при условии, что в распоряжении нового тренера были более интересные и более опытные голкиперы. Выбор, сделанный тогда Гавриилом Дмитриевичем, свидетельствует о том, что он «сквозь магический кристалл» тренерского чутья увидел огромные потенциальные возможности новичка. И не ошибся.
   Остальные игроки расположились так. В защите - Николай Тищенко, Анатолий Башашкин, Юрий Седов. В полузащите - Алексей Парамонов и Игорь Нетто. В линии атаки - Борис Татушин, Автандил Гогоберидзе, Никита Симонян, Сергей Сальников и Анатолий Ильин. Не останавливаясь на персональных характеристиках названных футболистов, отметим то общее и характерное, что связывало их.
   Во-первых, кроме Гогоберидзе, все они представляли московский «Спартак». Следовательно, создавая команду, Качалин прежде всего делал ставку на сыгранность, абсолютное взаимопонимание, наконец, на безусловную «психологическую совместимость». Несмотря на то что лидером первенства, а затем и чемпионом страны 1954 года стало московское «Динамо», старший тренер не изменил своего решения. Ему больше импонировали тот старый спартаковский «дух», та традиционно высокая волевая закалка и преданность игре, сопутствовавшие знаменитому клубу еще в славные его довоенные годы и счастливо передавшиеся послевоенному поколению.
   Во-вторых, игроки, на которых остановил свой выбор Качалин, отличались высокой технической подготовкой, явной приверженностью к интересной комбинационной игре и завидной скоростью.
   Все это дает достаточно полное представление о том, какой футбол был по вкусу новому тренеру сборной команды страны.
   На матче СССР-Швеция, посмотреть который пришли десятки тысяч зрителей и видные европейские обозреватели, в ворота «Тре крунур» влетело семь безответных мячей. Счет почти уникальный р практике встреч на высшем уровне. Европейские спортивные издания очень широко прокомментировали его. Они единодушно отметили, что сборная СССР показала высокий международный класс. Особенно интересно мнение Габриэля Ано - спортивного журналиста, в недалеком прошлом защищавшего цвета сборной Франции. О поединке в Москве он написал:
   «Сейчас все говорят о футбольной Полтаве, имея в виду тот неслыханный разгром, который русские учинили команде Швеции у себя дома. Но дело, в конце концов, не в том, что одна из старейших команд Европы потерпела страшное фиаско. Суть происшедшего - в великолепном достижении русских. Сборная СССР удивила нас буквально всем: и великолепным подбором исполнителей, и необыкновенно высокой степенью организации игры, и своим подкупающим азартом, наступательным духом, почти необыкновенной неутомимостью. Пора, право, пора вносить ее имя в список бесспорных лидеров европейского футбола».
 

 

 
   К подобному выводу приходили почти все авторы публикаций, посвященных этому состязанию. Отмечали, что наша футбольная дружина по сравнению со своей предшественницей, выступавшей на Олимпийских играх в Хельсинки, стала значительно моложе не только по возрасту, но и по духу. Отмечали и то, что новое руководство команды умело использовало опыт, накопленный своими предшественниками, а также достижения передовой творческой мысли, построив действия команды в современном духе.
   Все эти благожелательные оценки не могли не радовать. Но вместе с тем нас волновало, сумеют ли советские мастера кожаного мяча подтвердить столь высокую репутацию в том испытании, которое им предстояло держать в конце этого же месяца.
   В Москву приезжала национальная сборная Венгрии. Приезжала в момент наивысшего расцвета… Олимпийский чемпион, обладатель серебряных медалей только что закончившегося чемпионата мира, команда, сокрушившая национальную сборную Англии, вычеркнувшая сильнейшую сборную Бразилии из числа претендентов на победу в первенстве мира. Более почетного и грозного соперника в те дни, пожалуй, даже трудно было себе представить.
   Матч СССР - Венгрия прибыло освещать более 200 корреспондентов крупнейших информационных агентств и газет Европы, Америки и Азии. Многие из них откровенно высказывались, что хотят убедиться в том, что победа советской команды над шведской - случайность и что венгры, как говорится, все поставят на свои места.
   Однако на самом деле состоявшийся поединок еще более укрепил, поднял авторитет нашей главной команды, показавшей, по всеобщему признанию, блестящее индивидуальное мастерство, помноженное на образцовый коллективизм и завидную силу воли.
   Матч начался ее атаками. Линия нападения, прекрасно поддержанная полузащитниками, сразу же создала мощное давление на ворота сборной Венгрии, и даже стоические действия ее защитников и вратаря не смогли остановить натиска наших нападающих: одна из многочисленных комбинаций завершилась великолепным ударом Сергея Сальникова -1:0. В первом тайме сборная СССР имела несколько реальных возможностей увеличить счет, но ей чуть-чуть не хватило везения: дважды штанга отражала сильнейшие удары Никиты Симоняна, выходил один на один с вратарем и «запутался» в мяче Автандил Гогоберидзе.
   Во втором тайме состязание продолжалось в еще более высоком темпе, с еще большим напряжением. Острейшие моменты возникали у обоих ворот. Удачливее все же оказались гости: незадолго до финального свистка они сравняли счет.
   Уже сам по себе этот результат выглядел почетно для нашей команды. Но дело было не только и даже не столько в нем самом, сколько в том, как его достигли советские футболисты. Все специалисты единодушно отмечали современность, зрелость, высокий класс сборной СССР. Особенно высокую оценку дал ей знаменитый Густав Шебеш, бывший тогда старшим тренером сборной Венгрии, с чьим именем связаны ее самые громкие победы. Он сказал: «Вернувшись на родину, я очень часто слышу один и тот же вопрос: «Почему вы не победили в Москве?» Легче и проще всего ответить на это так: «Не смогли. Соперник оказался слишком сильным».
 

 
   Но я знаю, как горячо любят в моей стране футбол, как внимательно и придирчиво следят за его развитием. Вот почему я считаю своим долгом остановиться на поединке в Москве подробнее, потому, что вижу его отнюдь не обычным товарищеским матчем, а в известной мере событием знаменательным.
   Два года назад мы впервые познакомились со сборной СССР и испробовали ее грозную силу. На этот раз мы «не узнали» своих соперников: в советском футболе произошла решительная смена поколений, и это, естественно, отразилось на составе сборной. Она пополнилась интересной, талантливой молодежью и, несомненно, прибавила в силе в целом.
   Одной из отличительных черт советской команды сегодня является то, что в каждой из линий она располагает исполнителями международного класса. В воротах Л. Яшин - игрок, еще не имеющий громкого имени, но действующий на редкость уверенно, обладающий всеми необходимыми качествами, которых требует от спортсмена его амплуа. В защите рядом с уже известным «гроссмейстером» А. Башашкиным героически действуют фланговые игроки обороны, среди которых можно выделить Н. Тищенко. Два полузащитника - И. Нетто и Ю. Войнов способны украсить любую команду мира. Мне думается, что ни одна сборная не располагает сегодня такой великолепной и сыгранной парой хавов. Если вы добавите к этому «реактивного» правого крайнего В. Татушина, великолепного левого А. Ильина, виртуоза С. Сальникова, хитрого и грозного Н. Симоняна, то поймете, что нашим русским друзьям удалось подобрать на каждую роль действительно великолепных актеров.
   Нередко бывает так, что команда, выходя на поле для тренировки, привлекает зрителей своим изяществом, красивыми индивидуальными действиями, сильными ударами. Но начинается состязание, и все это богатство исчезает как утренний туман. Сборная СССР показывает нам нечто иное. С началом борьбы каждый из ее игроков выглядит значительно сильнее. Объяснить это явление несложно: несмотря на то что команда в этом варианте собрана недавно, ее отличает исключительно высокая степень коллективизма, взаимопонимания, единства мысли и действий. Каждый из футболистов как бы исключает, перекрывает недостатки партнера и в то же время подчеркивает его самые сильные стороны, помогает проявить их наиболее ярко, наиболее полезно и эффективно. Одним словом, мы видим, что советский футбол достиг замечательных успехов. Через год-два национальная сборная будет - я в этом твердо уверен - в первых рядах мирового футбола».
   Это признание одного из крупнейших авторитетов весьма знаменательно и важно. Оно показывает, что успехи, которые одерживала дружина Качалина, были результатом глубинного, закономерного творческого процесса, который шел в главной команде страны под руководством ее старшего тренера.
   Это, несомненно, была счастливая пора нашего футбола, когда он с необыкновенной щедростью выдвигал из своих недр талант за талантом.
   Однако отдадим должное прозорливости Г. Д. Качалина, его умению находить оптимальный состав игроков. Именно он, правда после серьезных поисков, составил линию полузащиты из Войнова и Нетто, ставшую одной из сильнейших средних линий в мире. Именно он, когда руководимая им команда в феврале 1955 года отправилась в месячное турне по Индии, взял с собой футболиста из бакинского «Нефтяника», выступавшего тогда в группе «Б». «Игрок из низшей лиги в сборной?» - знатоки откровенно пожимали плечами, ибо прежде никогда ничего такого не бывало. Но мы прекрасно помним, как великолепно вписался в ансамбль Юрий Кузнецов.
   Гавриил Качалин требовал от спортсменов большой и напряженной работы во имя интересов сборной, указывал, какие технические элементы следует подтянуть, много занимался вопросами тактики. Как правило, все игроки, приглашенные из разных клубов, заметно прибавляли в классе.
   Аккумулируя в себе лучшие силы советского футбола, помогая развиваться талантам, утверждая передовые, прогрессивные творческие идеи, главная команда страны крепла и набирала новые силы.
   Летом 1955 года, когда внутренний сезон у нас был уже в разгаре, сборная направилась в Стокгольм, чтобы на Королевском стадионе сыграть матч-реванш с ее национальной сборной. Но реванша не состоялось: шведы вновь проиграли по всем статьям - 0:6.
   Когда не только Европа, но и вся Латинская Америка заговорили о появлении на спортивной карте мира новой футбольной державы, стало известно, что к нам согласилась приехать национальная сборная ФРГ, всего лишь год назад надевшая корону чемпиона мира. Итак, с одной стороны - бурно прогрессирующий на международной арене «новичок», с другой - коллектив с богатыми, многолетними традициями участия в крупнейших состязаниях.

 

