Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке BooksCafe.Net
Все книги автора
Эта же книга в других форматах
Приятного чтения!
- Русский МАТ
- Предисловие
- Глава I. Толковый словарь Русского мата
- СИНОНИМЫ И ЭВФЕМИЗМЫ МАТЕРНЫХ СЛОВ
- Глава II. ПОЭЗИЯ
- Глава III. ПОЭЗИЯ НЕИЗВЕСТНЫХ АВТОРОВ
- Глава IV. СКАЗКИ
- Глава V. РУССКАЯ НЕПРИСТОЙНАЯ ЧАСТУШКА
- Глава VI. ПОСЛОВИЦЫ, ПОГОВОРКИ
- Глава VII. ФОЛЬКЛОР
- Глава VIII. ЭПИГРАММЫ И КАЛАМБУРЫ
- ОТРУБИ ЛИХУЮ ГОЛОВУ (околоматерные каламбуры)
- АНЕКДОТЫ
- На путях опальной словесности
- Последнее интермеццо
- КАЖДЫЙ ДРОЧИТ, КАК ОН ХОЧЕТ
- Сноски
Нужно знать язык народа, носителя великого и могучего…
"— Мы матом не ругаемся, мы им разговариваем…" — из интервью с трактористом.
Конечно, мат может и часто бывает похабен и груб. Однако это не значит, что он должен быть умолчан — непубликуем и неисследуем. Наверное, в мире нет ничего однозначного, как ядовитый цветок может быть прекрасен, так и "грязный" мат является элементом национальной духовности, отражая ее сложность и самость.В обыденном общении и литературном творчестве значительной частью мат употребляется не в качестве ругательства как такового, а служит для передачи вполне "мирных" идей и намерений. Например, когда говорят "бля", чаще всего не имеют в виду обругать собеседника блядью, а используют эту формулу, что называется, "для связки слов". Подобное матоупотребление мы называем вторичным матом, или матом второго рода, и предлагаемый вниманию словарь является толковым словарем вторичного мата.
А. Пушкин как-то заметил — цензуру тогда можно будет в полной мере полагать отмененной, когда опубликуют "матерные" стихи Ивана Баркова. В соответствии с пушкинским критерием мы можем считать цензуру действительно отмененной — указанные стихи Баркова публиковались уже не раз. И не только его, но и других известных (и не очень) поэтов. И не только поэзия, но и проза. Опубликованное в последние годы позволяет обдумать происходящее и самый феномен мата.
Задача настоящей антологии — дать по возможности органичную и объективную картину художественного и обиходного матоупотребления, наряду с попыткой анализа данного процесса. Безусловно, это издание никак не претендует на полное достижение поставленных целей. Это лишь первый опыт.
Несколько слов о содержании антологии. Уникальным является материал первого и шестого разделов — подобного рода вещи никогда ранее не публиковались, хотя представляют собой огромную ценность как в культурном, так и в научном плане. Второй раздел полностью состоит из произведений, уже опубликованных ранее.
В третий раздел включены тексты, которые увидят свет впервые. Вероятно, особо надо оговориться о " Луке Мудищеве" — здесь приводится самый полный вариант из уже опубликованного, хотя, конечно, он еще не может считаться каноническим.
Основная часть седьмого и значительная часть восьмого разделов также публикуется впервые.
Конечно, ни один из разделов нельзя полагать исчерпывающим — это задача, повидимому вообще невыполнимая.
Предлагаемая вниманию книга позволяет взглянуть на русский мат как на целостное и многогранное явление. Думаю, она будет с пониманием встречена читателем.
Ф.Ильясов
ЕБАТЬ (ЕГО) В РОТ — выражение пренебрежения, "к черту (его)".
Милый баню истопил
И завел в предбанник,
Повалил меня на лавку
И набил ЕБАЛЬНИК.
ДОВЫЁБЫВАТЬСЯ — иметь печальный результат, см. ВЫЁБЫВАТЬСЯ
Я у тещи под окошком
Похожу да попляшу.
Полюбуйся, теща-блядь,
Как выёбывается зять!
С ПРИЁБОМ — со странностями, немного "двинутый";См.: С ПРИПИЗДЬЮ.
Пароход уперся в берег,
Капитан кричит: " Вперед!"
Как такому разъебаю
Доверяют пароход?!
ЕБОТИНА — занудство, скучное занятие.
Я приехал на КАМАЗ,
Мне достался старый МАЗ.
Все ебутся с женами,
Я ебусь с баллонами!
Как под нашим под мостом
Щука ёбнула хвостом.
Девки пасхи не дождались,
Мы их выебли постом!
ЁБНУТЬСЯ — 1) удариться; 2) сойти с ума ("Ты что — совсем ёбнулся что ли?!").
Как на улице Донской
Меня ёбнули доской,
Что за мать твою ети,
Нельзя по улице пройти!
ПРИЕБАТЬ — 1) ударить; 2) приделать.
Запевай, моя родная,
Мне не запевается,
Наебнулся я с платформы,
Рот не разевается!
ЁБАНЫЙ — то же, что ЕБАННЫЙ.
Я жениться захотел,
На екватор полетел,
Девок на екваторе
До ебеной матери!
Все картошка да картошка,
А когда же молоко?!
С этой ёбанной картошки
Хуй не лезет глубоко!
ЗАЕБИСЫ — отлично, прекрасно, хорошо ("Ну как жизнь?! — Заебись").
Поломалася машина,
Не работает мотор.
Из кабины вылезает
В жопу ёбанный шофер!
ПРОЕБАТЬ — 1) проиграть; 2) растратить ("Что проебешь ворохами, не соберешь крохами").
Акулина, дребедень,
Не ебётся третий день.
На собранью выведем,
Акулину выебем!
Как на Киевском вокзале
Меня блядью обозвали.
Ну какая же я блядь,
Если некому ебать!
БЕЗ БЭ — без обмана, "без дураков".
И я, как курва, с котелком,
Пятьсот километров пешком,
По шпалам, блядь,
По шпалам, блядь, по шпалам!
БЛЯДУН — распутный, сексуально-активный мужчина.
Что за блядство, что за жопство,
Что за ёбство и хуйство,
Пиздомудство, мудотяпство,
В ротъебатство и херство!
ЛИЗОБЛЯДСТВО — куннилингизм.
Переёб я всю деревню,
Повели меня на суд.
Впереди гармонь играет,
Сзади выблядков несут!
ПИЗДОБРАТИЯ — 1) группа лиц; 2) приятели; 3) несерьезные люди.
Отчего да почему,
Да по какому случаю
На жопени нет волос,
А на пиздени кучею?!
ПИЗДОСОС — презренный человек, ничтожество.
На стене висит ружье,
А под ним — берданка.
Я — советский человек,
А ты, бля, пиздорванка!
ПИЗДИТЬ — 1) избивать ("Смотрю, его двое пиздят!"); 2) воровать, см. "Описание воровства".
Как у нашего колодца
Две пизды пошли бороться.
Пизда пизду пизданула,
Пизда ножки протянула!
Наши девки, наши девки,
Наши девки всех милей,
Потому что надавали
Вашим девкам пиздюлей!
ПИЗДЮЛЕЙ ПОЛУЧИТЬ — то же, что и ПИЗДЫ ПОЛУЧИТЬ.
Девки по лесу гуляли,
Притворились лешими.
Их партейные поймали
Пиздюлей навешали!
Кто-то спиздил балалайку
И насрал на патефон,
Поебал мою хозяйку,
А на стол кинул гандон!
Мы с приятелем вдвоем
Работаем на дизеле.
Он — мудак, и я — мудак,
У нас дизель спиздили!
Как уехал муж мой Павел,
Мне и хуя не оставил,
А без хуя пропадешь,
— Приезжай, хоть поебешь!
(Граф Фомич)
В круг вошел, взмахнул рукой.
— Ты откуда, хуй такой?
— Дорогой, куда ты едешь?
— Дорогая, в город Буй.
— Дорогой, купи мне платье!
— Дорогая, на-ко хуй!
ХУЕТЕНЬ — 1) ерунда; 2) нечто плохого качества; 3) суета, отвлекающие мелочи.
— Это что за хуета крылышками машет?
— Это наша детвора возле елки пляшет!
Над селом хуйня летала
Серебристого металла,
— Много стало в наши дни
Неопознанной хуйни!
НИ ХУЯ — 1) ничего ("У меня ни хуя нет"); 2) совсем ("Холодильник ни хуя не работает!").
Мы с приятелем на пару
Зарубили муравья.
Две недели мясо ели
И осталось до хуя!
Все ходил да уговаривал
Глухую бабу я.
— Не ходи, не уговаривай,
Не слышу ни хуя!
НОЛЬ ЦЕЛЫХ ХУЙ ДЕСЯТЫХ — то же, что ВСЕГО НИ ХУЯ.
Я не знаю, как у вас,
А у нас в Японии
Три врача пизду смотрели,
Ни хуя не поняли!
НА ХУЙ (ПОД ХУЙ) — 1) прочь, долой; 2) не нужно; 3) формула категорического отказа; 4) зачем ("На хуй ты туда ходил?!").
Зима!
Крестьянин торжествует
Надел тулуп и в хуй не дует,
Мороз ебёт, а он не чует!
(пародия на Н.Некрасова)
ОСТОХУЕТЬ — надоесть; то же, что и ОСТОПИЗДИТЬ.
Листья клена падают с ясеня.
Ни хуя себе! Ни хуя себе!!!
СОСЕШЬ (ПОСОСЕШЬ) ХУЙ — резкий отказ ("Не маленький — хуй пососешь!").
Гордитесь вы своей эпохою,
А мне эпоха ваша по-хую!
ХУЙ ЁБАННЫЙ — выражение досады.
В Ярославскую тюрьму
Залетели гуленьки.
Залететь-то залетели,
А оттуда — хуюньки!
— Ты в деревне жил?
— Жил.
— А я на тебя хуй положил!
(диалогическая подъёбка)
ХУЙ С НИМ — наплевать, все равно ("Умер Максим, ну и хуй с ним!").
Ссыте, девки, в потолок
— Я гармоню приволок!
А в гармони — один бас,
Положил я хуй на вас!
ПЕРЕХУЯРИТЬ — перебить, переколотить.
Как на Киевском вокзале
Два попа маячили.
Маячили, маячили,
И кассу охуячили!
ПРИХУЯРИТЬ — 1) приделать; 2) добавить.
— На хуя до хуя нахуярили?
— Ни хуя не нахуярили, похуярили!
Захожу я как-то в лес,
Слышу, кто-то плачет.
Сыроежка с валуем
Белого хуячат!
И бабы, и хуястый пол,
Дрожа ему внимали,
И только перед ним подол
Девчонки поднимали!
(А.Пушкин)
В.
А чу-чу-чу, а га-га-га,
А побараемся немного.
Ты задери повыше ногу,
Я покажу тебе дорогу!
(куплет)
выхарить, выдрючитъ
Я к молоденькой соседке
Не однажды хаживал.
У нее была подруга,
Я обеим всаживал!
двигать, делать, драить, драть
А у нас в квартире газ
— это раз,
Кошки писают в дрова
— это два,
Ну, а в третьих, наша мама
С нашим папой не живет,
Потому что наша мама
Всем и каждому дает!
(пародия на С.Маршака)
дрючить
Как в Зареченском совхозе
Девок драли на навозе,
Их ебут, они кричат,
Брызги в стороны летят!
На всякой бы руке у женщин по пизде,
А у мужчин хуи бы вместо пальцев были,
С какою роскошью тогда б все в свете жили
Всяк еться б мог, еблись бы завсегда
Без всякова стыда!
(И.Барков)
Ж.
Здорова Ядвига еться —
Ерзает и двигается.
(В.Маяковский)
журлить (пассивного педераста)
А рыжий Костя примостился на диване,
Где подавали блюдами обед.
На кухне жарили его шалаву Клаву,
Официант там был Иосиф-швед.
(куплет)
залудить, запузырить, засадить
На березе, на макушке
Соловей задул кукушке.
Только слышно на суку:
Пиздык-хуяк, ку-ку, ку-ку!
На востоке я была,
Бочки трафаретила.
Кто-то сзади засадил,
Я и не заметила!
засандалить, засунуть, захерачить, зашпандорить
Посередке глубоко,
А на краю — мелко.
Я старухе засадил,
Оказалась целка!
К.
На А.А.Д.
Иной имел мою Аглаю
За свой мундир и черный ус,
Другой за деньги — понимаю,
Другой за то, что был француз,
Клеон — умом ее стращая,
Дамис — за то, что нежно пел.
Скажи теперь, мой друг Аглая,
За что твой муж тебя имел?
(А. Пушкин)
отоварить, отодрать
Всяк пуншу осушив бокал,
Лег с блядью молодою
И на постели откачал
Горячею елдою.
(А. Пушкин)
отпробовать, оттолкнуться (на ней), отхарить, отшворить, оформить
Что за ёбана деревня,
Никто замуж не берет!
Положу пизду на кочку,
Может заяц отдерет!
переть
Сестра гулящая, блядь настоящая,
Она катается на бегашах,
Она катается и перепихается,
А я, бедный, сижу на Соловках!
(куплет)
переспать, печатать (о пассивных педерастах), пилить, пихать/ся, подмахнуть, познать, поиметь, покататься (на ней), покрыть (название диссертации: "Увеличение плодоношения свиноматок методом двойного покрытия"), пользовать, попробовать, пороть/ся — "Порется — как полушубок в марте", "Ее порют, как врага народа"
Во глубине сибирских руд
Два старика старуху прут,
Не пропадет их скорбный труд,
Лет по пятнадцать им вотрут!
(Пародийное использование первой строфы стихотворения А.Пушкина "Послание в Сибирь ")
Я на мельнице молол,
Одну бабу там порол.
А другая из куста:
— И меня, ради Христа!
поставить пистон, прочистить дымоход (о педерастах), пялить
Ехал я ухабами,
Да не один, а с бабами.
Вдруг споткнулся об ухаб
— Пропорол одну из баб!
тянуть
Черемуха цветет,
Черемуха пахнет.
Скоро милый мой придет,
Через жопу трахнет!
дыра
Я бывало всем давала
По четыре разика.
А теперь моя давалка
Стала шире тазика!
дырка
Ебли её и пожилые
И старики, и молодые,
Все, кому ебля по нутру,
Ее отведали дыру!
(Лука Мудищев, вариант)
курица
Ох, девки, беда,
Потеряла сумку.
От души того люблю,
Кто пощупат кунку!
мандолина, минжа, мохнатка, мохнатый сейф, муфта, мышиный глаз (об очень узком влагалище)
Ты шьешь, но это ерунда.
Мне нравится твоя манда.
(Д.Хармс)
поддувало
На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать вам не боясь,
Но уж такой ебливой бабы
Весь свет не видел отродясь!
(Лука Мудищев)
Ш.
— Ах ты, сука, ах ты, блядь!
— Ты зачем дала ебать?!
— Не твое, мамаша, дело,
— Не твоя пизда терпела!
— Не твой черный чемодан,
— Кому хочу, тому и дам!
И вот игуменья с попом
В обширном ебли поле.
Отвисли титьки до пупа
И щель идет вдоль брюха:
Тиран для бедного попа
Проклятая старуха!
(А.Пушкин)
елдак
Спасибо, Марковна, на слове.
Хоть ебарь твой и наготове,
Но уж такая мне судьба:
Не пригодится мне елда.
(Лука Мудищев, вариант)
З.
Ебет… Но пламенный елдак
Слабеет боле, боле,
Он вянет, как весенний злак
Скошенный в чистом поле.
(А. Пушкин)
забияка, запридух (большого размера)
"Не смотри ты на рубаху,
а смотри на забабаху!"
конец, кутак
Как под елкою,
Под осиною,
Меня милый угощал
Колбасиною!
П.
"КПСС антинародной
Покажем орган детородный!"
(Лозунг на одном из митингов 1991 г. в Москве)
пипка, плешка, плешь
Я дала интеллигенту
Прямо на завалинке.
Девки, пенис — это хуй,
Только очень маленький!
подсердечник (очень большого размера), поскребыш, поц
В четвертый раз ты плешь впустил,
И снова щель раздвинул,
В четвертый принял, вколотил
И хуй повисший вынул!
(А.Пушкин)
прибор
Ходит бродит по цехам
Наш директор — поц и хам.
(версия: "пацан" происходит от "поц")
У.
Перевертень:
"Солоп зебр без полос"
(В.Гершуни)
Выньте, Яша, хер из зада,
Я Вам не Шахерезада!
хрен, хреновина
Спросила девушка хирурга:
— Что если на херу рога?
(В.Маяковский)
У мово у крестного
Была рубашка пестрая.
А ничего, что пестрая,
Была бы шишка вострая!
шкворень
Гармонист, гармонист,
Шишка фиолетова.
Тебе девки не дают
Только из-за этого!
(Фрагмент)
Приап, правитель пизд, хуев,
Владетель сильный над мудами,
Всегда ты всех ети готов,
Обнявшись ты лежишь с пиздами,
Твои хуй есть рог единорога,
Стоит бесслабно день и ночь,
Не может пизд отбить он прочь,
Столь ревность их к нему есть многа.
Меж белых зыблющихся гор,
В лощине меж кустов прелестных
Имеешь ты свой храм и двор,
В пределах ты живешь претесных,
Когда толпы хуев идут,
Венчавши каждый плешь цветами,
Плескают вместо рук мудами,
На жертву целок-пизд ведут.
Твой храм взнесен не на столбах,
Покрыт не камнем, не досками,
Стоит воздвигнут на хуях,
И верх укладен весь пиздами.
Ты тут на троне, на суде
Сидишь, внимаешь пизд просящих,
Где вместо завесов висящих
Вкруг храма все висят муде.
И что за визг пронзает слух,
И что за токи крови льются,
Что весел так приапов дух
Все целки перед ним ебутся.
Тут каждый хуй в крови стоит,
Приапу в честь пизды закланны,
В слезах, в крови лежат попранны,
Но паки их Приап живит.
Подобятся хуи жрецами,
Внутрь пизд пронзенных проницают,
И секеля коснувшись там,
Беды велики предвещают
Пиздищам старым и седым,
Затем, что рот разинув ходят,
Хуям, что трепет, страх наводят,
Что тлеть их будет вечно дым.
Но самым узеньким пиздам,
Которы губы ужимают
И сесть боятся вплоть к мудам,
Беды ж велики предвещают,
Что толстый хуй их будет еть,
Длинною до сердца достанет,
Как шапку, губы их растянет,
Тем будут бедные ширеть.
Хуи, предвестники злых бед,
Жрецы ебливого Приапа,
Се идет к вам хуй дряхл и сед,
Главу его не кроет шляпа,
Лишь ранами прикрыта плешь,
Трясется и сказать вас просит,
Когда смерть жизнь его подкосит,
Затем он к вам сто верст шел пеш.
Приап, узрев его, и сам
Ему почтенье изъявляет;
Велика честь седым власам
— Его он другом называет.
Ударил плешью в пуп себе,
Тряхнул мудами троекратно,
Потряс он храм весь тем внезапно
— А все, хуй старый, для тебя.
— Скажи, старик, — Приап вещал,
— Ты сделал ли что в свете славно?
Кого ты, где и как ебал,
Ебешь ли нынче ты исправно?
Коль храбр ты в жизни своей был,
Твой шанкр стереть я постараюсь,
Твой век продлить я обещаюсь,
Чтоб столько ж лет еще ты жил.
Случилося козе зайти когда-то в лес.
Навстречу бес
Попался животине.
По этакой причине
Коза трухнула,
Хвостом махнула,
Вернула рожками,
Дрыгнула ножками
И ненарочно,
Только точно,
Попала к черту на елдак
И слезть с него не знала как.
