Всю эту ночь я провёл с тобою
возле моря, на острове.
Ты металась, неистовая и сладкая,
между сном и усладой,
между огнём и водой.
 
 
Не слишком ли поздно
слились наши сны воедино,
в вышине, словно ветви,
колыхаемы ветром единым,
в глубине, словно алые корни,
которые тесно сплелись.
 
 
Может статься, твой сон
откололся от сна моего
и искал меня в тёмных морях,
может статься, когда-то давно,
когда ты ещё не возникла,
когда, не заметив тебя,
я мимо тебя проплывал,
и глазами искала ты всё, что теперь —
хлеб, вино, и любовь, и неистовство —
я даю тебе щедрой рукою,
потому что ты чаша
для щедрых даров моей жизни.
 
 
Я провёл с тобой всю эту ночь
на кусочке земли среди моря,
и вращалась во мраке земля
со своими живыми и мёртвыми,
и, когда я внезапно очнулся во мраке,
обнимала рука моя тонкий твой стан,
и ни полночь, ни сон
не смогли нас с тобой разлучить.
 
 
Я провёл с тобой всю эту ночь
и, когда я очнулся,
твой проснувшийся рот
напоил меня вкусом земли,
и морскою водой, и морскою травой
из глубин твоей жизни,
и я встретил твой рот,
поцелуй, увлажнённый зарёй,
как дыхание моря,
которое нас окружало.
 

   © Перевод с испанского М. Алигер, 1977