 
   Руководство ФИФА официально объявило о том, что пошлет в Москву своего специального представителя. Судить матч было поручено англичанину В. Лингу - тому самому, который ровно год назад судил финал чемпионата мира. Крупнейшее в Европе специальное издание журнал «Франс футбол» посвятило специальный номер нашей сборной. Почти все европейские газеты (не только спортивные) печатали пространные интервью с руководителями футбольного союза и тренерами сборной ФРГ. И в каждом высказывании серьезно и недвусмысленно подчеркивалось, что к своему выступлению в Москве чемпионы мира относятся с предельной ответственностью.
   Нужно ли после этого говорить, какой исключительный интерес был проявлен к поединку! Для ведения прямых радиорепортажей в Москву прибыли комментаторы из Западной Германии, Англии, Франции, Италии и более трехсот спортивных журналистов.
   День 21 августа стал большим футбольным днем Европы. В часы матча вымерли улицы всех городов на родине чемпионов мира, остановилось движение на автострадах и дорогах: миллионы людей слушали матч, жадно ловили каждое известие об этом интересном спортивном споре.
   Команды вышли на поле в своих боевых составах. Сборная ФРГ - Фриц Геркенрат, Эрих Юсковиак, Вернер Либрих, Юпп Позипаль, Херст Эккель, Герт Харберс, Гельмут Ран, Фриц Вальтер, Макс Морлок, Юпп Рёриг, Ганс Шефер. Сборная СССР - Лев Яшин, Анатолий Поркунов, Анатолий Башашкин, Михаил Огоньков, Анатолий Масленкин, Игорь Нетто, Борис Татушин, Юрий Кузнецов, Николай Паршин, Сергей Сальников, Анатолий Ильин.
   Матч, несмотря на всю напряженность, получился зрелищно интересным, захватывающим, острым по сюжету. Первые десять минут гости были буквально ошеломлены реактивным темпом советской команды, тон которому задали фланговые форварды. Оборона немцев работала с предельной нагрузкой. Пять угловых подряд было подано у их ворот.
   В воздухе пахло голом. И, наконец, удача действительно пришла: Борис Татушин резким финтом вправо ушел от своего сторожа, прорвался к линии штрафной и прямо- таки «выложил» мяч на ногу свободному, умело выбравшему место Паршину. Тому оказалось достаточным подставить ногу, чтобы мяч оказался в сетке.
   Окрыленные успехом, наши мастера продолжали атаковать ворота соперников. Все свое незаурядное мастерство пришлось продемонстрировать вратарю гостей Фрицу Геркенрату. В бросках, резких и точных перехватах, смелых выходах он несколько раз спасал свою команду.
   Постепенно чемпионы мира пришли в себя и предприняли заметные усилия, чтобы перехватить инициативу и стать хозяевами положения. Московская публика приветствовала их красивые, умелые действия. Четкими, длинными передачами немецкие футболисты быстро проходили центр поля и все чаще оказывались в зоне досягаемости наших ворот. Особенно опасен был Фриц Вальтер. Он то оказывался на острие клина, врезавшегося в наше расположение, то оттягивался назад, чтобы начать очередную комбинацию, и всякий раз успевал быть там, где должно было состояться ее логическое завершение. Именно от его сильного, резкого удара мяч, в конце концов, влетел в сетку ворот советской команды. 1:1 - при этом счете соперники ушли на перерыв.
   После отдыха чемпионы мира повели решительный штурм. Казалось, они только что начали состязание. Наша оборона, поддерживаемая полузащитниками, героически отбивалась, но атаки чемпионов мира не ослабевали.
   52-я минута. Полузащитник Хорст Эккель, получив мяч неподалеку от своей штрафной площади, пошел с ним вперед и, не снижая темпа, прорвался на позицию прямо перед нашими воротами. Тут, мгновенно оценив обстановку, он передал мяч Рёригу, а тот, в свою очередь, отослал его отличной продольной передачей левому крайнему, срезавшему угол от бровки к центру поля. Лев Яшин чуть выдвинулся из ворот, уверенный, что сейчао последует прострел или навесная передача в центр. Но Ганс Шефер под острым углом с ходу ударил по воротам, и мяч влетел в сетку, почти коснувшись ближней к немецкому форварду стойки.
   - Произошло то, что должно было произойти: наша сборная начинает свой знаменитый финишный рывок,- передал в эфир специальный корреспондент государственной радиокорпорации ФРГ Курт Ланский. Однако он явно поспешил с выводами.
   Гол, пропущенный советской командой в самом начале второго тайма, не только не деморализовал ее, но определенно сыграл роль полезного раздражителя или, если так можно выразиться, своеобразного психологического кнута. Он подстегнул ее и бросил на ответный штурм. Именно начиная с 53-й минуты наша сборная заиграла сильно.
   В этом порыве, в этом едином устремлении была заслуга всего коллектива и каждого исполнителя в отдельности. Но все же нельзя особо не отметить полузащитника Игоря Нетто. Не ошибусь, если скажу, что игра против сборной ФРГ - его лучшая игра. Он был неутомим, действовал с каким-то особым вдохновением, с удивительными даже для него легкостью и изяществом. Его частые и смелые проходы, его филигранные пасы, мудрые тактические ходы не только были крайне опасны для соперников сами по себе, но и вдохновляли его товарищей.
   «В тот раз команда удачно настроилась на неттовскую волну, а при этом всегда случается хорошая музыка», - так, вспоминая об этом матче, образно выразился Константин Бесков.
   Под неумолчный гул трибун натиск хозяев поля все нарастал. Атака за атакой катилась на чужую сторону. Вратарю сборной ФРГ все время приходилось быть в напряжении, и, нужно признаться, играл он блестяще. Но слишком много ударов было нацелено на него. И один из них - сильнейший удар Масленкина метров с восемнадцати - он отразить не смог.
   Не успели западногерманские футболисты начать с центра, как наши перехватили мяч и снова бросились вперед. Чемпион мира делал все, чтобы устоять против этого действительно невероятного натиска. Но все-таки «бетонный пояс обороны» был прорван хлестким ударом Анатолия Ильина, обладавшего счастливым даром ставить победные точки в ответственных футбольных поединках. Так было и на сей раз - 3: 21
   На следующий день европейская пресса широко оповестила своих читателей о поединке в Москве. И все без исключения обозреватели давали игре нашей сборной самую высокую оценку. «Советская команда, - писал западногерманский спортивный еженедельник, - доказала своей великолепной игрой могучую силу русского футбола. Никогда еще Советы не обладали таким великолепным игровым ансамблем».
   25 сентября 1955 года сборная СССР делает ничью с национальной сборной Венгрии в Будапеште (1: 1), причем хозяев поля спасает одиннадцатиметровый, на который они получили право за три минуты до финального свистка. 23 октября в Москве последовала ничья с национальной сборной Франции (2:2), ведомой знаменитым Копа. Весной и летом следующего года были одержаны две победы над датской сборной с общим соотношением 10:3. Наконец, 15 сентября советские спортсмены одержали вторую победу над чемпионами мира, на этот раз на их поле - в Гановере. После этого самые заядлые пессимисты вынуждены были признать в национальной сборной СССР могучую реальную силу.
   Серия международных товарищеских матчей носила не только престижный характер. Она совершенно справедливо рассматривалась как основа подготовки к предстоящим вскоре Олимпийским играм в Мельбурне.
   В тактическом плане советская команда ничем не уступала лучшим сборным своего времени. Наша сборная уже давно отказалась от классического «дубль-ве» и при необходимости часто и смело практиковала оттяжку одного из крайних нападающих в глубину для укрепления центра во время наступления и наращивания сил из глубины при переходе в контратаку. Эта тактическая новинка постоянно и весьма удачно сочеталась со старым, грозным оружием советского футбола, разработанным еще Б. А. Аркадьевым. Суть его состояла в четко спланированных, стремительных перемещениях игроков (преимущественно передней линии) по фронту и в глубину, которые изматывали и дезориентировали оборону соперников.
   В связи с этим хотелось бы совершить небезынтересное, на мой взгляд, путешествие из одной футбольной эпохи в другую. В июне 1974 года в репортажах с очередного чемпионата мира, проходившего на стадионах Федеративной Республики Германии, телекомментатор Николай Николаевич Озеров часто повторял:
   - Движение, движение и движение - вот основной закон футбола сегодняшнего дня. Команды ФРГ, Голландии, Польши и другие сборные мира утвердили его…
   Слушая это, я невольно вспоминал нашу сборную середины пятидесятых годов. Ее тренеры и игроки прекрасно знали и великолепно осуществляли на практике это самое правило, которое мы сегодня видим и прославляем у других. Тренер сборной ФРГ тех лет Зепп Гербергер назвал советскую сборную самой динамичной командой, которую ему когда-либо доводилось видеть.
   Действительно, непрестанное, озаренное смыслом движение, высокая скорость, редкая выносливость, позволявшая проводить любое состязание от начала до конца в предельном темпе и переигрывать за счет высоких физических кондиций любого соперника, - вот что отличало сборную той поры и придавало ей силу.
   Не менее важным обстоятельством успешных выступлений являлась стабильность состава. Гавриил Качалин оказался чрезвычайно твердым и щепетильным в кадровом вопросе. Он сразу остановился на пришедшемся ему по душе основном варианте и, по существу, не нарушал его, а лишь подбирал на отдельные места более сильных и талантливых исполнителей. О стойкости его позиции говорит тот факт, что в 15 товарищеских матчах, сыгранных сборной в течение 1954-1955 годов, Лев Яшин и Анатолий Башашкин участвовали в 13, Никита Симонян - в 11, не пропустили ни одной игры Борис Татушин, Анатолий Ильин, Сергей Сальников и Игорь Нетто. Таким образом, мы видим, что на каждое состязание команда выходила, имея прочную основу и стержневые опоры, обеспечивавшие нерушимость творческих связей во всех линиях.
   Вместе с тем старший тренер не отказывался от поисков и внимательно следил за каждым новым талантливым игроком. Он привлек в сборную Эдуарда Стрельцова, Валентина Иванова, Юрия Кузнецова, Анатолия Исаева, Юрия Войнова, Анатолия Масленкина, Михаила Огонькова, Олега Макарова. Как известно, все они впоследствии блестяще зарекомендовали себя.
   Наступало время нового официального экзамена - участия в финальных играх Олимпийских игр в Мельбурне. В отличие от своей предшественницы сборная СССР образца 1956 года вступала в него, имея достаточно большой опыт международных встреч, заслуженную известность и авторитет. Многие обозреватели отводили ей роль фаворита номер один, и это обстоятельство отнюдь не радовало ее наставников. Так же как в состязаниях по бегу, в больших международных футбольных турнирах куда выгоднее с психологической точки зрения до поры до времени быть незаметным, «спрятаться» где-нибудь за спиной лидера, а уже потом решать дело финишным рывком.
   Неудобство позиции фаворита наши парни испытали уже в первом матче против объединенной германской команды, под флагом которой выступала молодая (средний возраст 21,7 года) задорная команда, укомплектованная техничными, великолепно подготовленными в физическом и волевом плане спортсменами из резервных групп лучших западногерманских клубов. Достаточно сказать, что в ее составе был тогда двадцатилетний Уве Зеелер, которого всего лишь через четыре года признают лучшим футболистом страны, Франц Хабиг, впоследствии постоянно выступавший в основном составе знаменитого клуба «Бавария», и другие весьма способные молодые футболисты.
   Немцы с первых минут избрали сугубо оборонительный вариант с акцентом на острые контратаки. Их тактическая система потребовала от советских футболистов максимальных затрат физической и нервной энергии. Сборная СССР победила со счетом 2:1, причем соперники «размочили» счет в тот момент, когда игра практически была сделана и наши мастера позволили себе несколько расслабиться.
   В следующем туре жребий свел советскую команду со сборной Индонезии, ничем не прославившейся на зеленых полях. Тем не менее матч между лидером и заведомым аутсайдером неожиданно стал знаменательным событием.
   Если внимательно рассмотреть все, что написано об этом поединке хотя бы только в нашей печати (а написанное могло бы составить целые тома), то увидим, что все авторы трактуют происшедшее одинаково: «Индонезийцы применили сугубо защитную тактику, ушли в глухую оборону, и мы не сумели прорвать ее». Нечто подобное преподносила и зарубежная печать. Так, австралийская газета «Сан» поместила отчет о матче под броским заголовком: «Чудо защиты Индонезии».
   Словом, дело подавалось так, будто исход поединка в данном случае решили искусная, продуманная тактика соперника, его умелые действия. На мой взгляд, это не совсем соответствует истине.
   Не умаляя достоинств и заслуг футболистов далекой страны, скажу, что главными виновниками «чуда» в данном случае были все-таки советские футболисты. Незадолго до Олимпийских игр сборная Индонезии в том же составе приезжала в СССР и провела здесь серию товарищеских матчей, уступив «Шахтеру» (1: 2), тбилисскому «Динамо» (2:5) и «Трудовым резервам» из Ленинграда (2:5).
   Свежая память об этих выступлениях как раз и сослужила плохую службу нашим ребятам. Они вышли на поле с известной долей зазнайства, шапкозакидательства, заранее уверенные в безусловной и, вероятно, легкой победе.
   Столкнувшись с упорным сопротивлением соперников, наши футболисты поначалу верили, что оно вот-вот будет сломлено, и, усиливая штурм, оставались в плену все той же предательской беспечности. Потом, когда 120 минут поединка (основное и добавочное время) не дали результата, обозреватели писали о каком-то «сверхбетоне» индонезийцев. Но о каком сверхбетоне может идти речь, если защита наших соперников позволила в течение матча советским форвардам 38 (!) раз пробить по своим воротам и произвести 27 угловых ударов?! Ни один из них не был завершен поначалу в силу небрежности, а затем - в силу легко объяснимой торопливости и нервозности. Таким образом, если матч СССР-Индонезия и может служить образцом, то отнюдь не умелой организации обороны, а неправильного отношения к сопернику, образцом сумбурной, бесплановой игры.
   Так именно и расценил на разборе действия своих подопечных Гавриил Качалин, предъявивший всем без исключения участникам матча самые серьезные претензии.
   Но, разумеется, перед предстоящей переигровкой дело не могло ограничиться одними общими разговорами. Было совершенно очевидно, что индонезийцы не изменят тактики и постараются вновь «закрывать грудью» свои ворота. С учетом этого и строился план наших действий. На тактических установках старший тренер напомнил, как надо «расчищать» зону перед чужими воротами, как наращивать усилия из глубины…
   Эта подготовка многое дала команде, да ребята и сами вышли на поле совсем в ином состоянии - максимально собранные, готовые к трудной борьбе, настроенные на то, чтобы не упустить ни одной возможности, которая представится им. И результат не замедлил сказаться. Куда только девался пресловутый «сверхбетон». Несколько молниеносных атак, стремительные переводы мяча с фланга на фланг, обманные движения, имитация ударов по воротам с мгновенной откидкой партнеру - и стройность индонезийской защиты мгновенно рухнула. Матч едва начался, а Сергей Сальников, приняв навесную передачу бьет в «девятку». 1:0. Через две минуты следует еще одна стремительная комбинация, сильнейший низовой удар Валентина Иванова - и «сухой» вратарь индонезийцев Саелан вынимает второй мяч из сетки. А к финальному свистку счет уже 4: 0 в нашу пользу.
   Впереди были полуфиналы. Жребий определил сборной СССР трудную судьбу: матч со сборной Болгарии.
   - Опять на нашем пути эта великолепная команда,- сказал журналистам на пресс-конференции второй тренер сборной Николай Гуляев.
   - Помните ли вы олимпийский матч пятьдесят второго года? - спросил его специальный корреспондент газеты «Народен спорт».
   Гуляев, помедлив секунду, ответил:
   - Честно говоря, ваш вопрос меня удивляет. Вы же спортивный журналист. Можно ли не помнить такой матч?
   Игра, как и четыре года назад, с первых минут приняла острый, непримиримый характер. Стояла жара, нещадно палило солнце. А спортсмены словно не замечали этого. Темп все нарастал, все взвинчивался, хотя казалось, что с самого начала были включены и без того предельные скорости. Сорок пять минут колоссального напряжения, а счет все 0:0.
   Начинается второй тайм. Атакует болгарская команда. Очень остро. Мощно. Наша защита действует с предельным напряжением. Вот в один из острых моментов, борясь за мяч, Николай Тищенко, не рассчитав прыжка, тяжело опускается на землю. Только те, кто находился рядом - Лев Яшин, Анатолий Башашкин, - слышали, как он вскрикнул. Подбежали, стали поднимать, но страшная боль буквально скрючила спортсмена. Его отнесли за ворота. Наша команда осталась вдесятером: таков был неумолимый олимпийский закон - заменять нельзя.
   Минут через десять, когда борьба шла в центре поля, по трибунам вдруг прокатилась волна оваций: из раздевалки, забинтованный показался Николай Тищенко и направился к полю. С тяжелой травмой (как потом выяснилось- перелом ключицы) он, пренебрегая запрещением врачей, ринулся снова в «бой», чтобы хоть чем-то, хоть как-то помочь своим.
   Основное время - 0: 01 Снова, как и четыре года назад, дается добавочная тридцатиминутка. Перед ней - короткий отдых. Качалин говорит:
   - Ребята! Надо продержаться!
   А что он может еще сказать? На что еще можно надеяться в такой ситуации? Конечно, удержать счет, а потом, в повторном матче, располагая полным составом, решить исход спора в свою пользу.
   Но, словно желая убить в нас последнюю надежду, центральный нападающий болгар Иван Колев (все тот же Колев!) на пятой минуте сильнейшим ударом открывает счет.
   Смена ворот. Опять, как четыре года назад, проигрываем 0: 1. Но на этот раз сюжет разыгрываемой футбольной драмы значительно усложнен: советская команда играет фактически вдесятером, правый защитник оттянут назад, нарушена стройность боевого порядка. Но и в этих условиях сборная СССР нашла в себе достаточно мужества и силы, чтобы атаковать, угрожая сопернику. И вот уже неожиданный, меткий удар Эдуарда Стрельцова достигает цели. 1:1.
   До конца четыре минуты. Казалось, по логике вещей, вырвав в столь невероятной ситуации ничью, наши ребята должны стать грудью на защиту своих ворот, постараться сохранить с боя взятое турнирное счастье. Но они приняли иное, ошеломившее и подавившее соперников решение: продолжали яростно атаковать. Все, в том числе и поставленный на правый край Николай Тищенко. Он-то, в конце концов, и решил судьбу матча. Получив передачу от Игоря Нетто и, словно забыв про тяжелую травму, наращивая скорость, срезая угол, он двинулся к штрафной площадке, отдал великолепный пас Борису Татушину, и тот с ходу забил гол. Через три минуты поединок окончился.
   Много лет спустя я увидел специальный выпуск журнала «Франс футбол», названный определенно и точно: «Футбольные трагедии олимпийских стадионов». На одном из самых видных мест был помещен рассказ о матче СССР-Болгария в Мельбурне. Однако меня привлекло не его описание, а помещенное в рамке сообщение, что в редакции журнала хранится более полутора тысяч вырезок из различных газет мира и в каждой «восхищение спортивным подвигом советских футболистов».
   Я специально, уважаемый читатель, остановился столь подробно на описании олимпийского матча со сборной Болгарии и на том общественном резонансе, который он вызвал. В этом состязании как в капле воды отразилась одна из самых характерных, самых привлекательных черт нашей сборной той поры - ее неукротимый боевой дух, ее высокая морально-волевая закалка, ее беспредельный патриотизм.
   Эти великолепные качества, поднимавшие ее над спортивной будничностью, сборная СССР проявила и в финальном матче против команды Югославии. Этот поединок был для наших ребят необычайно трудным, прежде всего с психологической точки зрения: в составе еще оставались живые свидетели трагедийного матча на стадионе в финском городе Тампере. А кроме того, сборная Югославии, правда значительно обновленная по сравнению с 1952 годом, сохраняла очень высокий международный авторитет, записав незадолго перед Мельбурном в свой актив ряд побед над сильнейшими соперниками. Такие ее игроки, как Д. Шекуларец, Т. Веселинович, П. Раденкович, М. Муич, 3. Папеч и другие, приобрели уже широкую известность, накопили достаточный опыт и в то же время были завидно молоды, необычайно выносливы, физически сильны и заражены неистощимым запасом спортивного честолюбия.
   Словом, решающая дуэль двух сборных, завершавших XVI Олимпиаду, вызвала большой интерес и даже в Австралии, где до этого к футболу проявляли откровенное равнодушие, собрала на трибуны более ста тысяч зрителей.
   Двадцать два игрока выстроились в центре поля. Цвета Югославии защищали: П. Раденкович, М. Козак, Н. Радович, И. Шантек, Л. Спаич, Д. Крстыч, Д. Шекуларец, 3. Папеч, С. Антыч, Т. Веселинович, М. Муич. Сборная СССР вышла на игру в таком составе - Л. Яшин, Б. Кузнецов, А. Башашкин, М. Огоньков, А. Масленкин, И. Нетто, Б. Татушин, А. Исаев, Н. Симонян, С. Сальников, А. Ильин.
   Первые десять минут инициативой владели наши соперники. Они демонстрировали отличную технику и скорость, точными продольными передачами часто «прошивали» оборону сборной СССР, выводили на опасные позиции своих агрессивных форвардов. У ворот Яшина было подано несколько угловых подряд.
   Постепенно игра приняла обоюдоострый характер. Несмотря на скользкое поле (незадолго до начала состязания прошел дождь), обе стороны вели атаки на высоких скоростях, крупными силами. Несколько верных моментов были не использованы нападающими обеих команд: сказалось слишком большое нервное напряжение. В итоге к перерыву - 0:0.
   После отдыха борьба возобновилась с новой силой. Югославы продолжали играть с прежней активностью и старательностью, но несколько академично, злоупотребляя «техническими» передачами вдоль поля; действия же советских футболистов были нацелены на чужие ворота.
   На 48-й минуте наступила развязка. Почти вся наша команда устремилась в очередную атаку. Последовала серия стремительных перемещений, и наши игроки вывели на ударную позицию Анатолия Исаева. Ему наперерез бросился югославский вратарь, но Анатолий успел отдать мяч Ильину, и тот с лета точным ударом головой послал его в сетку.
   Добившись успеха, советские спортсмены продолжали наступать под неумолчный гул и бурную овацию трибун. Но счет остался неизменным. Именно поэтому, уже после окончания матча, единственный гол, забитый Анатолием Ильиным, все журналисты окрестили в своих репортажах «золотым».
   Итак, всего за каких-нибудь четыре года наша сборная совершила восхождение к высшей ступеньке олимпийского пьедестала почета - путь, на который одни великие футбольные державы тратят десятилетия, а другие и вовсе не могут одолеть.
   Это было, несомненно, большим и достойным самого глубокого уважения успехом. Это было настоящим триумфом не только советского футбола, но и всего нашего советского спорта в целом, торжеством отечественной школы, мастерства наших спортсменов, творчества наших тренеров, неустанного труда ученых. Это было в целом большим и радостным праздником на нашей футбольной улице.
   Олимпийское золото, доставленное из-за океана в советскую столицу, остается и сегодня одним из самых крупных трофеев наших мастеров кожаного мяча. Он взят с бою великолепной командой, собравшей под свои знамена прекрасных исполнителей и бойцов.
   Там, в далеком Мельбурне, впервые взошла яркая звезда Льва Яшина. Самое высокое напряжение решающих матчей помогали выдерживать команде его искусство, стойкость, хладнокровие. Именно там, на олимпийском ристалище, пришла к нашему вратарю громкая слава, которая росла и приобретала все новые оттенки.
   Николай Тищенко, Анатолий Масленкин и Михаил Огоньков были гордостью и надеждой московского «Спартака». Во многом благодаря им этот очень знаменитый в довоенную пору клуб возродил в середине пятидесятых годов свое былое величие, четырежды завоевав высокое звание чемпиона страны. Всех троих отличали не только безупречная техника и тонкое тактическое чутье, но и прекрасное взаимопонимание, сыгранность. Наконец, их просто-напросто объединяла большая человече- ская дружба. Эта линия была целиком «вынута» из клуба и «пересажена» в сборную, став одним из самых прочных оборонительных рубежей за всю ее историю. В ряде матчей спартаковское единство «разбивал» московский динамовец Борис Кузнецов - азартный, техничный и шелый. Здесь же действовал великолепный защитник Анатолий Башашкин из ЦСКА.
   Как это ни странно, но одним из наиболее неустойчивых звеньев была в ту пору полузащита. Великолепный Игорь Нетто, один из лучших хавов советского футбола, получал в качестве партнеров то Алексея Парамонова, то Анатолия Масленкина, то Юрия Воинова, то Иосифа Беца… Но чаще всего действовала пара Нетто-Парамонов. Если первый из них не требует никаких особых характеристик, то второй должен быть отмечен как его достойный напарник. Бесспорно уступая Игорю в технике и тактической мудрости, Алексей компенсировал этот недостаток огромной работоспособностью, спортивной отвагой, безупречной игровой дисциплиной и редким умением намертво выключить из игры наиболее опасного нападающего соперников.
   Редкий по дарованию, по филигранной технической подготовке и единому пониманию игры квинтет нападающих выдвинул в сборную московский «Спартак». Борис Татушин, Анатолий Исаев, Никита Симонян, Сергей Сальников, Анатолий Ильин при всей своей самобытности составляли единое целое, не уступая друг другу ни в выносливости, ни в отваге, ни в мастерстве, ни в колоссальной заряженности на игру. Тренерам надо было поломать голову, прежде чем решить, кому же из них дать отдых, чтобы ввести в бой Эдуарда Стрельцова, Валентина Иванова или Юрия Кузнецова.
   Необычайно высокий творческий взлет советской сборной, ее грозная сила, ее замечательные успехи прежде всего объясняются тем, что наш футбол в целом, наши ведущие клубы, наши тренеры сумели воспитать и откомандировать в главную команду страны мастеров высокого международного класса, обладающих богатой техникой, отменными морально-волевыми качествами, прекрасной физической закалкой.
   Ознаменовав свое второе рождение в майские дни 1952 года, наша национальная команда за необычайно короткий отрезок проделала путь от олимпийского дебютанта по олимпийского чемпиона.
   «Россия, - писал в одном из своих обзоров английский журнал «Мировой спорт»,- подобно футбольному Юлию Цезарю пришла в мир олимпийского футбола, увидела и победила, утвердив себя в глазах мировой спортивной общественности в качестве великой футбольной державы».
   В свершении этого большая заслуга нашей сборной той незабываемой поры.
 

 
   Что такое хорошо и что такое плохо? Потери в решающий момент. Различная оценка одного и того же результата. Можно ли всегда быть первым? Наглядные примеры из настоящего подтверждают ошибки прошлого.
   В наше время на земном шаре проводится огромное число спортивных состязаний, в том числе и на самом высоком уровне. И все-таки редкое из них может сравниться по числу зрителей, по накалу страстей, вниманию прессы, радио и телевидения с футбольным чемпионатом мира. Такая уж это игра, никого она не оставляет равнодушным. Волнения возникают еще задолго до того, как будет сделан первый удар по мячу. Спорят миллионы. Спорят по поводу того, что следует считать для той или иной команды хорошим результатом, а что плохим, какая школа победит на этот раз…
   В 1958 году в столь же горячий, сколь и бесцельный спор включились и болельщики нашей страны. Спорили о том, на что может и должна рассчитывать сборная СССР. Одни скромно мечтали о том, чтобы получить путевку в Швецию на очередной чемпионат мира. Другие, основываясь на том, что мы носим титул олимпийского победителя, шли в своих аппетитах значительно дальше.
   Если говорить о специалистах, то для них было совершенно очевидным, что, несмотря на громкий титул олимпийского чемпиона, советская команда будет вновь на правах новичка. Многие авторитеты за рубежом вообще считали, что советская сборная еще не готова к такому сложному и всестороннему испытанию.
   Однако решение о выступлении на первенстве мира в Швеции было принято, и штаб-квартира Международной федерации футбола официально уведомила всех своих членов, что среди пятидесяти участников очередного турнира сборных будет и команда Советского Союза.
   Жребий определил ей место в IV европейской группе, где спорить за выход в финал предстояло с не очень сильной командой Финляндии и еще далекой до своей нынешней славы, но все же заметно год от года прогрессировавшей сборной Польши.
   Именно в матче с ней 23 июня 1957 года на поле в Москве открыла свой официальный счет участия в чемпионатах мира наша главная команда. На это ответственное состязание она вышла почти в олимпийском варианте: Л. Яшин; М. Огоньков, К. Крижевский, Б. Кузнецов; Ю. Войнов, И. Нетто, Б. Татушин, В. Иванов, Н. Симонян, Э. Стрельцов, А. Ильин. Как видим, наибольшие изменения произошли в линии обороны. Окончательно сформировалась пара полузащитников, получившая вскоре репутацию- и совершенно справедливо- одной из лучших в Европе. В нападении свои постоянные места заняли Эдуард Стрельцов, бурно прогрессировавший в своем мастерстве, и его партнер по московскому «Торпедо» Валентин Иванов.
   Вновь, как и перед Олимпийскими играми, создавалось впечатление, что участие в крупном и важном международном состязании застало руководителей нашего футбола врасплох. По существу, сборная вступила в «бой» с марша: ее подготовка серьезно не планировалась, не были предусмотрены международные встречи. За год до начала официальных состязаний были проведены тренировочные матчи со сборными Румынии (Москва, 1 июня, 1:1), Болгарии (София, 21 июля, 4: 0) и Венгрии (Будапешт, 22 сентября, 2:1) -соперниками достаточно опытными и сильными, но уже хорошо знакомыми. К тому же советские футболисты, по существу, находились в полном неведении о латиноамериканском футболе.