С такова страху
Усрала и рубаху.
Вертит дырой —
У черта хуй сырой,
Ебет как пишет,
Коза чуть дышит,
Визжит, блюет и серит,
А черт ни в чем козе не верит.
К мудям подвигает
И прижимает.
Наебся бес
И скрылся в лес.
На козий крик
Сбежались в миг
Все звери и медведь
И стали козу еть.
Еб волк ее и заяц,
Потом Зосима-старец
И все монахи
С сермяжными рубахи.
Потом гады и птицы
В пизду козе совали спицы.
Увидевши жена, что муж другу ебет,
Вскричала на него: — Что делаешь ты, скот?
Как душу обещал любить меня ты, плут!
— То правда, — муж сказал, — да душу ж не ебут!
Труды дают нам честь и похвалу.
На свет Трудом восходит вверх могущество героя,
Любовь от всех приобрела Анет,
За то, что хорошо она ебется стоя.
1.
Однажды зимним вечерком
В бордели на Мещанской
Сошлись с расстриженным попом
Поэт, корнет уланский,
Московский модный молодец.
Подьячий из Сената
Да третьей гильдии купец,
Да пьяных два солдата.
Всяк, пуншу осушив бокал,
Лег с блядью молодою
И на постели откатал
Горячею елдою.
2.
Кто всех задорнее ебет?
Чей хуй средь битвы рьяной
Пизду кудрявую дерет
Горя как столб багряный?
О землемер и пизд и жоп,
Блядун трудолюбивый,
Хвала тебе, расстрига поп,
Приапа жрец ретивый,
В четвертый раз ты плешь впустил,
И снова щель раздвинул,
В четвертый принял, вколотил
И хуй повисший вынул!
3.
Повис! Вотще своей рукой
Ему милашка дрочит
И плешь сжимает пятерней,
И волосы клокочет.
Вотще! Под бешеным попом
Лежит она, тоскует
И ездит по брюху верхом,
И в ус его целует.
Вотще! Елдак лишился сил,
Как воин в тяжей брани,
Он пал, главу свою склонил
И плачет в нежной длани.
4.
Как иногда поэт Хвостов,
Обиженный природой,
Во тьме полуночных часов
Корпит над хладной одой,
Пред ним несчастное дитя
— И вкривь, и вкось, и прямо
Он слово звучное, кряхтя,
Ломает в стих упрямо,
— Так блядь трудилась над попом,
Но не было успеха,
Не становился хуй столбом,
Как будто бы для смеха.
5.
Зарделись щеки, бледный лоб
Стыдом воспламенился,
Готов с постели прянуть поп,
Но вдруг остановился.
Он видит — в ветхом сюртуке
С спущенными штанами,
С хуиной толстою в руке,
С отвисшими мудами
Явилась тень — идет к нему
Дрожащими стопами,
Сияя сквозь ночную тьму
Огнистыми очами.
6.
"Что сделалось с детиной тут?"
Вещало привиденье.
— "Лишился пылкости я муд,
Елдак в изнеможеньи,
Лихой предатель изменил,
Не хочет хуй яриться".
"Почто ж, ебена мать, забыл
Ты мне в беде молиться?"
— "Но кто ты?" — вскрикнул Ебаков,
Вздрогнув от удивленья.
"Твой друг, твой гений я — Барков!"
Сказало привиденье.
7.
И страхом пораженный поп
Не мог сказать ни слова,
Свалился на пол будто сноп
К портищам он Баркова.
"Восстань, любезный Ебаков,
Восстань, повелеваю,
Всю ярость праведных хуев
Тебе я возвращаю.
Поди, еби милашку вновь!"
О чудо! Хуй ядреный
Встает, краснеет плешь, как кровь,
Торчит как кол вонзенный.
8.
"Ты видишь, — продолжал Барков,
Я вмиг тебя избавил,
Но слушай: изо всех певцов
Никто меня не славил;
Никто! Так мать же их в пизду,
Хвалы мне их не нужны,
Лишь от тебя услуги жду
— Пиши в часы досужны!
Возьми задорный мой гудок,
Играй им как попало!
Вот звонки струны, вот смычок,
Ума в тебе не мало.
9.
Не пой лишь так, как пел Бобров,
Ни Шелехова тоном.
Шихматов, Палицын, Хвостов
Прокляты Аполлоном.
И что за нужда подражать
Бессмысленным поэтам?
Последуй ты, ебена мать,
Моют благим советам,
И будешь из певцов певец,
Клянусь я в том елдою,
— Ни чорт, ни девка, ни чернец
Не вздремлют под тобою!
10.
— "Барков! доволен будешь мной!"
— Провозгласил детина,
И вмиг исчез призрак ночной,
И мягкая перина
Под милой жопой красоты
Не раз попом измялась,
И блядь во блеске наготы
Насилу с ним рассталась.
Но вот яснеет свет дневной,
И будто плешь Баркова,
Явилось солнце за горой
Средь неба голубого.
11.
И стал трудиться Ебаков:
Ебет и припевает
Гласит везде: "Велик Барков!"
Попа сам Феб венчает;
Пером владеет как елдой,
Певцов он всех славнее;
В трактирах, кабаках герой,
На бирже всех сильнее.
И стал ходить из края в край
С гудком, смычком, мудами.
И на Руси воззвал он рай
Бумагой и пиздами.
12.
И там, где вывеской елдак
Над низкой ветхой кровлей,
И там, где с блядью спит монах,
И в скопищах торговли,
Везде затейливый пиит
Поет свои куплеты.
И всякий день в уме твердит
Баркова все советы.
И бабы, и хуястый пол
Дрожа ему внимали,
И только перед ним Подол
Девчонки подымали.
13.
И стал расстрига-богатырь
Как в масле сыр кататься.
Однажды в женский монастырь
Как начало смеркаться,
Приходит тайно Ебаков
И звонкими струнами
Воспел победу елдаков
Над юными пиздами.
У стариц нежный секелек
Зардел и зашатался.
Как вдруг ворота на замок
И пленным поп остался.
14.
Вот в келью девы повели
Поэта Ебакова.
Кровать там мягкая в пыли
Является дубова.
И поп в постелю нагишом
Ложиться поневоле.
И вот игуменья с попом
В обширном ебли поле.
Отвисли титьки до пупа,
И щель идет вдоль брюха.
Тиран для бедного попа,
Проклятая старуха!
15.
Честную матерь откатал
Пришлец благочестивый
И в думе страждущей сказал
Он с робостью стыдливой
— "Какую плату восприму?"
"А вот, мой сын, какую:
Послушай, скоро твоему
Не будет силы хую!
Тогда ты будешь каплуном,
А мы прелюбодея
Закинем в нужник вечерком
Как жертву Асмодея".
16.
О ужас! бедный мой певец,
Что станется с тобою?
Уж близок дней твоих конец,
Уж ножик над елдою!
Напрасно еть усердно мнишь
Девицу престарелу,
Ты блядь усердьем не смягчишь,
Под хуем поседелу.
Кляни заебины отца
И матерну прореху.
Восплачьте, нежные сердца,
Здесь дело не до смеху!
17.
Проходит день, за ним другой,
Неделя протекает,
А поп в обители святой
Под стражей пребывает.
О вид, угодный небесам!
Игуменью честную
Ебет по целым он часам
В пизду ее кривую,
Ебет… но пламенный елдак
Слабеет боле, боле,
Он вянет, как весенний злак,
Скошенный в чистом поле.
18.
Увы, настал ужасный день.
Уж утро пробудилось,
И солнце в сумрачную тень
Лучами водрузилось,
Но хуй детинин не встает.
Несчастный устрашился,
Вотще муде свои трясет,
Напрасно лишь трудился;
Надулся хуй, растет, растет,
Вздымается лениво…
Он снова пал и не встает,
Смутился горделиво.
19.
Ах, вот скрипя шатнулась дверь,
Игуменья подходит,
Гласит: "Еще пизду измерь"
И взорами поводит,
И в руки хуй… но он лежит,
Лежит и не ярится,
Она щекочет, но он спит,
Дыбом не становится…
"Добро", игуменья рекла
И вмиг из глаз сокрылась.
Душа в детине замерла,
И кровь остановилась.
20.
Расстригу мучила печаль,
И сердце сильно билось,
Но время быстро мчится вдаль,
И темно становилось.
Уж ночь с ебливою луной
На небо наступала,
Уж блядь в постели пуховой
С монахом засыпала.
Купец уж лавку запирал,
Поэты лишь не спали
И, водкою налив бокал,
Баллады сочиняли.
21.
И в келье тишина была.
Вдруг стены покачнулись,
Упали святцы со стола,
Листы перевернулись,
И ветер хладный пробежал
Во тьме угрюмой ночи,
Баркова призрак вдруг предстал
Священнику пред очи.
В зеленном ветхом сюртуке
С спущенными штанами,
С хуиной толстою в руке,
С отвисшими мудами.
22.
— "Скажи, что дьявол повелел",
— "Надейся, не страшися",
— "Увы, что мне дано в удел?
Что делать мне?" — "Дрочися!"
И грешный стал муде трясти
Тряс, тряс, и вдруг проворно
Стал хуй все вверх и вверх расти,
Торчит елдак задорно.
И жарко плешь огнем горит,
Муде клубятся сжаты,
В могучих жилах кровь кипит,
И пышет хуй мохнатый.
23.
Вдруг начал щелкать ключ в замке,
Дверь громко отворилась,
И с острым ножиком в руке
Игуменья явилась.
Являют гнев черты лица,
Пылает взор собачий,
Но вдруг на грозного певца,
На хуй попа стоячий
Она взглянула, пала в прах,
Со страху обосралась,
Трепещет бедная в слезах
И с духом тут рассталась.
24.
— "Ты днесь свободен, Ебаков!"
— Сказала тень расстриге.
Мой друг, успел найти
Барков Развязку сей интриге.
— "Поди! Отверзты ворота,
Тебе не помешают,
И знай, что добрые дела
Святые награждают.
Усердно ты воспел меня,
И вот за то награда!"
— Сказал, исчез — и здесь, друзья,
Кончается баллада.
От всенощной вечер идя домой,
Антипьевна с Марфушкою бранились;
Антипьевна отменно горячилась.
" Постой, — кричит, — управлюсь я с тобой;
Ты думаешь, что я уж позабыла
Ту ночь, когда, забравшись в уголок,
Ты с крестником Ванюшкою шалила?
Постой, о всем узнает мужинек!"
— Тебе ль грозить! — Марфуша отвечает, —
Ванюша — что? Ведь он еще дитя,
А сват Трофим, который у тебя
И день и ночь? Весь город это знает.
Молчи ж, кума — и ты, как я, грешна,
А всякого словами разобидишь;
В чужой пизде соломинку ты видишь,
А у себя не видишь и бревна.
Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал.
Не отличился в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: "Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый, еб".
27 МАЯ 1819
Веселый вечер в жизни нашей
Запомним, юные друзья;
Шампанского в стеклянной чаше
Шипела хладная струя.
Мы пили — и Венера с нами
Сидела, прея за столом.
Когда ж вновь сядем вчетвером
С блядьми, вином и чубуками?
Недавно тихим вечерком
Пришел гулять я в рощу нашу
И там у речки под дубком
Увидел спящую Наташу.
Вы знаете, мои друзья,
К Наташе вдруг подкравшись,я
Поцеловал два раза смело,
Спокойно девица моя
Во сне вздохнула, покраснела;
Я дал и третий поцелуй,
Она проснуться не желала,
Тогда я ей засунул хуй
— И тут уже затрепетала.
А шутку не могу придумать я другую,
Как только отослать Толстого к хую.
Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку пизду.
(заключительная строфа)
Ты помнишь ли, как были мы в Париже,
Где наш казак иль полковой наш поп
Морочил вас, к винцу подсев поближе,
И ваших жен похваливал да еб?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена мать?
Сводня грустно за столом
Карты разлагает.
Смотрят барышни кругом,
Сводня им гадает:
"Три десятки, туз червей
И король бубновый —
Спор, досада от речей
И притом обновы…
А по картам — ждать гостей
Надобно сегодня".
Вдруг стучатся у дверей:
Барышни и сводня
Встали, отодвинув стол,
Все толкнули целку,
Шепчут: "Катя, кто пришел?
Посмотри хоть в щелку".
Кто? Хороший человек…
Сводня с ним знакома,
Он с блядями целый век,
Он у них как дома.
Бляди в кухню руки мыть
Кинулись прыжками,
Обуваться, букли взбить,
Прыскаться духами.
Сводня гостя между тем
Ласково встречает,
Просит лечь его совсем.
Он же вопрошает:
"Что, как торг идет у вас?
Выручки довольно?"
Сводня за щеку взялась
И вздохнула больно:
" Хоть бывало худо мне,
Но такого горя
Не видала и во сне,
Хоть бежать за море.
Верите ль, с Петрова дня
Ровно до субботы
Все девицы у меня
Были без работы.
Четверых гостей, гляжу,
Бог мне посылает.
Я блядей им вывожу,
Каждый выбирает.
Проеблись они всю ночь,
Кончили, и что же?
Не платя пошли все прочь,
Господи, мой боже!"
Гость ей: "Право, мне вас жаль.
Здравствуй, друг Анета,
Что за шляпка! что за шаль,
Подойди, Жанета.
А, Луиза, — поцелуй,
Выбрать, так обидишь;
Так на всех и встанет хуй,
Только вас увидишь."
"Что же, — сводня говорит, —
Хочете ль Жанету?
У нее пизда горит.
Иль возьмете эту?"
Бедной сводне гость в ответ:
"Нет, не беспокойтесь,
Мне охоты что-то нет,
Девушки, не бойтесь".
Он ушел — все стихло вдруг,
Сводня приуныла,
Дремлют девушки вокруг,
Свечка вся оплыла.
Сводня карты вновь берет,
Молча вновь гадает,
Но никто, никто нейдет —
Сводня засыпает.
Кипит веселый Петергоф,
Толпа по улицам пестреет,
Печальный лагерь юнкеров
Приметно тихнет и пустеет.
Туман ложится по холмам,
Окрестность сумраком одета
— И вот к далеким небесам,
Как долгохвостая комета,
Летит сигнальная ракета.
Волшебно озарился сад,
Затейливо, разнообразно;
Толпа валит вперед, назад,
Толкается, зевает праздно.
Узоры радужных огней,
Дворец, жемчужные фонтаны
Жандармы, белые султаны,
Корсеты дам, гербы ливрей,
Колеты кирасир мучные,
Лядунки, ментики златые,
Купчих парчовые платки,
Кинжалы, сабли, алебарды,
С гнилыми фруктами лотки,
Старухи, франты, казаки,
Глупцов чиновных бакенбарды
Венгерки мелких штукарей,
…………………….
Толпы приезжих иноземцев,
Татар, черкесов и армян,
Французов тощих, толстых немцев
И долговязых англичан
— В одну картину все сливалось
В аллеях тесных и густых
И сверху ярко освещалось
Огнями склянок расписных…
Гурьбу товарищей покинув,
У моста………стоял
И каску на глаза надвинув,
Как юнкер истинный, мечтал
О мягких ляжках, круглых жопках
(Не опишу его мундир,
Но лишь для ясности и в скобках
Скажу, что был он кирасир).
Стоит он пасмурный и пьяный,
Устал бродить один везде,
С досадой глядя на фонтаны,
Стоит — и чешет он муде.
"Ебена мать! два года в школе,
А от роду — смешно сказать
— Лет двадцать мне и даже боле;
А не могу еще по воле
Сидеть в палатке иль гулять!
Нет, видишь, гонят, как скотину!
Ступай-де в сад, да губ не дуй!
На жопу натяни лосину,
Сожми муде да стисни хуй!
Да осторожен будь дорогой:
Не опрокинь с говном лотка!
Блядей не щупай, курв но трогай!
Мать их распроеби! тоска!"
Умолк, поникнув головою.
Народ, шумя, толпится вкруг.
Вот кто-то легкою рукою
Его плеча коснулся вдруг;
За фалды дернул, тронул каску…
Повеса вздрогнул, изумлен:
Романа чудную завязку
Уж предугадывает он
И, слыша вновь прикосновенье,
Он обернулся с быстротой,
И ухватил… о восхищенье!
За титьку женскую рукой.
В плаще и в шляпе голубой,
Маня улыбкой сладострастной,
Пред ним хорошенькая блядь;
Вдруг вырвалась, и ну бежать!
Он вслед за ней, но труд напрасный!
И по дорожкам, по мостам,
Легко, как мотылек воздушный,
Она кружится здесь и там;
То, удаляясь равнодушно,
Грозит насмешливым перстом,
То дразнит дерзким языком.
Вот углубилася в аллею;
Все чаще, глубже; он за нею;
Схватясь за кончик палаша,
Кричит: "Постой, моя душа!"
Куда! красавица не слышит,
Она все далее бежит:
Высоко грудь младая дышит,
И шляпка на спине висит.
Вдруг оглянулась, оступилась,
В траве запуталась густой,
И с обнаженною пиздой
Стремглав на землю повалилась.
А наш повеса тут как тут,
Как с неба, хлоп на девку прямо!
"Помилуйте! в вас тридцать пуд!
Как этак обращаться с дамой!
Пустите! что вы? ой!" — "Молчать!
Смотрите, лихо как ебать!"
Все было тихо. Куст зеленый
Склонился мирно над четой.
Лежит на бляди наш герой.
………………….
………………….
Вцепился в титьку он зубами,
"Да что вы, что вь? — Ну скорей!
………………….
………………….
………………….
" Ах боже мой, какой задорный!
Пустите, мне домой пора!
Кто вам сказал, что я такая?" —
На лбу написано, что блядь!
………………….
………………….
………………….
………………….
………………….
………………….
………………….
И закатился взор прекрасный,
И к томной груди в этот миг
Она прижала сладострастно
Его угрюмый, красный лик.
— Скажи мне, как тебя зовут? —
"Маланьей". — Ну, прощай,
Малаша — "Куда ж?" —
Да разве киснуть тут?
Болтать не любит братья наша;
Еще в лесу не ночевал
Ни разу я. — "Да разве ж даром?"
Повесу обдало как варом,
Он молча муде почесал.
— Стыдись! — потом он молвил важно:
Уже ли я красой продажной
Сию минуту обладал?
Нет, я не верю! — "Как не веришь?
Ах сукин сын! подлец, дурак!"
— Ну, тише! Как спущу кулак,
Так у меня подол обсерешь!
Ты знай: я не балую дур:
Когда ебу, то upor amour!
Итак, тебе не заплачу я:
Но если ты простая блядь,
То знай: за честь должна считать
Знакомство юнкерского хуя! —
И, приосанясь, рыцарь наш,
Насупив брови, покосился,
Под мышку молча взял палаш,
Дал ей пощечину — и скрылся.
И ночью, в лагерь возвратясь,
В палатке дымной, меж друзьями
Он рек, с колен счищая грязь:
"Блажен, кто не знаком с блядями!
Блажен, кто под вечер в саду
Красотку добрую находит,
Дружится с ней, интригу сводит —
И плюхой платит за пизду!"
(Фрагменты из поэмы)
К читателям
Не для славы —
Для забавы
Я пишу!
Одобренья
И сужденья
Не прошу!
Пусть кто хочет,
Тот хохочет,
Я и рад;
А развратен,
Неприятен —
Пусть бранят.
Кто ж иное
здесь за злое
Хочет принимать,
Кто разносит И
доносит, —
Тот и блядь!
XXXVIII
Засядем дружеским собором
За стол, уставленный вином.
И звучным, громогласным хором
Лихую песню запоем…
Летите грусти и печали,
К ебеней матери в пизду!
Давно, давно мы не ебались
В таком божественном кругу!
Скачите, бляди, припевая:
Виват наш Сашка удалец!
