Владимир Шуля-Табиб НЕПРУХА-НЕВЕЗУХА
И началась она прямо с утра. В ванную пулей ,влетел кот и тут же вылетел.
От неожиданности Яша споткнулся, зубной протез выскользнул из рук прямо в
унитаз, а Яша, стараясь удержать равновесие, опѐрся на ручку спуска воды, и
протез с урчанием исчез в недрах канализации. Пятьсот долларов, неделя работы.
А ведь на вечер Яша был приглашѐн на день рождения! Если честно, идти было не
очень обязательно. Но и дома оставаться не хотелось, надоело сидеть одному и
смотреть в этот ящик, где с утра до вечера тебе обьясняют, как нехорошо
оскорблять религиозные чувства тех, кто взрывает и расстреливает твоих друзей и
родственников. Были и другие серьѐзные проблемы: например, как быть с детьми
при законном браке двух гомосексуалистов. Обычно Яша не смотрел эти
животрепещущие сюжеты, так как , будучи в прошлом врачом, никак не мог
представить себе развитие плода в прямой кишке даже при очень высокоразвитой
демократии!
Впрочем, можно было переключиться на русский канал и узнать, почему
российская сборная по футболу, напрочь разгромив Люксембург, не смогла
справиться со Словакией... Хотя и так ясно: Словакия же больше, чем Люксембург!
Да какая разница... В любом случае с такой везухой из дома выходить
категорически нельзя. Надо было забыть об этом приглашении, тихо напиться и лечь
спать. Впервой, что ли? Однако, первый день отпуска, душа требовала праздника, душа рвалась в свет, к людям! И Яша уступил ей, душе, оделся, побрызгался
одеколоном, достал из бара бутылку бренди и вышел на улицу. А зубы? Да бог с
ними! Там все – старые друзья, не перед кем особо и красоваться-то! А закусить
можно и чем-либо помягче: холодцом там, селедкой под шубой, шпротами...
Дорога до Фэйр Лоуна, что в северном Нью Джерси, заняла чуть больше часа, и вот они уже за столом, и Яше наливают полные рюмки, предварительно уверив, что никуда его не отпустят, ночевать он будет здесь, и он уже не против, и даже с
интересом стал посматривать на соседку - румынку, которая сначала показалась ему
просто страшненькой, этакой Квазимодочкой! Но, как говаривал их комбат, не
бывает некрасивых женщин, бывает мало водки...А здесь этого добра было -
залейся!
Вечеринка заканчивалась, куда-то испарилась Квазимодочка
(Подумаешь! Не очень-то и хотелось! Всѐ равно выпить столько, чтобы она
показалась красивой, не получилось - не тот возраст и здоровье, как –никак, уже за
пятьдесят!) Яше постелили, и он даже разделся. Но тут откуда-то появился сосед -
американец, бывший алкоголик, после лечения ставший воинствующим
трезвенником, и начал говорить, ни к кому конкретно не обращаясь.
-
Вот вы, русские, приезжаете к Галине и спаиваете еѐ! Вот в вашей стране
все алкоголики, а у неѐ здесь был шанс стать человеком, если бы не вы...
Нудил и нудил, не давал уснуть. Неважно, что "спаивали" еѐ раз или два в год, а
остальное время она пахала по 12-14 часов в день, неважно, что это вообще не его
дело, он ведь даже не друг, а так, сосед - настроение у Яши окончательно
испортилось, он встал и, несмотря на дружные уговоры остаться и не делать
глупостей, оделся, сел в машину и уехал.
Всѐ-таки выпил он порядком, так что дорога впереди то двоилась, то
разбегалась в разные стороны, поэтому один глаз приходилось закрывать, тогда
двоение исчезало, вторая дорога возвращалась на место. Он так сосредоточился на
этом, что, когда завыла сирена и замигали огни полицейской машины , что не сразу
врубился, что сигналят именно ему: ехал, вроде, нормально и ничего не нарушал.
Думал своѐм, машин на дороге хватало - мало ли! Продолжал идти с прежней
скоростью, только сменил полосу, чтобы не мешать полиции. Однако полицейская
машина рванула за ним, откуда-то сбоку появилась вторая, начала прижимать его
вправо.
