1.

   — Терпеть не могу пошлости, — сказал Циник.
   — Терпеть не могу излишеств, — сказал Аскет.
   — Терпеть не могу лицемерия, — сказал Ханжа.
   — Терпеть не могу, — сказал Кали-остро.

2.

   Мадам Кама-с-утра поучала за утренним чаем свою камеристку:
   — Только то не поддается совращению, что незыблемо в основе своей. Но ничто в этом мире не имеет основы, которую нельзя было бы пошатнуть: всякая почва рыхлая, всякий камень дробится, всякий корень можно извлечь.
   Поэтому совратимо все. И всякий, совращаясь, заимствует свои убеждения у других, и тут же забывает о свершенном плагиате.

3.

   — Но мы, — увещевала мадам Кама-с-утра свою камеристку, — изучая и практикуя, не должны быть столь забывчивы. Поэтому запомни: нет мировоззрения, которое нельзя было бы пересмотреть. Нет головы, которую нельзя было бы повернуть в нужную нам сторону.
   — Но мадам, — возразила камеристка, — а как же быть с женоненавистниками?
   — Истуканам и прочим ортодоксальным чурбанам головы обычно сворачивают, что не противоречит моей теории.
   Удаленный Кали-остро, прокомментировал:
   — Никогда не видел дамы, столь твердой в своих убеждениях.

4.

   Мадам Кама-с-утра между тем говорила:
   — Только то не поддается совращению, что изменчиво по природе своей. Ибо, чтобы что-то повернуть, нужно иметь точку опоры; чтобы свернуть с пути, нужно знать направление движения. Поэтому невозможно совратить женщину, чьи взгляды изменчивы как облака, а ум гибок как змея.
   — О мадам, — услужливо воскликнул удаленный Кали-остро, — моя дудка сыграет для любой кобры.
   Его Святошество Верховный Жрец Коли-тупо, прочитав доносы, был особенно неистов в вечерней проповеди:
   — Мой ветер сдует все облака, затмившие в глазах человеческих божественный свет Истины.

5.

   Любимый афоризм мадам Кама-с-утра:
   — В борьбе противоположностей всегда выигрывает победивший.

6.

   Любимый комментарий Кали-остро:
   — В единстве противоположностей должно быть единоначалие. Моё.

7.

   Первый и Второй принцип камеристки:
   1 — Всегда; 2 — Везде.

8.

   Мадам неустанно поучала свою камеристку:
   — Совратить возможно только противоположную сущность.
   То, что едино с твоей сущностью, совращать бессмысленно. В этом случае нужно только дать тайному единству стать явным.
   Кали-остро не выдержал:
   — Я давно подозреваю, мадам, что мы единодушны в наших философских взглядах.

9.

   Мадам Кама-с-утра непреклонно продолжала урок:
   — Совратить, дабы достичь единства, можно только противоположную сущность. Но и здесь возникает некоторый парадокс: необходимость существования точек соприкосновения, следовательно, некоторой общности, что и дает возможность единства. А значит, противоположности всегда относительно противоположны. Полные, то есть чуждые друг другу противоположности несовместимы и взаимонесовратимы.
   — Но, мадам, — невинно потупив очи, с нежностью прошептала камеристка, — я слышала, что такие противоположности как мужчина и женщина очень даже успешно взаимосовращаются и каждый раз достигают в этом полного единства…

10.

   Мадам Кама-с-утра терпеливо объясняла своей камеристке:
   — Именно потому возможно единство между подобными противоположностями, что противоположен у них только пол. Это довольно мелкое отличие, что и демонстрируют нам партии под предводительством Верховного Жреца. Даже разница между homo sapiens и домашним животным тоже не слишком велика, что видим мы на примере друга нашего Кали-остро, покинувшего нас в сердцах безвременно и взаимно.

11.

   — Ну надо же! — Воскликнул Кали-остро, искоса взиравший на это безобразие с недостижимого простым смертным высока. — Если б не последнее ее слово, то я бы поверил предыдущим. Однако, мне и в голову не приходило соединиться, например, с рептилией. Но здесь мадам совершила промашку: у Евы-то, судя по всему, получилось достичь единства с рептилией.
   Коли-тупо же победоносно дополнил:
   — И сие святотатство происходит у каждого раба божьего каждый раз, когда он имеет дело с рабабой.

12.

   Несколько смущенная Мадам Кама-с-утра долго оправдывалась:
   — Это исключение только подтверждает правило. Ежели Ева была бы глухая, а змей не обладал даром речи, вряд ли они достигли бы взаимопонимания. Разве это пустяк — вторая сигнальная система? Так как женщина любит ушами, то и соблазнена была через самую эрогенную зону своего богосотворенного тела.
   — Я тоже не молчун, между прочим! — подмигнул Кали-остро камеристке.
   — О, мадам, — взмолилась камеристка, — мне бы передохнуть для лучшего усвоения…

13.

   Мадам Кама-с-утра снизошла:
   — Иди, но помни: в большинстве стран распространено левостороннее движение. Теоретически: не обходи необходимость. Практически: сначала смотри налево, и только потом направо.
   Переход от теории к практике должен быть контрацептивным.