 

 
   Слабее, чем хотелось бы, сработала «спортивная разведка». Это особенно отчетливо видишь сейчас, когда листаешь газеты того времени. В них обозреватели судили, например, о сборной Швеции по результатам матчей, сыгранных с ней три-четыре года назад, утверждали, что бразильцы уступают европейцам в физическом и психологическом плане, а также приводили и некоторые другие, явно устаревшие, сведения. Это было прежде всего следствием нашей все еще явно недостаточной в ту пору связи с футбольным миром, с его сложной, многообразной и очень динамичной жизнью, где переоценка ценностей, и причем очень основательная, происходит чуть ли не каждый сезон.
   Иностранные специалисты «не сомневались», что от нашей группы путевку в финал получит сборная СССР. Так оно, в конце концов, и вышло, хотя дело оказалось далеко не таким простым, как выглядело поначалу. Победа над сборной Польши у себя дома (23 июня, 3:0), над финнами в Москве (27 июля, 2:1) и в Хельсинки (15 августа, 10: 0) - и вдруг, казалось бы, неожиданное и сразу все перепутавшее поражение от отлично проведшей состязание сборной Польши (20 октября, 1:2). Сильнейший в группе определялся по «чистым» очкам. И так как поляки тоже дважды победили сборную Финляндии, между сборной Польши и нашей командой была назначена переигровка. Победив в ней со счетом 2:0, советская команда получила путевку в Швецию и впервые в своей не такой уж богатой истории стала участницей финальных состязаний чемпионата мира.
   Было бы, конечно, неправильно утверждать, что действия нашей главной команды в течение всего 1957 года заслуживают лишь похвалы. Наоборот, многие специалисты тогда отмечали (и вполне справедливо), что на этом этапе в игре сборной СССР иногда отсутствовала должная стабильность и тактическая гибкость, футболисты не всегда одинаково ответственно настраивались на матчи. Тренеры предпринимали все усилия, чтобы подтянуть отстающие звенья и выйти на главное спортивное сражение максимально отмобилизованными.
   Шансы сборной СССР в предстоящем турнире оценивались очень высоко. Тренеры тех шестнадцати команд, которые получили «шведский билет», в своих многочисленных интервью представителям прессы называли нашу команду в качестве одного из главных своих соперников.
   В феврале 1958 года были обнародованы в печати, а еще раньше переданы по всей сети западноевропейского телевидения результаты жеребьевки групп финальной части чемпионата мира. Сборная СССР, по всеобщему признанию, оказалась в самой сильной компании - вместе с командами Бразилии, Англии и Австрии.
   Еще задолго до этого национальные федерации двух стран - СССР и Англии договорились о проведении в Москве в середине мая товарищеского тренировочного матча. Теперь, когда стали известны причуды жребия, каждая из сторон с удовольствием отказалась бы от встречи: хитрить и темнить в футболе трудно, а раскрывать свои карты до поры до времени, естественно, никто не хотел. Но недаром говорят, что договор дороже денег. 18 мая команды вышли на зеленое поле Центрального стадиона имени В. И. Ленина в Москве. Игра прошла в малоинтересной борьбе и закончилась вничью- 1: 1. В отчетах, публиковавшихся нашей прессой, особенно отмечался Эдуард Стрельцов.
 

 
   Но за неделю до отлета в Швецию три футболиста - Э. Стрельцов, Б. Татушин, М. Огоньков, совершившие тяжелый проступок, были дисквалифицированы. Почти в это же время врачи запретили выступать Игорю Нетто.
   8 июня 1958 года на стадионе «Нью-Уллеви» в Гётеборге наша сборная вышла на первую встречу финального турнира с посланцами родины футбола - прославленными, многоопытными английскими мастерами. Наскоро «залатанная», с откровенными дублерами на ряде ключевых позиций обороны и полузащиты (вот состав сборной СССР: Л. Яшин; В. Кесарев, К. Крижевский, Б. Кузнецов; Ю. Войнов, В. Царев, А. Иванов, В. Иванов, Н. Симонян, С. Сальников, А. Ильин), она вдруг повела состязание так слаженно, в таком молниеносном темпе, задумывая удивительно изящные комбинации и так технично исполняя их, что буквально ошеломила англичан.
   Все сорок пять минут первого тайма хозяевами положения были наши парни. Защитники сборной Англии и вратарь Макдональд поработали в полную силу. Советские форварды все время держали их под «током высокого напряжения», и, наконец, сильнейший удар Никиты Симоняна достиг цели. Мы повели 1:0. Пропущенный гол, казалось, окончательно морально (а может быть, и физически) сразил наших соперников. Во всяком случае, защита Англии допустила несколько вевков, не в силах соперничать с силой движения и точностью мысли нашей передовой пятерки. Окажись в эти двадцать минут у ребят больше спокойствия, выдержки да и, конечно, умения,- не избежать бы родоначальникам футбола крупного поражения.
   После отдыха атаки сборной СССР не ослабевают, и на 9-й минуте второго тайма А. Иванов с отличной подачи В. Кесарева удваивает результат. Затем В. Иванов и Ю. Войнов из выгодных позиций бьют мимо.
   Казалось, все, игра сделана. Но на 65-й минуте центральный нападающий англичан Кеван точным ударом головой послал в ворота Л. Яшина первый ответный мяч, а за пять минут до конца венгерский судья И. Жовт назначил одиннадцатиметровый в наши ворота, и точнейший удар Финнея спас англичан от поражения.
   Работая над этой книгой, я внимательно просматривал прессу тех дней. «Советский спорт», «Комсомольская правда», «Труд», «Красная звезда», «Огонек»,… Что они писали о первом официальном матче нашей сборной в финальной части чемпионата мира? Как оценивали их действия?
   Перечитывая отчет за отчетом, я с искренним сожалением обнаруживал, что все они как близнецы похожи друг на друга и в каждом основное место занимает рассказ о том, что Крижевский снес Хейнса вне пределов штрафной площади, а судья то ли нечаянно, то ли злоумышленно назначил за это пенальти. И пространные рассуждения на этот счет.
   Конечно, судейская ошибка (не хочется верить, что это могло быть чем-то иным) существенно повлияла на исход поединка. Но не она в конечном счете определила его характер, его судьбу и не ее следует ставить в фокус нашего внимания.
   Он знаменателен, ибо самый сложный вступительный экзамен был выдержан с честью.
   Своим первым выступлением на стадионах Швеции наша сборная-58 завоевала всеобщее признание, получила в целом высокую, весьма лестную оценку. Правда, ее и критиковали, но главным образом за то, что она упустила, «выронила» победу из своих рук. И эта критика была справедливой. Получив преимущество в два мяча, наши ребята (их можно понять в какой-то мере) стали думать о том, как удержать с таким трудом завоеванное преимущество, изменили своему принципу всегда идти вперед, стали бояться, отходить в глубину, чаще применять откидки и, в конце концов, были наказаны за это.
   Во втором туре нашим соперником стала национальная команда Австрии. Сборная СССР решила играть матч в прежнем составе: несмотря на то что посланцев с берегов Дуная считали в этой группе аутсайдерами, никто не мог рассчитывать на легкую игру с ними (в следующем туре англичане с трудом свели поединок с австрийцами к ничьей).
   Матч был трудным, но наши действовали острее и, в конце концов, ушли с поля победителями - 2:0.
   15 июня в Гётеборге советская сборная проиграла бразильцам 0: 2. Заокеанские мастера были, бесспорно, сильнее всех съехавшихся в Швецию команд. Матч против сборной СССР был третьим выступлением бразильцев на чемпионате мира. К этому времени она стала не только предметом всеобщего внимания, но и предметом поклонения. Газеты печатали на первых полосах портреты ее игроков, статьи и репортажи о каждом их шаге, по радио и телевидению беспрерывно передавались звукозаписи и фильмы, прославляющие «непревзойденную» технику пришельцев из-за океана, интервью, в которых и сами бразильцы, и их многочисленные поклонники утверждали, что «команде Диди и Вава нет равных».
   Несомненно, вся эта рекламная шумиха не могла не подействовать на психику наших игроков и тренеров. Один из тренеров той сборной рассказывал:
   - Приехало на чемпионат, по существу, шестнадцать немногим отличающихся друг от друга команд, но только при слове «Бразилия» нас всех, образно говоря, начинала колотить дрожь. О том, чтобы продумывать варианты атаки в поединке с ней, строить план с расчетом на победу, не было и речи. Мы говорили об игре, а думали, как бы избежать разгрома, как бы красивее выбраться из истории, в какую мы попали…
   Я думаю, все, что сказано выше, должно объяснить нам, почему такой предельно беспомощной выглядела на первых минутах наша оборона и почему именно тогда все без исключения удавалось бразильцам. Не умаляя их достоинств, скажу, что даже у чародеев мяча игра идет как по маслу только тогда, когда им не оказывают со- противления.
   Конечно, вряд ли тогда, на том этапе, мы смогли бы победить сборную Бразилии. Но знай мы ее лучше, ветречайся с ней прежде, несомненно, игра сложилась бы иначе.
   Бразильцы же к матчу со сборной СССР готовились предельно серьезно, справедливо видя в советской сборной грозного соперника. Именно к игре с нашей сборной они приберегли Пеле и Гарринчу. Именно в поединке с нами они отказались от прямых атак по центру, характерных для их первых выступлений на стадионах Швеции, и избрали тактику фланговых охватов.
   В тот день, когда мы уступили бразильцам, англичане в редкой по напряжению борьбе сделали ничью с австрийцами, для которых к этому моменту было, как говорится, потеряно все, кроме чести. Таким образом, две команды- сборные Англии и СССР набрали одинаковое число очков, и им предстояла переигровка.
   Гётеборг. 17 июня. Стадион «Нью-Уллеви». Вновь на его поле выходят национальные сборные СССР и Англии. Третий матч между ними за последние два месяца. Команды знают все друг о друге, знают игроков, тактику, почти все возможные ходы. Теперь им предстоит скрестить оружие в поединке, где не может быть иного исхода, кроме победы или поражения. А ведь для каждой из сторон это была четвертая трудная игра на протяжении девяти дней. Серьезное испытание, проверка глубоких физических и моральных резервов.
   Состязание ожидалось с неослабевающим интересом: стадион, рассчитанный на пятьдесят тысяч зрителей, не смог вместить и половины желающих, хотя матч транслировался по телевидению. Те, кто заполнил трибуны, увидели борьбу необычайного накала, спортивное состязание в высшем смысле этого слова, где не было места ни малейшим компромиссам, где все отдавалось одной цели - победе.
   В этом матче англичане имели известный игровой перевес. Вероятно, на свежесть и остроту их атак благотворно повлиял приток свежих сил: старший тренер англичан Уинтерботом сделал четыре замены. Гавриил Дмитриевич Качалин тоже «освежил» линию атаки, поставив А. Апухтина вместо А. Иванова и Ю. Фалина вместо С. Сальникова. Однако желаемого эффекта это не дало. Двое плохо сыгранных с партнерами и явно уступавших в мастерстве своим предшественникам игроков ослабили в известной мере атакующую мошь команды, и соперник не замедлил воспользоваться этим. А такой оборот дела вдвое усилил нагрузку, падавшую на оборонительные линии.
   В этих условиях наша команда в полной мере проявила одно свое великолепное качество, которое было присуще ей в ту пору,- стойкость. Железную стойкость! Она самоотверженно сдерживала натиск соперника и остро, продуманно, интересно контратаковала. Отличная комбинация, начатая Юрием Войновым, завершилась редким по красоте и точности ударом Анатолия Ильина, который поставил победную точку в матче.
   Это ясно сейчас. А тогда никто бы не мог поручиться, что счет 1: 0 продержится до конца. Англичане предпринимали отчаянные попытки отыграться и яростно, почти беспрерывно атаковали наши ворота. Но сломить упорство советской защиты им так и не удалось.
   Из второго поединка со сборной Англии наша команда вышла предельно усталой. Из одиннадцати игроков, сражавшихся на поле, пять были серьезно травмированы, среди них два ключевых игрока обороны - В. Кесарев и К. Крижевский. А менее чем через двое суток им всем пришлось выйти на труднейший матч с хозяевами поля - шведскими футболистами.
   Сборная СССР проиграла 0: 2.
   К сожалению, объективной, разносторонней оценки выступление сборной СССР в Швеции не получило. Достаточно лишь взглянуть на газетные заголовки тех дней, чтобы убедиться в этом: «Сезон неудач», «Шведский барьер преодолеть не удалось», «Сборная выбывает из игры», «На полпути к пьедесталу» и так далее. Если же вникнуть в текст, то выяснится общая оценка: сборная не оправдала возлагавшихся на нее надежд, не показала должного класса, неумело маневрировала составом…
   Конечно, в игре нашей сборной были свои недостатки, досадные ошибки и промахи. Но не они определяли ее лицо, не они являлись основополагающим материалом для «служебной характеристики» ее выступлений на стадионах Швеции. И заголовки, названные мною выше (да простят мне мое заключение те, кто их придумывал) шли не от глубокого знания дела, не от скрупулезного рассмотрения всех «за» и «против», а от обывательского вывода: «Раз не победили, значит, выступили плохо!»
   Правомерна и приемлема ли для нас подобная формула в ее абсолютном варианте? Вопрос этот, безусловно, важен как в теоретическом, так и в практическом плане и требует решительного ответа. Не берусь утверждать, что правильным будет именно мой вариант, но он выстрадан и оплачен ценой долгих, мучительных размышлений.
   «Раз не победили, значит, выступили плохо». На первый взгляд кажется, что такая постановка вопроса глубоко патриотична, принципиальна… Но это именно только на первый взгляд, и притом поверхностный.
   А если вникнуть в суть глубже, то невольно придешь к выводу, что она не просто неправильна, но и вредна. Оета, во-первых, немедленно убивает в спорте самое его существо, ибо вся прелесть соревнования, вся его неповторимость, неумирающая красота, полезность состоит в безостановочной смене победителей и побежденных.
   Она, во-вторых, почти исключает возможность творческих дебютов, ибо ни один новичок не возьмет на себя смелость гарантировать победу в споре с признанными асами, а без таких гарантий, руководствуясь названной выше формулой, ехать на турниры международных рангов не стоит. И сколько раз не только футбольные, но и другие наши команды действительно годами отсиживались дома, ибо не могли гарантировать абсолютного успеха. Так было с фигуристами-одиночниками (в мужском и женском разрядах), с командами по ручному мячу. Несомненно, что, если бы мы сумели раз и навсегда отказаться от ненужной в спорте «стыдливости», мы скорее и увереннее продвигались бы вперед на многих направлениях.
   Она, в-третьих, мешает спортсменам, не сумевшим завоевать медаль того или иного достоинства, трезво подвести итоги своего выступления, увидеть его положительные и отрицательные стороны, наконец, увидеть перспективу движения вперед, найти в сегодняшней неудаче искры энтузиазма, которые, вспыхнув, завтра превратятся в пламя большого и яркого успеха.
   Еще и еще раз мысленно возвращаюсь к чемпионату мира 1958 года и к тому, как оценили тогда выступление нашей сборной. Для того чтобы понять основную тональность момента, весьма полезно прочесть, например, следующие слова из книги Мартына Мержанова «Еще раз про футбол», увидевшей свет в 1972 году.
   «Как уже знают читатели, - сообщает автор, - мы потерпели поражение со счетом 0:2 (речь идет о матче четвертьфинала против шведов. - Л. Г.). Усталые советские спортсмены проиграли команде, которая по классу своему не превосходила их.
   Итак, советские футболисты выбыли из соревнования и немедленно были отправлены домой, так и не увидев полуфиналов и финалов первенства мира.
   Никто и никогда не сможет понять, почему проигравшую команду нужно было немедленно отправлять домой.
   Самолет покидал Стокгольм за несколько часов до начала полуфинала, но… задержался в Великих Луках из-за непогоды… Так бесславно кончилось наше первое выступление в розыгрыше чемпионата мира…»
   Стоп, достаточно. Главное определено: на нашем дебюте в самом крупном футбольном состязании планеты стоит печать бесславия, поставленная не кем-нибудь, а нами. Поставленная отнюдь не самим Мартыном Ивановичем- не он ее придумал.
   Так что, может быть, тогда все правильно? Нет, нет и нет!
   Давайте поначалу сами разберемся в том, что произошло. Советская сборная, которой, если не считать довоенного ее «полусуществования», исполнилось всего каких-нибудь пять-шесть лет, впервые стартует в состязании, где собраны лучшие творческие силы мирового футбола. Все самое яркое, самое выдающееся, что создали национальные школы и профессиональные клубы Европы, Америки, Азии, Африки. Она успешно минует предварительные барьеры. Она «проскакивает» в четвертьфинал, повергнув в личном единоборстве две сборные, представляющие великие футбольные державы - Англию и Австрию. Она тем самым добивается того, чего не смогли добиться вместе с англичанами и австрийцами такие команды, как серебряный призер чемпионата мира 1954 года сборная Венгрии, или такие старожилы чемпионатов, как сборные Чехословакии, Аргентины, Шотландии…
   Думается, здесь при самом сдержанном подходе к оценке случившегося такой дебют иначе, как хорошим, не назовешь. И мы сейчас, пусть с опозданием на два десятка лет, должны пересмотреть наши собственные оценки и воздать должное как тренерам, сумевшим создать (и сохранить в условиях не по их вине случившихся «передряг») такой интересный и самобытный коллектив, так и спортсменам, мужественно и умело сражавшимся на зеленых полях.
   Позволю привести одну цитату из обзорной статьи «Размышление в тишине», посвященной итогам VI чемпионата мира по футболу. Но прежде - несколько слов о ее авторе.
   Габриэль Ано - это имя знакомо почти каждому, кто любит и знает современный футбол. Потому что этот человек как бы органически вплелся в его историю, стал ее неотделимой частью. Педагог-лингвист, блестяще закончивший один из колледжей своей родной Франции, он с юных лет сдружился с игрой, которая, в конце концов, стала частью его жизни. Еще в 1913 году он вошел в состав национальной сборной Франции и тринадцать раз выступал в ее составе на месте правого защитника.
   Когда грянула первая мировая война, двадцатипятилетний Габриэль, имевший возможность остаться в глубоком тылу, решительно отказался от привилегий и избрал для себя опаснейшую судьбу военного летчика. Он участвовал в первом воздушном бою с германскими самолетами, в многочисленных атаках на немецкие аэростаты, с которых вели свою страшную работу корректировщики знаменитой «Большой Берты». За свои подвиги в небе молодой офицер был награжден тремя боевыми орденами, и многие в ту пору прочили ему блестящую военную карьеру.
   Но, как только был подписан мир, Ано решительно и безвозвратно вернулся к футболу - сначала на зеленом поле, а затем на страницах различных органов печати. С 1920 года Габриэль самоотверженно служил спортивной журналистике. Его смелые, прямые, глубоко профессиональные суждения вскоре создали ему репутацию крупнейшего авторитета не только во Франции, но и во всем мире. Именно ему одиннадцать раз присуждалась специальная премия Французской ассоциации спортивной прессы за лучший репортаж года - рекорд, к которому еще долго не сможет приблизиться ни один из журналистов этой страны. Ано, по его же собственному выражению, видел буквально все более или менее важное, что происходило в футболе в первую половину двадцатого века.
   И вот этот человек, которого трудно было чем-либо удивить, человек, о котором все его коллеги говорили, что он давно уже променял эмоции на профессиональную рассудительность и холодное спокойствие оценок в футболе, писал вскоре после своего возвращения с первенства мира в Швеции, где он представлял такие популярные издания, как «Экип» и «Франс футбол»:
   «Радость турниров, подобных только что окончившемуся, состоит не только в определении самого сильного, не только в созерцании ярчайших футбольных спектаклей, но и в еще большей степени - в открытиях. Ты как бы совершаешь путешествие по странам и континентам и с радостью ощущаешь, как поднимаются над планетой новые футбольные гиганты.
   К ним я хочу отнести сегодня команду России. Ее победа в Мельбурне вызвала известный скепсис у знатоков, хотя уже тогда следовало оценить такие ее качества, как мужество и воля.
   Сейчас, впервые выступая в финальной части чемпионата мира, Советы показали, что добились за прошедшие годы значительного продвижения вперед. К мужеству и воле они прибавили высокий коллективизм, показали рациональную тактику и весьма достойное индивидуальное мастерство… Я думаю, что русские могут с полным правом гордиться такой командой и быть благодарны ей за то, что она столь достойно представила на мировом параде футбол своей страны».
   По-моему, нельзя не согласиться с французским журналистом. Сборная Советского Союза действительно выступила достойно. Конечно, были в ее игре и в решениях тренеров известные недостатки - и серьезные, и мелкие. Но кто застрахован от них? Даже блестящая, вспыхнувшая в ту пору как фейерверк команда Франции во главе с лучшим бомбардиром чемпионата Жюстом Фон- теном и его великолепным партнером Копа делала, по выражению того же Ано, «гораздо больше ошибок, чем верных ходов, но тем не менее заслуживает самой высокой похвалы».
   Самой высокой похвалы заслуживают и наши парни, те, что добрым, солнечным летом пятьдесят восьмого доказали, что наша сборная может сражаться на равных с самыми лучшими, самыми грозными командами мира.
   Сборная - это национальный футбол, рассматриваемый под увеличительным стеклом: особенно отчетливо видишь здесь характерные черты, его питательную среду, его живительные силы. Начиная с 1952 года главная команда страны неизменно базировалась на московских клубах.
 