" За мной? – догадался Яша , остановился у обочины, и обречѐнно понял” Хана!”
- Выходи! Руки перед собой!
Полицейский резко открыл дверцу, второй расположился напротив, с рукой у
кобуры с пистолетом. Как только Яша вышел, полицейский ловко заломил ему левую
руку за спину, затем - вторую (хотя Яша и не думал сопротивляться), защелкнул
наручники, быстро обыскав и взяв под локоть, повѐл в полицейскую машину на
заднее сиденье, сам сел рядом. Яша чуток поѐрзал, но наручники тут же впились в
руку, поэтому, поймав позу поудобнее, замер. Доехали за десять минут в полном
молчании.
В участке наручники перестегнули так, что руки оказались спереди. К тому же
полицейский на минутку вышел в соседнюю комнату, оставив Яшу одного. Тот
дотянулся до мобильника, висящего на поясе, нажатием одной кнопки набрал
запрограммированный домашний телефон. Трубку подняла сестра.
- Привет. это я...
Вернувшийся офицер немедленно отобрал телефон.
- Простите, сэр - Яша пытался вести себя с достоинством, как учили
многочисленные детективные романы, прочитанные им, но внезапно громко икнул и
сконфузился. - Я ведь имею право позвонить семье и сообщить, где я и что со мной!
- Да, конечно, мистер Долгин! – с вежливой насмешкой кивнул полицейский -
но позднее, не по вашему телефону, а по нашему, специальному, где все ваши
разговоры будут записаны и прослушаны! И говорить вы будете по-английски или по-
испански. Это - два государственных языка в США. А переводчиков у нас нет!
- Но когда? Они же там с ума сойдут!
- А вы считаете, после сообщения, что вы в тюрьме, они, наверное, сразу
успокоятся и лягут спать?! Успеете ещѐ их обрадовать! А пока подпишите эту
бумагу.
Яша глянул на лист: строчки без очков слегка расплывались, но одно слово
он прочѐл отчѐтливо: "МИРАНДА".
- Это - правило Миранды?
- О-о! Так вы уже знакомы с этим? Были под арестом раньше?
- Нет, это - впервые. В книгах читал.
- А-а... –слегка удивился полицейский. Видимо, с его точки зрения, Яша не
был похож на книголюба. - О'кей, подпишите.
- Офицер, разрешите вопрос: за что я арестован?
Полицейский изобразил вращение руля и укоризненно покачал головой.
- Сколько вы выпили?
- Пару шатов виски, может, три - не более.
- Только три?!
- Да, сэр, но я был очень уставшим и ничего не ел с утра!
Про себя Яша подумал: они считают шатом 25 граммов. В случае чего я
всегда могу сказать, что в английском не силѐн и имел ввиду "глассес", т.е. стаканов.
Вдруг поверят так, пробу делать не будут?
"Вдруг" не прошло. Полицейский поднял голову от бумаг и посмотрел на Яшу.
- Вам предлагается пройти тест на содержание алкоголя. Согласны?
- А что, я могу отказаться?
- Можете. Но тогда вы автоматически будете считаться пьяным, степень
опьянения будет установлена по описанию. И уж будьте уверены, мы еѐ опишем, как
тяжѐлую! А так она может оказаться средней или даже лѐгкой - кто знает? Особенно, если шатов и в самом деле было три! - Он усмехнулся и снова покачал головой.
- Согласен, – обречѐнно кивнул Яша
Все попытки Яши дуть " в себя" или, раздуть щеки, но почти не выдыхать, были немедленно пресечены : полицейский рявкнул так, что у Яши заложило уши, и
он как-то сразу понял - не пройдет!
По окончании теста Яшу обыскали, забрав всѐ, включая авторучку и глазные
капли. Затем вручили зелѐную бумагу, в которой было написано, что мистер Долгин
обвиняется в вождении автомобиля в нетрезвом виде и неподчинении приказу
полиции остановиться. Затем посадили в машину и погнали куда-то по ночному
городку. Яша не знал, где он едет и куда его везут, да и не хотел знать! На него
навалилось тупое безразличие, хотелось только избавиться от наручников и лечь.
