В свои неполные двенадцать — день рождения через неделю — Тёма твёрдо знал: только карьера спортсмена-профессионала, и никаких гвоздей в колёсах. Он был на редкость целеустремлённым мальчиком. Родители даже и не пытались отговорить его — предпочитали отмалчиваться: зачем понапрасну нервы портить? Родители и так каждый вечер возвращались домой. Тени, шелест занавесок — тихонечко встречались у кровати Тёмы — едва уловимый запах шампанского — обнимали друг друга за талии и ласково подмигивали любимому сыну: так держать.
   А потом растворялись в полуприкрытых сонных веках…
   Экран старенького лампового телевизора угасал — режим: не позже десяти ноль-ноль. Взбивая перед сном подушку, Тёма мечтал.
   О беговой дорожке. И чтоб не "два притопа три прихлопа", а самая настоящая стометровка. Со спортфлексным покрытием и PU-разметкой, по олимпийским стандартам, а не как баскетбольные кольца в углу школьного двора: одно выше другого и такое же кривое — каждый мало-мальски недоразвитый придурок мечтает повисеть на них а ля Шакил О'Нил, "Чикаго булс". Тёма не любил баскетбол: обезьянья забава, несерьёзная, пусть американцы ерундой страдают, а нам чужого не надо, — приблизительно такое мнение у Тёмы об оранжевых мячиках и прыжках в высоту.
   О девочках он тоже размышлял, и не только перед сном.
   Как же без девочек? Катька из соседнего подъезда очень даже ничего. О такой и помечтать не стыдно. Сколько раз с балкона наблюдал Тёма летнее платьице с глубоким вырезом на груди. Но, как говорится, первым делом, первым делом самолёты, ну а… чуть позже — правильно? — может, после сборов? Ведь чтобы обаять эту принцессу, нужно сначала КМС получить? Или — даже?.. Кстати, бабушка Катьку почему-то недолюбливает: называет акселераткой и секс-бомбой доморощенной.
   И зря: ноги у Катьки длинные — наверняка она быстро бегает… …мама наклонилась и поцеловала Тёму в щёку: "Спи". И он засопел — так давно повелось: мама целует, значит, пора спать. Это как сигнал, как маяк во время шторма — увидел, плыви на свет.
   А сначала всегда темно, а потом появляются цветные пятна и мысли ни о чём: о бомбардировках Ирака, о вермишели, разбросанной смешным узором на полу — перевернулась тарелка сама и случайно, о запутавшихся пару лет назад шнурках в прихожей Витька, когда все стояли и смотрели, а Тёма пытался проклятые шнурки развязать, и хоть ты тресни… короче, мысли о чём угодно.
   Ну и что? Нужно всего лишь немного потерпеть: вот-вот, сейчас отец поправит Тёме чёлку: "Спокойной ночи, сына…" Зелёный свет — все три глаза-стекляшки — зелёный свет. Фальстарт?! Здесь не бывает фальстартов, только по-настоящему и с первого раза. Напряжённые лица соперников — выплеснуть все силы, выложиться по максимуму — в секунды порвать лёгкие на куски и сделать невозможное: прыгнуть выше головы — мировые рекорды побиты один за другим… А впереди всех — Тёма. Мышцы перекатываются тугими узлами: ни грамма жира — излишки солёным потом впитались в майку на тренировках (загородная база, тренер в жовто-блакытном "адидасе"). Тяжело в ученье, легко в бою! — худая грудь (рёбра наперечёт) перебивает тоненькую, как шнурок, ленточку — победа! Трибуны рукоплещут, щёлкают затворы фотоаппаратов — папарацци меняют кассетные боеприпасы и прицелы объективов: лучшего спринтера Всея Земли, подбрасывая, подносят к пьедесталу! — запечатлеть для истории…
   Ругань за стеной: "Тварь, опять нажрался!!!.. Ну сколько можно!.." Первое место! — протереть тряпочкой, сдуть пылинки, что бы вы хотели сказать нашим телезрителям… …ощущение бесконечного счастья и смятые простыни.
