Когда небо почернело и покрылось мерцающими прыщиками, штабные засели в доме Хреныча. Луна наглым оком шпиона заглянула в комнату. При свете керосинки первое слово взял Иван, мужичок с бородой, похожей на обрывок мочалки:
   — Ну что, орлы, положение почти каюк! Патронов осталось — кот нагадил. Одну атаку отбить — и то не хватит. А завтра городские отморозки планируют новый штурм. Лазутчик донес. И патронов у них еще дофига.
   — А може, мы их коктейлями из керосина утопим? — предложил щетинистый Хреныч, обнажив лошадиные зубы.
   — Ага, керосину-то полбочки всего! Враз кончим. Не, не пойдет, надо чо-то другое придумать, — возразил моложавый Колян, поправив рыжую челку.
   Тут в дубовую дверь громко постучали.
   — Кого нелегкая принесла? — Хреныч зашаркал ногами и скрылся в сенях.
   В дом ввалился лысый яйцеголовый балабол Гуня, тянущий за руку деда Епаксимыча.
   — Вам чего? Тут штаб заседает.
   — А зря вы меня в штаб не взяли! — Гуня глупо улыбнулся, и уши его приподнялись. — У меня вот ценная информация.
   Епаксимыч прокряхтел в кулак. Он был сед и выбрит с порезами.
   — Ну, выкладывай! — скомандовал Иван.
   Колян приосанился. Хреныч медленно опустился на стул.
   — Вот дед Епаксимыч говорит, что 1 мая в 1975 году власти деревни заложили у Сельсовета послание потомкам, на полвека.
   — Ну, было, слыхали в детстве, — вяло отозвались штабные.
   — А завтра какой день? — Гуня торжествующе обвел глазами заседающих. — Правильно, 1 мая 2025 года. Ровно пятьдесят лет. Послание-то пора вскрывать! А в ем кое-что есть. В общем, Епаксимыч, давай сам.
   Дед степенно сел на учтиво подставленный стул и почесал седину.
   — Значит, был я в то время пионером. Послание при мне заложили. Но содержание в секрете держали. Однако слыхал я краем уха, что для потомков реликвии спрятали. И среди тех реликвий — патроны и пулемет, с войны. Дескать, при коммунизме все одно стрелять не придется. Так что откопают и в какой новый музей поставят. Чоб все любовались и знали историю. Так вот, в этом послании должен быть тайник.
   — Ба! — по комнате пронеслись удивленные возгласы. — Чой-т ты раньше-то молчал?!
   — Ак, вы меня в штаб-то не брали, — Гуня заморгал.
   …Едва расплескало рассвет, продрали глаза и выдвинулись вскрывать послание.
   Весенняя прохлада вызывала дрожь членов. Ржавые ломики и лопаты оттягивали руки. Вышли на площадку перед бывшим Сельсоветом, оттерли табличку от копоти времен.
   "В 1975 году, в день великого Первомая, праздника всех трудящихся, здесь был заложен контейнер, который надлежит вскрыть потомкам через 50 лет, 1 мая 2025 года!"
   Начали ковыряться. Мраморная плита сразу не поддалась.
   — Ее бы сбоку поддеть, — подсказывал Иван.
   — Ну, так и помог бы ломиком, ептать! — бурчал Хреныч.
   Через полчаса пыхтения и обливания потом вскрыли-таки нишу с посланием и дружно охнули.
   — Что встали? Вытаскивайте его! — приказал Иван, и штабные, присев на корточки, вытянули большой ящик с кляксами ржавчины.
   — Тяжелый, бляха!
   Контейнер водрузили на площадь и вскрыли замки ломиками. Иван извлек содержимое по порядку. Во-первых, пожелтевшее письмо, напечатанное на машинке. Во-вторых, странный аппарат в виде серого куба из тонкого металла. Вместо крышки у куба виднелись: верх старого магнитофона с пустыми катушками, а также фанерная доска с крупными, как ириски, кнопками. Кнопок было много, почти все они обозначали буквы русского алфавита. Два провода тянулись от боковой стенки с вырезом под прямоугольную решетку динамика. Наконец, последней на свет появилась магнитная лента в коробке с логотипом "Тасма", крепко запечатанная в полиэтилен.
   — Ну, и где пулемет? — хмуро осведомился Хреныч.
   Иван молча развернул письмо и передал Коляну, как главному умнику:
   — На, читай!