1.

   Мадам Кама-с-утра убеждала свою камеристку:
   — Никогда не противоречь мужчинам. Эти существа мыслят столь традиционно, что логика на них не действует, сколь непротиворечивой она не была бы. Поскольку никто из мужчин не ожидает найти логику в твоих мыслях, речах и поступках, опасно проявить неожиданность.
   — В чем же опасность, мадам? — изумилась камеристка.
   Мадам вздохнула:
   — Эти агрессивные существа руководствуются в первую очередь инстинктом, — безмозглым диктатором, который при столкновении с неожиданностью обращает их либо в бегство, либо в безумие.
   Издали Кали-остро высказал противоположное мнение:
   — При столкновении со мной — Неожиданности необходимо расслабиться и быть изученной со всех сторон.

2.

   — Никогда не убеждай мужчину в своей правоте, — мудро заметила мадам Кама-с-утра, обращаясь к своей камеристке, — ибо глупцы считают, что только они обладают правом на правду, а все остальное от лукавого. Воинствующая глупость имеет свою армию, куда входят все миссионеры, святоши, проповедники и прочие учителя человечества. Поэтому не спорь с глупцом, даже если он и в самом деле прав.
   Верховный Жрец Коли-тупо, прослышав об этом, отмахнулся от доносчиков:
   — Женщина не человек и обучению не подлежит. Только дрессировке.

3.

   — Никогда не учи мужчину, — заявила мадам Кама-с-утра своей камеристке, — ибо глупцов уже ничему не научить, а остальные не задумываясь, твердят рефрен: «Внимательно выслушай женщину и поступи наоборот». Поэтому совет твой должен быть противоположным тому, что ты хочешь посоветовать, этим ты уже никого не удивишь.
   Тщательно подслушивающий Кали-остро не применул отметить:
   — Стоит ли удивляться, что мы, мудрецы, давно раскусили эти наивные женские хитрости.

4.

   — Беседа женщины с мужчиной в принципе невозможна, — посетовала мадам Кама-с-утра своей камеристке, — ибо никто из них не способен нас услышать.
   — Это еще почему же? — удивилась камеристка.
   — Эти дремучие существа не ведают компромиссов. Либо они женщину низвергают ниже низи, откуда не докричаться; либо возвышают выше выси, откуда ее не только не слышно, но и не видно. Беседа же возможна только на равных.
   — Опять уравниловка, — поморщился Кали-остро.

5.

   Мадам невозмутимо продолжала свои поучения камеристке:
   — Противоположности объединяются в следующих случаях:
   * В любви;
   * В ненависти;
   * В головах шизофреников;
   * В трудах философов-эзотериков.
   Случаи же эти, как правило, происходят:
   * В одной постели;
   * В одной брани;
   * В одной системе непоследовательного идиотизма;
   * В одной системе последовательного идиотизма.
   Прекрасные глаза камеристки давно уже затуманились:
   — О, мадам, вот где о любви — это я практически понимаю…
   Не выдержав, Кали-остро намекнул осторожно:
   — Между пассажиром и капитаном корабля разница как раз в обучении.

6.

   Мадам Кама-с-утра предупредила свою кухарку:
   — Сегодня у нас к обеду ни рыба, ни мясо.
   — Опять Верховный Жрец? — поинтересовалась кухарка.
   — Хуже! На сегодня у меня кончилась пища для размышлений. Я сажусь на диету по случаю философского поста.
   — Лучше б Вы, мадам, увлеклись йогой — там всего лишь на гвозди садятся, а этого добра у нас полно.

7.

   Воодушевленный Кали-остро решил было вернуться к вопросу о единоначалии, но тут же перерешил никогда в ближайшее время не возвращаться:
   — Я всегда подозревал, что они мне изменяют. У меня-то это добро в единственном числе.
   Его Святошество Коли-тупо, выслушав соглядатаев, предусмотрительно умыл руки:
   — Отлично, будут гвозди, будет ей и «Молоток феминисток».

8.

   Проведав о сомнительных колебаниях Кали-остро, мадам Кама-с-утра дала наставление своей камеристке:
   — Нет ничего постоянней перемен! Только в этом случае мы можем говорить о постоянстве. Поэтому не осуждай измены, этим ты лишаешь себя единственно возможной твердой уверенности в постоянстве мира.
   — Мадам, — скромно сказала камеристка, — Мне еще ни один не изменял. Как только стоит кому мне изменить, оный клятвопреступник для меня уже не мужчина.

9.

   — Да исчезнут для меня все женщины, которые мне изменяли! — донесся издалека голос Кали-остро, внезапно ставший на октаву выше.
   И камеристка исчезла.
   — Да сомкнутся навеки уста женщин, которые отказывали мне в добром слове «да»… когда я был мужчиной.

10.

   Так трагически лишилась дара речи мадам Кама-с-утра, так и не успев осчастливить мир прозрением, что в Начале был Конец.
   Ната Май (Наталья Метелева) Copyright: 2001