 
   Генеральное восхождение. На пьедестале почета. Интересное сопоставление. Торжество без скидок.
   Господин Мишель Шобийон - один из старейших и искуснейших мастеров Франции. Ему уже очень много лет: еще в 1918 году искусные руки Шобийона изготовили Кубок Франции, за который вот уже шестьдесят пять лет борются футболисты этой страны. С той поры ювелирных дел мастер выполнил бесчисленное множество заказов куда более дорогих и пышных, но по-прежнему считал творение далекой молодости своим любимым детищем.
   - Это единственная драгоценность, которая всегда попадает в достойные руки, - любил он частенько шутить в кругу своих друзей. - Я бы с удовольствием сделал еще что-нибудь в этом роде.
   В начале 1958 года мечта господина Мишеля сбылась: ему поручили отлить приз для победителя только что учрежденного соревнования - Кубка Европы для национальных сборных.
   - Опять Кубок! - воскликнул замечательный мастер. - Каждые сорок лет мне попадается что-либо подобное.
   Эта шутка понравилась и обошла многие французские газеты.
   Господин Мишель постарался. Кубок, отлитый из чистого серебра, напоминал по форме древнюю греческую амфору. Незадолго до того, как старый ювелир получил заказ, ученые-археологи на раскопках в Греции нашли барельеф с изображением футболиста. Находке, как выяснилось, уже перевалило за 2400 лет. И Шобийон воспроизвел ее, эту находку, на одной из граней нового Кубка, словно желая подчеркнуть долголетие и непреходящую прелесть игры.
   Кубок получился и в самом деле прекрасным. Мишель Шобийон смотрел на него и говорил:
   - Хотел бы я знать, кому достанется это великолепие?
   Но удовлетворить его любопытство, увы, преждевременно никто не мог. Семнадцать национальных сборных команд, в том числе Венгрии, Португалии, Испании, Чехословакии, Австрии, Франции, Югославии, вступали в спор за право именоваться лучшей на континенте. У каждой из них были великолепные традиции, ослепительная слава прошлого и реальная сила настоящего. Вместе с ними испытать свою судьбу решила и сборная СССР.
   Новое соревнование, ставившее целью еще более оживить футбольную жизнь Европы, сразу же привлекло внимание мировой спортивной общественности не только своей значительностью и, безусловно, предполагаемым интересом, но и своим характером, своей формулой. Все встречи до полуфиналов и финалов проводились дважды - на своем и чужом поле, - что, с одной стороны, снижало элемент случайности, а с другой - еще более обязывало каждую команду позаботиться о своем авторитете, об особой ответственности перед своими болельщиками. Наконец, это состязание было рассчитано на два года (первые его матчи состоялись летом 1958 года, а финалы - в середине шестидесятого). Такая формула требовала от национальных федераций постоянного внимания к своим сборным.
   Пожалуй, стоит напомнить и еще об одной, весьма существенной, «детали». Соревнование на Кубок Европы (теперь оно стало называться чемпионатом Европы) начиналось почти сразу после окончания первенства мира. Таким образом, оно позволяло многим национальным командам реабилитировать себя в глазах общественного мнения за неудачи в предыдущем турнире.
   В этом смысле жребий для нашей сборной оказался весьма неудачным: он свел ее с национальной командой Венгрии.
   На VI чемпионате мира в Швеции состав группы, в которой играла сборная Венгрии, считался наиболее «легким» (Швеция, Уэльс, Мексика), и специалисты в один голос утверждали, что в полуфинал здесь выйдут хозяева поля и венгры. В пользу последних решительно говорило все: и прошлые заслуги - серебряный призер первенства мира, экс-чемпионы Олимпийских игр - и результаты выступлений непосредственно перед чемпионатом мира - две победы над сборной Англии. Им, помнится, все завидовали, считалось, что «некоронованным чемпионам мира» повезло, что у них, кроме шведов (да и то с натяжкой), нет серьезных соперников. Однако случилось непредвиденное: как и советская сборная, венгерская вынуждена была, в конце концов, играть дополнительный матч - с футболистами Уэльса. Проиграв, она не попала в число «счастливой восьмерки». После нескольких лет ярких и бесспорных успехов, после тех надежд, которые на нее возлагались, после победных авансов, которые ей выдавались, эта неудача была воспринята на берегах Дуная чуть ли не как катастрофа. И в Венгрии с нескрываемой надеждой ожидали начала нового соревнования, мечтали, что в нем удастся доказать случайность «шведской осечки».
 

 

 
   Однако в первом матче, состоявшемся вскоре после окончания чемпионата мира-28 сентября 1958 года - на зеленом поле Лужников, гости выглядели усталыми, а главное, потерявшими присущую им уверенность в своих силах. Сборная же СССР, напротив, продемонстрировала слаженную, дружную, активную игру и победила со счетом 3:1.
   Ответный матч состоялся через год - 27 сентября 1959 года - в Будапеште. Мне довелось в ту пору быть в этом городе вместе с группой советских журналистов, и я хорошо помню необычайную обстановку тех дней. Казалось, вся страна жила лишь одним: ожиданием реванша. В том, что это так и будет, венгерские болельщики не сомневались. На крышах трамваев и троллейбусов, в витринах магазинов, в фойе гостиниц, у входов в кинотеатры мы видели плакаты с одинаковым цифровым сочетанием-4:1-3:1. Гадать над их смыслом не приходилось: это был счет, заданный сборной Венгрии на предстоящий матч миллионами ее болельщиков. Первый вариант обеспечивал хозяевам поля немедленный выход в одну четвертую финала, второй - давал право на переигровку.
   Нужно сказать, что в возможность столь благоприятного для хозяев поля исхода предстоящего состязания верили не только их многочисленные и безмерно восторженные поклонники, но и подходившие к делу со спокойной рассудительностью обозреватели. Они отмечали, что с момента своего крупного проигрыша в Москве сборная Венгрии полностью восстановилась психологически, провела огромную по объему и содержанию работу, в ряде товарищеских матчей показала хорошую игру и вновь обрела свою былую уверенность. Оптимистически звучали и интервью, которые время от времени давал представителям печати старший тренер венгерской команды Лайош Бароти.
   Все это, вместе взятое, должно дать достаточно четкое представление о том, какую исключительно сложную задачу должна была решать наша команда на знаменитом «Непшстадионе» в присутствии ста тысяч зрителей, безраздельно болеющих за своих. Дело усложнялось и тем, что, по стечению обстоятельств, 1959 год выдался удивительно «тихим» для сборной СССР: до середины августа она, по существу, не собиралась. На подготовку к бою, на проверку своих сил был дан всего один товарищеский матч: против сборной Чехословакии. Он был чрезвычайно нужен: в нашем футболе произошла естественная переоценка ценностей, и тренеры вводили в дело новые творческие силы. Спокойная, уверенная игра и убедительная победа (3:1) дали нашим мастерам столь необходимый им психологический настрой. Особенно радовало, что из трех голов, проведенных в ворота чехословацких футболистов, два приходилось на долю дебютантов- Валентина Бубукина и Михаила Месхи. Однако было совершенно ясно, что в Будапеште нам предстоит испытание совершенно иного рода.
   В преддверии его чрезвычайно важно было как можно точнее разгадать план соперников и противопоставить ему свой - неожиданный, правильно и точно учитывающий ситуацию. И Гавриилу Дмитриевичу Качалину вполне удалась эта сложная задача. Отлично понимая, что хозяева поля самой логикой событий поставлены перед необходимостью атаковать, рваться вперед, торопить события, он нацелил своих подопечных на динамичное изматывание соперника и на контратаки, нарастающие по силе, с последующим переходом к организованному, систематическому наступлению.
   Иными словами, старший тренер сборной СССР задумал поначалу представить дело так, словно наша команда заведомо обрекла себя на роль обороняющегося, а когда хозяева поверят в это, в корне изменить тактику и тем самым добиться серьезного психологического преимущества.
   Нужно сказать, что этот план полностью удался. Наша боевая дружина в острейшем поединке, проходившем к тому же на тяжелом размякшем после дождя поле, не только сумела сдержать отчаянный натиск соперников, но и после великолепной многоходовой комбинации и сильнейшего удара Юрия Войнова выйти вперед и победить 1:0.
   О победе нашей сборной в Будапеште в те дни писал и говорил весь континент. Она произвела на спортивную Европу колоссальное впечатление. Если суммировать мнения виднейших обозревателей и самых известных тренеров, оценивавших матч, то оно сведется к следующему: советские футболисты продемонстрировали высокое индивидуальное мастерство, гибкую тактику, почти совершенную сыгранность, четкое взаимодействие в линиях и великолепную организацию игры, а главное - высокий моральный дух и волю к победе!
   Теперь на пути к финальному турниру за право обладания Кубком Европы советским футболистам еще предстояло скрестить спортивное оружие со сборной Испании. Однако этот матч, который с интересом и нетерпением ожидала вся Европа, не состоялся. Испанцы мотивировали его «политическими соображениями». Не исключено, что в Испании боялись проигрыша своей команды советской сборной. А возможность его после блестящей игры наших мастеров в Будапеште и после выигрыша 19 мая 1960 года у футболистов Польши с разгромным счетом 7:1 была более чем реальной. Но, как бы там ни было, испанцы выбыли из борьбы, а советской сборной вместе с национальными командами Чехословакии, Франции и Югославии предстояло повести решающий спор.
 

 
   6 июля на нейтральном поле в солнечном просоленном Марселе игрался один из двух полуфиналов: СССР - Чехословакия. Наши друзья выставили такой состав: Штройф; Шафранек, Поплухар, Новак; Буберник, Масопуст; Войта, Моравчик, Квашняк, Бубник, Долинский. Сборную СССР представляли: Л. Яшин; Г. Чохели, А. Масленкин, А. Крутиков; Ю. Войнов, И. Нетто; С. Метревели, В. Иванов, В. Понедельник, В. Бубукин, М. Месхи.
   С первых минут на поле завязалась острая борьба. Стремительным фланговым ударам наших форвардов чехословацкие футболисты противопоставили глубоко эшелонированную оборону с подстраховкой и резкими, решительными контратаками в центре. Долгое время ни одной из сторон не удавалось склонить чашу весов в свою пользу, хотя острых моментов у обоих ворот возникало немало.
   В подобном единоборстве, где техника и тактика спорящих были равны, решить судьбу состязания могли и должны были морально-волевые и физические качества. И здесь, как выяснилось, преимущество оказалось явно на нашей стороне. К концу первой половины советская команда сохранила первоначальную свежесть, тогда как спортсмены Чехословакии явно не выдержали предложенного темпа: все чаще они выпускали из-под надзора наших форвардов, все чаще проигрывали в единоборстве.
   Тонко уловив этот момент, сборная СССР как бы включила третью скорость. Пятерка нападающих, активно поддержанная поистине неутомимыми Нетто и Войновым, прижала соперников к их воротам. Яркая, мужественная игра Штройфа несколько раз отводила угрозу от своих ворот. Но на 35-й минуте Валентин Иванов сыграл в «стенку» с Виктором Понедельником. Тот молниеносно, изящно вышел на ударную позицию и сильнейшим ударом открыл счет. 1:0! Большего ни одна из сторон добиться до перерыва не смогла.
   После отдыха игра возобновилась с прежней силой. Трижды сборная ЧССР подает угловые. В один из моментов Игорь Нетто подхватывает у нашей штрафной линии мяч, проходит с ним середину поля, «вытягивает» одного из защитников на себя и выводит в прорыв Валентина Иванова. Снова точный удар и… московский торпедовец становится героем этого матча.
   2:0, но чехословацкие футболисты не теряют надежды. Они вдруг находят резерв силы и начинают атаковать, предпринимая отчаянные усилия переломить ход состязания. Марсельцы, заполнившие трибуны, приветствуют их мужество. И это в еще большей степени подбадривает наших соперников. В течение десяти минут они беспрерывно штурмуют ворота сборной СССР. Особенно активны нападающие Бубник и Буберник, то и дело обстреливающие наши ворота. Лишь замечательное мастерство Льва Яшина спасает от гола. Точно, самоотверженно играют защитники.
   И постепенно волны атак сборной Чехословакии сникают: чувствуется, что безрезультатное наступление вконец истощило ее силы. И вновь наши футболисты показывают свое тонкое тактическое чутье, обозначив резкий переход к новым, еще более мощным, атакам. И когда молодой центральный нападающий Виктор Понедельник забивает третий мяч, становится ясно, что игра «сделана». Чехословацкие спортсмены с этого момента полностью потеряли уверенность в себе. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что они не сумели даже воспользоваться возможностью «размочить» счет с одиннадцатиметрового: Войта, явно нервничая, пробил мимо.
   Итак, убедительная победа советской команды и выход в финал. В тот же день и час в Париже был сыгран еще один полуфинал, закончившийся трагически для французской сборной: ведя в матче против югославских футболистов со счетом 4:2, она, в конце концов, уступила- 4:5.
   В связи с этим подавляющее большинство обозревателей отметили, что судьба свела в решающем поединке две команды, чьи игровой, физический и волевой потенциалы, по существу, равноценны. А это, несомненно, обещало на редкость интересный, упорный поединок.
   Наступило воскресенье 10 июля 1960 года. Трибуны знаменитого стадиона «Парк де пренс» оказались заполненными, несмотря на то горькое разочарование, которое пережили совсем недавно парижане в связи с обидным проигрышем своей национальной команды.
   Матч сборных СССР и Югославии было поручено судить одному из лучших арбитров мира-англичанину А.Эллису.
   С первых минут стало ясно, что поединок будет трудным. Неимоверно трудным - и для советских футболистов, и для югославских. Обе стороны в обороне избрали принцип «один против одного». Но югославы в первом тайме нашли острейшее оружие против наших защитных действий: их форварды, двигаясь на высоких скоростях, все время менялись местами, вводя в заблуждение своих сторожей. Наши же нападающие действовали строго в зоне своих номеров.
   Конечно, как это всегда бывает в спорте, инициативой овладел тот, кто проявил больше творчества, находчивости и смелости. Тайм, бесспорно, был за нашими соперниками. Они обрушили на ворота сборной СССР град ударов.
   Перелистываю свой блокнот. Вот Костич вывел на удар центрального нападающего Галича. Мощнейший «выстрел» в дальний от вратаря верхний угол. Яшин в изумительном броске почти невероятным усилием - кончиками пальцев перебрасывает мяч через перекладину.
   Обороняясь, наша команда предпринимает в то же время отчаянные усилия, чтобы перехватить инициативу. Но высокий, могучий Еркович, обладающий пушечным ударом Костич, техничный, с редким чувством позиции Галич, подвижный, резкий Шекуларац и их товарищи вновь и вновь создают одну угрозу за другой. Они играют красиво, мощно, вдохновенно.
   Мы сидим на трибунах- маленькая группа советских туристов, островок среди беснующегося моря людей. Мы притаились и шепчем, словно нас кто-то может услышать:
   - Ребята, не сдавайтесь!
   - Ребята, надо выдержать!
   И когда наступает сороковая минута, когда нам кажется, что все самое страшное уже позади, упорный, отчаянный Еркович в темпе обыгрывает Масленкина, прорывается к самой ленточке и делает сильный прострел вдоль ворот. Набежавший Галич ударом головой срезает мяч в наши ворота.
   Ликуют тысячи югославов, приехавших поболеть за своих, шумят французы, которым, в сущности, все равно, кто победит, но которых увлекает этот необычайный поединок, а мы сидим молча и думаем, сумеют ли наши отыграться.
   Не знаю, как объяснить те метаморфозы, что происходят на футбольных полях. Вот еще несколько минут назад каждый, кто наблюдал за этим поединком (особенно если он видел соперников впервые), мог и должен был сказать, что югославы на голову сильнее. Они и в самом деле играли блестяще и, не окажись в наших воротах Яшина, сделали бы больше того, что смогли сделать.
   Но после перерыва сборная СССР нашла в себе силы если и не коренным образом переломить игру, то уж во всяком случае выровнять ее. Этому во многом способствовали отвага, решительность, а может быть, и удача Валентина Бубукина. В самом начале второй половины игры, получив мяч почти в центре поля, он стремительно пошел вперед и неожиданно с двадцати метров сильнейшим ударом направил мяч в ворота. Югославский голкипер Виденич в броске достал его, но удержать не смог, отбил в поле, и тут им овладел превосходно выбравший позицию Слава Метревели. Ну, а остальное, как говорится, было делом техники.
   Гол «разбудил» наших ребят, помог им сбросить нервное напряжение, и они как-то сразу заиграли в полную силу: мощно, энергично, страстно. Скорость, смелость, искрометность комбинаций советских футболистов восхитили зрителей и надломили в какой-то мере югославов. Пядь за пядью они отступали по своей половине поля, все чаще и чаще спасаясь отстрелами, стремясь во что бы то ни стало сбить темп.
   Сборная СССР теперь уже атаковала почти непрерывно. Футболисты вкладывали в это наступление все, что имели и умели. Душой развернувшегося наступления был молодой ростовчанин Виктор Понедельник, игравший на острие атаки. Он держал оборону югославской команды в постоянном напряжении и страхе.
   Опытные соперники очень быстро поняли, какую роль выполняет наш центрфорвард. И, чтобы охладить его пыл, решили подавить Виктора… откровенной, грубой силой. Его бесцеремонно толкали, сбивали с ног, шли на опасные столкновения. И он молча, без жалоб, поднимался и снова рвался вперед.
   Но ни сам Виктор Понедельник, ни его отважные партнеры не смогли реально изменить результата: к финальному свистку счет по-прежнему оставался 1:1.
   Добавочное время. Вот когда идет настоящая проверка всех физических и духовных сил противоборствующих сторон! Поначалу кажется, что чаша весов непременно склонится в сторону югославов: именно они предпринимают отчаянные усилия добиться успеха. Но наши защитники и особенно Лев Яшин буквально творят чудеса. Их поражающая стойкость, в конце концов, окончательно исчерпывает наступательный потенциал югославских футболистов.
   И вот сборная СССР, подобно стайеру, расчетливо сохранившему силы на изнурительно трудной дистанции, начинает решающий финишный рывок. Она снова идет вперед - атака за атакой, атака за атакой.
   Стадион гудит, изумленный этим натиском, фейерверком комбинаций, фланговых прорывов, нарастающим до предела темпом. Югославский вратарь несколько раз спасает свои ворота.
   Выдвинувшийся вперед Валентин Бубукин, оказавшись в плотном кольце югославов, отбрасывает мяч подоспевшему Юрию Войнову. Тот мгновенно переправляет его Михаилу Месхи. От него идет навесная подача в центр. Опять в рывке Виктор Понедельник. Его пытаются сблокировать, но отважный форвард буквально таранит защиту, прорывается сквозь частокол тел, успевает дотянуться до мяча и расчетливо послать его в правый от себя верхний угол ворот. Так был забит гол, принесший нашей команде славу лучшей на континенте.
   Когда прозвучал финальный свисток, десятки тысяч парижан, поднявшись со своих мест, сердечно, восторженно приветствовали выдающийся успех советской сборной. А потом началась церемония награждения. Луч прожектора, разрезав густую темноту летнего вечера, упал на капитана нашей команды Игоря Нетто и осветил его - счастливого, зажавшего в руках приз, равного которому у наших футболистов еще никогда не было. Играл оркестр. Люди, окружившие поле, скандировали: «Бра-во! Бра-во!», словно благодаря за тот великолепный спектакль, свидетелями которого они только что были. А в гостевой ложе старый Мишель Шобийон тоже ударял в ладоши, чему-то улыбался и шептал:
   - Славные парни, эти советские. А главное - замечательные спортсмены. Они одели наш старый футбол в новую, великолепную оправу.
   Эти слова на следующий день газета «Экип» вынесла в качестве аншлага на свою первую страницу, а затем их в различных вариантах повторили многие европейские издания, отдававшие дань уважения первому обладателю нового приза, первому победителю крупнейшего на нашем континенте состязания.
   Успех был действительно большой. Сборная СССР показала себя перед лицом всего футбольного мира коллективом, достигшим высокой творческой зрелости, высокого мастерства. Эта общая оценка складывалась из ряда компонентов. О некоторых из них мне бы хотелось сказать особо.
   Прежде всего радовало, что в отличие от прошлых лет наша сборная продемонстрировала высокую стабильность. Все матчи на Кубок Европы были ею выиграны четко, уверенно, с общим балансом забитых и пропущенных мячей 9:2!
   Все без исключения специалисты отмечали, что эту стабильность, уверенность в себе, эти следовавшие одна за другой победы обеспечивали высокое исполнительское мастерство советских футболистов, их выдающаяся физическая и морально-волевая закалка. По общему мнению, сборная СССР проявляла на зеленом поле элементы творчества, тактической гибкости, умело переводила темп состязания в нужное для себя русло.
   После олимпийской победы успех в Кубке Европы 1960 года - пока наивысшее творческое достижение сборной команды Советского Союза. Оно, несомненно, отражало общий высокий уровень отечественного футбола, сумевшего выдвинуть из своих рядов великолепных исполнителей и тренеров.
   И тут позволю себе вернуться к личности Г. Д. Качалина, столь много сделавшего для нашего футбола, бесспорного рекордсмена продолжительности пребывания на посту старшего тренера сборной СССР (он занимал этот пост непрерывно в течение семи лет - срок беспрецедентный в нашей практике). Мы, журналисты, зная его природную скромность, сдержанность, не проявляли к нему должного интереса, не отваживались беспокоить его, а сам Гавриил Дмитриевич страсть как не любил рекламы, не любил давать интервью и тем более лично писать о заслугах и успехах свой команды. Я не сказал бы, что это идеальная черта для такого видного спортивного, общественного деятеля, но она есть, она - неотъемлемое качество его характера, и от этого никуда не уйдешь.
   Приходилось не раз на вопрос о том, чем объясняются столь крупные и стабильные успехи в его творчестве, слышать и такое:
   - Да просто повезло…
   В такие минуты мне всегда неизменно вспоминались знаменитые суворовские слова, что нельзя же все победы объяснять везением, везением и везением - надо бы немножко и умения… Да, необходимо отдать должное изумительному умению Гавриила Качалина-этого неповторимого Суворова отечественного футбола, создавшего свою «науку побеждать».
   Мне доводилось слышать немало утверждений - и от коллег Гавриила Дмитриевича, и от руководителей нашей федерации, и, наконец, от самих футболистов,- что, дескать, Качалин консервативен в своих взглядах, любит старину, с трудом, очень неохотно от нее отказывается.
   Я в корне не согласен с этим. Если изучить «консерватизм» Качалина в пору его творческого расцвета (середина и конец пятидесятых годов), то он состоял в глубокой, принципиальной приверженности его к красивому, атакующему, агрессивному, в лучшем смысле этого слова, футболу. Его «консерватизм» заключался в том, что он настойчиво искал и проводил в сборную не только игроков-виртуозов, но и прежде всего игроков-мыслите- лей, игроков-тружеников. Именно «консерватор» Качалин первым увидел в ростовской команде класса «Б» Виктора Понедельника и решительно «утвердил его в должности» основного центрфорварда. Именно «консерватор» Качалин впервые отказался от традиции преимущественно московской ориентации в сборной и в 1960 году расширил ее географию до необычайных размеров, введя в состав представителей девяти клубов.
   Некоторые принимали за консерватизм то, что Г. Д. Качалин не всегда спешил перестраивать команду на ту или иную тактическую схему. Но это было вовсе не выражением упрямства, а лишь проявлением глубокого убеждения, что сама по себе та или иная схема ничего не стоит, если она органически не освоена национальным футболом, что не схема определяет игру, а игра - схему.
   Зная Гавриила Дмитриевича на протяжении ряда лет', наблюдая за его работой, я бы хотел отметить, что он относится к той, увы, далеко не многочисленной, но прекрасной плеяде советских педагогов, которые вносят в наш спорт атмосферу высокой интеллигентности и большой культуры. И дело не только в том, что с любым, даже самым юным, игроком он изъясняется только на «вы», что ему органически чужды грубость, резкий тон. Он выразитель бережного, любовного отношения ко всему истинно прекрасному - в жизни, в искусстве, в спорте- и личным примером учит этому подопечных. Учит наслаждаться игрой и доставлять ею наслаждение другим.
   Гавриил Дмитриевич показал непревзойденное умение сплачивать различных по характеру, манере исполнения, привязанностям и привычкам игроков в единое целое, объединять их вокруг общей творческой идеи.
   Отличный педагог, незаурядный психолог, человек, умеющий найти верный путь к душе игрока, Г. Д. Качалин воспитывал у своих подопечных высокие волевые качества.
   Впервые за свою послевоенную историю сборная комплектовалась не на базе одного клуба, а по принципу самого широкого представительства. Я уже отмечал это в качестве личной заслуги старшего тренера, однако совершенно очевидно, что новый кадровый регламент не может быть отнесен только на его счет. Суть состояла в тех глубинных процессах, в тех серьезных качественных изменениях, которые происходили в нашем футболе. Росло в стране число классных команд, повсеместно возрастал уровень учебно-тренировочной работы на местах.
   Итак, обладатели Кубка Европы. Вот они, перед моими глазами. Я их вижу сегодня такими, какими были они восемнадцать лет назад, какими мы все привыкли их видеть в кипении жарких спортивных схваток.
   В воротах Лев Яшин - умудренный опытом, любимец зрителей. Хотя его «боевой пост» был расположен в глубоком тылу команды, он был ее бесспорным лидером, был, если так можно выразиться, тем живым камертоном, по которому тогда настраивался высокий класс нашей сборной. Все без исключения игры на Кубок Европы он провел очень сильно, вселяя уверенность в своих партнеров.
   Наряду с ветеранами - В. Кесаревым и А. Масленкиным - два новобранца пришли в линию обороны. Одним из них был московский спартаковец Анатолий Крутиков- пожалуй, самый выносливый и быстрый из фланговых защитников за всю историю отечественного футбола, спортсмен, откровенно опередивший свое время. Не только у нас в стране, но, может быть, и во всем мире он был одним из первых, кто начал практиковать -не как эпизод, а как систему, как метод - активное подключение в атаку, резкие и опасные проходы по краю от ворот до ворот, вызывавшие бурю восторга на трибунах и настоящую панику в стане соперников. Его напарник Гиви Чохели представлял тбилисское «Динамо». Этот футболист прежде всего удивлял редким, обычно не свойственным южанам хладнокровием, которое, как говорят, даже вошло в поговорку у наших футболистов. Хорошая техника, универсализм, уверенная игра «вверху» были прекрасным дополнением к основной черте его творческого характера.
   Линия полузащиты - Ю. Войнов - И. Нетто - в это время прочно стабилизовалась, и ее действия с каждым разом становились все более зрелыми, достигая, по мнению многих, той виртуозности, о которой с полным основанием можно говорить как о совершенстве.
   Серьезные изменения по сравнению со «шведским периодом» произошли в линии нападения, где из ветеранов, по существу, остался только московский торпедовец Валентин Иванов.
   Одной из несомненных и больших творческих удач Гавриила Качалина я лично считаю выбор двух крайних нападающих - темпераментных южан Славы Метревели и Михаила Месхи. Быстрые, техничные, всегда по-спортивному злые, безупречно сыгранные между собой, одинаково хорошо владеющие дриблингом, точностью паса, сильным ударом, умные тактики, они, как два могучих крыла, придавали сборной силу, поднимали ее в большой полет. Наш футбол, если внимательно изучить его историю, всегда выдвигал из своей среды великолепных форвардов, но, вероятно, все же никогда в сборной на этих местах не было таких блестящих, таких равных по мастерству исполнителей, как Метревели и Месхи.
   Я уже писал, что Виктора Понедельника Качалин взял на место «девятки» в сборной из периферийного клуба. Это уже само по себе было необычным явлением. Еще более удивительным, с точки зрения формальной логики, казалось, что новичок как-то сразу «вписался» в состав и стал своим, близким, понятным среди ярчайших «звезд». Физически сильный, добротного телосложения, отважный, решительно готовый к любому виду единоборства- техническому или силовому, он был достойным лидером своей боевой пятерки.
   Интересен такой факт. Дебютировав в сборной в 1960-м, Виктор сыграл за нее в сезоне все матчи и ни в одном из них не уходил с поля не забив «своего» гола.
   Еще одним «выдвиженцем» Гавриила Дмитриевича Качалина был Валентин Бубукин. Многие не одобряли этот выбор, считая, что Бубукин резко уступает своим партнерам по уровню технической подготовки. Что ж, может быть, он и впрямь не достигал той степени виртуозности и изящества, которая была присуща Месхи, Иванову, Понедельнику. Однако он с лихвой компенсировал это феноменальной работоспособностью, высокой природной тактической мудростью и редкой мальчишеской страстью к игре. Он отлично «вписался» в игровой ансамбль, и многие потом (совершенно справедливо) называли его незаменимым. Да и впрямь, крайне редко в ту пору сборная выходила на поле без него!
   Таково лицо той команды, которая принесла в 1960-м заслуженную славу нашему футболу.
 