   "Дорогие земляки! Жители Многокомарки! Из далекого, но светлого 1975 года шлем вам огромный привет!
   Когда в день славного Первомая вы, дети, внуки и правнуки, соберетесь у Сельсовета, вспомните и о нас, живших в тяжелую годину строительства коммунизма.
   Не будем кривить душой, наша жизнь проходила в сложных условиях. Но мы упорно боролись с капитализмом за равенство, счастье и процветание для себя и наших потомков, то есть вас, под руководством великой коммунистической партии Ленина. Мы выстояли в тяжелой войне, преодолели разруху, полетели в космос.
   А чтобы лучше помнили вы о наших свершениях, мы желаем передать вам трудовые реликвии наших времен, а также военные — с Великой Отечественной. Эти ценные предметы скрыты в тайнике, сделанном специально для вас. Мы решили спрятать их, на то время, пока существуют в стране плохие люди, преступники, пока остается угроза войны с империализмом, пока светлое знамя коммунизма не зареяло над миром!
   Чтобы узнать местонахождение клада, вам нужно лишь немного рассказать нам о будущем. Конечно, для вас оно уже настоящее. Пусть любой из наших детей, доживших до вскрытия письма, ответит на вопросы механизма, собранного радиолюбителями нашего доблестного кружка юных техников. И если сбылось все то, к чему мы стремились, механизм раскроет тайну реликвий.
   За сим кончаем свое письмо, и шлем еще раз вам пламенный привет! Да здравствуют коммунизм и Советский Союз!"
   — Ну и свинью нам деды подложили, мать их за ногу!
   — Они, в натуре, прикололись, ли чо ли?
   — Слушай, Епаксимыч, — Иван перебил недовольных коллег, глядя на притихшего деда. — Кто эту хрень закладывал? Они в живых остались?
   — Да, кажись, померли все свидетели. Или разъехались давно. Разве что Семеныч. Так у него маразм. Получается, один я и остался. И то не присутствовал.
   — Понятно. И ты, конечно, не знаешь, где тайник и что это за штуковина с пендюринками? — включился Хреныч.
   — Чес слово, ни сном ни духом! — Епаксимыч выпучил глаза с чуть красноватыми белками. — Только про патроны и слыхивал тогда.
   — Оставьте его, — бросил Колян. — Тут еще инструкция. В коробке с лентой.
   "Дорогие потомки! Этот аппарат — гордость нашего кружка юных техников. Он собран талантливыми комсомольцами на базе катушечного магнитофона "Астра-4". Принцип работы. После вступительной части голос с магнитной ленты задаст три вопроса. Отвечать нужно, нажимая на кнопки с буквами. В случае если ответ не совпадает с ожидаемым, устройство прекращает работу и самоуничтожается. Таким образом, тайна клада остается нераскрытой.
   Впрочем, мы искренне верим, что вы живете в светлом, чудесном мире, и все это пустая формальность, которую вы легко преодолеете. Аппарат создан больше для того, чтобы вы поразились вершинам нашего творчества и возгордились нами, и поместили его в музей вместе с извлеченными из тайника реликвиями. Счастья вам и процветания!"
   — Дальше идет по пунктам, — Колян оглядел собравшихся.
   — Читай!
   — Первое. Подключите красный и синий провод к аккумулятору двенадцати вольт.
   — Э, у меня ж Ява в сарае! Щас сгоняю, — тут же вызвался Гуня.
   — Мухой! — бросил Иван.
   И Гуня понесся во дворы. Аж маятником закачалась распахнутая ветровка.
   — Н-да, — протянул Иван. — А если вскрыть эту бодягу?
   — Дольше разбираться, скоро штурм начнется, — поморщился Колян, взъерошив солнечные космы. — Проще ответить на вопросы. Авось прокатит.
   Так и сделали. Минут через пять вернулся Гуня, подключили проводки, поставили кулибинскую технику на контейнер, заправили по инструкции ленту и нажали "Пуск". Медленно закрутились катушки. Точно караси на сковороде, зашипел динамик.
   — Здравствуйте, наши счастливые потомки! — прорезался бодрый юношеский голос. — Мы свято верим, что вы уже давно вступили в эру коммунизма. В этот прибор мы вложили частичку себя, и поэтому хотим спросить: как вам там живется? Пусть хотя бы один из вас, кто был пионером в день заложения послания, ответит на наши вопросы.