Остальное - потом. Тем более, что где-то в глубине души была надежда, что он
проснѐтся - а ничего нет, это всѐ только сон! Ведь так уже бывало не раз: какие
только страсти не снились!
Машина подъехала к большому серому зданию, остановилась перед
вертикальными автоматическими воротами. Открылась дверь, Яше дали команду
выйти из машины - и вперѐд. Дверь захлопнулась.
- Добро пожаловать в тюрьму, мой друг! Впервые? Ничего! - Здоровенный
мужик, в чѐрной униформе с оранжевыми лампасами и яркой эмблемой на левом
плече: "Служба шерифа. Графство Пассаик" снял с Яши наручники, поставил его
лицом к стенке с поднятыми руками и тщательно, не торопясь, обыскал. После чего
похлопал по плечу, сказал: " Следуй за мной!" - И быстро пошел спиной вперѐд, не
спуская с Яши глаз. Остановились перед решѐткой до потолка, охранник поставил
Яшу лицом к стене, открыл дверь,Яша зашѐл, за спиной щѐлкнул замок. Всѐ, он
остался один.
В камере размером примерно 8Х8 м. вдоль боковых стен - бетонные голые
нары, намертво вмурованные в бетонный же пол. Напротив решѐтки блестящий
металлический унитаз без стульчака и крышки. Прямо на смывном низком бачке
краник для питья или умывания, повѐрнутый носиком вверх Нажал кнопку – пей.
Нажал кнопку побольше тут же рядом – с грохотом сработал смыв. На бачке - рулон
туалетной бумаги. Больше в камере ничего и никого не было. Вытянувшись на
нарах, Яша забылся тревожным поверхностным сном.
Проснулся от звука сливающейся воды. На нарах напротив сидел, кряжистый
полноватый белый парень лет 30-и. На нем майка без рукавов, красная, с черно -
белым изображением каких-то киночудовищ на груди и на спине : то ли демонов, то
ли инопланетных полузверей - полулюдей, и джинсовые шорты с вышивкой на
карманах. На руках и на ногах - цветная замысловатая татуировка в виде узоров из
линий и листьев. На левой икре - распластанный в прыжке ягуар с подписью под
ним: "Моя девочка". Стрижка почти под ноль с коротенькой жиденькой косичкой на
затылке. Парень с силой бил правым кулаком по своей левой ладони и только
повторял: "Fuck, fuck, fuck..."
- Привет, мужик! Тебя за что? – спросил Яша.
- Эти козлы, копы,твердят,что нашли у меня фунт кокаина для продажи! А я
уже пять лет, как завязал! Но даже когда я продавал, у меня никогда не было с собой
целого фунта! Я что, идиот? У меня бывало несколько граммов, как бы для себя - не
больше! И я давно уже не торгую! А они всѐ ловят меня и ловят!
- А сколько времени сейчас?
- Когда у меня отбирали часы, было три, Сейчас, я думаю, где - то около
четырех.
- Как думаешь, долго они будут тут нас держать?
- Смотря за что тебя замели!
Яша молча протянул парню зелѐную бумагу. Тот, медленно шевеля губами, прочитал.
- Ну это не биг дил! Ерунда! К вечеру выпустят! Или завтра. Это - если
заплатишь залог.
- А много?
- Как судья скажет, может, долларов двести -триста.
- А если у меня нет?
- Захочешь домой - найдешь!! Друзья, родственнники есть? Привезут! Или
посидишь до суда пару месяцев... Видишь, на стене - телефон? Вот утром после
десяти позвонишь - и всѐ. Только хорошо подумай, кому звонить: это - коллект колл, т.е. звонок, который оплатит тот, кому ты звонишь. И перед тем, как соединить, того
человека спросят, согласен ли он заплатить? И если ты звонишь в Нью Йорк, то это
долларов 8 -10. Если тот откажется, второй раз ты даже попытаться не сможешь
позвонить по этому телефону. Придѐтся звонить кому-то другому! Тебя как, кстати, звать? Яша? Русский, что ли? Вау! Первый раз с русским сижу! А я - Кевин. Кевин
Мак Кей! А кем работаешь? Шофѐром? Да, мужик, плохо тебе - права отберут, как
минимум, на полгода! Так что можешь считать себя безработным!