А я, главу сию кончая,
Скажу: "Ей богу, молодец!"
XVI
Ах ты, проклятая ерыга[2]
Чего мошенник не соврет!
Но хоть ругай — мой забулдыга
Живет да песенки поет…
Звенит целковыми рублями,
Летает франтиком в садах,
Пирует, нежится с блядями,
И суслит водку в погребах.
Ну, что мне делать с ним прикажешь?
Не хочет слышать уж про нас…
Эй, Сашка! или не покажешь
В Москву своих спесивых глаз?
XXV
Не вспомнишь все, что мы болтали,
Но все, что он мне рассказал,
Вы перед этим прочитали,
И я ни капли не соврал.
Одно лишь только он прибавил,
Что дядя в университет
Его еще на год отправил
И что довольно с ним монет.
"Сюда, ебена мать!" — гремящим
Своим он гласом возопил,
И пуншем нектарным, кипящим
В минуту стол обрызган был.
* * *
И каждый день повечеру,
Ложася спать, и поутру
В молитве к Господу Христу
Царя российского в пизду
Они ссылают наподряд
И все сломать ему хотят
За то, что мастер он лихой
За пустяки гонять сквозь строй.
Наконец из Кенигсберга
Я приблизился к стране,
Где не любят Гуттенберга
И находят вкус в говне.
Выпил русского настою,
Услыхал "ебену мать",
И пошли передо мною
Рожи русские писать.
Прощай, холодный и бесстрастный
Великолепный град рабов,
Казарм, борделей и дворцов,
С твоею ночью, гнойно-ясной,
С твоей холодностью ужасной
К ударам палок и кнутов.
С твоею подлой царской службой,
С твоим тщеславьем мелочным,
С твоей чиновнической жопой,
Которой славны, например,
И Калайдович, и Лакьер.
С твоей претензией — с Европой
Идти и в уровень стоять.
Будь проклят ты, ебена мать!
Стихи пишу я не для дам,
Все больше о пизде и хуе,
Я их в цензуру не отдам,
А напечатаю в Карлсруэ.
Это все мое, родное, это все хуе-мое!
То разгулье удалое, то колючее жнивье.
То березка, то рябина, то река, а то ЦК,
то зэка, то хер с полтинной, то сердечная тоска!
1980-ые гг.
Час нашей смерти неминуем,
а потому не позабудь
себя оставить в чем-нибудь
умом, руками или хуем.
С кем нынче вечер скоротать,
чтоб утром не было противно?
С одной тоска, другая — блядь,
а третья слишком интенсивна.
Улетел мой ясный сокол
басурмана воевать,
а на мне ночует свекор,
чтоб не смела блядовать.
Я евреям не даю,
я в ладу с эпохою,
я их сразу узнаю —
по носу и по хую.
Ты, подружка дорогая,
зря такая робкая;
лично я, хотя худая,
но ужасно ебкая.
Так долго гнул он горб и бедно ел,
что вдруг узду удачи ухватив,
настолько от успеха охуел,
что носит как берет презерватив.
Поет пропитания ради,
певец, услужающий власти,
но глуп тот клиент, кто у бляди
доподлинной требует страсти.
Была и я любима,
теперь тоскую дома,
течет прохожий мимо,
никем я не ебома.
У Бога нет бессонницы,
Он спал бы как убитый,
но ночью ему молятся
бляди и бандиты.
Многие запреты — атрибут
зла, в мораль переодетого:
благо, а не грех, когда ебут
милую, счастливую от этого.
Моей бы ангельской державушке —
два чистых ангельских крыла;
но если был бы хуй у бабушки,
она бы дедушкой была.
— Здравствуйте, Глеб, я на небе живу.
Зря вы, приятель, бежите ко рву,
Дикую напоминая козу,
Чтобы о камни разбиться внизу.
Дайте, сорву поцелуй с ваших губ:
Через минуту вы станете труп,
Лопнет печенка, расколется лоб,
Если ваш разум не скажет вам СТОП.
— Если Вы ангел, на кой же Вам хуй
С губ моих пенных срывать поцелуй?
Если же Вы человек, как и я,
Что ж я Ваш пол не пойму ни хуя?
— Брось материться и к смерти спешить.
Эту задачку тебе не решить.
Кто я — пожалуй, не знаю и я.
Это Великий Вопрос Бытия.
1994 г.
Пролог
Природа женщин сотворила,
богатство, славу им дала,
Меж ног отверстье прорубила,
Его пиздою назвала.
Пизда — создание природы,
Она же — символ бытия,
Оттуда лезут все народы,
Как будто пчелы из улья.
Пизда! О жизни наслажденье,
Пизда — вместилище утех!
Пизда — небес благословленье!
Пизде и кланяться не грех.
У женщин всех пизда — игрушка,
Мягка, просторна — хоть куда,
И, как мышиная ловушка,
Для нас открытая всегда.
Повсюду всех она прельщает,
Манит к себе толпы людей,
И бедный хуй по ней летает,
Как по сараю воробей.
Итак, замужние и вдовы,
И девы (целки тут не в счет),
Позвольте мне вам наперед
Сказать про еблю два-три слова.
Ебитесь все вы на здоровье,
Отбросив глупый, ложный стыд, —
Позвольте лишь одно условье
Поставить, так сказать, на вид:
Ебитесь с толком, аккуратней —
Чем реже еться, тем приятней,
И боже вас оборони
От беспорядочной ебни.
От необузданности страсти
Вас ждут и горе, и напасти,
Вас не насытит уж тогда
Обыкновенная елда.
Глава I
Дом двухэтажный занимая,
У нас в Москве жила-была
Вдова, купчиха молодая,
Лицом румяна и бела.
Покойный муж ее мужчина
Еще не старой был поры,
Но приключилася кончина
Ему от жениной дыры.
На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать вам не боясь, —
Но уж такой ебливой бабы
Весь свет не видел отродясь.
Покойный муж моей купчихи
Был парень безответный, тихий
И, слушая жены приказ
Ее еб в сутки десять раз.
Порой он ноги чуть волочит,
Хуй не встает, хоть отруби,
Она ж и знать того не хочет:
Хоть плачь, а все-таки еби!
В подобной каторге едва ли
Протянешь долго. Год прошел,
И бедный муж в тот край сошел,
Где нет ни ебли, ни печали.
Вдова ж, не в силах пылкость нрава
И женской страсти обуздать,
Пошла налево и направо
И всем, и каждому давать.
Ее ебли и молодые,
И старики, и пожилые —
Все, кому ебля по нутру,
Во вдовью лазили нору.
Глава II
Три года жизни бесшабашной
Как день, для вдовушки прошли,
И вот томленье муки страстной,
И грусть на сердце ей легли.
Всех ебарей знакомых лица,
Их ординарные хуи
Приелись ей, и вот вдовица
Грустит и точит слез струи.
И даже в ебли час обычный
Ей угодить никто не мог:
У одного — хуй неприличный,
А у другого — короток.
У третьего — уж тонок очень,
А у четвертого муде
Похожи на капустный кочен
И зря колотят по манде.
То сетует она на яйца —
Не видно, точно у скопца,
То хуй не больше чем у зайца…
Капризам, словом, нет конца.
Ее уж то не занимало,
Чем раньше жизнь была красна.
Чего-то тщетно все искала
И не могла найти она.
Вдова томится молодая,
Вдове не спится — вот беда.
Уж сколько времени, не знаю,
Была в бездействии пизда.
И вот по здравому сужденью
О горьком жребии своем,
Вдова, раскинувши умом,
Пришла к такому заключенью:
Чтоб сладить мне с лихой бедою,
Придется, видно, сводню звать:
Мужчину с длинною елдою
Уж та сумеет отыскать.
Глава III
В Замоскворечье, на Полянке
Стоял домишко в три окна.
Принадлежал тот дом мещанке
Матрене Марковне. Она
Жила лет сорок в тех краях,
Жила без горя, без печали.
Ее везде, во всех углах
За сваху ловкую считали.
И эта целочная жрица,
Преклонных лет уже девица,
Свершая брачные дела,
Прекрасной своднею слыла.
Наскучит коль купчихе сдобной
Покой с супругом-стариком, —
Устроит Марковна удобно
Свиданье с ебарем тайком.
Иль по другой какой причине
Свою жену муж не ебет,
И та заскучит по мужчине —
И ей Матрена хуй найдет.
Иная, в праздности тоскуя,
Захочет для забавы хуя, —
Моя Матрена тут как тут, —
Глядишь — бабенку уж ебут.
Порой она входила в сделку:
Иной захочет гастроном
Свой хуй полакомить — и целку
К нему Матрена тащит в дом.
И вот за этой, всему свету
Известной своднею, тайком
Вдова отправила карету
И ждет Матрену за чайком.
Глава IV
Вошедши, сводня помолилась,
На образок перекрестясь,
Хозяйке чинно поклонилась
И так промолвила, садясь:
"Пошто позвала, дорогая?!
Али во мне нужда какая?
Изволь: хоть душу заложу,
А уж тебе я угожу.
Коль хочешь, женишка спроворю,
Аль просто чешется пизда —
В таких делах я завсегда
Твоему могу помочь я горю.
Без ебли, милая, зачахнешь,
И жизнь-то станет не мила…
Уж для тебя, что просто ахнешь,
Я ебаришку припасла."
"Спасибо, Марковна, на слове, —
На это молвила вдова, —
Хоть ебарь твой и наготове,
Но пригодится мне едва.
Мелки в наш век пошли людишки!
Хуев уж нет — одни хуишки,
Чтоб хуя длинного достать,
Весь мир придется обыскать.
Мне нужен длинный хуй, здоровый,
Не меньше чем восьмивершковый.
Я мелкому не дам хую
Посуду пакостить мою.
Мужчина нужен мне с елдою,
Чтобы когда меня он еб,
Под ним вертелась я юлою,
Чтобы глаза ушли под лоб.
Чтобы дыханье захватило,
Чтоб я на свете все забыла.
Чтоб зуб на зуб не попадал,
Чтоб хуй до сердца доставал."
Матрена табачку нюхнула
И, помолчав минуты две,
О чем-то глубоко вздохнула
И так промолвила вдове:
"Трудненько, милая, трудненько
Такую раздобыть елду.
С восьми вершков ты сбавь маленько —
Тогда, быть может, и найду.
Есть у меня тут на примете
Один парнишка. Ей-же-ей,
Не отыскать на целом свете
Такого хуя у людей!
У жеребца — и то короче.
Ему не то что баб скоблить,
А — будь то сказано не к ночи! —
Лишь впору им чертей глушить.
Сама я, грешная, смотрела
Намедни хуй у паренька
И, увидавши, ошалела —
Как есть пожарная кишка.
Собою видный и дородный,
Тебе, красавица, под стать,
Происхожденьем благородный —
Его Лука Мудищев звать.
Но вот беда: сейчас Лукашка
Сидит без брюк и без сапог —
Все в кабаке пропил, бедняжка,
Как есть до самых до порток".
Вдова в волнении внимала
Рассказам сводни о Луке
И сладость ебли предвкушала
В мечтах о дивном елдаке.
Не в силах побороть волненья,
Она к Матрене подошла
И со слезами умиленья
Ее в объятья привлекла.
"Матрена, сваха дорогая,
Будь для меня ты мать родная:
Лукашку завтра же найди
И поскорее приведи!
Дам денег, сколько ты захочешь,
А ты сама уж похлопочешь
Одеть приличнее Луку
И быть с ним завтра к вечерку".
"Изволь, голубка, беспременно
К нему я завтра же пойду,
Окопирую преотменно,
А вечерком и приведу."
И вот две радужных бумажки
Вдова выносит ей в руке,
И просит сводню без оттяжки
Сходить немедленно к Луке.
Походкой быстрой, семенящей,
Матрена скрылася за дверь,
И вот вдова моя теперь
В мечтах о ебле предстоящей.
Глава V
В ужасно грязной и холодной
Каморке возле чердака
Жил вечно пьяный и голодный
Штык-юнкер выгнанный, Лука.
В придачу к бедности чрезмерной
Имел еще одну беду
Он: толщины неимоверной
Семивершковую елду.
Ни молодая, ни старуха,
Ни блядь, ни девка-потаскуха,
Узрев такую благодать,
Ему не соглашались дать.
И вот один, любви не зная,
Он одиноко в свете жил
И, хуй свой длинный проклиная,
Печаль-тоску в вине топил.
Хотите нет, хотите верьте,
Но про него носился слух,
Что он елдой своей до смерти
Заеб каких-то двух старух.
Но тут позвольте отступленье
Мне сделать с этой же строки,
Чтоб дать вам вкратце поясненье
О роде-племени Луки.
Весь род Мудищевых был древний,
И предки нашего Луки
Имели вотчины, деревни
И пребольшие елдаки.
Из поколенья в поколенье
Передавались те хуи, —
Как бы отцов благословенье,
Как бы наследие семьи.
Один Мудищев был Порфирий,
При Иоанне службу нес
И, хуем подымая гири,
Порой смешил царя до слез.
Покорный Грозного веленью,
Он раз убил с размаху двух
Своей елдой, без затрудненья,
В опале бывших царских слуг.
Благодаря своей машине
Служил один Мудищев, Лев,
При матушке-Екатерине —
Красавец, генерал-аншеф.
Сказать по правде, дураками
Всегда Мудищевы слыли,
Зато большими елдаками
Они похвастаться могли.
Но все именья, капиталы
Спустил Луки распутный дед,
И наш Лукаша, бедный малый,
Был неимущим с детских лет.
Судьбою не был он балуем,
И про него сказал бы я:
Судьба его снабдила хуем,
Не давши больше ни хуя.
Глава VI
Настал и вечер дня другого.
Одна в гостиной ждет-пождет
Купчиха гостя дорогого,
А время медленно идет.
Вдова пред вечером в пахучей
Подмылась розовой воде
И смазала на всякий случай
Губной помадой по пизде.
Хоть всякий хуй ей был не страшен,
Но тем не менее, в виду
Такого хуя, как Лукашин,
Она боялась за пизду.
Но чу! — звонок. О миг желанный!
Прошла еще минута, две —
И гость явился долгожданный —
Лука Мудищев — ко вдове.
Пред ней стоял, склонившись фасом,
Дородный, видный господин
И произнес пропойным басом: —
"Лука Мудищев, дворянин".
Он вид имел молодцеватый:
Причесан, тщательно побрит,
Одет в костюм щеголеватый,
Не пьян, но водкою разит.
"Ах, очень мило… Я так много
О Вашем слышала…" — вдова
Как бы смущалася немного
Сказать последние слова.
"Да, мог бы смело похвалиться
Природным даром я своим,
Но лучше в деле убедиться,
Чем доверять словам чужим".
И, продолжая в том же смысле,
Уселись рядышком болтать,
Но лишь одно имели в мысли —
Как бы скорей ебню начать.
Чтоб не мешать беседе томной,
Нашла Матрена уголок,
Уселась там тихонько, скромно,
И принялась вязать чулок.
Вдова наедине с Лукою,
Не в силах снесть сердечных мук,
Полезла трепетной рукою
В прорез его суконных брюк.
И под ее прикосновеньем
Лукашин хуй воспрянул в миг,
Как храбрый воин пред сраженьем, —
Могуч, и крепок, и велик.
Нащупавши елдак, купчиха,
Вся разгорелася огнем
И прошептала нежно, тихо,
К нему склонясь "Лука, пойдем!"
Глава VII
И вот вдова вдвоем с Лукою,
Она и млеет, и дрожит,
И кровь ее бурлит рекою,
И страсть огнем ее палит.
Срывает башмачки и платье,
Рвет в нетерпеньи пышный лиф
И, обе сиськи обнажив,
Зовет Луку в свои объятья.
Мудищев тоже разъярился
И на купчиху устремился,
Тряся огромною елдой,
Как смертоносной булавой.
Ее схватил он поперек,
И бросив на кровать со взмаху,
Заворотил на ней рубаху
И хуй всадил ей между ног.
Но тут игра плохая вышла —
Как будто кто всадил ей дышло!
Купчиха начала кричать
И всех святых на помощь звать.
Она кричит — Лука не слышит,
Она еще сильней орет,
Лука ж, как мех кузнечный дышит,
И знай ебет, ебет, ебет.
Услышав крики эти, сваха
Спустила петельку с чулка,
И шепчет, вся дрожа от страха: —
"Ну, знать, заеб ее Лука!"
Но через миг, собравшись с духом,
С чулком и спицами в руках,
Спешит на помощь легким пухом
И к ним вбегает впопыхах.
И что же зрит? Вдова стенает,
От ебли выбившись из сил,
Лука же жопу заголил,
И жертву еть все продолжает.
Матрена, сжалясь над вдовицей.
Спешит помочь такой беде
И ну колоть вязальной спицей
Луку то в жопу, то в муде.
Лука воспрянул львом свирепым,
Матрену на пол повалил
И длинным хуем, точно цепом,
Ей по башке замолотил.
Но тут Матрена изловчилась,
Остатки силы напрягла,
Луке в муде она вцепилась
И напрочь их оторвала.
Взревел Лука и тут старуху
Елдой своей убил как муху,
Еще с минуту постоял
И сам бездыханный упал.
Эпилог
И что же? К ужасу Москвы
Наутро там нашли три трупа: —
Средь лужи крови труп вдовы
С пиздой, разорванной до пупа,
Труп свахи, распростертый ниц,
Лука Мудищев без яиц
И в жопе десять медных спиц
Печально завершали блиц.
Послесловие
Народу много собралось,
Купцы за гробом чинно шли,
И на серебряном подносе
Муде Лукашины несли.
За ними — медики-студенты.
В халатах белых без штанов,
Они несли его патенты
От всех московских бардаков.
(фрагмент)
Граф Фомич был барин видный,
В своем возрасте солидный,
И умен был, и речист,
Только на хуй был не чист.
Он не брезговал модисткой,
Проституткой и юристкой,
И немало светских дам
Привлекал к своим мудам.
В день один ненастный, длинный,
Граф сидел в своей гостиной,
— Нализавшись коньяку,
Сел поближе к огоньку.
Тут с опухшей с пьянки рожей,
Появляется в прихожей
Старый заспанный лакей
Старикашка Патрикей.
— Что тебе, хуй старый, надо?
— Граф вскричал ему с досадой.
Старикашка на вопрос Отвечал:
— "Письмо принес!"
"Милый граф! — письмо гласило,
— Без тебя я вся изныла!
Вся как кошка извелась,
— Три недели не еблась!
Как уехал муж мой Павел,
Мне и хуя не оставил!
А без хуя пропадешь,
— Приезжай, хоть поебешь!"
Прочитав письмо до точки,
Граф немедля, без отсрочки,
Почесав свое яйцо,
Выбегает на крыльцо.
"Эй, ебена мать, возница!"
Подлетает колесница,
И гремя по мостовой
Понесла его стрелой.
Он вошел, она в кровати,
— Вся раздета донага,
Ноги свесив до пола,
Обольстительно мила.
Тут наш граф разоблачился,
К энтой даме приложился,
— Стал он к ебле приступать,
За пизду ее хватать.
В блестящий век Екатерины
На все парады и балы
Слетались пышно и картинно
Екатеринины орлы.
И хоть интрижек и историй
Орлы плели густую сеть,
Из всех орлов — Орлов Григорий
Лишь мог значение иметь.
Оставим о рейтузах сказки,
Мол, будто хуй в них выпирал…
Я расскажу вам без прикраски,
Как Гриша милости сыскал.
Увидев как-то на параде
Орлова Гришу в первый раз,
Екатерина сердцем бляди
Пришла в мучительный экстаз.
Еще бы, — Гриша рослый, крупный…
И жемчуга его зубов,
И пламя взоров неотступно
Напоминают про любовь.