   Сделав еще парочку кругов, катушки остановились. Колян сглотнул.
   — Ну что, Епаксимыч, вперед и с песней, — спокойно сказал Иван. — Да смотри не подведи, а то отправим в разведку к отморозкам.
   — Ну, чой-то я-то? — дед прибавил себе морщин на лице.
   — А кроме тебя некому, — как-то недобро улыбнулся Иван, разгладив бородку. — Будем действовать, согласно предписаниям.
   Хреныч, показывая в улыбке лошадиные зубы, похлопал старика по плечу.
   — Отлично! — катушки вдруг снова закрутились. — Представьтесь, пожалуйста!
   — Федор Епаксимович, — хрипло сказал дед.
   — Очень приятно! — радостно отреагировал голос из прошлого. — А теперь будьте добры, ответьте нам на три вопроса. Слово каждого ответа набирайте буквами на кнопках.
   Дед размял пальцы.
   — Отлично! Приступаем. Поклянитесь говорить чистую правду и только правду, памятью ваших отцов и дедов, павших в борьбе за счастливое будущее!
   — К-клянусь, — неуверенно пробормотал дед, оглядевшись.
   — Итак, приступаем. Сообщите нам, пожалуйста, одним словом, что происходит в стране с частной собственностью?
   Катушки выжидательно замерли. Штабные переглянулись.
   — Ну, это, с тех пор как ядерная бойня случилась, — пробормотал дед, беспомощно поворачиваясь к Ивану, — так в городах все и пропало. А огороды мы в деревне объединили. Вместе-то пахать сподручнее. Выжить легче.
   Иван покачал головой.
   — Ладно, набирай на кнопках — отсутствует! — решился он.
   Дед подрагивающими пальцами составил слово.
   — Замечательно! — бодро сказал механизм, вновь вращая катушки.
   Все облегченно вздохнули.
   — Из-за того, что произошло с государственным управлением, Сельсовет теперь что?
   — Ну дык ить. Со времен ядерного гриба Сельсовет забросили, — пробубнил дед, ища глазами поддержки. — Да и государства уж никакого нет.
   — Блин, чего он хочет-то? Убедиться, что у нас коммунизм? — Иван потеребил бородку.
   — Ну и набирай — закрыт! — предложил Хреныч, толкнув бывшего пионера в спину.
   Дед погладил за лопаткой и прикоснулся к кнопкам.
   — Закрыт, — вслух отчеканил он, составляя слово.
   — Превосходно! Но позвольте еще узнать: пользуетесь ли вы деньгами?
   — Хм. Дык, какие деньги? После апокалипса, мать его, они нафиг не нужны. Ой, пишем, что нет и все, да?
   — Только без "и все", — бросил Иван.
   Дед набрал слово из трех букв.
   Катушки остановились. Все притихли.
   Казалось, слышалось лишь общее дыхание. И, может быть, стук сердец. И вдруг все вздрогнули. Из аппарата раздалось громкое:
   — Ура! Ура! Ура! Наши счастливейшие потомки! Только что вы сообщили нам, что у вас налицо три основных признака коммунизма. Ура! Ура! Ура! Вы живете при коммунизме! И мы бесконечно рады за вас! А в знак этого безграничного торжества мы дарим вам память о нас. Смотрите внимательно на кнопки. Сейчас будут загораться лампочки в буквах. Составьте из них слова. Они и подскажут вам, где зарыт клад.
   Все впились глазами в клавиатуру. Аппарат не заставил себя ждать. Он написал:
   "Пройди десять шагов от входа в сельсовет вдоль стены направо и копай".
   Катушки еще крутились некоторое время, и динамик шипел и трещал, как печка с дровами, но вся братва уже ковыряла лопатами газон в указанном месте.
   Зарыто оказалось неглубоко. Достали серп и молот, скатерть с ядреной дояркой, вышитой пионерками, шкатулку со звездой, вырезанную из дерева пионерами, потускневшее дырчатое знамя, хорошо сохранившийся пулемет ДШК и ящик патронов к нему. Пулемет быстренько перебрали, почистили и смазали. Тут донесся шумок с окраины, и стало ясно, что началась атака отморозков. Так что старое орудие подоспело вовремя. Его вынесли на передовую, и штурм быстренько отразили.
   Да столько в этом бою положили городских, что остатки их ушли прочь — искать другое место для выживания. А Многокомарку впредь обходили стороной.