Хорошего,ясно, было мало . С деньгами и так напряженка, а тут - залог, адвокат, да и штраф будет - ого-го! Ну, блин, влип, козѐл!!! Да ещѐ и работу
потерять! Такую работу - с медициной на всю семью, с оплачиваемым отпуском в
двадцать дней в году!
От тоски хотелось просто тихо завыть. Яша даже непроизвольно принял позу
зародыша, так захотелось забиться в укромный угол, куда-нибудь, где никого нет.
Но не было как раз угла. То есть угол-то был, но не укромный, а абсолютно
голый...Ладно, надо попытаться уснуть, всѐ время быстрее пройдет. Но не тут-то
было! Загремел ключами охранник, затем открылось окошко в решѐтке ( вот те на! А
он и не заметил этого окошка!), по команде охранника подошел какой-то чѐрный
парень в ярко-оранжевой робе и по очереди подал в окошко пластиковые подносы с
едой. Оба подноса принял Кевин, после чего окошко с грохотом закрылось.
- Эй, Яша, вставай! Праздник у нас! Жратва!
- Да, знаешь, что-то не хочется! Ресторанчик непривычный...
- Ты прав, это даже не “Макдональдс!” А вот жрать надо - неизвестно, когда
будет следующий раз: тут - не камера! Могут и до вечера не дать.
- Не камера? А что тут - гостиная? Или, может, библиотека?!
- Во-во! 3ахохотал Кевин, - Здесь комната сбора арестованных. До камеры
ещѐ далеко... Давай, подымайся!
Яша посмотрел на поднос. Тарелок не полагалось, сам поднос был
толщиной см 7-8, с пятью углублениями разной величины. В самом большом лежала
жареная куриная нога. В следующем, поменьше, два куска белого американского
хлеба, пара печений, далее - жареная картошка,стручковая фасоль, салат-латук.
Отдельно - острый мексиканский соус - сальса и стакан апельсинового сока. Вилка
тоже не полагалась (колющее оружие!), выдали одноразовую чайную ложку.
Яша нехотя поковырял в "тарелке", пожевал картошку... Пожевать курицу не
получилось ввиду утонутия запасных нижних зубов. Он выпил сок и отставил поднос
в сторону. Вспомнил бомжей, сидящих на Брайтоне, подумал : " А ведь для них
здесь - рай!", - вытянулся и попытался уснуть.
Вновь загремела дверь, в камеру ввалились три молодых негра, лет по 20 каждому.
Они были веселы, возбуждены, говорили громко, ещѐ громче хохотали . Одеты все
трое были одинаково: песочного цвета штаны на резиниках и такого же цвета майка
с короткими рукавами. Явно переведены из какого-то другого "учреждения. Главное: несмотря на явно хулиганский вид, ребята не были настроены агрессивно.
Они поздоровались с Кевином, махнули Яше: " Хай, папи!"
Ну что ж, папи так папи - не удивительно, его сын на 10 лет старше любого из них!
О сне пришлось забыть, уж больно громкие мужики попались! Он попытался
вслушаться в их речь, но больше половины не понял: они говорили на слэнге, с
жутким произношением, к тому же очень быстро. Но и то, что понял, не
вдохновляло.
- Я ей, суке, говорю: "Пойдем!"
- А она?
- А она встала и... -Тут негр изобразил жуткую походку в раскоряку с
вывернутыми наружу стопами. - Видимо, уже сходила!
Все, включая Кевина, радостно заржали, смеялись долго, до слѐз. Куда там
Жванецкому!
Яша отвернулся, закрыл глаза и вновь попытался отключится. На этот раз
более удачно - гул оставался, но слов он уже не разбирал, а потом вообще уплыл
далеко, домой, в Полоцк.