Вот вам причина, по которой
Его увидев раз иль два,
Екатерина к мысли скорой
С ним о сближении пришла.
Изрядно вечером напившись
С друзьями в шумном кабаке,
Храпел Григорий, развалившись,
Полураздетый, в парике.
Но растолкал его успешно
К нему прибывший вестовой:
— Мон шер, простите, вам депеша
От государыни самой.
— Депеша? Мне?! — вскочил Григорий,
Пакет вскрывает вгорячах,
По строчкам взгляд летает скорый
И ужас вдруг застыл в очах.
— Пропал, пропал… Теперь уж знаю,
Погибло все… О мой творец!
Меня немедля вызывают
К императрице во дворец.
Вчера дебош я с мордобоем,
Насколько помнится, создал.
И выручили меня с боем
Все те же несколько солдат.
Теперь меня зовут к ответу.
Конец карьере! Я погиб!
Иван, закладывай карету!
Парик мне пудрою посыпь!..
А вот, друзья, что дальше было:
Подъехал Гришка ко дворцу,
Идет по лестнице уныло,
Готовый к страшному концу.
Поднявшись, стражу встретил он.
Начальник стражи: — Ваш пароль?
— Кувшин! — он был предупрежден.
— За мною следовать изволь.
— Зачем ведут меня — не знаю,
И вызван на какой предмет?
О боже! Я изнемогаю…
Придется, знать, держать ответ.
И вдруг портьера распахнулась,
И он ЕЕ увидел вдруг…
Она Орлову улыбнулась:
— Орлов? Ну, здравствуйте, мой друг!
Гвардеец мигом на колени
Пред государыней упал:
— По высочайшему веленью,
Царица, к вам я прискакал.
Казнить иль миловать велите!
Пред вами ваш слуга и раб…
Она лакеям: — Уходите!
Потом ему: — да, я могла б
Тебя нещадно наказать,
Но я совсем не так злорадна.
Мне хочется тебя ласкать
— Так ласка мне твоя приятна!
Дай руку и иди за мною
И не изволь, мой друг, робеть,
Коль хочешь ты своей женою
Меня на эту ночь иметь.
Он ощутил вдруг трепетанье,
Блеск глаз ее, огонь ланит…
Язык его прилип к гортани,
Невнятно Гриша говорит:
— Ваше Величество, не смею
Поверить я своим ушам!
К престолу преданность имею,
— За вас и жизнь, и честь отдам!
Она смеется, увлекая
Его с собою в будуар.
И быстро мантию сменяет
На белый пышный пеньюар.
Царица, будучи кокоткой,
Прекрасно знала к сердцу ход.
К алькову царственной походкой
Она его, смеясь, ведет.
Вот он с царицей у алькова
Стоит подавлен, потрясен.
Не ждал он случая такого.
Уж не с похмелья этот сон?
Она ж, полна любовной муки
И лихорадочно дыша,
Ему расстегивает брюки…
В нем еле теплится душа.
— Снимите, черт возьми, лосины!
Ну что стоишь ты, словно пень?!
Орлов дрожит, как лист осины,
Совсем безрукий, как тюлень.
Хоть наш герой и полон страху,
Сильнее страха юный пыл.
Спустила Катя с плеч рубаху —
И в изумленьи он застыл…
И молодое тело, плечи,
Ее упругий пышный бюст,
Меж ног кудрявый ее куст,
Сразили Гришу, как картечью.
Исчезнул страх. Застежки, пряжки
Остервенело Гриша рвет.
И ослепительные ляжки
Голодным взором так и жрет.
Звук поцелуев оглашает
Ее роскошный будуар.
Орлов елдак свой вынимает,
В груди горит желанья жар.
Его царица упреждает
И, нежной ручкой хуй держа,
Раздвинув ноги, направляет
Его в свою пизду, дрожа.
И, навевая страсти чары,
Моей возлюбленной чете,
У изголовья милой пары
Амур кружился в высоте.
Амур! Амур! Немой свидетель
Неописуемых картин.
Скажи, не ты ли сцены эти
Нам навеваешь? — Ты один!
У всех племен, у всех народов
Любви поэзия одна.
И для красавцев, и уродов
Она понятна и родна.
Перед Амуром нет различий,
Ни этикета, ни приличий,
Чинов и рангов — все равны!
Есть только юбка и штаны.
Однако, к делу! Продолжаю
Описывать событий ход.
Зачем я, впрочем, называю
Событьем этот эпизод?!
— Ой, ой! — она под ним завыла,
— Поглубже, миленький, вот так!
Целуй меня! Ах, что за сила
Твой изумительный елдак!
Ну что молчишь?! Скажи хоть слово!
— Да я не знаю, что сказать.
— Я разрешаю сквернословить.
— Сиповка, блядь, ебена мать!
— Ну что ты, Гриша, это грубо!
Нельзя же так, хоть я и блядь…
А все же как с тобою любо!
Как ты умеешь поебать!
Тут, разъярившись, словно лев,
Набравшись храбрости и силы,
Григорий крикнул, осмелев:
— А встань-ка раком, мать России!..
Любови служит хмель опорой.
Найдя вино в шкапу за шторой,
Орлов бутылку мигом вскрыл
И половину осушил.
И, выпив залпом пол-бутылки,
Орлов, неистов, пьян и груб,
Парик поправил на затылке
И вновь вонзил в царицу зуб.
Облапив царственную жопу,
Ебется, не жалея сил.
Плюет теперь на всю Европу
— Такую милость заслужил.
Подобно злому ефиопу,
Рыча как зверь, как ягуар,
Ебет её он через жопу,
Да так, что с Кати валит пар.
Теперь Орлов в пылу азарта
Без просьбы Кати, как дикарь,
Отборного лихого мата
Пред нею выложил словарь:
— Поддай сильней, курвяга, шлюха!
Крути мандою поживей!
Смотри-ка, — родинка, как муха,
Уселась на пизде твоей!
Ага, вошла во вкус, блядища!
Ебёшься, как ебёна мать.
Ну и глубокая пиздища!
Никак до матки не достать.
Орлов не знал, что Кате сладко,
Что он ей очень угодил,
Что длинный хуй, измяв всю матку,
Чуть не до сердца доходил.
Орлов ебёт, ебёт на славу.
О жопу брякают муде.
Ебёт налево и направо,
Да так, что все горит в пизде!
— Ой, милый, глубже и больнее!
— Катюша просит впопыхах,
С минутой каждой пламенея,
Паря, как птица в облаках.
— Что там ты делаешь со мною?
Она любила смаковать:
Во время каждой ебли новой
Себя словами развлекать.
— Что делаю? Ебу, понятно.
— Орлов сердито пробурчал.
— Чего, чего? Скажи-ка внятно!..
— Ебу-у-у, — как бык он промычал.
"Ебу, ебу", — какое слово!
Как музыкально и красно!
Ебанье страстное Орлова
С Катюшей длится уж давно.
Но вот она заегозила
Под ним, как дикая коза,
Метнулась, вздрогнула, завыла,
При этом пернув три раза.
Орлов, хоть был не армянином,
Но все ж при этом пердеже,
Задумал хуй, торчащий клином,
Засунуть в жопу госпоже.
Хуй был с головкою тупою,
Напоминающей дюшес.
Ну как с залупою такою
Он к ней бы в задницу залез?
Там впору лишь залезть мизинцу!
Другая вышла бы игра,
Когда бы на хуй вазелину…
Ведь растяжима же дыра!
Он вопрошает Катерину:
— Кать, не найдется ль вазелин
Хочу тебя я в жопу еть.
— Ах, вазелин, он, кстати, есть.
Достала банку с вазелином,
Залупу смазала сама:
— Григорий, суй, да вполовину,
Иначе я сойду с ума.
— Катюша, ты трусливей зайца…
Вдруг крик всю спальню огласил:
— Ой, умираю!.. — Он по яйца
Ей с наслажденьем засадил.
Она рванулась с мелкой дрожью.
И в то же время хуй струей
Стрельнул, помазанницу божью
Всю перепачкав молофьей.
— Хочу сосать! — она сказала,
И вмиг легла под Гришу ниц.
Платочком хуй перевязала
Для безопаски у яиц.
Чтоб не засунул хуй свой в горло,
И связок ей не повредил…
Как давеча дыханье сперло,
Когда он в жопу засадил!
Она раскрыла ротик милый,
Изящен был его разрез.
И хуй разбухший, тупорылый
С трудом меж губками пролез.
Она сосёт, облившись потом.
Орлов кричит: — Сейчас конец!
Она в ответ: — Хочу с проглотом!
Кончай, не бойся, молодец!
Он стал как в лихорадке биться,
Глаза под лоб он закатил,
И полный рот императрице
В одну секунду напустил.
Та связок чуть не повредила…
Едва от страсти не сгорев,
Всю молофейку проглотила,
Платочком губы утерев.
Орлов уж сыт. Она нисколько.
— Ты что — в кусты? Ан, нет, шалишь!
Еще ебать меня изволь-ка,
Пока не удовлетворишь!
— Эге, однако, дело скверно.
Попал я, парень, в переплет.
Не я ее — она, наверно,
Меня до смерти заебёт…
Дроча и с помощью миньета,
Она бодрить его взялась.
Орлов был молод. Штука эта
Через минуту поднялась.
А за окном оркестр играет,
Солдаты выстроились в ряд.
И уж Потемкин принимает
Какой-то смотр или парад.
— Мне нужно быть бы на параде,
Себя на миг хоть показать…
Как трудно мне, царице-бляди,
И власть, и страсть в одно связать.
И снова на спину ложится,
И подымает ноги ввысь…
Да, Гриша и императрица,
Уж не на шутку разъеблись.
Скрипит кровать, трещит перина,
А на плацу шагает рать:
— О славься днесь, Екатерина!
О славься ты, ебена мать!
Промчалась весть в Валдае на горах —
В пустыне жил монах.
Преобразуяся в девицу, бес
К нему в пещеру влез.
Монах, увидя то, вскочил
И хуй вздрочил,
Оставя книгу и очки,
Разъёб он черта тут в клочки!
Едва черт встал
Монаху так сказал: —
Отец, претолстыми хуями
Воюешь ты прехрабро с нами.
С тех пор уж черти по миру не бродят
И чернецов в соблазн уж не приводят.
Ужасна им чернецка власть —
Боятся чернецу, чтоб на хуй не попасть.
Каким виденьем я смущен!
С боязни дух и сердце ноет.
Я зрю — ах! хуй в пизду впущен,
Жена, стояща раком, стонет.
Без слез слаба она терпеть
Дыры трещанья, раздиранья
От толстой плеши препиранья,
Возносит глас: "Престань о еть!"
Не внемлет плач, не чует страх
Не зрит, что дух жены трепещет,
Ярясь, ебет ее монах,
Храпит, меж бедр мудами плещет.
Прекрепко движет лядвеи,
Изо рта пену испущает,
Достать до печень ее чает,
Чтоб всласть кончать труды свои.
Мертва почти жена лежит,
Но плешь седова старца тамо,
И слезть, пришедши в жар, не мнит,
Ебет ее еще упрямо,
Брадой махая с клобуком,
Ревет как вол он разъяренный,
Что еть телице устремленный
Ничуть не слабшим елдаком…
1.
Если б так хуи летали,
Как летают птицы,
Их бы тотчас же поймали
Красные девицы.
Все расставили бы сетки,
Посадили б в нижни клетки.
2.
Если б плавали пиздушки
Так, как плавают лягушки,
Около б болот мудушки
Понастроили избушки.
А хуи бы остряки
Все пошли бы в рыбаки,
И закинувши сеть,
Зачали пизду бы еть.
Случилось старику в гостях приночевать.
А где? Нет нужды в том, на кой черт толковать, —
На свадьбе, на родинах, да пусть хоть на крестинах;
Вот нужда только в чем седому старичище,
Молодка тут была, собой других почище.
Молодка не дика,
Хуй встал у старика.
А хуй уж был таков, как нищего клюка.
Однако ночь ему не спится,
Старик встает, идет искать напиться,
Не в кадке он пошел черпуть ковшом кваску,
А к той молодке, что навела тоску.
Она спала тогда уж в саму лутчу пору —
Отворен путь к пизде,
И нет нигде
Запору.
Затрясся старый хрыч, хуй стал его как кол,
Он шасть ей за подол
И непригоже цап молодушку за шорстку!
Над сонною пиздой хрыч старый ликовал,
Хуй чуть не заблевал,
Старик пришел в задор такой, что до зарезу.
"Что, — мнит, — ни будет мне, а сух я прочь не слезу!"
Рубаху только лишь молодке засучил —
С молодки сон сскочил,
Та слышит не мечту, не сонную грезу,
Подумала сперва, что кошка ищет крыс,
Кричала кошке: Брысь!
Но как опомнилась, зрит вместо кошки буку,
Схватила у себя меж ног той буки руку: —
Кто тут? — она кричит. — Ах, государи, тать!
Хотела встать, покликать мать.
Тут струсил мой старик, не знал куда деваться,
Не знал чем оправдаться. —
Небось, — сказал, — я ничего не утащу,
Хотелось мне попить, я ковшичка ищу.
Горюет девушка, горюет день и ночь,
Не знает, чем помочь,
Такого горя с ней и сроду не бывало —
Два вдруг не лезут, а одного хуя мало!
— Приятель, берегись, пожалуй, ты от рог!
Жену твою ебут и вдоль, и поперек. —
А тот на то: — Пускай другие стерегут,
А мне в том нужды нет, вить не меня ебут.
"Ебёна мать" — не значит то, что мать ебёна, —
Ебёной матерью зовут и Агафона,
Да не ебут его, хоть надо разъебать, —
Он все пребудет муж, а не ебёна мать!
"Ебёна мать" — ту тварь ебёну означает,
Что из пизды хуишки извлекает, —
Вот тесный смысл сих слов, но смысл пространный знать
Не может о себе сама ебёна мать.
"Ебёна мать" — в своем лишь смысле не кладется,
А в образе чужом повсюду кстати гнется.
Под иероглиф сей все можно приебать, —
Синоним всем словам: "Ебёна мать".
"Ебёна мать" — как соль телам, как масло — каше,
Вкус придает речам, беседы важит ваши,
"Ебёна, — может, — мать" период дополнять,
Французское жонфутр, у нас — "ебёна мать".
"Ебёна мать" — тогда вставляют люди вскоре,
Когда случается забыть что в разговоре,
Иные и Святых, не вспомнив как назвать,
Пхнув пальцами по лбу, гласят — "ебёна мать!"
"Ебёна мать" — еще там кстати говорится,
Когда разгневанный с кем взапуски бранится,
Но если и в любви надлежит оказать,
То тоже, но нежней скажи: "А, брат, ебёна мать!"
"Ебёна мать!" — кладут и в знак местоименья,
К таким, которые у нас без уваженья,
Как хочешь, например, ты имярека назвать,
Вот так его зови: "Эйты, ебёна мать!"
"Ебёна мать" — уж ты, — значит к тебе презренье,
Уж — "Я, ебёна мать!", — значит к тебе почтенье,
"Что за ебёна мать?!" — есть недоумевать,
А храбрости есть знак: "Кто нас? Ебёна мать!"
"Ебёна мать, дурак!" — в проступке есть улика,
"Дурак, ебёна мать!" — значит вина велика,
"Я дам, ебёна мать!" — то значит угрожать.
А не хотеть — вот так: "О! Ох! Ебёна мать!"
"Ебёна мать!" — и сердце значит умиленно,
Как кто раскается в своих грехах смиренно,
Из глубины души начнет вон изгонять
С пороком те слова: "Ах! Я, ебёна мать!"
"Ебёна мать!" — еще присягой нам бывает,
Коль, например, тебя напрасно кто клепает,
И образ со стены не надобно снимать,
Скажи, лишь перекрестясь: "Как! Ба, ебёна мать!".
"Ебёна мать же ты!" — значит не догадался,
"Ой ты, ебёна мать!" — о нем значит, дознался
"А! А! Ебёна мать!" — значит в беде поймать,
А пойманный гласит: "Вот те, ебёна мать!"
"Ебёна мать" — душа есть слов, но если в оных
Не прилучается замашек сих ебеных,
Без вкуса разговор и скучно речь внимать,
Вот как ЕБЁНА МАТЬ нужна: "Ебёна мать!"
Итак, друзья, я умираю,
Упершись хуем в потолок,
А сам дрожащею рукою
Держу пизду за хохолок.
Мой гроб в могилу опустите,
Посыпьте крышку табаком
А на могиле напишите:
"Он был хорошим ебаком".
А на поминки позовите
Штук двадцать девушек-блядей,
Их хорошенько отъебите
За упокой души моей!
Вешния воды.
Чудные сны.
Злые восходы
Странной весны.
Годы как спицы.
Водоворот.
Чорныя птицы,
Хуй тебе в рот.
Гусар конем своим гордится.
Гандон дырявый не годится.
Духами славится Коти.
Дристать в гостиной — не ахти.
Ебать дурех — цена полтина.
Еврею снится Палестина.
Жизнь на радость нам дана.
Жопа — фабрика говна.
Земля имеет форму шара.
Забавно видеть хуй омара.
Ирис — растенье Гваделупы.
Имеют красный цвет залупы.
Миноги вкусны для закуски.
Манды у институток узки.
Пантеры прыгают как кошки.
Пизденка есть у каждой вошки.
Сибирь покрыта льдом и мраком.
Сиповку еть удобно раком.
Спиноза пишет непонятно.
Спускать полезно и приятно.
Услугу делай за услугу.
Усраться можно с перепугу.
Шалит фантазия во сне.
Штаны мешают при ебне.
Есть русское слово такое,
Дороже его не сыскать,
Оно хоть и очень простое,
Но русское, ёб твою мать!
Возьмем, например, мужичонку,
Что выехал рано пахать,
И крикнул душевно своей лошаденке:
— Ну, трогай же, ёб твою мать!
Вот пьяный лежит под забором,
Проснулся и начал рыдать:
— Ужели загнуся с позором?
О господи, ёб твою мать!
Фашисты поймали девчонку,
Поймали и стали пытать.
А нежные девичьи губы шептали:
— Не выдам же, ёб твою мать!
Вот двое сошлись на чужбине,
Сошлись и давай восклицать:
— Здорово Ванюха! — Здорово Кирюха!
Вот радость-то, ёб твою мать!
Есть русское слово такое,
Дороже его не сыскать,
Оно хоть и очень простое,
Но русское, ёб твою мать!
(Фрагмент лагерной юморески)
Пишет внучек деду:
"Здравствуй, дед Федот!
Что не шлешь посылки,
Ебаный ты в рот?!
С куревом хуёво —
Я ж писал, порой —
С сухарями тоже,
Старый хуй седой!
Здесь не пожалеют
Ни отец, ни мать.
Я хожу, как сука, —
Некого ебать.
А совсем недавно
Я ебал пять раз
В жопу поросенка,
Как старый пидарас.
Сухарей не надо,
Сало, масло шли,
Зашипит старуха —
В рот ее еби!
Не велит старуха
Сало, масло слать.
Говорит: не маленький,
Можешь хуй сосать.
Хуй соси, Егорка,
Собирай бычки.
От меня посылку
Больше ты не жди.
Шевели рогами,
Милый мой внучок,
Будет тебе сало,
Будет табачок!
Давным-давно, блядь буду я,
Нам все равно, ебать мой хуй,
Жил-проживал один сапог кирзовой кожи.
И тот сапог, блядь буду я,
Был одинок, ебать мой хуй,
И на другие сапоги точь-в-точь похожий.
Однажды он, блядь буду я,
В кафе-салон, ебать мой хуй,
В своей кирзовой амуниции явился.
Но тут беда, блядь буду я,
Случилась да, ебать мой хуй,
Вдруг босоножку увидал он и влюбился.