 
   Испытание на прочность. Мы открываем Южную Америку. Снова осечка в четвертьфинале. Кто виноват?
   Отпраздновав победу в Кубке Европы, наша сборная после короткой передышки стала готовиться к очередному чемпионату мира. Поначалу ей предстояли отборочные игры с национальными командами Норвегии и Турции. Исход встреч с ними не вызывал особых опасений. Однако перед руководством советской сборной стояли сложные вопросы.
   Многое за сравнительно короткий срок переменилось в нашем футбольном доме. Появился новый лидер - московское «Торпедо», которое в сезоне 1960 года завоевало и звание чемпиона, и Кубок страны. Но еще важнее было то, что автозаводцы продемонстрировали на редкость красивый, яркий, наступательный футбол и выдвинули из своей среды молодых талантливых исполнителей. Появились они и в других клубах. Нужно было проверить новобранцев, определить наиболее достойным место в строю, решить задачи обеспечения сыгранности.
   Вот почему уже в середине февраля Гавриил Качалин призвал своих избранников на кратковременный сбор. Может возникнуть вполне закономерный вопрос: стоит ли упоминать в книге о таком обычном и, в сущности, малозначительном событии? Считаю, что стоит. Гавриил Качалин в ту пору первым отказался от «метода пожарной тревоги», когда команду созывают незадолго перед каким-нибудь международным матчем, и перешел к методу строгой, на весь год спланированной, имеющей отчетливую перспективу подготовки.
   На юг в те весенние дни выехали вратари Л. Яшин и В. Маслаченко, защитники А. Медакин, В. Петров, И. Нетто, В. Шустиков, Л. Островский, Г. Рябов, полузащитники В. Воронин, Н. Маношин и Ю. Шикунов, нападающие С. Метревели, О. Базилевич, В. Иванов, В. Серебряников, И. Численко, В. Понедельник, В. Лобановский, Б. Батанов, В. Бубукин, Г. Хусаинов и Ю. Масалев. В столице Грузии к ним присоединились вратарь С. Котрикадзе, защитник Г. Чохели, полузащитник Ш. Яманидзе и нападающий М. Месхи.
   Я специально привожу этот очень длинный список. Среди двадцати шести кандидатов, отобранных тренерами, и прежде всего, разумеется, самим Г. Качалиным, восемнадцать впервые призывались под знамена главной команды страны. Это были игроки тех команд, которые за последнее время сделали резкий скачок вперед в своем творческом развитии, - московское «Торпедо» (А. Медакин, В. Шустиков, Л. Островский, В. Воронин, Н. Маношин, Б. Батанов, В. Иванов), киевское «Динамо» (О. Базилевич, В. Серебряников, В. Лобановский) и другие. Обращение к ним в тот момент, когда прежний состав нашей главной команды только что вернулся с блестящей победой из Парижа, а его средний возраст определялся как самый молодой среди всех европейских сборных, достаточно убедительно говорит о творческой смелости Качалина, о его умении тонко и быстро реагировать на любые изменения футбольной конъюнктуры.
   После непродолжительной, но интенсивной тренировочной работы и спарринговых встреч на стадионах Тбилиси и Еревана Качалин повез своих питомцев в Голландию, где сыграл три матча с сильнейшими клубами страны. Многие в ту пору недоумевали: что за выбор? Отвечая на все эти каверзные вопросы, старший тренер сборной СССР неоднократно заявлял, что считает голландский футбол уже сейчас одним из сильнейших в Европе и предсказывает ему еще большие успехи в будущем. Над ним подшучивали, говорили, что он просто оправдывает свое решение. Но сегодня, сейчас мы можем воздать должное дальновидности и прозорливости этого человека.
   Тренировки, товарищеские матчи (против английской «Астон Виллы» в Москве, против сборной Польши в Варшаве, против сборной Аргентины в Москве) продолжались весну и начало лета. Далеко не все из них оканчивались успешно, часто после очередного поединка в адрес наших футболистов и их руководителей раздавалась справедливая, случалось очень острая, критика. Но, в конце концов, все это сыграло свою роль. И отборочные рубежи очередного первенства мира, которое должно было состояться в Чили, были пройдены успешно. Мы дважды выигрывали у своего давнишнего партнера- сборной Турции (1:0, 2:1) и дважды у футболистов Норвегии (5:2, 3:0). Путь в финал был открыт.
 

 

 
   Гавриил Качалин, таким образом, второй раз готовил команду к участию в чемпионате мира, и это, безусловно, было положительным моментом. Он знал на своем горьком опыте многие недоработки, ошибки, просчеты прошлого, а следовательно, знал, как их исправлять.
   Старший тренер отлично понимал, что у себя, в Чили, южноамериканские команды, возглавляемые чемпионами мира - бразильцами, будут представлять особо грозную силу и, несомненно, предпримут все, чтобы оказаться в числе лидеров, оправдать надежды своих темпераментных болельщиков.
   Вывод напрашивался сам собой: следовало как можно лучше изучить главных соперников и те условия, в которых придется выступать на форуме сильнейших команд планеты. С этой целью сразу же после окончания второй отборочной встречи - с командой Турции в Стамбуле наша сборная отправилась в большое турне за океан.
   В футболе, как правило, всегда наиболее привлекательны официальные состязания, в которых борьба идет что называется «не на живот, а на смерть», где разыгрываются громкие титулы, звания и производится - на какой-то определенный срок -строгая ранжировка команд по силам и классу.
   Однако случается, что вроде бы обыкновенный товарищеский матч, ничего не определяющий и не значащий на первый взгляд, становится событием особенным, необычайным, привлекающим внимание всего футбольного мира. Так было в памятном сорок пятом, когда еще мало кому известная команда мастеров московского «Динамо» прибыла в туманную Англию. Так было в середине пятидесятых годов, когда венгерская «чудо-команда», разгромив родоначальников футбола у себя на поле, приехала с ответным визитом на берега Темзы.
   Не менее знаменательным событием стал приезд в Южную Америку обладателя Кубка Европы - сборной команды Советского Союза, ее дебют на стадионах знаменитых футбольных держав - Аргентины, Уругвая, а также хозяев уже недалекого тогда чемпионата мира - чилийцев.
   Выступления советской сборной в Южной Америке носили исключительный характер. Стотысячные стадионы-гиганты в Буэнос-Айресе, Монтевидео, Сантьяго не могли вместить и сотой доли желающих посмотреть выступления гостей. Печать уделяла предстоящим матчам особое внимание. Причем подавляющее большинство специалистов предсказывало сборной СССР поражения, и даже с крупным счетом, особенно в Аргентине и Уругвае. При этом кроме грозной силы соперников назывались и определенные «побочные» факторы, которые, по их мнению, предопределяли это. Первый фактор - высокая температура и большая влажность воздуха, что ставило перед гостями, приехавшими из зимней Москвы, определенные трудности. Второй - чрезвычайно «сухие», необычно жесткие поля с плохим травяным покровом. И третий - темперамент латиноамериканских зрителей, не имеющий себе равных.
   Посмотреть предстоящие матчи прибыли представители всех шестнадцати стран - участниц финальной части предстоящего чемпионата мира, в том числе специальная, весьма многочисленная делегация Федерации футбола Бразилии, а также старшие тренеры сборных команд Югославии, Чехословакии, Италии, Англии, Швейцарии, Испании. Освещать состязания собралось более 500 журналистов из 51 страны. Думаю, что такого внимания не удостаивались и многие официальные турниры самого высокого ранга.
   Чем же можно объяснить столь необычное внимание к серии, казалось, обычных товарищеских матчей? Думаю, что тем положением, которое занимали тогда соперники в футбольном мире.
   Сборная СССР, как мы уже знаем, только что была возведена на европейский футбольный престол, аргентинцы выиграли последний чемпионат Южной Америки, и их шансы перед началом борьбы в Чили расценивались очень высоко. На пресс-конференции в Рио-де-Жанейро лидер бразильцев Пеле заявил журналистам о своей твердой уверенности, что его команда встретится в финале не с кем иным, как со сборной Аргентины. Тем более он не сомневался, что хозяева поля выиграют у гостей из Советской России.
   Эта уверенность знаменитого форварда основывалась, во-первых, на его собственной оценке реальных сил, а во-вторых, на знании традиций. Из европейских команд, навещавших Латинскую Америку в разные годы, только англичанам удалось сделать нулевую ничью, остальные матчи выиграли хозяева поля. Более того, ни одной сборной не удалось провести в их ворота хотя бы один мяч.
   И вдруг - первое поражение. Его нанесла аргентинцам 18 ноября 1961 года на стадионе «Ривер Плейт» сборная СССР со счетом 2:1, причем гости вели 2:0.
   В течение двух недель не только спортивные, но и общеполитические, коммерческие, а также другие специальные издания отводили нашей сборной целые полосы. Советской команде давались самые восторженные оценки, особо отмечались ее прекрасная физическая подготовка, атлетичность, целеустремленность, выдержка, тактическая зрелость. Михаила Месхи местные журналисты окрестили «грузинским Гарринчей», очень теплые, высокие оценки заслужила игра С. Метревели, Л. Яшина, В. Воронина, И. Нетто.
   А сборная СССР продолжала свой путь, и продолжала успешно. Она выиграла в Сантьяго у сборной Чили (1:0) и, наконец, на поле знаменитого, лучшего в Монтевидео стадиона «Сентенарио» «положила на лопатки» сборную Уругвая - 2:1.
   Три победы над сильнейшими южноамериканскими командами с общим соотношением забитых и пропущенных мячей 5:2 приобрели характер события, далеко выходящего за рамки любопытной сенсации, которую принесли обычные товарищеские встречи. Мировая, и прежде всего южноамериканская, спортивная печать делала на основе их далеко идущие выводы. Почти все крупнейшие обозреватели считали, что успех сборной СССР не только выдвинул нашу команду в число главных фаворитов предстоящего очередного чемпионата мира, но и открыл большие перспективы перед всей футбольной Европой, обеспечил ее командам, собирающимся в Чили, хороший психологический климат и веру в себя. В то же время он, этот успех, должен был заставить и, несомненно, заставил самих южноамериканцев произвести решительную переоценку ценностей. Если до ноября, например, чемпионы мира бразильцы повторяли, что видят своих главных соперников только в лице аргентинцев, то накануне нового года они заговорили по-иному, введя в список «главных претендентов» команды СССР, Англии, Италии и ряда других европейских стран. Через некоторое время чемпионы мира пошли еще дальше и приняли решение провести небольшое турне по стадионам Европы, о котором прежде и не мечтали. Срочно запросили разрешение об ответном матч-реванше в Москве уругвайцы.

 

 
   Вот какие широкие и разнообразные последствия имела поездка сборной СССР в Южную Америку.
   Итак, если всего четыре года назад, в 1958-м, мы ехали в Швецию в качестве зеленого дебютанта, в роли некоего футбольного «мистера Икса», то теперь сборная СССР повсеместно была объявлена наряду с бразильцами одним из главных кандидатов в чемпионы мира. Об этом писали наши соперники. И наши друзья. И больше всего - мы сами. Если перелистать периодическую печать тех дней, можно легко убедиться, как неимоверно восторженно и, увы, односторонне оценили мы сами результаты поездки в Южную Америку.
   Я пишу об этом не ради того, чтобы старое помянуть. Да простят мне мои товарищи, одноплановость, одноцветность оценок - старая хроническая болезнь нашей спортивной журналистики в целом. Стоит какой-нибудь команде успешно провести серию товарищеских матчей, а тем более выиграть важный официальный турнир, и мы все немедленно, словно сговорившись, надеваем розовые очки и начинаем повальное славословие, будто наши замечательные, обыкновенные, истинно земные парни превратились вдруг по чьему-то волшебству в безгрешных ангелов. И наоборот. А как важно, как необходимо нам всем научиться в любом случае выбирать золотую середину!
   Да, сборная начала решающий этап своей подготовки под фанфарные звуки и барабанный бой бесконечных спортивных обозрений. И чем большее число их появлялось на свет, тем все сложнее становился психологический климат в команде. Ибо, как свидетельствует многолетний опыт во всех областях спорта, нет ничего страшнее и тяжелее бремени лидера, объявленного общественным мнением.
   Были у нашей сборной и другие серьезные трудности. Как известно, чемпионату мира в Чили определили следующие сроки: май - середина июня. Подавляющее большинство стран Западной Европы и всю Южную Америку эти сроки вполне устраивали, так как они удачно совпадали с графиками внутренних турниров. У нас же, как известно, все по-иному: весна - не конец, а начало сезона. И хотя руководство сборной совместно с федерацией разработали очень точный и правильный план подготовки, хотя уже в апреле наша сборная провела три официальных тренировочных матча с футболистами Люксембурга (3:1), Швеции (2:0) и Уругвая (5:0), полностью избавиться от последствий «зимней спячки» не удалось.
   18 января 1962 года после жеребьевки, проведенной в штаб-квартире ФИФА, стали известны составы предварительных групп. Наша сборная оказалась в одной компании со своими давнишними знакомыми - футбольными коллективами Югославии и Уругвая, а также командой Колумбии, которую общественное мнение сразу же окрестило заведомым аутсайдером, «командой второго ранга», с которой все три остальных участника расправятся как кошка с мышкой. Подобные оценки, конечно же, доходили до наших футболистов и оказали им весьма плохую услугу.
   В таком трудном, ответственном, исключительно напряженном состязании, как чемпионат мира, существенное значение имеет любая деталь. И даже то, что со стороны может показаться «мелочью», подчас оказывает существенное влияние на моральный тонус команд, а следовательно, и на весь ход борьбы.
 