   Тёма отпускает воздушные поцелуи и передаёт приветы в камеру. Бутылка советского шампанского (маминого любимого) пенится, стекая полусладким потоком по губам, и охлаждает пузырьками спину…
   Конечно, стометровка не "Формула-1", но почему бы и нет?! Ведь Тёма никогда ещё не пробовал игристого вина: во время праздников его вечно обделяли, нелепо аргументируя тем, что он ещё маленький — пей, сына, "фанту", она такая вкусная — тьфу, ну сколько можно?!.. он давно вышел из детсадовского возраста!
   Его довольная рожа поперёк обложек модных журналов, интервью в газетах и письма поклонниц… пей "фанту", сына? Ничего подобного! Шампанского всем!
   Чемпионат Европы…
   Мира…
   Олимпиада…
   Медали, кубки, призовой фонд…
 
   Утро.
   Пора просыпаться — не хочется — надо.
   Прежде всего, зарядка: каждый спортсмен начинает утро с зарядки. Размять уши, нос, покрутить шеей: позвонки имеют привычку оглушительно хрустеть. Потом плечи, локти, пальцы… сверху вниз, постепенно; разогреть суставы и мышцы, чтоб без вывихов и растяжений. Случайная травма может опломбировать парадный вход в Большой Спорт Надежд и Перспектив. Жирный крест на карьере — легко.
   А значит, сачковать нельзя.
   — Тёмочка, ты уже проснулся? — Тёма терпеть не мог, когда его называли Тёмочкой, но бабушку уже не переделаешь.
   — Да, уже.
   — Лёгкий завтрак?
   — Да, бабушка.
   Стакан кефира выпивается в два глотка. Правильная диета очень важна для спортсмена. Учёт количества калорий, белки, углеводы…
   — На пробежку?
   — Как обычно, бабушка.
   Она подвозит к кровати "трон" — спасибо собесу! — и придерживает его, чтобы не откатился, пока Тёма нормально не усядется: резинки на тормозных колодках давно истёрлись, а бабушка не знает, где купить новые. Да и как их заменить, она не в курсе. Говорит, по хозяйству или там борщ — это пожалуйста, а здесь мужская рука нужна.
   Тёма тоже не умеет. И ладно, подумаешь! Их семейного бюджета — государственных подачек — еле на диету хватает, так что резина в любом случае пролетает. Не сильно и хотелось. …грузовой лифт вызывается со второй попытки — в обычный они с бабушкой не помещаются, но первым приезжает почему-то всегда обычный, а не грузовой… …школьный стадион.
   Бабушка оставляет Тёму возле турников, а сама — ха! трусцой! — наворачивает свои стандартные три километра. Хмурая Катька — разбудили ни свет, ни заря! гады-родители! — выгуливает своего глупого эрдельтерьера, а на Тёму даже внимания не обращает. Может, она действительно акселератка?
   Или того хуже — секс-бомба?
   — Т-тём-мочка, д-дом-мой? — у бабушки одышка.
 
   А вечером — не позже десяти ноль-ноль — взбивая подушку…
   Обложки модных журналов, интервью в газетах и письма поклонниц…
   Чемпионат мира…
   Олимпиада…
   И советское полусладкое — мамино любимое — струится тоненькой ленточкой.
   Шнурком?..
   Между реальностью и мечтой.
   Бокал вдребезги — на счастье, обнимашки с именинником дядей Толей, гусары ремней не пристёгивают, правда, сына?!
   Город мелькает улицами. Перекрёстки — кресты на карьере? Светофор сломан — показывает неправильный свет.
   Фальстарт? Финиш.
   И не было никогда той проклятой аварии, и живы папа и мама — вон же они, на втором и третьем месте пьедестала; улыбаются!
   Тёма по инерции пробегает ещё пару десятков шагов — сердце колотится: поперёк горла. Остановился, согнулся: тяжёлое дыхание — слёзы? Откинул край одеяла: слишком жарко.
   Лунный свет в спицах инвалидной коляски — прокатимся, спринтер?