В любви своей, блядь буду я,
Признался ей, ебать мой хуй,
Чуть-чуть оправившись от собственного скрипа:
Царица фей, блядь буду я,
О будь моей, ебать мой хуй,
Тебя завидя я дрожу как после гриппа.
Она в ответ, блядь буду я,
Сказала нет, ебать мой хуй,
Нулю равны, нулю равны признанья эти.
О, божий свет, блядь буду я,
Ох, сколько лет, ебать мой хуй,
Мечтала я о лакированном штиблете!
Мне нужен франт, блядь буду я,
Чтоб был богат, ебать мой хуй,
И чтоб дарил мне бусы, деньги, чернобурки!
А ты сапог, блядь буду я,
Что дать мне мог, ебать мой хуй,
Лишь к каблукам твоим прилипшие окурки.
Когда охуеешь от скуки
И в смерть утомляет пиздеж, —
Все ёбано: ебаны суки,
И ёбаный дождик, и ёж.
Ебля не грех, не проступок,
Ебля — возвышенный стиль.
Только у проституток
С пизды сколочена пыль.
Я без ебли как без халвы,
Словно лев без любви, страдаю,
Может быть отдадитесь мне Вы?!
Я тогда Вам стихи почитаю!
Люблю ебаться в непогоду,
Люблю при яростной жаре,
Люблю для женщины в угоду,
А можно в жопу на ковре.
Жопа манит любовно,
Сладко дремлет пизда,
Рот округлен фривольно,
Ох, балдеж, господа!
Я помню как сосался хуй
В тот дивный и весенний вечер.
Вы мне дарили поцелуй,
А яйца продувал мне ветер.
Проникновенный запах молофьи,
Пизды благословенный запах,
В душе распелись соловьи,
Хуй дремлет, как собака.
Ко мне очарование вернется, —
Я выебу Вас в раз очередной,
И все же мне печально и, сдается,
Ебётесь Вы не только-то со мной.
Ваш клитор — заветная точка,
Пизда — вожделенный канал.
Была б бесконечная ночка,
Все Вас бы, и Вас бы ебал!
Мне ебаться не западло,
Хуй для Вас разгоняет скуку,
Я ебу Вас тепло и светло,
И целую ебливую руку.
Вы ебливы, и Вы прекрасны,
Медоносна у Вас пизда,
Я, надеюсь, жду не напрасно, —
Вы дадите еще раз, да?!
Хуй балдеет от Вашего рта,
От пизды и от жопы Вашей,
Вы ебётесь, как сатана,
Превращая меня в простоквашу.
Можно вспомнить десяток оргазмов,
Можно выебать даже осла,
Но таких, как Вы, ебазмов,
Не подарит никто, никогда.
Ебаться до синих кругов под глазами,
Без пищи, без сна, без вина,
Ебаться, чтоб Вы мне сказали:
— Да, Ваша работа видна!
Вы ебетесь, расставя ноги,
Вы ебетесь — прекрасна стать,
Вы ебетесь, как могут боги!
Вы ебетесь! Ебена мать!
Мой вылез хуй осклизко из пизды,
И оглядел простор земли уныло: —
Так много места здесь для счастья и гульбы,
Но вот в пизде приятней было!
Печальный, старый хуй уныло дремлет,
А в памяти встают ебальные года,
И яйца сладостно воспоминаньям внемлят,
А где-то далеко спит старая пизда.
Не те
бляди,
что хлеба
ради
спереди
и сзади
дают нам
ебти,
Бог их прости!
А те бляди —
лгущие,
деньги
сосущие,
еть
не дающие —
вот бляди
сущие,
мать их ети!
Мы,
онанисты,
ребята
плечисты!
Нас
не заманишь
титькой
мясистой!
Не
совратишь нас
пиздовою
плевой!
Кончил
правой,
работай
левой!
Лежу
на чужой
жене,
потолок
прилипает
к жопе,
но мы не ропщем —
делаем коммунистов,
назло
буржуазной
Европе!
Пусть хуй
мой
как мачта
топорщится!
Мне все равно
кто подо мной —
жена министра
или уборщица!
Мне бы женщину
белую-белую,
а впрочем —
какая разница…
Поставил черную
к стенке раком
и в задницу,
в задницу!
Я достаю
из широких
штанин…
Боже…
Но где-же
паспорт!
Нам ебля нужна
как китайцам
рис.
Не надоест хую
радиомачтой
топорщиться!
В обе дырки
гляди —
не поймай
сифилис.
А то будешь
перед врачами
корчиться!
Эй, онанисты,
кричите "Ура!" —
машина ебли
налажена,
к вашим услугам
любая
дыра,
вплоть
до замочной
скважины!
Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь мы дрочим?
Нет! Других ебём.
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, блядюга,
Ночью не пришла?
Не тужи, дорогой, и не ахай,
Жизнь держи, как коня, за узду,
Посылай всех и каждого на хуй,
Чтоб тебя не послали в пизду!
Я пришел к тебе на хаус
В джинсах фирмы "Леви Страус",
Находилась ты под кайфом
В новых джинсах "Супер Райфл".
Мы разделись и легли,
Сняв купальник фирмы "Ли",
Я надел гандон "Каприс"
И мы славно уеблись.
На горе стоит сосна,
Ветка к ветке клонится.
Парень девушку ебет,
Хочет познакомиться.
Или:
По реке течет вода,
Из колодца сочится.
Несмотря на жизнь плохую
Поебаться хочется.
Вариативные тексты часто складываются в целые циклы, либо с одним и тем же началом, например, "Как на Киевском вокзале…", либо в циклы, в основе которых лежит один и тот же текст, варьируется лишь последняя строчка. Приведем один из наиболее популярных:
Разнесу деревню хуем (на хуй)
— От конца и до конца.
— Сын, не пой военных песен,
Не расстраивай отца.
Я не знаю, как у Вас,
а у нас на Пресне
два врача в пизду глядели,
распевали песни.
Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Неаполе
два врача в пизду глядели,
слюнки так и капали.
Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Валенсии
два врача в пизду глядели,
думали о пенсии.
Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Анапе
два врача в пизду глядели,
надевали шляпы.
Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Брабанте
два врача в пизду глядели,
завязали бантик.
Разумеется, приведенный здесь цикл является достаточно поздним, а качество рифмы свидетельствует о профессионализме авторов.
Я не знаю, как у Вас,
а в Константинополе
два врача в пизду глядели,
думали, не жопа ли?
Ах, подружки, сердцу больно,
Вам страданья не понять.
Полюбила тракториста
Но не знаю, как сказать.
Не хвались, что с давних пор
Ты механик-комбайнер.
Я сама четвертый год
Бригадир-животновод.
А после торжественного собрания и концерта за клубом пелось следующее:
Рано утром выйду я
С книжкой на крылечко.
Конституцию прочту,
Застучит сердечко.
Полюбила тракториста,
Трактористу я дала.
Три недели сиськи мыла,
И соляркою ссала.
На стене висит ружье,
А под ним — берданка.
Я — советский человек,
А ты, бля, пиздорванка!
Нельзя не отметить большую искренность, даже некоторую интимность частушки. Часто по тексту можно не только восстановить ее автора, но и исполнителя, а также и ситуацию, в которой исполнение ее уместно.
У милка на простыню
Пролилась поллюция.
Хороша у нас в стране,
Бля, стала Конституция.
Милый Вася, я снялася
В кофте светло-голубой.
Но не в той, в какой еблася,
А совсем, совсем в другой.
А иногда, лирический герой — ироничный, желчный скептик, и тексты, которые он сочиняет зачастую полны "черного юмора", напоминают постреалистическую живопись, или "театр абсурда".
Шел я лесом — песню пел,
Соловей мне на хуй сел.
Я хотел его поймать,
Улетел, ебена мать.
Шел я лесом — видел чудо:
Два татарина сидят:
Зубы черные, гнилые,
Хуй обглоданный едят.
Таким образом, в различных частушечных текстах могут быть представлены, в зависимости от образа лирического героя и крайняя простота, наивность и прямота видения. Герой такой частушки часто напоминает нам любимых героев: Василия Ивановича, Петьку, Анку, поручика Ржевского.
Лежит милая к гробу,
Я пристроился, ебу.
Нравится — не нравится,
Терпи, моя красавица.
Моя милка — сексопилка
И поклонница минета.
Она гневно презирает
Генерала Пиночета!
А теперь просто приведем некоторые тексты. Отметим сразу, что ввиду неполноты нашего собрания материал не претендует на академичность и будет подан в несколько хаотичной форме.
С неба звездочка упала
Прямо к милому в штаны.
Пусть бы там бы все пропало,
Лишь бы не было войны!
вариант третьей строки: "Ничего, что все пропало"
Акулина, дребедень,
Не ебется третий день.
На собранью выведем,
Акулину выебем!
В Александровском саду
Я в кустах нашел пизду.
Шкурку снял, а мясо съел,
Только секель захрустел!
Вечно пьяный, вечно сонный
Инженер авиационный.
Жопа в масле, хуй в тавоте,
Но зато в воздушном флоте!
В круг вошел, взмахнул рукой:
— Ты откуда, хуй такой?
— Из деревни Блудово,
А ты, пизда, откудова?
Водки мы теперь не пьем,
Колбасы не кушаем.
Даже девок не ебем
Горбачева слушаем!
Возвращался я поздно
33 пизды ползло.
Я ловил, ловил, ловил,
Одну хуем придавил!
Выйдешь, крикнешь:
"Хуй вам в глаз!"
Помолчишь, и снова —
Хорошо в стране у нас
Со свободой слова!
Высоко орел летает,
Сыромятина в когтях.
Я уеб Татьяну спьяну,
Голожопую, в лаптях!
Вышел заяц на крыльцо
Почесать свое яйцо.
Сунул руку — нет яйца,
Заяц ёбнулся с крыльца.
Гармонист, гармонист,
Как твоя здоровья?
Что ж ты губы распустил,
Как пизда коровья?!
Гармонист у нас хороший,
Как цветочек аленький.
Сам большой, гаромонь большая,
А хуёчек маленький.
Говорит старуха деду:
— Я в Америку уеду!
— Что ты, старая пизда,
Туда не ходят поезда!
Гуси-лебеди летели,
Бабку выебать хотели.
Бабка три версты бежала,
Все пизду в руках держала!
Девки в озере купались,
Хуй резиновый нашли.
Целый день они ебались,
Даже в школу не пошли!
(начало 60-х гг.)
Девки спорили в Кашире,
У кого пизда пошире.
Одна вышла напоказ:
У нее — как медный таз!
Девки спорили на даче,
У кого пизда лохмаче?
Оказалось, что лохмаче
У самой хозяйки дачи!
вариант последней строки: "У самой у Кукарачи!"
Девки трусики надели
Из железного листа,
Чтобы жопа не потела
И не ржавела пизда.
Девяносто лет старуха,
Пятьдесят пудов пизда.
С этой штуки выйдут брюки,
Три седелки и узда.
Едет поезд из Тамбова,
Дым валит густой-густой.
Не жени меня, маманя,
Я наебся холостой!
Захотелось старику
Переплыть Москва-реку.
На средине он тонул,
Только хуем болтанул!
Знаменитый дед Авдей
Не боится ста блядей.
Он берет их по одной
И ебет как заводной!
И тещу — грех,
И невестку — грех.
Дяди Якова жену
Через жопу ебану!
Как была я молода,
Как была я резва!
Через хату, по канату
Сама на хуй лезла!
Как в Зареченском совхозе
Девок драли на навозе.
Их ебут, они кричат,
Брызги в стороны летят!
Как в селе, селе Мошок
Ебут девок до кишок.
Разбегайся из Мошка
У кого тонка кишка!
Как за печкой, за трубой
Пизда шлепала губой.
В это время хуй с гармошкой
Песни пел, трубил отбой!
Как за печкой, за трубой
Пизда шлепала губой.
Отчего зашлепала?
Большого хуя слопала!
Как колядински девчата —
Ебота на еботе,
Ебота на еботе:
У них пизда на животе!
Как на Киевском вокзале
Стоит баба автомат:
В жопу гривенник бросаешь,
Из пизды течет томат!
Как на Киевском вокзале
33 пизды связали.
Положили на весы —
Во все стороны усы!
Как на Киевском вокзале
Хуй валялся без волос.
Пока волосы искали,
Он на яйцах и уполз!
Как на острове Буяне
Мужики дрались хуями.
До того они хлестались,
Только яйца и остались!
Как пойду я в монастырь,
Помолюся богу.
Не пошлет ли мне господь
Хуй с телячью ногу?!
Как на речке, на плотичке
Зайчик просит у лисички.
А лисичка говорит:
"У меня пизда болит".
Как у нашей Ниночки
Новые ботиночки.
Раскололася пизденка
На две половиночки!
Как у наших у ворот
Разевала пизда рот.
Разевала пизда рот
И бросалась на народ!
Как у нашего колодца
Две пизды пошли бороться.
Пизда пизду пизданула,
Пизда ножки протянула!
Как у нашего Петрухи
На хую сидят две мухи.
Муха к мухе пристает,
У Петрухи хуй встает!
Как у нашего попа,
У попа, у Прошки
Оторвали девки хуй,
Носят вместо брошки!
Как у нашего у Прона
На хую сидит ворона.
Как ворона запоет,
Так у Прона хуй встает.
Как у тещи под окошком
Я играю на гармошке.
Ты послушай, теща-блядь,
Как наяривает зять!
Как я милку ебанул,
Чуть в пизде не утонул.
Ухватился за края: —
Прощай, родина моя!
Картошка цветет,
Огурцы поспели.
Мою милую ебут
На моей постели!
Килька плавает в томате,
Кильке очень хорошо.
Только ты, ебена матерь,
Места в жизни не нашел!
Мимо моего окна
Пронесли покойника.
А у того покойника хуй
Выше подоконника!
Мимо тещиного дома
Я без шуток не хожу:
То ей хуй в окошко суну,
То ей жопу покажу!
Мне сегодня между ног
Как-то очень весело.
Это милка мне на хуй
Бубенцы повесила!
Мой миленок занимался
Икебаной целый день:
То мне в жопу розу вставит,
То в пизду воткнет сирень!
Мой миленок съел арбуз,
Я потеряла ебаря.
Потому что тот арбуз
Был родом из Чернобыля!
Мою милку звать Маринка,
Ручки, ножки — как былинки.
Я ебу ее на даче,
Чуть от жалости не плача.
Мою милку ранили
На краю Германии.
Вместо пули хуй воткнули
И сказали — ранили!
вариант последней строки: "Сиськи раздербанили!"
Мы ебали старосту,
Не боялись аресту.
А теперь ебем Фому —
Нет пощады никому!
Мы по Питеру катались
На кобыле без узды.
На такую блядь нарвались:
Восемь сисек, три пизды.
Мы по улице идем,
Улица вгинается.
Принесите, девки, сала —
Хуй не поднимается.
Мы придумали забаву,
Вроде состязания:
На пизденках пересвист,
На хуях — вязание.
Мы с приятелем вдвоем
Работаем на дизеле.
Он — мудак, и я — мудак,
У нас дизель спиздили!
Мы с приятелем хуями
Выбивали косяки.
Неужели нас посадят
За такие пустяки?!
На горе растут цветочки,
Голубой, да аленький.
Ни за что не променяю
Хуй большой на маленький!
На горе стоит верблюд,
Его четверо ебут,
Двое в жопу, двое — в нос,
Довели его до слез!
На горе стоит верблюд,
Его четверо ебут,
Двое в жопу, двое — в рот,
Добывают кислород.
На горе стоит избушка,
Занавески тюлевы.
В ней проживают две старушки
Интеллигентки хуевы!
На горе стоит сосна,
А под горой сосенка.
Два татарина ебут
В жопу поросенка!
На горе стоит сосна,
Гнутая-прегнутая.
Ну и пусть себе стоит,
Дура ебанутая!
На горе стоит телега,
Под горою — борона.
Бригадир ебет кобылу,
Наше дело — сторона!
На горе стоит точило,
Под горою кабачок.
Обезьяна хуй дрочила
В свой мохнатый кулачок.
На дворе стоит точило,
Под горою шесть девчат.
Две смеются, две ебутся,
А две ебаны лежат!
На горе четыре хуя
Танцевали краковяк,
Один хуй другому хую
Хуем по хую — хуяк!
Над рекой склонилась ива,
Девки стали песни петь.
Мы ебались так красиво:
Весь совхоз пришел смотреть.
На полу разбилось блюдце,
Самовар качается.
На столе когда ебутся,
Шумно получается.
Начинаем веселиться,
Начинаем песни петь.
Для начала разрешите
На хуй валенок надеть!
Не за кудри девки любят,
Не за белое лицо:
За хуище с топорище,
И по чайнику яйцо.
Не налила мне жена
Ни стакана, ни вина.
Заебу, замучаю
Как Пол Пот Кампучию!
Не форси ты, что красива
И галоши на ногах.
Я ебать тебя не буду
И во рваных сапогах!
— Не хватай меня за грудь, —
Рука твоя холодная!
— Ах ты, ебаная в рот,
Какая благородная!
Не ходите, девки, в лес,
Комары кусаются.
Самый маленький комар
На пизду сажается!
Не ходите, девки, замуж
За суровых моряков.
Моряки ебутся стоя
У скалистых берегов!
Не ходите, девки, замуж —
Ничего хорошего.
После ебли сиськи набок
И пизда взъерошена!
— Не хожу я в клуб на танцы,
Моя юбка тусклая.
— Ничего, что тусклая,
Была пизда бы узкая.
Неужели это будет,
Неужели я женюсь?!
Неужели наконец-то
Я досыта наебусь?!
Ой, мил, ты, мой мил!
Не еби меня в мороз,
А еби меня в тепло,
Чтоб по ляжкам потекло!
Ой, пизда, моя пизда,
Вся ты износилася,
Вечно лазила под хуй —
Меня не спросилася!
Ой пальто, пальто, пальто
Не дает ебать никто.
Выйду в поле, закричу:
"Караул! Ебать хочу!"
Пароход идет "Воровский",
Палуба белеется.
Девки едут без билетов,
На пизду надеются.
" Перестройка! Перестройка!"
Я и перестроилась:
У соседа хуй большой,
Я к нему пристроилась!
" Перестройка! Перестройка!"
Я и перестроилась:
Раньше я еблась с одним,
Теперь к троим пристроилась!
По деревне девки шли,
Ебуна себе нашли.
За хорошим ебуном
Девки ходят табуном.
По деревне мы пройдем,
Весело прогрохаем.
Восемь девок отъебем,
Десять исполохаем!
По деревне мы пройдем,
На углу попятимся.
Если девки не дадут,
На хуях прокатимся.
По деревне мы пройдем,
Поохаем, поохаем.
Если девок не найдем,
Старухе запиздохаем.
По деревне мы пройдем,
Что-нибудь состряпаем:
Иль корову отъебем,
Иль козу облапаем!
По деревне ходят утки,
Серенькие крякают.
Мою милую ебут,
Только серьги звякают.
По деревне шел Иван,
Был мороз трескучий.
У Ивана хуй стоял,
Так, на всякий случай.
Подружка моя,
Тебя не научишь —
Тебе дашь три рубля,
С тебя хуй получишь.
Подружка моя,
У меня идея.
Если мой к тебе придет,
Заеби злодея!
Поезд едет, рельсы гнутся,
Под мостом попы ебутся.
Самый маленький попок
Укусил себе пупок!
Поломалася машина —
Не работает мотор.
Вылезает из кабины
В жопу ебанный шофер.
Полюбила парня я —
Оказался без хуя.
На хуя мне без хуя,
Когда и с хуем до хуя!
Поменяли время нам
По часам на глобусе.
Раньше хуй вставал в постели,
А теперь в автобусе!