   Первый матч советские футболисты должны были играть со сборной Югославии, считавшейся в ту пору очень сильной. Положение усугублялось тем особенным ажиотажем, который подогревался словами «реванш», «месть», «возмездие», не сходивших со страниц чилийских газет, как будто речь шла о войне, а не о спортивном состязании. Обозреватели всячески обыгрывали тот факт, что советские футболисты дважды не пропустили югославскую команду на пьедестал почета: первый раз на Олимпийских играх в Мельбурне, а второй совсем недавно- в Париже, в финале розыгрыша Кубка Европы.
   Югославские футболисты в весьма пространных интервью, которые охотно публиковала выходившая в Арике газета «Конкордия», обещали на этот раз победить во что бы то ни стало. Однако то, что казалось легким, обернулось неосуществимой мечтой: в мощном, наступательном стиле наша команда победила 2:0. К большому огорчению, соперники советских футболистов, оказавшись бессильными сдержать их натиск дозволенными средствами, прибегли к откровенной, я бы даже сказал скандальной, грубости: защитник сборной СССР Эдуард Дубинский получил тяжелейший перелом ноги и был отправлен в госпиталь, дважды покидали поле Виктор Понедельник и Валентин Иванов, и команда на какое-то время оставалась в меньшинстве. Но и при этом она продолжала наступать, показывая красивый и смелый футбол. И наши журналисты, видевшие это, - М. Мержанов, Н. Озеров, А. Стародуб - передали в Москву, в свои издания и агентства, искренние, восторженные отчеты о трудной и вполне заслуженной победе.
   Через два дня нас ожидала встреча с колумбийцами, которые до этого проиграли 1:2 уругвайцам. Тренеры - и Гавриил Качалин, и Николай Гуляев - проводили очень большую работу, настраивая ребят на трудности, с которыми они могут столкнуться, на самое серьезное, самое уважительное отношение к сопернику, но уже было поздно - наши парни были уверены в легкой победе.
   Поначалу эта уверенность вроде бы вполне себя оправдала: на 12-й минуте счет был 3:0, а на 49-й - 4: 1 в нашу пользу. Во всем мире, вероятно, не нашлось бы человека, который бы рискнул в этот момент поставить хоть грош за то, что колумбийцам удастся спасти матч. А между тем…
   А между тем произошло вот что. В один из моментов судья назначил угловой у ворот сборной СССР. Футболисты спокойно, деловито заняли привычные позиции в ожидании навесной передачи. Но удар у колумбийца Калле не получился, мяч не взлетел вверх, а медленно покатился вдоль лицевой. И тут случилось нечто действительно маловероятное: сначала мяч пропустил Игорь Нетто, считая,что тот уходит за линию, затем то же самое сделал Гиви Чохели, которому якобы послышался крик Льва Яшина «Беру!» и, наконец, сам Яшин, не успевший вовремя отреагировать на ошибку товарища, и мяч под хохот на трибунах спокойно закатился в дальний угол ворот.
   Этот эпизод, действительно смешной сам по себе, полностью «расклеил» нашу команду, и потерявшие было всякую надежду на спасение соперники вдруг воспрянули духом, заиграли активнее, стали умело использовать наши ошибки. И в результате - 4:4. Ничья, отнявшая у нас очко.
   Но дело было, в конце концов, не в этом очке. Ничья после счета 4:1, сделанная одним из главных кандидатов в чемпионы, стала главной сенсацией дня, темой пространных статей, различных, в том числе и самых нелепых, предположений, высказываний в адрес нашей команды, похожих на некрологи. Совершенно очевидно, что это потрясло наших футболистов, резко изменило моральный климат в команде. Плохое настроение не смогла полностью исправить даже трудная и почетная победа над уругвайской сборной (2:1), которая вывела нас на первое место в подгруппе и открыла дорогу на четвертьфинал.
   И снова, как и четыре года назад в Швеции, жребий свел на этом этапе советских футболистов с командой хозяев чемпионата.
   Матч прошел при подавляющем преимуществе сборной СССР, но закончился со счетом 1:2 в пользу чилийской команды. Что ж, бывает и такое в спорте. Журналисты, наши журналисты, описывавшие этот поединок, обвинили советских мастеров во многих грехах. Во-первых, в неумении преодолевать массированную оборону соперников. Хотя сами же эти журналисты подсчитали, что только во втором тайме нападающие сборной СССР четырнадцать раз выходили на идеальные позиции в зоне штрафной площадки, Месхи дважды пробил в перекладину, Понедельник - один раз, несколько очень сильных ударов прошли рядом с целью. Во-вторых, в неправильности тактического плана, хотя на следующий день после игры даже все чилийские газеты отметили, что русские выглядели грознее, а их тактический план был более интересным и четким. В-третьих…
   На мой взгляд, следовало тогда более спокойно разобраться в случившемся, дать ему правильную оценку, объективно оценить результаты выступления сборной СССР.
   Вероятно, когда команда, имея явное территориальное и игровое преимущество, уступает сопернику с разницей в один мяч, следует прежде всего говорить о мо- рально-волевом срыве и таких сопутствующих ему явлениях, как торопливость, нервозность, потеря должной согласованности… Так оно и было на самом деле. «Колумбийская заноза» - вот прежде всего, что прокололо организм нашей команды и не позволило ей полностью раскрыть свои, бесспорно большие возможности, полностью оправдать возлагавшиеся на нее надежды.
   Разумеется, были и другие причины. Но как их понимать? Какую давать им оценку?
   Совсем недавно, уже заканчивая эту свою работу, я увидел книгу Валентина Иванова «Центральный круг» и с жадностью прочел ее: всегда интересно познакомиться с откровениями большого мастера. Но многое меня в этой книге удивило и огорчило. И прежде всего оценка выступлений в Чили. Ну как понять и принять, например, такие слова: «Качалин остается годами верен тем богам, которым начал поклоняться, и никакая мода не в состоянии сбить его с пути. Чемпионат мира 1958 года в Швеции открыл новую футбольную эру. После его окончания канул в Лету пятый нападающий и появился на свет четвертый защитник. Эта реформа коснулась всего мирового футбола, не исключая и советского. Но только не сборной СССР, которой руководил тогда Качалин. Спустя четыре года он привез на очередное первенство мира в Чили команду, в которой были все те же пять форвардов-два края, два инсайда и центр. Наш тренер не хотел, а может, и не умел расставаться с системой, которая принесла его команде (выделено мною. - Л. Г.) победы на Олимпиаде и в Кубке Европы».
   Такие вещи можно простить ну, скажем, тем болельщикам, которые часто любят затевать «теоретические» споры где-нибудь на «пятачке» перед таблицей результатов стадиона «Динамо» или Центрального в Лужниках. Но когда это пишет человек, много лет отдавший сборной страны (которую он теперь почему-то называет не своей командой, а качалинской), человек, сам ставший тренером, - это не может не вызвать возражения и горечи. Почему? Постараюсь объяснить.
   Действительно, чемпионат в Швеции ознаменовал начало новой эпохи в мировом футболе. Начало - и только. Но еще значительное время в различных странах присматривались к новой системе.
   Наши ведущие команды (в том числе и «Торпедо», где играл В. Иванов) начали серьезную тактическую перестройку лишь с середины шестьдесят второго года (именно после «чилийской неудачи» сборной), увы опоздав с ней по крайней мере на три сезона. Но перестройка эта шла первое время довольно тяжело, некоторые клубы и их руководители увидели в новой формуле лишь средство запереть на замок свои ворота. Стали пустеть трибуны…
   Наша спортивная печать в этих условиях провела широкую дискуссию о путях развития советского футбола. И одним из первых вступил в нее «консерватор» Качалин. Он писал тогда: «Ключевые позиции в нашем футболе и призовые места сегодня занимают те команды, которые придерживаются прогрессивных тактических схем, передовых методов игры… Наши команды уже осваивают и продолжают совершенствовать тактику игры по системе 4 + 2 + 4. Они навсегда опровергли существующее мнение о якобы оборонительном ее характере». В другой статье Гавриил Качалин утверждал: «Оборона, ради чего бы она ни строилась, никогда не может быть признана как единственная цель команды. Атака, наступление, порыв к победе - вот истинная и естественная форма выражения своего спортивного «я», вот основная форма футбольной стратегии и тактики. Вот почему сейчас, изучая и внедряя в практику новое тактическое построение, мы должны вдохнуть в новую схему прежде всего наш активный, наш смелый, наступательный дух».
   Да, подобные высказывания никак не совместимы с поклонением старым богам. И если сборная наша и в самом деле еще сохраняла прежнюю геометрию на поле, то вызывалось это отнюдь не прихотью и не личными вкусами Качалина. Вероятно, Валентин Иванов понимает, что для перехода на новую тактику мало отдать одному форварду и одному полузащитнику команду:
   - Три шага назад!
   Нужно, чтобы новая схема была освоена, органически принята и осмыслена футболистами, стала для них близкой и родной, удобной и понятной в клубах, в повседневной практике. И тактическое отставание, продемонстрированное на очередном мировом форуме, было отнюдь не тренерским упрямством, а следствием имевшего места топтания на месте всего советского футбола в делом. И уж чтобы окончательно внести в вопрос ясность, напомним, что и сборная Чили в ту пору поклонялась старому доброму «дубль-ве», нападая пятью форвардами и обороняясь тремя защитниками. И сборная Югославии, и сборная Уругвая - тоже. Тактическая перестройка, переход от эпохи к эпохе не такое уж легкое дело, как может показаться поначалу.
   Тем не менее, повторяю, главный вывод, главный итог выступления в чемпионате 1962 года для нас состоял в том, что наметилось серьезное отставание в тактике по сравнению с ведущими командами мира, прежде всего бразильцами.
   Команда, не досмотрев, как и в Швеции, полуфинальные и финальные игры, не получив возможности поучиться у лучших из лучших, отправилась домой. Она не стала героем чилийского чемпионата, но и не допустила никакого отступления по сравнению с прошлым.
   Но уже не было ни торжественных встреч, ни парадных прохождений по главному стадиону страны. Спортивные обозреватели старались друг перед другом, выискивая как можно больше грехов в игре и поведении своей комады. Национальный наш герой Лев Яшин был объявлен (за ошибку в игре с Колумбией) персоной «нон грата» и освистывался трибунами каждый раз, когда выходил на поле в составе родного «Динамо». Валентину Иванову, у которого чилийский хавбек Рохал (забивший после этого решающий гол) «украл» мяч, приписывали чуть ли не умышленный отказ от борьбы. Атмосфера уныния, безрадостности вдруг как-то сразу, как грозовая туча в душный летний вечер, наползла на наш футбол.
   Есть такое выражение в спорте, такая формула мудрости и благородства в нем: «уметь проигрывать с честью». Вероятно, не менее важно, не менее мудро и благородно уметь правильно, со спокойствием, исполненным достоинства, встречать поражения других. Разносы, разгоны, резкие обвинения, критика, где допускается нагромождение ошибок, подрывают моральные силы не только «непосредственных виновников». Они лишают творческой дерзости, отваги, готовности к эксперименту, к риску (без чего, как мы знаем, вообще немыслим спорт) поколение тех, кто приходит на смену старой гвардии.
   Повторяю: я далек от безрассудной мысли всепрощения в спорте. Но я категорически против погребального звона вокруг каждой неудачи, против каждой осечки, против огульного подхода к оценке того или иного выступления.
   Верю, мы научимся и в дни поражений находить добрые слова для проигравших, спокойно и мудро разбирать ошибки. И этим спокойствием, этой высшей мудростью, этим святым благожелательством - вдохновлять спортсменов, зажигать в них жажду больших и настоящих побед.
 

