Он был казак. Брега родного Дона
Его взрастили в зелени полей;
Как верный сын свободного притона,
Не признавал он ставленных властей.
 
 
Гулял свободно, грабил караваны,
И ужас наводил он на купцов;
Не страшны были царские охраны
Отборной шайке вольных удальцов.
 
 
Но надоело, для корысти чуждой,
Свой хоровод разбойничий водить,
И захотелось честной, верной службой
Свои грехи былые искупить.
 
 
Прослышал он, что кличут клич с Урала,
Зовут на помощь с камских берегов,
Где храбрых горсть победно охраняла
Обширный край от натиска врагов.
 
 
И он пошел туда с своей ватагой,
Вступил на службу к воинам-купцам.
Там вдоволь было тешиться отвагой
И разгуляться волжским молодцам.
 
 
Но не могли потехи обороны
Его души отважной утолить;
Проведал он, что есть в Сибири троны,
Которых мощь возможно сокрушить.
 
 
Хоть много их, язычников безбожных —
Разбойник волжский, чудо-богатырь,
Он, во главе товарищей надежных,
Низринулся в далекую Сибирь.
 
 
Среди лесов и тундры многоводной
Он смело шел, встречался с врагом.
Непобедим порыв души свободной,
Когда она сражается с рабом.
 
 
Для них война считалася забавой;
Противостать враги им не могли;
И шли они с победоносной славой
Все дальше в глубь неведомой земли.
 
 
Там Ермаку никто не прекословит,
Числу врагов он не подводит счет.
Кто льва рукой в пустыне остановит?
Кто, дерзкий, путь ему пресечет?
 
 
Настиг царя на воинской ловитве,
Повел своих, отвагою дыша,
И доконал врагов в кровавой битве,
Смешав их кровь с водою Иртыша.
 
 
И снарядить он к Грозному посольство,
Чтоб рассказать — как справился с врагом;
Просил забыть былое своевольство
И царством бил ему челом.
 
 
И царь послов с приветом ясным встретил,
И принял дар донского казака,
На подчиненье милостью ответил,
Не вспомянул былое Ермака.
 
 
Он одарил отважных добровольцев,
И шубу выслал с царского плеча
Тому, кто быль, как вождь тех своевольцев,
Давно намечен жертвой палача.
 
 
Но час настал… Его из сотворенных
Не избежит никто и никогда!
На горсть бойцов, в сонь крепкий погруженных,
Набросилась свирепая орда.
 
 
Для Ермака не страшны нападенья.
Он бил ее, как бьют врагов орлы;
Но, ослабев, в реке искал спасенья
И в волны прыгнул с каменной скалы.
 
 
Он утонул, подавленный убранством,
И прах его восприняла река…
Но подарил он Русь обширным царством,
И чтит она тот подвиг Ермака.