Помидоры, помидоры,
Помидоры красные.
Нас с подружкой не ебут —
Обе мы несчастные!
По реке плывет топор
Из села Чугуева.
Ну и пусть себе плывет
Железяка хуева!
Посмотрите вы на крышу,
Что там делает шпана:
Через хату по канату
Тянут за хуй кабана!
Привезли в сельпо клеенку
В красную горошину.
Отъебися все плохое,
Приебись хорошее!
Раньше были времена,
А теперь мгновения.
Раньше поднимался хуй,
А теперь давление!
Сидит блядь одна в аду,
Просит жаренного льду.
Черти ее глупую
Кочергою щупают.
Сидит Клава у ворот,
Она не пляшет, не поет.
Она сидит — ни бе, ни ме,
Одна ебля на уме.
Старики вы, старики,
Старые вы черти!
Напилися, наеблись —
Дожидайте смерти.
Стоит гора, в горе нора,
В горе нора лисичья.
Тебя ебут, меня ебут —
Судьба наша девичья!
Тумгал тятька, тумгал я —
Стали с тятькой сватовья.
Тятька мамку поебет —
Мамка гоголем пойдет.
Ты вчера была моей,
А сегодня Мишкина.
Хуй у Мишки как сосна
На картине Шишкина!
Ты ебися, Василиса,
Никому не сказывай.
Если хуй в пизду не лезет —
Вазелином смазывай!
У всех милки, как бутылки,
А моя как пузырек.
Сядет ссать, пизду отвесит,
Как у кепки козырек!
Уезжали мы на БАМ
С чемоданом кожаным.
А потом вернулись с БАМа
С хуем отмороженным!
У меня на сарафане
Петухи да якори.
Меня в этом сарафане
Семеро хуякали!
У попа была кобыла —
Девяносто семь пежин.
Как, бывало, наебемся,
Все без памяти лежим!
Уронил в пизду часы —
Тикают проклятые!
Я их хуем завожу
Каждый день в пол-пятого!
Утром встанешь в шесть часов —
Нет резинки от трусов. —
Вот она! Вот она!
На хую намотана!
Хулиганом я родился
И хожу как живорез.
Когда мать меня рожала,
Из пизды с наганом лез.
Чай не пьем без сухарей,
Не живем без сдобного.
Кто сказал, что хуй сосем?
Да ни хуя подобного!
Чашка бела, чашка бела,
Ручечка отбитая.
Я осталась неебена,
Но зато побитая!
Через рощу, через межу
Хуй кричит пизде: "Зарежу!"
Она клитором грозит:
"Фиг зарежешь, паразит!"
Что за ебана деревня,
Никто замуж не берет.
Положу пизду на кочку,
Может заяц отдерет!
Что я вижу, что я слышу!
Прокурор залез на крышу
И кричит всему народу:
"Хуй вам в рот, а не свободу!"
Шестой годок ношу платок,
Шестой годок без смены.
Один ебет, другой ебет,
А где же джентельмены?!
Шел по лесу старый дед,
Делал сам себе минет.
Возле каждого куста
Хуй он вкладывал в уста.
Шел я лесом, видел беса,
Он картофели варил.
Котелок на хуй повесил,
А из жопы пар валил!
Шел я лесом, камышом,
Встретил бабу нагишом:
"Баба, хау ду ю ду?
Покажи свою пизду!"
Шел я лесом-просеком,
Нашел пизду с волосиком.
Ее повесил на сучок
И наебся как бычок!
Шел я по лесу не рано,
Пизда села на меня.
Если б не было нагана,
Она выебла б меня!
Шла милашка из гостей,
У пруда разделася:
Пей, пизда, холодну воду,
Колбасы объелася!
Шла я рано мимо МУРа,
Из окна свисает хуй.
Это мой миленок Юра
Шлет воздушный поцелуй!
Это правда, это правда,
Это правда сущая.
Хоть сама я небольшая,
Но пизда большущая!
Эх, еб, вашу мать,
С вашими делами,
Не хотите дочь отдать,
Так ебите сами!
Я ебался, хуй сломался,
Стал обломочком ебать.
Хуй горбатый, суковатый
По пизде — скерлык, скерлык!
Я картошку копал,
Где моя копалка?
Десять лет не ебал,
Хуй стоит как палка.
Я купила колбасу
И в карман положила.
А она, такая блядь,
Меня растревожила!
Я купила телевизор
И оформила кредит.
До того заеб кредит —
Пизда на хуй не глядит!
Я работал у попа
Делал молотилку.
Заработал у него
Хуем по затылку!
Я с миленочком вдвоем
На природе дрючилась.
Всю пизденку занозила,
Три недели мучилась!
Материал к разделу "Русская непристойная частушка" собран и обработан О.А.Арбатской, кандидатом филологических наук Л. Д. Захаровой.
Я у тещи был в гостях —
Переменна пища:
Утром — хуй, в обед хуина
Вечером — хуища!
Бляди и вору долго оправдываться.
Все люди — бляди, а мир бардак.
Каждая блядь свою пизду хвалит.
Не блядь, а подруга на ночь и притом очень добрая.
Светская ("французская") блядь — любит брать, но не любит давать.
Сука не захочет, кобель не вскочит.
Таких блядей (как она) столько, что их раком до Москвы наставить можно.
У бляди все мозги сзади.
Авто-мото-фото-ебля-гребля-и-охота-радиолюбитель
Бригада "Монти" — ночь ебется, день — в ремонте
Быстро только кошки ебутся!
(Потому-то котята и рождаются слепыми!)
Вдруг, откуда ни возьмись,
Появился в рот ебись!
Век мантуль и век ворочай
В жопу ёбанный рабочий!
Вертлява — ее и в ступе пестом не ушибешь, и привязанную не уебешь.
Всех женщин не переебешь, но надо к этому стремиться.
В штанах не ебля, в рукавицах не работа.
Выебу и высушу!
Деньги есть, так Ваня-Ванечка, денег нет, так ебаный в рот.
Дневальный, принеси станок ебальный.
Другие помогают, даже когда ишака ебешь.
Дура, дура, дура я —
Дура е-банная!
Ебать друг-дружку
И деньги в кружку,
вариант второй части: "А деньги в одну кружку"
Ебут и в хвост и в гриву.
Ебут тебя мухи с комарами!
Если кум куму не отъебет,
То в рай не попадет.
Жизнь бекова — нас ебут, а нам некого!
варианты: "жизнь зекова…", "жизнь векова…"
Жить будешь, но ебаться не сможешь.
вариант: Жить будешь, но ебаться не захочешь.
За (Васю) мазу держите, падлюки, —
Я в рот ебу такие штуки!
Заебал своей простотой.
Заебла попа телега — все четыре колеса.
Залюблю, заебу и с тобою умру.
Запас в жопу не ебет! —
(формула вошла в жизнь из анекдота)
Здорово поебши.
(по смыслу близко к: "Здравствуй, жопа, новый год!")
Злая была, я ее не проеб (не проебал)
(т. е. не смог полностью удовлетворить)
Какая барыня не будь,
А все равно ее ебуть.
Как ебаться — так смеяться, как рожать — так плакать.
Как работать так: " Работай, работай, товарищ нацмен", а как деньги получать так: " Куда лезешь, ебанный татарин?!"
Как съеблись, так и разъебывайтесь.
Калуга Орла три года ебла,
Если бы не Тула, еще бы вдула.
Кого ебешь? Отца родного!
Кому мать, а кому и ебена мать.
Кто кого сгреб, тот того и уеб.
Люди женятся, ебутся,
А нам не во что обуться!
Мы ебали — не пропали,
И ебем — не пропадем!
Мы ебать того хотели,
Кто чужой нашей артели!
варианты второй строки: а) Кто вредит нашей артели! б) Кто старшой нашей артели!
Мы носим ношенное,
Ебем брошенное.
Надо иметь сметку —
Ебать жену, не забывать соседку!
Надроченный на работе, наебанный в гостях.
Наконец-то брат женился — поебем.
Нас ебут, а мы крепчаем!
Не ебись ты в душу!
Не воруй где живешь, не ебись где работаешь.
Не грусти Капустин,
Поебем и отпустим.
Не смотри ты на рубаху, а смотри на забабаху.
О-бана, О-бана, —
Вся деревня ебана!
Объебешь — кого догонишь!
Поебать да зарезать.
Пей вода, ешь вода — ебаться не захочешь никогда!
Поутру ебаться — сена не косить.
Приходи, Маруся, с гусем —
Поебемся и закусим!
Работу ты с меня, начальничек, спрашиваешь, а поеблась ли я сегодня, не спрашиваешь!
Ребятки, давайте ебаться,
А через пять минут меняться!
Сам себя ебет.
С людьми то на "будьте любезны", то на "ебанный в рот".
Сынок, не учи отца ебать.
Татарин еб попа,
татарин еб попа,
татарин еб попа,
а поп татарина.
(фрагмент плясовой песни)
У нас секса нет, — у нас одна ебля!
Чего кричишь, косая срака, —
Подумаешь, ебака!
Что проебешь ворохами, не соберешь крохами.
Что пропито, проебено, все в дело произведено.
Юбана на гурло.
Я ему про лепешки, а он: "Не поебешь ли?"
В жопу ебся, ел говно,
Хуй сосал не так давно.
Ебать мой хуй!
Ебал я эти щи,
Хоть хуй в них полощи.
Ей только чтоб еблось и пилось, а об работе чтоб не думалось, а хуй чтобы на тачке подвозили.
Заебешься хуй сосать.
Наелся, напился, лег спать.
Проснулся — еб твою мать:
Хуй в больницу смотрит!
Нам, татарам, одна хуй — что ебать подтаскивать, что ебанных оттаскивать.
Поеб, да хуй подмышку.
Считать себя в рот ебанным, а других ни в хуй ни ставить.
Я хуй не в мусорном ящике нашел, (чтобы ебать эту чушку).
варианты: (прошмандовку, лярву).
А я что — пальцем деланный?!
Или поперек пизды рожали?!
Баба пьяная — пизда чужая.
Без пиздюлей как без пряников.
Богатый все строится, а бедный в пизде роется.
В пизду воду лить.
вариант: Пизде пить подавать.
В пизде друзей не ищут.
В пизду друзей!
(Кредо, приписываемое Нестору Ивановичу Махно)
В пизду на переделку!
В поле ветер, в пизде дым.
Все выгадывает — в пизду нырнет, из жопы выглядывает.
Глаз не пизда — проморгается!
вариант: "Глаз не жопа — проморгается!"
Если в голове нет, в пизде не займешь.
Коли хочешь ты носить
Шапочку из меха,
Про пизду ты должен петь
Как Эдита Пьеха!
Есть такая книжка —
"Не пизди малышка",
Есть такой журнальчик —
"Не пизди, мой мальчик".
Живой пизды не видел.
И пизда раз в год стреляет!
(Любимая поговорка инструкторов по стрельбе)
Как из пизды вылез.
вариант: "Как в пизде побывал."
Какой ни Енисей, а пизде все веселей.
Кончай пиздеж, начинай ебеж!
Косой по пизде, серпом по яйцам.
Кто работал и трудился,
Тот давно пиздой накрылся.
Курочка в гнезде, яичко еще в пизде, а баба уже цыплят считает.
Ложь, пиздеж и провокация.
Лопнула пизда, пропали денежки.
Мне это нужно, как пизде дверца.
вариант: "Мне это нужно, как пизде будильник."
сокращенный вариант: "Мне до пизды дверца."
Молчит как пизда.
Не пиздите — а то улетите.
Не пришей к пизде рукав.
Ни в пизду, ни в Красную Армию.
Он к ней прилип, как будто у нее пизда с золотым ободком.
О пизде ни слова!
(Фраза из анекдота)
Отчего, да почему, по какому случаю,
Десять лет я волоку за пизду вонючую?!
Ошибся на пиздий волос.
(не в длину, а в толщину)
Пизда не мыло — не вымылится.
Пизда — пизде рознь.
Пизда сдачи не дает.
вариант: "Из пизды сдачи нет."
Пиздит и не краснеет.
Пиздит как Троцкий.
Пиздец подкрался незаметно.
"Пиздец!" — сказал отец.
Пиздой мух ловить.
Пиздонер.
(Так шпана дразнила пионеров, особенно в 40-е гг.)
Пизду и сиську в одну руку не возьмешь.
то же, что: "В одной ладони два арбуза не удержишь."
Побыли-побыли — убирайтесь в пизду кобыле.
Поцелуй, пизда, кирпич.
Припиздыш внематочный.
Родине нужны герой, а пизда рожает дураков.
Своя пизда не пахнет.
Смех — смехом, а пизда кверху мехом.
Сыро, как в пизде.
варианты: темно, душно, воняет, уютно.
Тебе пизду хоть на нос вешай![3]
У него во-от такая пизда под носом
(о мужчине с большими усами).
У нее пизда, как у бродяги сумка.
У шалавы две пизды.
Что ваша Польша?
У нашей Екатерины пизда и та больше!
Что жмешься, как будто у тебя пизда одноразовая.
Большому хую — большая пизда.
Бородатому хую лысая пизда приснилась.
Как ни тыкай, не ворочай,
Хуй пизды всегда короче.
Нам от лычки до звезды,
Как от хуя до пизды!
(военная)
Не приведи, Господи, пизду с зубами и хуй с рогами.
Пизде хуй — гостинец.
Спросили хуя, как он в пизде дышит.
У женщин жизнь бывает двух видов: "хуевая" и "ни в пизду".
Хуева потуга — пизде подруга.
Хуй и пизда из одного гнезда.
Хуй с прицепом, пизда с прищепом.
Черт попу не работник, хуй пизде не должник.
Айну цванцих фару зипцих, что в переводе с греческого обозначает "Был бы хуй, пизда найдется".
А хуй Вам на воротник не нужен, чтоб стоял?!
Баба не боится ни большого хуя, ни малого, а боится вялого.
Бабка любит чай горячий,
Внучка любит хуй стоячий.
вариант: Папа любит чай горячий,
Мама любит хуй стоячий.
Ближе хуя родни нет.
Бой в Крыму, все в дыму, ни хуя не видно!
Большому хую и рот рад.
Будильник в доме не проспишь, блядей хуем не удивишь.
В одну жопу два хуя не всунешь.
то же, что: Одной жопой на двух свадьбах не посидишь.
Вот так и получается:
Хуй стоит, а голова качается.
Вот это жопа! — серит в четыре раза толще хуя!
Все грамотные, некого даже на хуй послать!
Все мои вещи — хуй да клещи.
Выплюнь хуй, картавишь.
Где была совесть — вырос хуй.
Голод не тетка, хуй не пароход.
Голодной куме все хуй на уме.
"Давай" в Москве хуем подавился!
вариант: " Дай и давай хуем подавились!"
Дадим стране угля,
Хоть мелкого, но до хуя!
Да я бы на собственном хую удавился, если бы…
Два друга — хуй да подпруга.
Два рубля рублями, а хуй в жопу мелочью.
Дверь не зуб — нехуя ее дергать.
Девки, в кучу — хуй нашел.
Девятый хуй без соли доедаем.
Дела как в Польше — у кого хуй больше, тот и пан.
Деньги есть — и девки любят,
Даже спать с собой кладут,
А денег нет — так хуй отрубят
И собакам отдадут!
Для чего у бабы ноги?
Чтоб не сбился хуй с дороги!
Доброму хую плохой погоды не бывает.
Доверь дураку стеклянный хуй.
Дрочи жопу — хуй готов!
Другу милому мому —
Хуй в за пазуху ему!
Если хочешь ты мне дать —
Меня за хуй дерни,
Если хочешь пососать —
Мне в ладошку перни.
Если хочешь ты носить шапочку из зайца,
Полезай ко мне на хуй и царапай яйца!
Если человек охуевает, значит он превращается в хуй.
Жили бы мы на хуторе, хуй бы нас попутали.
Жить будешь, а хуй стоять — нет.
Заелся — хуй за мясо не считает.
Законы хуем не пишут.
И весь хуй до копейки.
Из этого рая не выйдет ни хуя.
Ищу хуй, а он на месте, только не стоит.
Как у латыша — хуй да душа!
Кашу маслом не испортишь, бабу хуем не убьешь.
Кому не спится в ночь глухую? (Иван Иванычу) да холостому хую.
Кому хуй, а мне всегда два.
(вечное невезение).
Короче — слово по слову, хуем по столу — начался хипешь.
Ленивому хую и поссать — работа.
Лишний хуй в жопе не лишний.
Лучше нет красоты, чем поссать с высоты.
Лучше теплый хуй в жопу, чем холодную каплю за шиворот.
Люди пахать, а мы — хуями махать.
Милые родители, Хуя не хотите ли?!
Мотается, как шкурка на хую.
Мы работы не боимся, но работать хуй пойдем!
На вот хуя, — за яйцами после зайдешь!
Наклонились вдруг девки раком
И пошел гулять хуй по сракам.
Нам татарам один хуй, что пулемет, что водка, — лишь бы с ног сшибало.
На " Положено" — хуй заложено.
На хитрую жопу хуй с винтом (с резьбой).
На хуй нищих, — бог подает.
На хуй нищих — Сам в лаптищах.
На хуй он мне сто лет обосрался!
На хуй с винтом — жопа с закоулками.
На хую сала не соберешь.
На хуя козе баян?!
На хуя попу наган, если он не хулиган?!
На чужом хую в рай въехать.
На чужом хую можно доехать до рая, если жопа чужая.
Не за то волка бьют, что сер,
А за то, что на хуй сел.
Не люди, а хуй на блюде.
Не суй свой нос, куда мой хуй не лазил.
Не суй свой нос, куда твой дед хуй не совал.
Не пугай бабу толстым хуем!
Не у Проньки за столом, — хуй пернешь!
вариант второй части: "без разрешения хуй пернешь!"
Не хочешь кулеш — хуй ешь!
Ни хуй продать, ни в жопу дать.
(Ср. у В. Маяковского: "Не подзаработать ей, и не скрасть").
Ни хуя, — уха из петуха!
Ноль-ноль и хуй повдоль.
(т. е. ничтожно мало — жаргон наркоманов)
Ну у нее и ножки, у меня хуй и то толще.
Ну что ты можешь мне сделать? Только на хуй насрать!
Один рубит, а семеро в хуй трубят.
вариант: "Вот так и получается: хуй плачет, а пизда венчается."
Одна баба раздурачилась, —
Села на хуй, раскорячилась!
Одной бабе стало весело, —
Села на хуй, ноги свесила!
От икры кровь густеет и хуй толстеет.
Отнеси мой хуй поссать.
Оторва — не боится ни ножа, ни хуя!
От пива хуй стоит криво.
вариант: От пива ссать будешь криво.
Охуельцин.
Покраснел, как ошпаренный хуй.
Полный хуй воды.
По миру ходи, да хуйню не городи!
Попасть как хуй в рукомойник.
(первоначально: очутиться в неожиданной, невообразимой ситуации; теперь — быть в трудном положении вообще).
Попутного хуя тебе в жопу.
После пожара и хуй насос.
После того, как поссышь, сколько хуй не тряси, последняя капля все равно упадет в трусы.
Поссы, хуек, последний денек!
Приезжай ко мне на дачу,
Там тебе подзахуячу.
Прикинь хуй к носу — какая бородавка получится!
Работа не хуй — постоит.
Работа не хуй — стояла и стоять будет.
Работать не хочет — сидит и хуй дрочит.
Раньше молодцу все было по плечу, а теперь все по хую.
Руссиш культуриш! — А хули ж!
Свистни в хуй, — там тоже дырка.
(обычно подъебывают свистящему человеку).
Сдуру можно и хуй поломать!
Система Нипель: туда дуй — оттуда хуй.
Скажем дружно: "На хуй нужно?!"
Сколько волка не корми, а у ишака все равно хуй больше.