 
   Нет худа без добра. С опозданием на четыре года. Новый штурман. Опять расхождение в оценках.
   Недаром говорится: нет худа без добра. «Чилийская остановка» нашей сборной, лишенная сама по себе какого-либо трагизма, вызвала острую дискуссию о дальнейших путях развития отечественного футбола, о характерных и принципиальных недостатках, присущих ему в целом. В те дни Федерация футбола СССР провела серию теоретических конференций и совещаний с тренерами, работающими в клубах всех рангов. С программным докладом о путях и задачах перестройки, о ее основных теоретических принципах выступил Гавриил Качалин.
   Словно отвечая своим оппонентам - настоящим и будущим,- он говорил: «Сейчас много говорят о необходимости решительной перестройки в области тактики. Перестройка и в самом деле жизненно необходима, но ее нельзя начинать со сборной, не переведя на новые рельсы клубы. Этому же мешает то крайне досадное обстоятельство, что ряд наших тренеров и тем более футболистов недостаточно теоретически вооружены, чтобы претворять в жизнь новую, очень сложную систему игры. Тактика же, не изученная до деталей, теоретически не обоснованная, походит на дерево без корней…
   Особенно важно помнить следующее. Тенденция в развитии тактики игры в мировом футболе направлена в сторону численного усиления оборонительных линий, укрепления обороны за счет снижения атакующей, ударной силы команды. Такая тактика неприемлема для нашего футбола, его традиций, его первоосновы, его высокого спортивного духа».
   Чилийский чемпионат мира был уроком не только нам, он снял шоры с глаз теоретиков и практиков из многих стран света. Мир увидел, мир впервые, может быть, со всей непреложной отчетливостью и ясностью осознал, что «бразильская система» - не забавная новинка, не коварная заготовка для одного турнира, а очередное «открытие века», новое слово в тактике. И тогда повсеместно решительно и неудержимо началась реконструкция того необозримо сложного и прекрасного здания, имя которому - мировой футбол.
   Как и всякая реконструкция, она проходила болезненно, трудно, в острых, порой непримиримых спорах. Явно напуганные взлетом двукратных чемпионов мира бразильцев, мощью и результативностью их атак, многие тренеры в самых различных уголках света стали на словах и в еще большей степени на деле видеть в новой формуле 4 + 2+4 прежде всего средство укрепления оборонительных ресурсов, создания «рубежей неприступности» на подступах к своим воротам. С легкой руки печально известного своим предельным рационализмом в спорте тренера Эленио Эрреры первыми и главными апологетами такой творческой идеи стали итальянцы. Изобретенный ими «либеро» - свободный защитник, располагающийся сзади основного квартета, - стал на какое-то время символом сугубо оборонительной стратегии, победы с минимальным результатом или даже «ничейной смерти» прекрасной игры.
   Совсем иными, прямо противоположными, путями велась перестройка у нас в стране. Конечно, и здесь отдельные тренеры, особенно из числа тех, что работали с командами, где подбор исполнителей оставлял желать много лучшего, тоже пытались - и, может быть, вполне справедливо - использовать бразильское открытие в своих целях. Но в целом, переходя на новые рельсы, наши ведущие клубы, руководимые такими талантливыми, прогрессивными тренерами, как Виктор Маслов, Гавриил Качалин, Олег Ошенков, Никита Симонян, Александр Пономарев и многие другие, были полны заботы о сохранении зрелищности, красоты, истинной спортивности футбола, усиления его наступательной мощи.
   В эти бурные, отмеченные большой организаторской и творческой работой дни начинался очередной розыгрыш Кубка Европы.
   По-прежнему газетные заголовки пестрели именами фаворитов и банальным до приторности вопросом: кто победит? Однако серьезные обозреватели научились уходить от них. Они прекрасно понимали, что значение начинающегося турнира далеко выходит за рамки определения победителя. Чемпионат в Чили выставил всей футбольной Европе посредственную оценку по тактике. Успех сборной Чехословакии в принципе не менял существа дела. Чрезвычайно важно было посмотреть, как усваивается этот горький урок, как лучшие команды нашего Старого континента идут навстречу очередному чемпионату мира. Готовятся ли они дать бой южноамериканским виртуозам или решили смириться с их гегемонией на зеленых полях.
   В этот исключительно сложный момент произошла смена руководства нашей сборной и, выражаясь морским языком, на ее ходовой мостик взошел Константин Ёесков.
   Футболист, заслуженный мастер спорта Константин Бесков известен знатокам и любителям игры, всем болельщикам как спортсмен удивительно яркой судьбы. Выдающийся тактик, герой первого послевоенного чемпионата, участник легендарных выступлений московского «Динамо» на стадионах Англии и Швеции, нападающий олимпийской сборной СССР 1952 года, бессменная - на протяжении долгих пятнадцати лет - «девятка» в своем родном динамовском клубе. Тут все ясно, четко и определенно.
   А тренер Бесков? У него трудная судьба, хотя именно здесь особенно ярко раскрылись его природная талантливость, его глубокое знание футбола и святая преданность ему.
   Свое необыкновенное дарование, прекрасное умение зажигать «звезды» он проявил еще в знаменитой московской футбольной школе молодежи конца пятидесятых годов, где работал с другим выдающимся педагогом - Виктором Александровичем Масловым. Именно их трудом, теплом их сердец выращены были такие яркие личности, такие виртуозы, как Владимир Федотов, Валерий Воронин, Виктор Шустиков, Геннадий Гусаров и многие другие. Затем, в конце 1955 года, Бесков пришел в московское «Торпедо». Он проработал в клубе полтора сезона, и команда словно бы преобразилась, заиграла свежо, ярко, интересно. Правда, в турнирной таблице она оставалась пока за чертой призеров. Это кому-то не понравилось, и Константину Ивановичу пришлось уйти в тот самый момент" когда здание было уже полностью готово и лишь шла тщательная внутренняя отделка. На следующий сезон «Торпедо» - впервые за свою историю - завоевало в чемпионате страны серебряные медали. Это сработала заложенная им энергия, созданный и налаженный им механизм, но… сам конструктор уже был не у дел.
   В конце 1960 года Константина Ивановича пригласили в ЦСКА. За короткое время из непонимающих друг друга, средних по классу исполнителей он создал великолепный оркестр, что подтвердила предварительная пулька чемпионата страны шестьдесят второго года. Еще бы немного, и этому коллективу не было бы равных. Но вновь в дело вмешались нетерпеливость и тщеславие начальства: не принес золота - поищем другого.
   Вот тогда-то и пришла кому-то счастливая мысль предложить «незадачливому» тренеру возглавить главную команду страны.
   На долю нового наставника сборной СССР выпали необычайно сложные задачи. Ему довелось перестраивать ее на новый лад и определять, какой именно ход задать нашему флагману, каким путем повести сквозь полное опасностей, льдин и подводных скал море турнирных испытаний. И это в условиях, когда здесь, в сборной, происходила смена поколений и вместе с тем жива еще была глубокая моральная неудовлетворенность выступлением в Чили. Достаточно вспомнить, что именно в эту пору стали писать и еще чаще намекать об отставке Льва Яшина и Валентина Иванова, о возможной замене других «чилийцев».
   Старший тренер не пошел на поводу у любителей «вырывания зубов». Он лучше, чем кто-либо, знал цену истинному мастерству, опыту, волевой закалке, традициям и поэтому всячески стремился сохранить основной костяк команды. Именно по его совету и настоянию остались на своем посту и Яшин, и Иванов, и многие друтие.
   Вместе с тем он не мог и не имел права уйти от кадровых вопросов: их ставила сама жизнь. Бесков тщательно, скрупулезно подбирал новых кандидатов. И в самом этом выборе как солнце в капле воды отражались его взгляды, его привязанность, его мечты. Константин Иванович отдавал прежде всего предпочтение спортсменам с большой буквы, волевым бойцам, людям, беспредельно влюбленным в игру, преданным ей. Во имя этих качеств, которые он всегда ставил на первое место, Константин Иванович готов был даже простить некоторые недостатки в технике или в других элементах высшего мастерства. С его «легкой руки» были призваны под знамена сборной защитники Виктор Шустиков, Альберт Шестернев, вновь после очень длительного перерыва возвращен Анатолий Крутиков, «найдены» полузащитник Геннадий Лагофет, нападающие Игорь Численко, Галимзян Хусаинов - спортсмены, представлявшие собой образец не только большого мастерства, но и высокой сознательности, мужества, творческой честности.
   Приступив к работе с командой (а вести ее было невероятно трудно еще и потому, что до предела насыщенный внутренний календарь, «эгоистические» интересы клубов почти не оставляли времени для нее), Константин Иванович неоднократно подчеркивал и словами, и делами, что он не отметает добрую основу доставшегося ему наследия, а рассматривает себя в качестве человека, принявшего эстафету от Качалина. Спокойно и уверенно, в необычайно сжатые сроки он создавал и создал коллектив, которому фактически без остановки и отдыха, как передовому батальону, с ходу, с марша пришлось вступить з нелегкий спортивный бой.
   Да, очень нелегкий, ибо равнодушный жребий в первом же туре очередного розыгрыша Кубка Европы свел нас с национальной сборной Италии.
   Этой встрече, кстати первой в истории за все время существования мирового футбола, предшествовал необычайный ажиотаж. Его раздула прежде всего итальянская пресса, предвещавшая «Скуадре адзурре» непременную победу и в Москве, и в Риме.
   Нужно сказать, что у журналистов этой страны имелись определенные основания для столь оптимистических прогнозов: после 1962 года итальянцы не проиграли ни одного официального и товарищеского международного матча. Их авторитет рос день ото дня. «Голубая команда» прославилась не только тем, что создала образец почти непреодолимой обороны, но и - особенно после прихода на должность старшего тренера Эдмондо Фаб- бри - сумела показать себя вполне уверенной и мощной в атаках. Изгнав из сборной заполнявших ее долгие годы иностранцев, Фаббри привлек много талантливой молодежи, и команда, став сугубо итальянской, обрела большую моральную силу. Имена ее лидеров, таких, как Маццола, Факетти, Ривера и многие другие, стали синонимами высшего мастерства. Их знала, ими восхищалась вся Европа. Почти все они выступали за миланский клуб «Интернационале», снискавший себе в ту пору славу одной из лучших клубных команд мира.
   Таким образом, волей футбольного жребия сборная СССР встречалась с одной из самых сильных в ту пору, самых популярных, самых модных команд Европы. Встреча между ними, важная и принципиальная сама по себе, в то же время далеко перерастала рамки простого определения победителя. Это был поединок двух самостоятельных футбольных школ, двух своеобразных, а иногда и прямо противоположных творческих идей, двух стратегических концепций. Вот почему можно с полным основанием сказать, что когда 13 октября 1963 года команды вышли на поле, за ними пристально наблюдал весь спортивный мир.
   Италию в тот день представляли: Негри; Мальдини, Факетти, Гуарнери, Сальвадоре; Траппаттони, Булгарелли; Корсо, Сормани, Ривера, Паскутти. СССР: Р. Урушадзе; В. Дубинский, А. Шестернев, А. Крутиков; В. Воронин, В. Короленков; С. Метревели, И. Численко, В. Понедельник, В. Иванов, Г. Хусаинов.
   Итальянская сборная имела славу команды, гарантирующей неприступность своих ворот перед лицом любого соперника. Шутка ли: после Чили - ни одного поражения, минимальное количество пропущенных мячей, глубоко, тонко и последовательно разработанная тактика защиты, знаменитое «каттанчио», приводящее в ужас самых знаменитых форвардов. И вдруг поражение со счетом 0:2. Итальянский «бетон» был раздавлен совершенной, неожиданной тактикой хозяев поля (Бесков отрядил в линию атаки пять нападающих, приставив центрального из них, далеко выдвинутого вперед, к «либеро», и таким образом лишил итальянцев возможности играть в привычной манере), высоким искусством, скоростью и творчеством наших футболистов.
   Как радостно было наблюдать в тот день за нашей командой, отмечать в ее действиях скорость и маневр, точность мысли и действия, несокрушимую волю и целеустремленность.
   - Неплохую команду слепил ваш Бесков, - произнес по-русски корреспондент итальянской газеты «Пополо», сидевший с нами рядом в ложе прессы.
   Вечером он передал в редакцию отчет, который заканчивался следующими словами: «На протяжении нескольких месяцев мы твердили, что являемся в футболе сильнее русских, а им потребовалось всего девяносто минут, чтобы развеять этот миф. Корни успеха сборной СССР - в ее явном преимуществе над нами, прежде всего в тактике и подвижности».
   В таком же духе были написаны все (я подчеркиваю: все!) отчеты. Никогда еще печать, радио и телевидение Европы не были столь единодушны в своей оценке сборной СССР. Никогда прежде ее высокий международный класс не признавался так громогласно, твердо и безоговорочно.
   А теперь одно небольшое воспоминание.
   В вечер после окончания матча мы, московские журналисты, принимали в своем Доме творчества итальянских коллег. Хотя было уже позднее время, затеялся долгий, очень интересный и сердечный разговор. В конце этого вечера президент Итальянской федерации футбола Джузеппе Паскуале сказал улыбаясь:
   - Наша команда покидает Москву с поражением, подобно Наполеону. Однако у французов не было шансов взять реванш, а у нас на «Стадио Олимпико» такой шанс есть. И мы будем жить эти дни верой и надеждой, что мы используем его!
   Действительно, целый месяц Италия, а вместе с ней и вся спортивная общественность, все любители игры в Европе ждали повторения большого футбольного спектакля. Однако теперь ему предсказывали совсем иной сюжет. Самые видные специалисты Италии, Англии, Франции и других стран столь же единодушно считали, что избавившиеся от сомнений хозяева поля теперь будут вынуждены атаковать, атаковать и атаковать и что советская защита не сможет сдержать натиск великолепных итальянских форвардов.
   Однако и на этот раз сборная СССР опрокинула все прогнозы и показала 10 ноября в Риме футбол еще более высокого класса. Италия, считавшаяся родоначальницей «неприступной футбольной обороны», была восхищена и потрясена показанной нашей командой тактикой подвижной защиты.
   Умело, стойко отражая натиск яростно наступающих хозяев поля, наша команда находила в себе силы и умение организовать острые контратаки, все время держала соперника под напряжением.
   Видя безрезультатность своих усилий, разбивающихся о предельную самоотверженность защиты советской сборной, итальянцы стали азартно, огульно идти вперед. И тогда свершилось то, что должно было свершиться. На 33-й минуте последовала мгновенная комбинация Мудрик - Численко - Гусаров, и последний четко, красиво, проявив редчайшее хладнокровие и мастерство, забил гол. Только за две секунды до конца поединка итальянцы сумели сквитать его. С общим соотношением забитых и пропущенных мячей 3:1, набрав три «зачетных» очка из четырех, наша команда продвинулась на один шаг к заветной цели.
   Два ее поединка с итальянцами стали крупнейшим событием спортивной жизни Европы, триумфом советского футбола.
   Официальные игры сезона закончились, они принесли отличные плоды, но Константин Бесков знал, что впереди, как это всегда бывает в спорте, ждут еще более серьезные испытания. Итоги года вновь выдвинули советскую команду в число главных фаворитов чемпионата, на этот раз - европейского. А это накладывало дополнительные обязательства.
   Вот почему после трудного сезона старший тренер почти не дает отдыха своим ребятам. Он везет их в турне по Европе, они играют со сборной Марокко, переправляются через океан и выступают на стадионах Мексики. Результаты встреч сами по себе вполне достойные, но не они его интересуют. Он весь в поисках интересных форм и методов игры, проверки правильности задуманных тактических конструкций.
   Недаром спешил мудрый Константин Иванович. Судьба оставляла ему и его подопечным слишком мало времени. Уже 13 мая дружина Бескова скрестила оружие на Королевском стадионе Стокгольма с хозяевами поля. Сборная Швеции, по классификации журнала «Франс футбол» (обычно принимаемой чуть ли не за официальную), была поставлена на первое место в континентальной иерархии. Она, возглавляемая своим бессменным лидером Куртом Хамриным, и впрямь представляла весьма грозную силу. Вот почему вся европейская, и в особенности скандинавская, печать строила самые оптимистические прогнозы, считая, что шведы во что бы то ни стало должны выиграть у себя дома. Матч и в самом деле выдался на редкость напряженным, но единственное, что смогли сделать шведы, так это за несколько секунд до финального свистка провести ответный мяч и добиться ничьей- 1: 1. А ровно через две недели состоялся повторный поединок этих сборных в Москве.
   Перед его началом мы все стали свидетелями замечательного события: главный редактор «Франс футбол» Макс Юрбини вручил нашему Льву Яшийу приз «Золотой мяч», которым советский голкипер был награжден как лучший футболист Европы 1963 года. Выполнив свою приятную миссию, Макс Юрбини отправился в ложу прессы и наблюдал поединок СССР - Швеция, закончившийся нашей победой. Вот что написал один из крупнейших мировых футбольных авторитетов об этом матче:
   «Счет 3: 1 логичен и закономерен. Он отражает то реальное соотношение сил, которое существовало на поле от начала и до финального свистка. Безупречная физическая выносливость, отвага, решительность, четкость тактической мысли - вот те качества, в которых хозяева несомненно превосходили гостей. Прежде всего благодаря русским мы увидели в Москве настоящий большой футбол - тот футбол, ради которого можно приехать в Москву из Парижа».
   Победа над футбольной сборной Швеции обеспечила советским мастерам кожаного мяча «билеты в Испанию», где. по решению Европейской футбольной ассоциации должны были состояться полуфиналы и финал Кубка континента. 18 июня 1964 года на барселонском стадионе «Нуо камп» в присутствии ста тысяч зрителей советская команда со счетом 3:0 в блестящем стиле обыграла сильную, пользовавшуюся тогда высоким авторитетом сборную Дании. Уже одна эта победа и как следствие ее выход в финал одного из самых крупных, самых авторитетных международных состязаний были великолепным достижением, достойным самой высокой оценки. Видные спортивные обозреватели отмечали значительный качественный рост советского футбола, усилившийся в нем элемент творчества и импровизации, появление большого числа новых талантливых, ярких исполнителей.
   Впереди у срветской сборной был матч с очень сильной командой Испании, которая должна была выступать в «своем доме» при поддержке миллионов болельщиков, прессы.
   21 июля. Мадридский стадион Бернабеу. Испанцы Ирибар-Кальеха, Зоно, Оливелья, Ривелья, Переда, Фусте, Лапетра, Суарес, Марселино, Амансио выходят на поле под торжествующий рев ста двадцати тысяч своих болельщиков, среди которых все правительство во главе с престарелым диктатором, невесть откуда взявшим силы, чтобы посетить этот матч и «вдохновить» своих футболистов. По радио, без всякого стеснения, передают сообщения о колоссальных денежных призах, установленных каждому игроку сборной в случае победы, - их назначили крупнейшие промышленные компании страны.
   И в этой обстановке, борясь с одной из первоклассных команд мира, футболисты сборной СССР Л. Яшин, Э. Мудрик, В. Аничкин, А. Шестернев, В. Шустиков, А. Корнеев, В. Воронин, Г. Хусаинов, В. Понедельник, А. Иванов, И. Численко показывают великолепную игру, высокое мужество и мастерство. На гол, забитый на 6-й минуте Переда, они через две минуты отвечают стремительной атакой, которую завершает Г. Хусаинов. Счет 1: 1 держится почти до конца второго тайма, и на поле идет равная, самоотверженная, захватывающая борьба. Ее накал и темп не спадают и во второй половине. Острые моменты возникают и у одних, и у других ворот. Дважды мяч, посланный В. Понедельником, попадает в перекладину, несколько точных ударов отражает Ирибар.
   «Трагедия» для сборной СССР разыгралась на 84-й минуте: после сильнейшего прострела Переда центральный нападающий Марселино, выскочивший из-за спины одного из защитников, успел подставить голову, и мяч резко влетел в сетку ворот мимо Яшина.
   Шесть минут! За этот кратчайший срок наши ребята проведи три яростные атаки, но… изменить судьбу не смогли.
   Через пятнадцать минут после окончания матча старший тренер сборной Испании Хосе Вильялонга заявил на пресс-конференции:
   - Мне хочется, господа, подчеркнуть следующее: наша победа в финале нам особенно дорога, потому что одержана в единоборстве с таким сильным и, я позволю себе сказать, великолепным соперником, как сборная СССР… Мы были уверены, что русские изберут сугубо защитный вариант с редкими контратаками, но они предпочли открытую, острую игру и заставили лично меня пережить немало неприятных минут, особенно после того, как Хусаинов блестяще забил гол и вновь свел наше преимущество к нулю.
   Я в эту минуту искренне поздравляю наших соперников с успехом. Сборная СССР - команда мудрая, интересная.
   Это мнение тренера, а что написали о матче спортивные издания?
   «Гадзетто де спортиво» (Италия): «Теперь с большим основанием, чем когда-либо, мы можем считать, что проиграли русским не случайно. Это великолепная команда, и выигрыш ею европейского серебра вполне заслужен»,
   «Дейли миррор» (Англия): «Можно считать, что финал получился. В нем выступили две команды, достойные друг друга. Испанцам помогли их земля и их бог. Русские сражались отчаянно и показали, что они являются сегодня, более чем когда-либо, грозной силой в нашем футбольном мире».
   Вот какую сборную мы имели тогда!
   Вот какой замечательный ансамбль сумел создать Константин Бесков.
   Огромная сила воли, железная выдержка, спокойная мудрость, глубокое, до самых тончайших деталей, понимание игры, беспредельная верность футболу, высокая творческая требовательность - вот главные качества Бескова-тренера и Бескова-человека.
   Константина Ивановича я вижу особенно часто: когда играет его команда или когда есть возможность быть просто зрителем, он обязательно приходит к нам, в ложу прессы.
   - Люблю смотреть на футбол с высоты. Здесь все виднее.
   А мы, журналисты, признаемся: любим, в свою очередь, наблюдать за Бесковым. За тем, как живо он реагирует на перипетии борьбы, протекающей там, внизу, на зеленом поле. За тем, как (чаще, чем это делаем мы) он что-то записывает в свой блокнот. Как умеет радоваться удачам противника. Как восхищается истинным мастерством, кто бы его ни проявил - свой или соперник. И как искренне, по-бесковски, негодует каждый раз, встречаясь с любым проявлением грубости, беспомощности, технической скудости.
   Можно было бы написать многое только лишь об одних футбольных открытиях Бескова. Всего за несколько месяцев работы в сборной он показал интересный способ блокирования «чистильщика» путем выдвижения далеко вперед пятого форварда (в московском матче против сборной Италии), атаку через свободный, умышленно опустошенный фланг (к чему значительно позднее пришел наставник сборной Англии Альф Рамсей), обратную перестановку в нападении и многое другое. Чуть позднее, работая уже в московском «Динамо», он стал практиковать плановые парные замены, используя их как тонкое, действенное оружие тактики. Правда, эта идея не была им тогда доведена до логического конца из-за стартовых неудач и нехватки резерва. Но, я уверен, она еще найдет достойное место в практике советского и мирового футбола.
 

 
   Два года ожиданий. Встреча на знаменитой «Маракане». Английский вариант. Десять трудных лет. А любовь остается жить!
   Футбол всегда стоял, стоит и будет стоять на трех китах, имя которым - физическая подготовленность, техническое мастерство и тактика. Без первых двух прогресс в тактике немыслим. Но в состязаниях международного класса, где их присутствие и высокий уровень признаются как фактор само собой разумеющийся, а главное - присущий всем примерно в одинаковой мере, преимущественная роль всегда остается за тактикой.
   Именно торжество новой тактики, взорвавшей, подобно атомной бомбе, закостеневшие устои «дубль-ве», возвело бразильский футбол летом 1958 года на пьедестал мировой славы. Развитие и усовершенствование ее, в чем бразильцы в течение четырех лет опережали другие страны, позволило им повторить свой успех на стадионах Чили и снискать до поры до времени славу непобедимых.
   Однако, как известно, ничто в спорте не может долго оставаться чьим-то единовластным владением. Сразу же после Стокгольма футбольный мир безоговорочно признал новую систему и начал осваивать ее. Естественно, сделал это и советский футбол. Анализируя новый тактический вариант, изобретенный за океаном и получивший первоначальное обозначение в виде формулы 4 + 2 + 4, наши специалисты, равно как и специалисты других стран, увидели, что в нем есть немало побочных ветвей, достаточно простора для поиска и творчества. В этом была одна из самых сильных сторон бразильского изобретения.
   Уже в 1959 году наш первый эшелон начинает переход к бразильской новинке, но пока только сугубо в схеме расстановки игроков. Творческому освоению бразильской системы очень мешали пустившая в ту пору у нас глубокие корни глухая «персональная опека» в обороне, а в атаке - твердая установка на игру в пас, причем преимущественно короткими передачами, а также известная ограниченность подавляющей массы исполнителей в приемах технического мастерства.
   На классический бразильский вариант из команд высшей лиги поначалу не отважился никто. Попытка, предпринятая в этом направлении командой ЦСКА, принесла ей серьезные очковые потери и отступление в турнирной таблице. Даже лидер сезона, московское «Динамо», располагавшее отличным подбором исполнителей, дало свою интерпретацию новшества, демонстрируя схему 3+ 3+4.
   Ей в ту пору следовало и подавляющее большинство коллективов высшей лиги.
   Такое явление происходило не случайно. У нас явно не хватало ряда компонентов для освоения «классического» бразильского варианта. Зато были явные плюсы, признававшиеся всеми без исключения авторитетами,- высокая, можно сказать непревзойденная, скорость и скоростная выносливость, а также отменные волевые качества, первоклассная моральная закалка. Они компенсировали недостающие элементы, главным образом технического порядка, и позволяли нашим клубным командам, а тем более сборной на равных вести борьбу с самыми лучшими представителями зарубежного футбола. Примером может служить победа сборной СССР в чемпионате Европы 1960 года. Она победила сильную сборную Югославии в финале, показав отлично отработанное построение 3 + 3 + 4, которое все игроки хорошо освоили в своих клубах.
   Победа сборной СССР в главном европейском турнире явилась отличным стимулятором для футбольной жизни страны в целом. Сезон 1961 года дал отрадную картину многообразных и смелых поисков, разработки и применения различных вариантов бразильской системы в чемпионате страны. Одним из основных показателей роста тактического мастерства ведущих клубов страны было их умение в силу необходимости переходить от одной схемы к другой, менять рисунок игры даже в течение одного матча. Бурно прогрессировавшее киевское «Динамо», ставшее в тот год чемпионом страны, а также столичные клубы «Торпедо», «Спартак», являясь откровенными приверженцами классического бразильского варианта, показывали, что прочно, глубоко, осмысленно освоили и схему 3 + 3+4.
   Естественно, что сдвиги в командном тактическом искусстве не могли проходить без роста индивидуального технического и тактического мастерства. Рост этот был заметным. Имена таких мастеров кожаного мяча, взращенных советским футболом, как Лев Яшин, Игорь Нетто, Валерий Воронин, Слава Метревели, Михаил Месхи, Виктор Понедельник, Валентин Иванов, Альберт Шестернев, Галимзян Хусаинов и многих других, стали пользоваться мировой известностью и славой, высоким международным авторитетом.
   Но чемпионат мира в Чили показал, что бразильскую систему мы освоили все-таки значительно хуже ряда других великих футбольных держав.
   Отсюда следует вывод, что чилийская неудача была не велением «рока», а естественной и закономерной. Она вновь со всей очевидностью подчеркнула отставание даже наших самых лучших футболистов в технйке и тактике. Она была не следствием чьей-то ошибки, чьего-то недосмотра, а нашей общей бедой.
 