Смех-смехом, а хуй грецким орехом.
Смешно дураку, что хуй на боку.
С него бригадир, как с моего хуя композитор.
Соседний колхоз
Просит навоз.
Хуй, не дадим,
Сами съедим!
Сравнил хуй с пальцем.
Сталин в Кремле НА ВСЕХ ХУЙ положил.
(Под одним из официальных портретов Сталина в кремлевском кабинете была подпись: "Сталин в Кремле о всех думает").
Суп рататуй — кругом водичка, посередине хуй.
Счастье не хуй — в руки не возьмешь!
Таких друзей — за хуй да в музей!
Тарахтит как хуй в спичечном коробке.
Тому виднее, у кого хуй длиннее.
Тупой, как три хуя вместе взятые.
Ты ему хуй в рот, а он тебе язык в жопу.
Ты меня, землячок, не тяни!
Ты можешь себя за хуй потягать!
Тяжелее хуя ничего не поднимал.
Увидишь своих, передавай привет нашим,
Скажи, что мы на хуях пашем,
А кобылу бережем —
В субботу запряжем.
У него не хуй, а прыщ медицинский — раз поссать и кончится.
У тебя что, в жопе хуй гниет?!
(обычно подъебывают тому, кто пернул)
Фортуна не хуй — в руках не удержишь!
Хоть бы хуй по деревне.
Хуев как дров!
Хуев уж нет, одни хуишки!
(вошло в жизнь из поэмы "ЛукаМудищев", см.)
Хуем мака не столочь.
Хуем моря не согреешь.
Хуем орехи колет, жопой гвозди дергает.
Хуи валяем и к стенке приставляем.
Хуй в рот, два в уме.
Сколько будет в голове?
Хуй в чужих руках всегда кажется толще.
вариант: "В чужой жопе хуй всегда толще."
Хуй голове не указка.
Хуй как хуй — пядь да вершок и еще три пальца поперек, и еще место есть, где вороне сесть.
Хуй на хуй менять — только время терять.
Хуй не игла — шубу не пошьешь.
Хуй не мыло — не смылится.
Хуй не пароход — всех на нем не поместишь.
вариант второй части: "Всех не перевезешь."
Хуй соси, читай газету, —
Прокурором будешь к лету!
Хуй тебе в горсть вместо сдачи.
Хуй тебе, — еще кому?!
Хуйщёв.
" Хули" в Туле, а здесь Саратов.
Хули нам пули-бунбули!
"Хули" не улей — пчел не разведешь.
Хуями впрок не запасешься.
Чего встал, как хуй среди дороги?
Через свой хуй не перепрыгнешь.
Чтоб у тебя хуй на пятке вырос, — чтоб как ссать, так разуваться!
Что свищешь, или хуя ищешь?!
(обычно подъебывают тому, кто свистит, насвистывает).
Что хуй в лоб, что хуем по лбу.
Чувствуют только хуй в жопе, остальное ощущают.
Шире жопы не пернешь, выше хуя не прыгнешь.
Шутка-шуткой, а пол-хуя в желудке.
(формула вошла в жизнь из анекдота)
Это точно — хуй стоит, но не прочно.
Я беден, нет у меня ни полена, только и богатства, что хуй по колена!
(фраза из "Сказок" А.Н.Афанасьева).
Я ему лизала хуй
За котлету рататуй.
Ящик держится гвоздем,
А жена хуем.
(запись М. С. Бердыева)
Вот на пизду жадный — он и мерзлого волка выебет!
Ось в пизду, колеса на хуй, а сам к ебанной матери.
Андрей, держи хуй бодрей!
Васята, ебут тебя поросята.
Засадил Андрюха свинке: — Хуй, покушаем свининки!
вариант: Хуй, отведаем свининки!
Иван, ебать твой баян!
Кирюха, ебут тя в ухо!
Колька, от пизды до жопы сколько?
Михаил, ты чей хуй доил?
Михаил уехал за границу, оставил хуй да рукавицу.
Неверящему Антропу — хуй в жопу!
У нашего Кузьмы — хуй возьми!
У нашей Федосьи из пизды растут колосья.
Федот, ебанный твой рот!
Что ваша Польша?! У нашей Екатерины, пизда и та больше!
Я, как хуй Васин — на все согласен.
— Где?
— В пизде, на верхней полке,
Где ебутся волки!
И еще повыше,
Где ебутся мыши!
И повыше — в блюде,
Где ебутся люди!
— Где?
— …(?)
— Пиздеть научился.
— Дальше!
— Поцелуй пизду у генеральши!
— Куда?
— Я-то на хуй, а ты куда?
— Пошли!
— Куда?
— Ебать верблюда! Я руками за узду, ты губами за пизду.
— Почему?
— По хую, да по кочану!
— Что?
— Хуй вместо винтовки.
— Что? Что?
— Хуй через плечо!
— Ну?!
— Хуй гну!
— Какая разница?!
— Один ебет, а другой дразнится!
— Замерз? Так есть же кочегарка…
— …(?)
— А то лезь в пизду — там тоже жарко!
— А где (Вася)?
— В пизде сгорел — и дыма нету!
— Что самое главное в жизни?!
— … (?)
— Чтоб хуй стоял и деньги были!
— У тебя хуй — как паровозная труба!
— …(?)
— Не по размеру, а такой же грязный.
— А где (Маша)?
— Ее вялят.
— …(?)
— На хуй пялят.
— Хуй в серево — какое дерево?
— Засажу, потом скажу!
— Засадил не проходил? Поебал не пробегал?
— Около меня потерся, тебя ебать поперся!
— Кто?
— Хуй в кожаном пальто!
— Я…
— Я, я! — Головка от хуя!
вариант: " — Я, я! Корову ебал, да никто не видал!"
— Руки мыл?
— …(?)
— Отнеси мой хуй поссать!
— А ты (на Черном море) был?
— … (Был).
— Тебя ебли, ты выл?!
— Тебе нужен витамин "Ю".
— Чтоб не было морщин на хую!
— Сегодня у нас на (ужин) дордочки!
— …? (А что это?)
— От хуя мордочки!
варианты: "вейки" — "отхуя шейки", "луши" — "отхуя уши".
— Тебе привет от Нади!
— У которой пизда сзади!
— Тебе привет передавал Лапшин!
— …(?)
— У которого хуй с аршин!
— Таких, как ты на свете только трое!
— …(?)
— Ты, Кудин и в пизде один!
— Ты что, — луку поел?!
— …(?)
— Или так охуел?!
вариант: — А я думал так охуел!
— Ты в деревне жил?
— Жил.
— А я на тебя хуй положил!
— Давай женись поскорей!
— Ох и наебемся же!
— Прыгай на одной ноге и приговаривай: "Славное море, священный Байкал".
— Славное море, священный Байкал.
— Хуй тебе в жопу, чтоб ты не скакал!
— Скажи быстро: "Ельник, березник — чем не дрова?"
— Ельник, березник — чем не дрова?
— Еб тебя мельник в шальной понедельник, дурная твоя голова!
— Как живешь?
— Как в гареме.
— …(?)
— Знаешь, что выебут, но не знаешь, когда.
— Еб твою мать!
— Поеби свою, дешевле обойдется!
— А твоя что, — дорого берет?
— Привет тебе от трех лиц! — … (?)
— От хуя и двух яиц!
— Как жизнь?
— Как у Зуя. А Зуя ебут в три хуя.
(Н. Ахметов)
— А у нас…
— Так у вас в пизде квас, а у нас в бочках!
— Будешь?
— …(?)
— После ебли хуй сосать?
— Тебе не скучно?
— … (?)
— Может на хуй хочешь?
— Скажи: "Алмаз".
— Хуй тебе в глаз!
— А тебе в оба, чтоб не пиздел, разъеба!
— Тебя перевели! — … (Куда?)
— Из пизды в жопу!
— Покурим?
— У тебя яйца под хуем?
— Ты ел покли?
— … (Какие покли?!)
— Которые в пизде мокли.
— Чего?
— Хуй тебе через плечо вместо автомата, и пизду в карман — по блату!
— А тебе — хуй в ухо, для проверки слуха!
— Пошел ты на хуй!
— На хуй твоя жопа хороша!
варианты: "Пошел бы я, да очередь твоя!", "Кусай за хуй!", "Не ахай, здесь не роддом!" и др.
— Когда?
— …(Что когда?)
— Пиздеть перестанешь?!
— Ходил в магазин за колбасой, а там только кески!
— … (Что за кески?)
— От хуя обрезки!
— Ты дедом звать будешь?
— Кого?
— Хуя моего — он тоже с бородой!
— Ты с отвесом умеешь работать?
— … (А что?)
— У меня свинья опоросилась, у нее пизда перекосилась, приходи, может выправишь.
— Как фамилия?
— Пизда кобылья.
— А как звать?
— Ебена мать.
— Сколько время?
— Один ебет, другой дремлет.
Фрагмент диалога. Место действия Брайтон-Бич, Нью-Йорк:
— Пошла ты на хуй!
— Молодой человек, я на хую была столько, сколько Вы за всю свою жизнь не были на свежем воздухе!
(Невольным свидетелем беседы оказался И.Губерман).
— Отгадай загадку: усатая, полосатая, мяучит — кто такая?
— Кошка.
— Хуев тебе лукошко!
— Собираюсь с вещами.
— Куда?
— Под шконку[4] хуй дрочить.
— Попутного хера тебе в жопу!
— Эй, на барже! Продайте боцмана на мясо!
— Боцман не продается, — покупатель на хуй надеется!
— О чем думает жена профессора, сидя на хую у слесаря?
— …(?)
— Ум хорошо, а хуй лучше.
— Ты где?
— В пизде и чуть-чуть в жопе.
— Ты куда?
— В пизду за грибами, бери мешок пошли с нами.
Сука буду!
Блядь буду!
Ебать мой рот!
Ебать мой хуй!
Того рот ебать!
Того мамочку ебать!
Ебанным буду!
Жопу дам!
Пусть меня в рот выебут!
Чтоб мне пизды больше не увидеть!
Чтоб мне у пидараса хуй сосать!
Да чтоб мой хуй на пятаки порезали!
вариант: "на пятаки порубили!"
В рот меня ебать, век свободы не видать!
Сукой буду по-Ростовски,
Блядью буду по-Московски,
Пайку хавать, век страдать
И свободы не видать!
Балалай-балалай-балалушка.
В жопу палец не втыкай, — не игрушка.
На хуй нитки не мотай — не катушка.
Блины говно, хозяйка блядь,
Засраты мухами картины.
Отдайте шляпу и пальто,
Ебал я ваши именины!
Грудь болит, в костях ломота,
Хуй стоит — ебать охота!
Девки, бляди,
Я ваш дядя.
Дядю надо уважать!
Грех вам, бляди,
Деньги с дяди,
Как с чужого гостя брать!
Ебать мой рот, чтоб я тебе писал,
Остохуевшей, подлой бляди!
Таких как ты, я на хуй одевал,
Назло врагам, на радость маме!
Ебаться в рот, не хуй сосать,
А хуй сосать, не в рот ебаться!
А чтобы кайф тебе поймать
Перебирай руками яйца!
Ебаться-сраться-ковыряться!
Куда же нищему податься?
И чтобы на хуй не попасться,
Да чтобы жопе не порваться!
Ебется вошь, ебется гнида,
Ебется бабка Степанида,
Ебется северный олень, —
Ебутся все, кому не лень.
(очень старое)
Если в твою сраку
Загнать три фунта самого мелкого маку,
А потом по одной маковке вынимать,
Тогда начнешь понимать,
Как ебут твою мать!
(Из малого боцманского жаргона (прикола))
Иду по улице. Зима.
Стоит мороз трескучий.
В кармане денег три рубля
И хуй, на всякий случай.
Из пизды торчат копыта —
Утонули два джигита.
Коли дрова, пили дрова,
Пошел ты на хуй со двора!
Чем дальше в лес, тем больше дров.
Сосешь ты хуй — и будь здоров!
Листья клена — падают с ясеня.
Ни хуя себе! Ни хуя себе!
Облетают они стремительно,
Говоря! вполне охуительно.
Я гляжу, и вижу — действительно:
Охуительно! Охуительно!
Пред нами ясная картина:
Отец ебется в бардаке,
Мать на кровати трут два сына,
А дочку трут на сундуке.
(очень старое)
Раскололася пизденка пополам,
Больше я ее механику не дам.
У механика чугунные муде
И натер он мне мозоли на пизде!
Распронаеби твою мать и отца, и брата
Во все части аппарата,
В гроб, в доску, в штаны в полоску,
В днепровские пороги,
В железные дороги,
В Москву далекую,
В пизду глубокую.
На легком катере
Вались к ебене матери!
Себя от холода страхуя,
Купил огромную доху я.
Одев доху, дал маху я —
Доха не греет ни хуя!
Спокойной ночи, фраера,
Спокойной ночи, воры!
Сосите хуй, вы, мусора,
А также прокуроры!
Стоит статуя
Ногами вниз,
А вместо хуя —
Лавровый лист.
(дореволюционное)
Теща, блядища,
Блинища пекла,
Обронила сковородище,
Пиздище обожгла!
Тита-дрита, тита-дрита,
Поп ебет архимандрита,
Архимандрит звонаря,
А звонарь пономаря,
Пономарь-то Степку
Уеб прямо в жопку.
У виноградников Шабли
Пажи принцессу увидали.
Сперва сонеты ей читали,
А после все-же уебли.
(фрагмент)
Умер Максим —
Ну и хуй с ним.
Ему купил и гроб,
Мать его въеб.
вариант третьей строки: "Положили его в гроб."
Хлопай, хлопай,
Пидор мокрожопый!
Делай, делай,
Голубенок белый, —
Полезай ко мне на хуй,
Пидор престарелый!
Хуй и пизда играли в поезда,
Хуй споткнулся, в пизду воткнулся.
(Записано со слов мальчика Паши, 5 лет)
Фрагмент считалочки:
Хуй с печки упал,
Пизде по уху попал…
Хуй и пизда
Из одного гнезда.
Как сойдутся,
Так ебутся!
Чики-чики-чалочки,
Едет хуй на палочке,
Пизда на тележке
Щелкает орешки.
Ширенный, ковыренный,
В рот ебанный, рябой,
В окопу запупыренный
Качает головой.
— Я не знаю как у вас, а у нас в Саратове
Куры яйца несут, а яйца лохматые!
— Я не знаю как у вас, а у нас в Орехове
Пизда в шляпе, хуй в очках на такси приехали!
Если хочешь закурить —
Вон на стенке хуй висит.
Заверни его в газету
И кури, как сигарету.
Мы ебали все на свете,
Кроме шила и гвоздя:
Шило колется у сраки,
А гвоздя ебать нельзя!
(40-е гг.)
Надень платье синее
И не будь разинею:
Оглянись вокруг себя,
Не ебет ли кто тебя!
Педерастическое:
Тебя в гости пригласил
И влупил, что было сил.
А ты глазки закатил,
И чуть хуй не проглотил!
— Разрешите в рот ебаться,
Вас на танец пригласить?!
— В рот ебаться разрешаю,
А на танец — ни хуя!
Солнце, воздух, онанизм
Укрепляют организм,
Уменьшают вес мудей
И расходы на блядей!
Школьное:
Все мальчишки — дураки,
А девчонки — бляди.
Все ебутся, как куски,
Спереди и сзади.
На мотив: "Светит месяц"
Светит месяц над коровой,
Девки любят хуй здоровый;
Светит месяц над быком,
Девки любят хуй стойком!
На мотив: "Раскинулось море широко"
Раскинулись ляжки у Машки
И секель бушует вдали.
Товарищ вхуярил глубоко,
Что яйца на жопу легли!
(З0-е гг. или раньше)
вариант последней строки: "До самой пердячей кишки!")
Сука буду, не забуду
Этот паровоз, —
От Москвы до Ленинграда
На карачках полз!
(Девушка, с чьих слов записана эта песенка, училась в третьем классе музыкальной школы, дома музицировала с подружкой, разучивая эту песенку и еще не зная смысла слова "ебут", полагая только, что это нечто "нехорошее". 1971 г.)
На горе стоит осел,
Лопухами машет,
Комары его ебут,
Он лезгинку пляшет!
Припев:
Эх ты, ах ты,
Все мы космонавты!
" На Дерибасовской открылася пивная"
Наш Константин туда-сюда ходил буржуем.
Мотал своим огромным, толстым, красным хуем,
Он говорил: "Давайте, Раечка, станцуем
Свое последнее, салонное танго!"
(Песня пользовалась огромной популярностью в 40-е- 60-е гг., выпускались даже "подпольные" пластинки.)
Проснулась ты во мраке,
Четыре хуя в сраке
И медных три копеечки в руке.
За эти три копеечки
Вся жопа в молофеечке
И вмятина от хуя на щеке!
Мы не сеем и не пашем,
А валяем дурака —
С колокольни хуем машем,
Разгоняем облака!
Образец советского психоделического рока:
Как под Ростовом-на-Дону
Я в первый раз попал в тюрьму.
На нары, блядь, на нары, блядь, на нары.
Какой я был тогда дурак —
Надел ворованный пиджак
И шкары[10], блядь, и шкары, блядь, и шкары.
И вот на нарах, жрать хочу,
Играю в карты, хуй дрочу, —
Кошмары, блядь, кошмары, блядь, кошмары!
А на свободе фраера
Всю ночь гуляют до утра
И шмары[11], блядь, и шмары, блядь, и шмары!
И вот теперь передо мной
Всю ночь маячит часовой —
Три года, блядь, три года, блядь, три года!
Но вот закончился мой срок
И прозвенел тут мой звонок —
Свобода, блядь, свобода, блядь, свобода!
Какой-то стрелочник, пизда,
Остановил все поезда —
Сигналы, блядь, сигналы, блядь, сигналы!
И я, как курва, с котелком
Пятьсот километров пешком —
По шпалам, блядь, по шпалам, блядь, по шпалам!
Идет мосол по мостовой,
За ним идет мосол другой
Идут мослы по мостовой,
А кости пахнут анашой!
На мотив: "Златые горы"
Эй, Мамбо, мамбо-рок,
А Мамбо спиздил мой сапог!
Эй, Мамбо, мамбо-рок,
А Мамбо спиздил второй сапог!
В репертуаре подростков 40-х годов распевалась на мотив военно-патриотической песни "То не тучи, грозовые облака", значительно реже — на мелодию народной песни "Помню, я еще молодушкой была".
На кой мне хуй твое колечко,
На кой мне хуй твоя пизда!
Отдай мои златые горы
И реки, полные вина!
Цветок душистых прерий,
Твой смех нежней свирели,
Твои глаза, как небо голубое,
Твоя пизда, как шляпа у ковбоя!
Как в первый раз в тюрьму попал,
Все думали, что я пропал,
Но, хуй вам в обеи руки, —
Под амнистию попал!
Терем-теремо-ок…
На космодроме Байконур
Какой-то хуй рванул за шнур.
На космодроме — ни хуя,
Пиздой накрылась Дания!
Терем-теремо-ок…
Эх, переёб я всю родню,
Оставил бабушку одну.
Оставайся, хуй с тобой,
Ведь ты же няньчилась со мной.
Терем-теремо-ок…
Как у нашего Абрама
Повернулся хуй направо.
Припев:
Вот такой вышины,
Вот такой толщины!
Как у нашего Олега
Повернулся хуй налево.
Припев:
Как у нашего Овсея
Повернулся хуй на север.
Припев:
Как у нашего Гаврила
Повернулся хуй на рыло.
Припев:
Каравай, каравай.
Кого хочешь выбирай!
Со слов ученицы 4-го класса (11 лет) в 1992 г. записан следующий фрагментарный вариант:
Я раз пошла купаться,
За мной следил бандит.
Я стала раздеваться,
А он мне говорит:
— Какие у Вас ляжки,
Какие буфера!
Нельзя ли поебаться
Часочек-полтора?!
А парень был хороший,
Ну как ему не дать!
Легла я на песочек, —
А он меня — ебать!
Ебет-ебет, подскочит,
Об камень хуй поточит,
Газетку почитает
И снова начинает.
Час проходит, два проходит,
А на третий мать приходит:
— Ах ты, сука, ах ты, блядь!
Ты зачем дала ебать?!
— Не твое, мамаша, дело,
Не твоя пизда терпела!
Не твой черный чемодан, —
Кому хочу, тому и дам!
— Ах ты, сука, ах ты, блядь!
Ты кому дала ебать?!
— Не твое, мамаша, дело, —
Ты с папашей много раз,
А я с Петькой только раз!
Ой да она моя из Кукуя,
Ой да хлеб не ест, все просит хуя!
Ой да она моя из Тамбова,
Ой да заебет она любова!
Ой да она моя, а я с нею,
Ее ебут, а я краснею!
Пчела ужалила медведя в лоб. —
Мать твою еб! —
Взревел медведь
И начал пчелку еть.
А вывод басни был таков,
Сказал нам дедушка Крылов:
Большого хуя нечего бояться,
Пизда имеет свойство расширяться!
"Поссым!" — сказал Суворов,
И тысячи хуев сверкнули под забором.
Забор поплыл.
Сидели два медведя
На тоненьком суку,
Один читал газету,
Другой месил муку.
Раз ку-ку, два ку-ку,
Оба ебнулись в муку!
Раз ку-ку, два ку-ку,
Михаил попал в муку.
Сам в муке, хуй в руке,
Жопа в кислом молоке!
И кинул в даму раком.
"Вы мне целили в тарелку,
А хуйнули прямо в глаз!
Сразу видно, что не целка,
Разрешите раком Вас!"—
Лети, лети,
Мать твою ети!
Хлоп! —
Мать твою еб!
Резюме басни:
Мораль сей басни такова,
Что шобла зайцев,
Хуй кладет на льва!
Чего никогда не было и не будет,
А если будет, всех нас погубит?
(пизда с зубами)
На небе светят три звезды:
Юпитер, Марс, Венера.
А на балконе три пизды:
Маруся, Катя, Вера.
Экспромт признается слабым. Следующий Вяземский:
Рыбка плавает по дну,
Дайте рюмку мне одну!
Это двустишье также не ахти. Очередь Пушкина:
Рыбка плавает на дне,
Дайте рюмку выпить мне!
Декламирует поэт, хватает бутылку и выпивает ее всю.
Я не знаю ни хуя,
Четвертинка вся моя! —
…И его прекрасна мебель,
И удобна, и легка, —
И для юношеских ебель,
И для неги старика.
С. А. Соболевский
— Да, я в Москве лишь в первый раз.
— Вы в первый раз в Москве отдались
— Нет, и в Одессе я еблась.
На Александра Блока
Ах, сладко! Как сладко! Так сладко!
Ебаться всю ночь напролет
И знать, что лихая солдатка
Назавтра еще раз придет!
Крошка сын
пришел к отцу,
И сказала
кроха:
— Поебать бы щас
кого!
— Да, сынок,
неплохо!
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет меня,
И тут кончается искусство,
И начинается хуйня.
На Николая Адуева
А ну его,
Ату его,
В пизду его!
Адуева!
Вл. Маяковский (1930 г.)
Давно я не ебся на лоне природы.
А годы проходят, все лучшие годы…
М. Светлов
Ебал Барто.
Не то.
С.Михалков
Есть тяжелые моменты
В жизни творческих людей;
Пожилые импотенты
Ищут опытных блядей.
М.Дудин
Гудит, как улей
Родной завод.
А нам-то хули —
Ебись он в рот!
30-е гг.
Как у Агнии Барто
Между ног совсем не то.
В том месте, где у всех пизда
У нее красная звезда.
Сидит Гитлер на березе,
А береза гнется.
Мудрый Сталин говорит:
"Сейчас наебнется".
Сидел бы ты, Буденный,
На своем коне,
Задрал бы хвост кобыле,
Ковырял в пизде!
Слева молот, справа серп —
Это наш советский герб.
Хочешь жни, а хочешь куй, —
Все равно получишь хуй.
Вот новый герб Советского Союза:
Вместо колосьев — кукуруза,
В середке не глобус, а Хрущева пузо,
На нем серп и молот, а сверху звезда,
А снизу — Фурцевой пизда.
1957 г.
Валентине Терешковой,
За полет космический,
Наш Никита подарил
Хуй автоматический.
1963 г.
Мы Америку догнали
По надою молока,
А вот мяса все не видно, —
Хуй сломался у быка.
1959–1960 гг.
Куба, отдай наш хлеб,
Куба, возьми свой сахар.
Куба, Хрущева нет.
Куба, пошла ты на хуй!
1964 г.
Ай, калина-малина,
Сбежала дочка Сталина,
Она же Алилуева.
Ну и семейка Хуева!
1967 г.
Ебать мой рот и танки наши быстры,
А наши люди, — хули говорить!
Удивляется народ:
— Что нам партия дает?!
— Наша партия не блядь,
Чтобы каждому давать!
Мой миленок от тоски
Пробил хуем три доски.
Возрастает год от года
Мощь советского народа.
Поменяли хулигана
На Луиса Корвалана,
Где б найти такую блядь,
Чтоб на Брежнева сменять?!
1976 г.
По закону Ома
Нас ебут и тут
и дома!
Просыпаюсь — здрасьте!
Нет советской власти.
Ах, еб твою мать, —
Появилася опять!
Давно пора, ебена мать,
Умом Россию понимать!
И.Губерман
Умишком скуден,
Хуишком блуден
Мишка Дудин.
Львы — очень тонкая наука,
Их чтит по-разному народ:
Вот Лев Ошанин — это сука,
Лев Озеров — наоборот.
Н. Глазков
Ты говорила шепотом…
Известно, что и в давни леты
Ебли возлюбленных поэты,
Хотя, в отличие от Вас,
Писали скромные сонеты, —
Их дев особые приметы
И адрес не дошли до нас.
Вы каждый день с другим в союзе.
Теперь сумел я вас понять,
Сумел понять, Валерий Друзин,
Что вы — критическая блядь.
А.Жаров
"Звезду" в пизду! Карету мне, карету!
Сказал — и отбыл в "Литгазету".
1957 г.
Не по "Звезде"
Валерий Друзин,
А по пизде
Общесоюзен.
1973 г.
Виктор Осипыч Перцов
Не страдает верхоглядством,
А грешит приспособлядством
Виктор Осипыч Перцов
З.Паперный.50-е годы
Сменил Гидаспов Соловьева
И получилося хуево.
А. Сахаров. 1989 г.
Читал вчера Куняева —
Не нравится хуйня его.
Я живу, как блядь, охуевая —
"Тюменская товарно-сырьевая"…
Демьян, ты мнишь себя уже
Почти советским Беранже.
Ты, правда, "б", ты, правда, "ж",
Но все же ты не Беранже.
А. Луначарский. 1927 г.
Я лежу, не охаю, —
Мне теперь все по-хую.
Осень настала.
Холодно стало.
Уток грачи уж устали ебать.
Куры говно перестали клевать.
Только не сжата полоска одна…
Хуй с ней, дожнется сама!
Ворона на суку тут хипишь подняла
— Падлюга, я в рот тебя ебала!
На понт, лягавая, взяла!
Вставай, Ленин,
Вставай дедка!
Уебла нас
Пятилетка!
Зима! Крестьянин торжествует —
Надел тулуп и в хуй не дует, —
Мороз ебет, а он не чует!
Ты мне не родная, не родная, нет,
Мне теперь другая делает минет.
Ту ебу я в сраку, эта хуй сосет, —
Кто из вас милее — хуй вас разберет!
— Поедем в Дублин?
— А ну в пизду, блин!
Нашу область наградили, —
Дали орден Ленина.
До чего ж ты, моя милка,
Мне остоебенила!
Анат. Якобсон
Самолет на Запад катит,
Солженицын в нем сидит. —
Вот те нате, хуй в томате, —
Белль, встречая, говорит.
1974 г.
Истинный смысл фразы познается при чтении ее справа налево. Позднее возникли полные палиндромы, которые читаются одинаково "туда и обратно", типа мини-диалога, сочиненного неизвестным автором:
Улыбок тебе пара.
Приведем несколько палиндромов современных авторов:
— Я, слабея,
А пожалела.
— Алела жопа.
Я ебался.
Вот немилая уходит — и до хуя алиментов.
Ищи у хама сапожищи. Ищи, жопа, сама хуищи!
Кита на Фудзи прет Антипов. Вопит — натер пизду, фанатик!
Я беса выведу чуму — мучу, девы, вас ебя! Я лбом о дом — о, бля!
Я ебался, слабея,
Я спился, слипся
И дур груди
лапал,
пил вино. Вон и влип!
Сажусь — ужас!
Тело — клок! Сколько лет?
Десять. Я сед.
Яйца, как акация,
висят. Я сив.
А был — глыба,
и хером орехи
колотил и толок…
Ах у Инбер, ах у Инбер
Ну и челка, ну и лоб, —
Все смотрел бы, все смотрел бы,
Все смотрел бы на нее б.
К литературе тяготея,
По магазинам бегал я.
Купил себе Хемингуэя,
Не понял ни хемингуя!
Ваша родина — Иберия,
Ваш наставник — Ибаньес,
И испанский дух, в то верю я,
В вас поныне не исчез.
Вы в театре чтите Ибсена,
Еберт — ваш любимый вождь,
Любы вам романы Еберса
Перед сном под нудный дождь.
Как вы любите И. Бунина,
Как вам нравится И.Бах!
Вы любого етимолога
Повергаете во прах!
Кулебяка — ваша кушанье,
Херес — вот ваш сорт вина,
Из ебенового дерева
Ваша мебель создана.
И всегда на Охте вечером
Вы встречаете вдвоем
Физиолога Крафт-Еббина
И художницу Е.Бём.
Эстер Паперная. 1928 г.
Охуе —
Ох, у ели мы прощались,
Охуе —
Ох уехал мил в поля,
А я в жо —
А я в жены не вязалась,
Я не це —
Я не целый год ждала.
Как на ху —
Как на хуторе заречном
Выйдешь сра —
Выйдешь — сразу зреет рожь.
А ебу —
А я буду ждать тя вечно,
Коль на ху —
Коль на хутор ты придешь —
Я муде —
Яму девица сказала.
Не манди-Неман дивная река.
Как ебу —
Как я буду с им купаться —
С толстым ху —
с толстым — худенька така?
Я муда —
Яму дал колхоз телегу,
Дарит сра —
Дарит сразу мне цветы:
Я пошлю —
Я пошлю с телегой сватов,
И въе —
И в ее залезешь ты.
Запизде —
Запись сделали мы в ЗАГСе,
Сразу сра —
Сразу — с раннего утра.
Палец в жо —
Палец в желтое колечко, —
Заперде —
Запер девку навсегда.
Я мудох —
Яму доктор наш колхозный,
А заму —
А за лугом тако рек:
Иди сра —
Иди с радостью с женою
На говно —
Нога в ногу целый век!
(запись Л.Д.Захаровой)
Ехал на ярмарку Ванька-холуй,
За три копейки показывал ху —
Художник, художник, художник молодой,
Нарисуй мне девушку с разорванной пи —
Пиликала гармошка, играл аккордеон,
А маленький Антошка натягивал га —
Гага северная птица
И мороза не боится, —
Может даже на ходу
Почесать себе пи —
Пиликала, пиликала гармошка вдалеке,
Сказал тогда Ванька своей жене:
— А ну ложися на кровать,
Буду я тебя е —
Ехали пираты, веслами гребли,
Капитан с помощником боцмана е —
Ехал на ярмарку Ванька-холуй,
За три копейки показывал ху-…
Папе сделали ботинки,
Не ботинки, а картинки,
Папа ходит по избе
Бьет мамашу…
Папе сделали ботинки,
Не ботинки, а картинки,
Папа ходит по избе,
Бьет мамашу… Папе сде…
— Как по-немецки "хунвейбин"?
— Их бин хуй.
Как у дяди Зуя
Потекло из ху…
А? Что? Ничего! —
Из худой кастрюли.
Куть, Куть, дай воткнуть!
Ам! Ам! Завтра дам!
(подростковая хохма)
Обстул Хуем-бей.
Пошел ты на хутор бабочек ловить!
Сунь-хуй-в-чай-и-вынь-сухим
Ты уху ел?
Хуепонцы
Эфиоп твою мать!
Я б ей заехал через
Житомир в Пензу!
Японская болезнь:
"Ецца хоцца"
Убирайтесь восвояси
От советского двора!
Нам Хаяси не хуяси,
Нам Херота ни хера!
Д.Бедный
Устарел язык Эзопа,
Стал прозрачен, как струя,
Отовсюду светит зопа,
И не скроешь ни фуя.
И.Губерман
Остоюбилеело!
Мне миленок дарит платье
Цвета темного бордо,
А я голая в кровати
В ожидании Годо.
Обе они — давнишние. Мы легко отличаем продукцию интеллигентского происхождения от "простонародной", как это называлось еще не так давно. Кстати, напомню, что "В ожидании Годо" — название пьесы С. Беккета, классика театра "абсурда".
По деревне мы пройдем
Чего-нибудь состряпаем:
Кому жопу разорвем,
Кому хуй оттяпаем.
Еб, еб, ночью
Не помню — чью?
Может быть, поповну?
Все равно, не помню.
Первая — из подлинного фольклора, но она выглядит более мастеровитой и по каламбурно-аллитерационному строю напоминает, в частности, хлебниковскую звукопись или остроту 60-х годов: "был бы ум бы у Лумумбы — был бы Чомбе ни при чем бы". Вторая частушка — стилизация Анатолия Якобсона, литературоведа и поэта, ценимого А.А. Ахматовой. Для тех, кто этого не знает, она скорее, нежели первая, сошла бы за "простонародную".
Нашу область наградили,
Дали орден Ленина.
До чего ж ты, моя милка,
Мне остоебенила!
Ах, еб твою мать,
Поле не на чем пахать,
Запряги пизду в оглобли,
Хуем будешь погонять.
Ваше поле рядом с нашим —
Наше колосистее,
Ваши девки посисястей,
Наши — попиздистее.
Девочка-чухоночка
Ложилась потихонечку
Хоронилась, береглась,
Будто сроду не еблась.
Как с "Союзом" "Аполлон"
Воссоединяются,
А я милую ебу —
Она сопротивляется.
Мой миленек-пьяница,
Пропил хуй да яйца.
Я стою и думаю:
Вдруг пропьет пизду мою.
Тискал девку Анатолий
На бульваре на Тверском,
Но ебать не соизволил:
Слишком мало был знаком.
В нашем маленьком кибуце
Заживем мы, как в раю,
Остальные пусть ебутся
В этой тундре на краю.
Ныне мы наблюдаем все большее проникновение авторских имитаций и стилизаций в угодья фольклора (что прослеживается и в нашей антологии), а сам фольклор становится все более "профессиональным". И это не удивляет — ведь интеллектуальный и эстетический уровень народа не сравнить с тем, каким был он 30 и 20 лет назад.
Я не знаю, как у вас,
А у нас в Неаполе
Бабы во поле дают
И рожают на поле.
Пой, либерал, гуляй, жуир,
бранись, эстет, снобистским матом,
не нынче — завтра конвоир
возникнет сзади с автоматом
— Папе сделали ботинки — и далее, повторяя много раз (аналог — " у попа была собака"). Осваивали рифмованные диалоги, образцы которых в нашей антологии приводятся, фрагменты большого и малого боцманских "приколов". Декламировали переделки стихов и басен, распевали переработанные песенки ("Светит месяц" и др.). Узнавали новые песенки, ранее неведомые — "Нина комсомолочка гуляла…", "По темным улицам Кронштадта", "Ах ты, сука, ах ты, блядь", "Когда я был мальчишечкой… " Прежде чем сказать о самой популярной в ту пору песне — еще одно интермеццо, все по той же детской и школьной теме.
Папе сделали ботинки
На резиновом ходу.
Папа ходит по избе,
Бьет мамашу по пи…
Есть и ответ:
На собрании отчетном
Спросили тетку Агнию
Перегнали ль мы по ебле
Францию и Англию?
Раньше люди ели сало,
Но ебались очень мало,
А теперь живут не емши,
Но ебутся ошалемши.
Мы в колхозе родились
И на славу удались:
Щечки пухленькие,
Сами кругленькие!
7-8-летних девчонок заставляли водить хороводы с такими вот припевами, по всей стране Советов! И в нашем детском доме тоже. А почему попали девчонки в сиротский дом? Да в ходе коллективизации. У одних родители умерли с голоду, у других родителей посадили или раскулачили. И воспитатели то и дело им об этом напоминали, этаким манером внушая им с ранних лет статус "социально-чуждых". А хороводить во славу колхозного строя их же и заставляли.
Хорошо, хорошо!
До чего же хорошо!
До чего же хорошо,
Замеча-тель-но!
Ой ты, полюшко колхозное,
Тебя я полюбил!
Это ты, товарищ Сталин,
Нас на трактор посадил!
И почти в любой подобной серии — все тот же припев: "Хорошо, хорошо…"
Я на вишенке сидела —
Не могла накушаться.
На съезде Сталин говорил —
Не могла наслушаться.
" — Эх, ты! А и седым волосом еще подернуло! скрягу Плюшкина не знаешь, того, что плохо людей кормит?Было им прибавлено и существительное к слову "заплатанной", очень удачное, но неупотребительное в светском разговоре, а потому мы его и пропустим. Впрочем, можно догадываться, что оно выражено было очень метко, потому что Чичиков, хотя мужик уже давно пропал из виду и много уехали вперед, однако ж все еще усмехался, сидя в бричке. Выражается сильно российский народ! и если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собою и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света. И как уж потом ни хитри и ни облагораживай свое прозвище, хоть заставь пишущих людишек выводить его за наемную плату от древнекняжеского рода, ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во все воронье горло и скажет ясно, откуда вьшетела птица. Произнесенное метко, все равно что писанное, не вырубливается топором. А уж куды бывает метко все то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а все сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт на вечную носку, и нечего прибавлять уже потом, какой у тебя нос или губы, — одной чертой обрисован ты с ног до головы!" И далее — "но нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово."
— А! заплатанной, заплатанной! — вскрикнул мужик."
" Прислали к нам сержанта из Москвы. Весьма интеллигентного юношу, сына писателя. Желая показаться завзятым вохровцем, он без конца матерился.Герой Довлатова, употребив термин " литературный язык", имел в виду правильный, подчиняющийся нормам, существующим моделям. Однако было бы несправедливым утверждать, что ёбнулся и сошел с ума являются полными синонимами, они различаются экспрессивным, оценочным компонентом, который может быть разным: "хороший" < "свой" < "не чужой", с одной стороны, (сравним хуй и пенис в обозначении мужчины), и "плохой" < "запретный", с другой (например, прилагательное хуёвый наречие хуево). Таким образом, можно заключить, что матерные слова в отдельных текстах могут выполнять и эстетико-культурные функции, быть своеобразным культурным знаком.
Раз он прикрикнул на какого-то зека:
— Ты что, ебну'лся? (Именно так поставив ударение.) Зек реагировал основательно:
— Гражданин сержант, вы не правы. Можно сказать — ёбнулся, ебанулся и наебнулся. А ебнулся — такого слова в русском литературном языке, уж извините, нет…
Сержант получил урок русского языка".
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке BooksCafe.Net
Оставить отзыв о книге
Все книги автора