1961 год. Матч национальных сборных СССР и Аргентины

 
   Поражения, как ни странно это прозвучит, также имеют свою положительную сторону.
   Они заставляют глубже анализировать ошибки, просчеты, энергичнее, смелее исправлять их.
   Последующие после чилийского чемпионата годы прошли в большой, напряженной творческой работе. Они прибавили много тактической уверенности к игре команд первого эшелона, обогатили наших мастеров многосторонним опытом, открыли путь к самым современным достижениям.
   Что это значило на практике? В чилийском чемпионате, как выяснилось, сборная СССР выступала с явно нерешенной проблемой двух стопперов, являющейся одной из ключевых проблем того времени. За два последующих года здесь произошли весьма положительные сдвиги. Эти «должности» прочно завоевали права гражданства. Маневренность, позиционная игра, синхронность действий между собой и крайними защитниками, созидательное участие в начальной стадии контратак стало характерным для всех наших ведущих клубов и обогатило сборную такими первоклассными стопперами, как А. Шестернев (ЦСКА), В. Шустиков («Торпедо»), В. Аничкин («Динамо», Москва). Тактическая мудрость, надежность обороны сборной Советского Союза в эти годы были неоднократно проверены на самом высшем уровне и получили высокую оценку в европейской специальной прессе.
   Утверждение двух стопперов, их возросшая зрелость позволили нашим ведущим командам, а следовательно и сборной, резко изменить характер действий полузащитников, которые стали характеризоваться высокой активностью, умелой организацией атаки, постоянным участием в наступлении на неприятельские ворота. Именно в этот период наш футбол выдвигает из своей среды таких ярких хавов атакующего плана, как В. Воронин и Б. Батанов («Торпедо»), Г. Сичинава и Ш. Яманидзе («Динамо», Тбилиси), В. Поликарпов и Н. Маношин (ЦСКА). Большого совершенства достигла игра в нападении. Отличные образцы современного футбола стали показывать многие клубы. Чемпионом СССР 1964 года стало тбилисское «Динамо», возглавлявшееся Гавриилом Качалиным. Ему, прекрасно знавшему силу бразильской системы в действии и требования к ее исполнителям, удалось найти все необходимые для этого качества внутри коллектива, всегда отличавшегося довольно высоким индивидуальным мастерством. Он не задумываясь настроил южан на ультрасовременную волну и добился великолепного результата. Отлично проявили себя в ту пору столичные команды «Торпедо» (чемпион СССР 1965 года), «Динамо» (чемпион СССР 1963 года), ЦСКА, киевское «Динамо».
   Естественно, все это не могло не отразиться самым благоприятным образом на сборной СССР.
   Николай Петрович Морозов, принявший из рук Константина Ивановича Бескова сборную команду, получил, на мой взгляд, великолепное наследство. Ему предстояло работать с первоклассным коллективом, исповедующим в высшей степени современный футбол, показывающим интересную, содержательную и результативную игру. Перед новым наставником главной команды страны стояла весьма почетная и трудная задача: бережно сохранить уже построенное здание и развить наметившийся успех.
   Нужно сказать, что им и его помощниками была проделана колоссальная работа. Сезон 1965 года оказался одним из самых напряженных и самых интересных в истории главной команды страны. Прежде всего она сражалась в своей подгруппе за право получить путевку в Англию. Ее соперниками были сборные Греции (3: 1 и 3: 1), Дании (6: 0 и 3: 1), Уэльса (2:1 и 1:2). Набрав, таким образом, 10 очков из 12 возможных, сборная СССР стала победителем группового турнира и приобрела билет на Британские острова.
   Помимо официальных встреч команда провела 19 товарищеских международных матчей, в которых семь раз победила, 10 игр закончила вничью и два раза проиграла. Общее соотношение забитых и пропущенных мячей за сезон (включая матчи отборочного турнира) составило 51:23 в нашу пользу, что свидетельствовало о довольно высокой наступательной мощи и хорошем общем уровне игры.
   В жизни нашей сборной в тот год особое место заняло турне по Южной Америке.
   21 ноября 1965 года на знаменитом стадионе «Маракана» в присутствии двухсот тысяч зрителей состоялся матч с полулегендарной в ту пору командой Бразилии. Вот некоторые сведения, которые стоит напомнить читателям. Со дня победы в Чили двукратные чемпионы мира выиграли на своем поле все без исключения встречи с национальными командами европейских стран. «Маракана» видела разгром сборных Англии (5: 1), Бельгии (5:0), победы над Португалией (2:0) и ФРГ (2:0).
   В сезоне 1965 года сборная Бразилии провела семь встреч на высшем уровне, 15: 1 в пользу чемпионов мира- таков итог этих выступлений. Среди поверженных в сезоне оказалась и сборная СССР, проигравшая гостям на своем поле в Лужниках 0: 3. Нужно ли после этого говорить, что до выхода на поле «Мараканы» в тот памятный ноябрьский день и сами футболисты Бразилии, и их многочисленные болельщики, и все без исключения обозреватели этой страны, а также их зарубежные коллеги были единодушны в своей уверенности, что хозяева победят, причем победят легко.
   Но все произошло отнюдь не по предвиденному сценарию. Первый тайм не дал результата. Во втором хозяева после ударов Герсона и Пеле повели 2:0, но затем Банишевский и Метревели уравняли счет - 2:2.
   Ничья с двукратными чемпионами мира на их поле была почетна сама по себе. Но еще значимее было то, как она была достигнута. Виднейшие бразильские и европейские обозреватели подчеркивали грозную силу сборной СССР, современность и оригинальность ее тактики, отличные морально-волевые качества ее игроков. В частности, корреспондент «Франс футбол» Фонтан отмечал:
   «Ни обстановка поистине безумного ажиотажа, сопутствовавшая всем матчу, ни два гола, пропущенных в начале второго тайма, не смутили великолепную команду русских. Она сражалась до конца, сражалась достойно и была вознаграждена за это, добившись почетной ничьей с «непобедимыми» бразильцами».
   1декабря в Буэнос-Айресе сборная СССР сыграла вничью со сборной Аргентины (1: 1), а в Монтевидео 3 декабря победила сборную Уругвая. После этого турне (в котором была и неудача: проигрыш чилийскому клубу «Коло-Коло»-1:3) мировая пресса стала решительно относить нашу команду к числу фаворитов предстоящего фестиваля мирового футбола.
   Что ж, позволю себе повториться: сезон для сборной СССР сложился крайне удачно. Но тренеры не обольщались достигнутыми результатами. Помнится, сразу же после возвращения сборной из-за океана Николай Петрович Морозов выступал перед спортивными журналистами Москвы. Он говорил тогда:
   - Главный итог года мы видим в том, что провели серьезную конструкторскую работу. Из тридцати восьми кандидатов просмотрены и опробованы в деле двадцать девять. Сейчас можно смело заявить, что костяк коллектива, которому предстоит защищать честь страны на турнире в Англии, создан. Но предстоит еще много, очень много потрудиться, чтобы отладить игровой механизм. Недостатки есть, их немало…
   Я вспоминаю об этом интервью лишь для того, чтобы подчеркнуть, какой высокой ответственностью, какой суровой требовательностью к себе и к команде был преисполнен ее старший тренер накануне грядущих испытаний.
   А они надвигались с ошеломляющей быстротой. В начале 1966 года стали известны результаты жеребьевки. Наша команда попала в одну группу со сборными Италии, Чили и Корейской Народно-Демократической Республики. Некоторые досужие обозреватели поспешили назвать ее легкой, основываясь, например, на том, что в ней выступают корейские спортсмены. Но именно оци стали в Англии авторами одной из самых ярких сенсаций, «выбив» из игры итальянцев - бесспорных, казалось бы, фаворитов чемпионата.
   Легких групп, легких соперников, легких побед в официальных международных состязаниях не бывает - это старые, проверенные жизнью аксиомы спорта. Их достаточно усвоили у нас. Во всяком случае, можно с твердой уверенностью сказать, что подготовка сборной была хорошо продумана и спланирована. В течение всего времени шла большая работа по выявлению оптимального состава, основных творческих принципов и схем игры, наигрыванию комбинаций, окончательному определению своего почерка.

 

 
   За полтора года «сито» проверки прошли более сорока мастеров кожаного мяча из десяти ведущих клубов страны. В результате были отобраны 22 лучших из них. Давайте вспомним их имена. Вратари: Л. Яшин, («Динамо», Москва), В. Банников («Динамо», Киев), А. Кавазашвили («Торпедо», Москва), защитники: В. Пономарев (ЦСКА), М. Хурцилава («Динамо», Тбилиси), А.Шестернев (ЦСКА), В. Гетманов (СКА, Ростов-на- Дону), В. Афонин (СКА, Ростов-на-Дону), А. Корнеев («Спартак», Москва), Л. Островский («Динамо», Киев), А. Данилов («Зенит», Ленинград), полузащитники: Г. Сичинава («Динамо», Тбилиси), Й. Сабо («Динамо», Киев), В. Воронин («Торпедо», Москва), Г. Хусаинов («Спартак», А^осква), В. Серебрянников («Динамо», Киев), нападающие: С. Метревели («Динамо», Тбилиси), В. Паркуян («Динамо», Киев), Э. Малофеев («Динамо»,
   Минск), А. Банишевский («Нефтяник», Баку), Э. Маркаров («Нефтяник», Баку), И. Численко («Динамо», Москва).
   Из разных клубов, из разных городов и союзных республик пришли в сборную талантливые футболисты. И это было, несомненно, отражением того безостановочного процесса «расширения зон», который наблюдался в нашем футболе.
   Чемпионат мира 1966 года стал знаменательной вехой в истории мирового футбола. Мнение всех виднейших специалистов сводилось к тому, что его уровень гораздо выше чилийского. Смотрины на Британских островах прошли весьма успешно. Они расширили взгляды на современный футбол, показали, что лучшие сборные не только в совершенстве освоили бразильскую систему, но и показали новые тактические построения или новые варианты, открыли новые принципы ведения атаки и построения обороны, продемонстрировали новые взгляды на соотношение сил на поле. Они, наконец, показали, что футбольный мир, потеряв или, точнее, развенчав своего кумира - Бразилию, обогатился рядом очень интересных, сильных команд, утверждающих вечную жизнь и неиссякаемую красоту футбола, таких, как сборные Англии, ФРГ, Португалии. К их числу, по всеобщему признанию, была отнесена и сборная Советского Союза. Ее выступление на VIII чемпионате мира отмечено печатью большого творческого успеха.
   12 июля в городе Мидлсбро на стадионе «Эйрсон- парк» наша сборная (А. Кавазашвили; В. Пономарев, А. Шестернев, М. Хурцилава, Л. Островский, И. Сабо, Г. Сичинава; И. Численко, А. Банишевский, Э. Малофеев, Г. Хусаинов) стартовала в матче против команды КНДР, чье появление на чемпионате было окутано пеленой таинственности. Посланцы Страны утренней свежести оказались поверженными. Три безответных мяча, влетевшие в ворота корейских футболистов, дали повод многим обозревателям для критики и побежденных и победителей.
   «Корейцы, пожалуй, не имеют здесь никаких шансов. Покрывало таинственности сброшено, и ясно, что перед нами явный аутсайдер. Русские могли рассчитывать на большее во встрече с ними, но были несколько скованны, долго не могли наладить игру и выступили, в общем, много ниже своих возможностей», - констатировал Д. Линдсей, обозреватель газеты «Санди экспресс». Как мы знаем, он не оказался пророком. Корейские спортсмены вскоре довольно веско заявили о себе. Стала тогда более ясной и настоящая цена нашей победы над ними.
   16 июля в Сандерленде на стадионе «Рокер-парк» состоялся матч СССР - Италия. «Скуадра адзурра» в первом туре одержала уверенную, но невыразительную победу над футболистами Чили (2:0), однако специалисты упорно продолжали считать ее главным кандидатом ка первое место в группе. Ждали, что спортсмены с Апеннинского полуострова сумеют реабилитировать себя полностью, выступая против своего «старого обидчика»- сборной СССР, и именно поэтому их поединок стал едва ли не центральным во втором туре.
 

 
   Николай Морозов произвел в составе небольшие, но весьма существенные замены. Место в воротах занял Лев Яшин. В обороне Леонида Островского заменил Василий Данилов, а в полузащите на этот раз действовала пара Иосиф Сабо - Валерий Воронин.
   Убежденные прессой, радио и телевидением в своем превосходстве, итальянцы начали поединок атаками, но вскоре выяснилось, что они легко пресекаются нашей четко налаженной, стойкой обороной. «Пороха» у соперников хватило практически на десять-пятнадцать минут. Затем игра на некоторое время переместилась в центр, и, наконец, парни в красных футболках повели затяжной штурм итальянских ворот. И хотя им удалось забить всего один гол (57-я минута, Численко), этот минимальный счет объясняется отнюдь не отсутствием возможностей, а скорее обидным неумением использовать их.
   Да, в поединке со сборной Италии наша команда выглядела достаточно солидно, показала острую, мощную и содержательную игру. Она вновь доказала, что является достойным выразителем силы европейского футбола. Однако стало очевидным и то, что ей присущи недостатки, самым существенным из которых является неумение форвардов завершать комбинации четкими ударами по воротам.
   Этот хронический недостаток последних лет проявился в еще большей степени в матче 20 июля против чилийской сборной. Красивая, напористая, острая игра нашей команды не раз вызывала одобрение на трибунах. На 29-й минуте Паркуян забил гол, и, казалось, счет будет неумолимо расти, но более десятка вернейших положений не были использованы в завершающей фазе. А когда Маркос во время одной из контратак сравнял результат, состязание перешло в нервозное русло: обе стороны опасались роковой случайности. Первыми вышли из этого «оцепенения» советские футболисты. Начиная с 60-й минуты они вновь повели продуманные, концентрированные атаки, и одну из них за четыре минуты до конца четко завершил все тот же Паркуян.
   Накануне футболисты КНДР (на счету которых уже был такой успех, как ничья- 1:1 -со сборной Чили) «положили на лопатки» итальянцев- 1: 0. Единственный гол, пропущенный в этом поединке «Скуадрой адзуррой», не только снял с нее ореол возрождающегося гиганта, но и перекрыл путь в четвертьфинал. Это была одна из самых крупных сенсаций английского чемпионата. Это был серьезный поучительный урок тем, кто пренебрежительно отзывался о корейских футболистах и предрекал им роль верного аутсайдера.
   Наступила пора четвертьфиналов. Это был тот рубеж, который ни в Швеции, ни в Чили нашим спортсменам пройти не удавалось. Соперником нашей сборной оказались венгерские футболисты. Значение этого матча трудно было переоценить: нам противостояла новая отличная команда, подготовленная Лайошем Бароти, команда, сумевшая в блестящем стиле разгромить бразильцев - 3:1.
   У тех, кто видел их матч с чемпионами мира, не было сомнения в том, что венгры в отличной форме и вполне могут претендовать на высшие почести в чемпионате.
   Сборная СССР (Л. Яшин, В. Пономарев, А. Шестернев, В. Воронин, В. Данилов; И. Сабо, Г. Хусаинов; И. Численко, А. Банишевский, Э. Малофеев, В. Паркуян) вышла на этот матч, отлично понимая, что венгерская сборная будет атаковать: сама формула соревнований - проигравший выбывает - требовала от каждого победного плана. Иное дело суметь его осуществить.
   Зрителей на стадион «Рокер-парк» в Сандерленде собралось видимо-невидимо, и все они стали очевидцами того, как именно советская команда навязывает сопернику молниеносный темп, показывая острые, интересные, «щекочущие» нервы комбинации, непрерывно атакуя. Особенно запомнилась первая пятиминутка, во многом определившая течение и исход матча. Наши форварды и полузащитники буквально заперли соперника на его половине поля, развернув активные действия на широком фронте и заставляя венгерских защитников призвать на помощь игроков средней линии и даже левого крайнего Ракоши. В течение этих пяти минут по воротам венгров было произведено 7 (!) прицельных ударов, которые не без труда парировал вратарь Геллеи. На исходе пятой минуты, прерывая очередную нашу атаку, венгерские защитники отослали мяч за лицевую. Передачу с углового принял Валерий Паркуян и сильно пробил в нижний угол. Геллеи в броске отбил мяч, но стремительно рванувшийся вперед Игорь Численко опередил своих сторожей и открыл счет- 1: О!
   В этом поединке инициатива от начала и до конца принадлежала советским спортсменам. Победив со счетом 2:1, они впервые за всю историю участия в чемпионатах мира вышли в полуфинал и были в соответствии с новым положением отмечены бронзовыми наградами. Два последующих матча - со сборной ФРГ в полуфинале и со сборной Португалии за третье место они проиграли с одинаковым счетом 1:2, но это были, по единодушному мнению, поединки равных, где похвалы достойны и победители, и побежденные,
 

 
   На чемпионате мира в Англии советская сборная сделала реальный шаг вперед, завоевав медали. И это не могло не радовать.
   На нашей улице наступил большой праздник. Ибо успех сборной - всегда отражение успеха всего национального футбола. Это был успех клубов, сумевших вырастить таких «звезд», как Лев Яшин, Альберт Шестернев, Валерий Воронин, Галимзян Хусаинов и многие, многие другие. Это был успех творческой мысли тренеров. Это был успех миллионов. Это была еще одна высота, взятая нашей сборной за сорок два года ее существования.
   Но, к сожалению, этот самый большой формальный успех не является отражением абсолютного превосходства сборной-66 над всеми ее предшественницами. Более того, парадокс состоит в том, что главная команда страны добилась своего наивысшего успеха на чемпионатах мира именно в тот момент, когда в ее еще год-два назад могучем и безупречном организме стали проглядываться опасные слабости.
   На английских стадионах мы вместе с англичанами, с тысячами туристов, приехавших со всех концов света, восхищались самоотверженностью, мужеством, преданностью, выносливостью наших футболистов, не жалевших сил во имя победы. Но, к сожалению, мы не увидели у некоторых из них высокого исполнительского мастерства.
   У многих игроков сборной-66, в том числе полузащитников и форвардов, отсутствовал точный и сильный завершающий удар, которым всегда славились советские футболисты.
   К тому же наша сборная, приехавшая в Великобританию, уже не была такой технически и тактически монолитной, какой она выглядела в Мельбурне, Париже и Мадриде.
   Да, прекрасный взлет произошел, увы, «на выдохе». Наш футбол стоял накануне большого отступления. Уже тогда сквозь бравурную тональность отчетов, сквозь законную радость, связанную с получением бронзовых медалей, мы увидели, что наш внутренний футбол оказался в огромном долгу перед своей главной командой, не обеспечив приток в ее ряды «продукции высшего сорта». За торжественными маршами, с которыми встречали в шестьдесят шестом нашу команду, эти «теневые стороны» как-то ускользнули от всеобщего внимания. Сказалась наша старая и опасная журналистская болезнь: оценивать спортсменов и команды сугубо по результату. Хорошо - значит, все хорошо. И эта «куриная слепота» явилась одним из факторов, способствовавших тому, что успех 1966 года стал, по существу, последней вершиной, взятой нашей сборной за последнее десятилетие.
   В 1970 году очередной чемпионат мира проходил в Мексике. Он подтвердил аксиому о неумирающей красоте футбола. Он вместе с тем показал с новой силой, что современная сборная национальная команда - это понятие многогранное, емкое, глубокое. Команда, ее успехи, ее прогресс немыслимы без твердых и прогрессивных игровых идей, безупречно налаженных связей, технического блеска и гибкости, высочайшего исполнительского мастерства, силы духа. К сожалению, там, за океаном, наша сборная не обладала многими из этих качеств, а потому во многом уступала признанным лидерам.
   Турнир в Мехико дал такое обилие «звезд», какого не бывало еще ни на одном чемпионате. Акцент на воспитании мастеров экстракласса, ярчайших индивидуальностей стал главенствующим и в лучших европейских сборных.
   К сожалению, эта тенденция прошла мимо советских футболистов.
   Конечно, всегда обидно проигрывать. Горечь и неудачи наша сборная испытала и в Мехико, и в Мюнхене, и в олимпийском Монреале, она плохо выступила в первенстве Европы и не сумела обеспечить себе путевку в Аргентину на чемпионат мира 1978 года. Мы уступили нашим соперникам во многих других состязаниях. Я не пишу критической статьи, и не здесь, не сейчас, по-видимому, следует разбирать причины этих отставаний. Они серьезны- бесспорно. Но также бесспорно, что они не вечны. История нашего футбола, его добрые и славные традиции- твердая гарантия этому.
   Я пишу обо всем этом сегодня, в период временных неудач главной команды страны.
   Но неудачи проходят. Тучи рано или поздно рассеиваются. А традиции - бессмертны. И любовь, настоящая любовь, утвердившаяся однажды в сердцах миллионов, остается жить! И на смену прошлым победам приходят новые - еще более значительные и яркие. А в том, что они будут, не сомневаюсь. Потому что наше советское физкультурное движение всенародно, оно опирается на привязанность и преданность миллионов. А это верный залог того, что советскому футболу под силу преодолеть любой кризис, ликвидировать отставание и вновь заявить о себе во весь голос на стадионах мира.
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

09.02.2013