...В этот день на знаменитом карасином озере Званое не клевало ни у кого.
Это было грустно: в кои-то веки в нашей военной жизни удаѐтся спокойно посидеть с
удочкой! Но не настолько же спокойно...На тихой, гладкой, как стекло, воде поплавок
из орлиного пера торчал совершенно неподвижно уже два часа! Ничего не помогало: ни прикормка, ни смена глубины, места - ничего!Яша нервно смял очередную
сигарету, поменял наживку - с червяка на тесто с ванильным сахаром - без толку.
Большой черноспинный ( озеро торфяное - и карась не совсем обычный), жирный и
вкусный брать не хотел категорически.
На соседний проход меж камышей уселся дедок деревенского вида, в
старом,когда-то сером, пиджаке и кирзовых сапогах. Закинул удочку и... Не прошло
и пяти минут, как дед потащил карася, потом второго, третьего! Народ вокруг
зашевелился, начал подтягиваться поближе.
- Дед, а дед! А ты на что ловишь?
- Да на тесточко-то!
- А в тесте что?
- А ничего в тесточке-то и нету! Мука да вода.
- Да брось, дед, жалко, что ли?! Дай хоть кусочек попробовать, а то жена -
дура опять не поверит, что на рыбалке был!
Дед отшучивался, посмеивался, но молчал, как Зоя Космодемьянская. И
теста не дал. Разочарованные рыбаки разбрелись по местам, то и дело
неприязненно оглядываясь на деда. А тот, между шутками и прибаутками таскал
здоровенных , граммов по 500 - 700 жирных рыбѐх.
Выждав с полчаса, Яша подвинулся поближе.
- Дед! Ты как насчѐт по сто пядьдесят?
- Давно бы так! А то: "Дед скажи, да дед покажи!" У меня за так сказилка не
работает! А для хорошего человека - чего не сказать! Только ты им, жлобам, за так
ничего не говори!
Яша взял рюкзак, в котром весьма кстати оказалась 300-граммовая
металлическая фляжка водки ( впрочем, она там была всегда - мало ли что!), и они
ломанулись сквозь прибрежные кусты на полянку, посреди которой имелся очень
удобный пень. "Стол" был накрыт мгновенно, Яша быстро разлил водку в два
складных пластмассовых стаканчика, выпили без тостов, смачно хрустнули
половинками огурца - и назад. А чего долго рассусоливать? Только начнѐшь тосты
произносить - сразу нахлебники появятся!
- Ну вот и славненько! - радостно засмеялся дед. - А в тесточко я
подмешиваю гущу от кофе. Я-то кофе не пью, я больше по чаю, а вот внучка любит!
И сама варит в ковшике каком-то. А я-то гущу потом и забираю! Но это - только на
этом озере, на других пробовал - ни фига! Здесь, наверно, карась турецкий!
Дед снова захохотал, но уже как-то по- другому, недобро и оглушительно, а
потом вдруг выпучил глаза и дико заорал на английском с выраженным испанским
акцентом:"O, fucking shit!"
Проснувшись, Яша обнаружил рядом с собой невысокого мексиканца лет под
сорок. Худое лицо с татуировкой в виде кинжала на левой щеке, прямой тонкий нос, копна черных, с сединой волос, сонный взгляд и неопределѐнная улыбка - наркот, что ли?
- Привет, папи! А тебя-то за что? Вроде как не наш...
- Да вот ... -Яша показал опять свою зелѐную бумагу.
- Первый раз? Не бойся, папи, заплатишь штраф и пойдешь к мами.
- А вон мужики говорят, на полгода права отберут точно!
- Может, и отберут. Пешком походишь, папи, вес сбросишь. Ты только
спокойно ко всему относись! Попал в тюрьму - вес сбросил, друзей завѐл. А где ещѐ
друзей заведѐшь - все работают, все заняты, поговорить не с кем! А тут у всех есть
время - и у меня, и у тебя, так что расслабься и не думай ни о чѐм.
- Интересный ты мужик! Я работаю шофѐром, мне потерять права, значит, потерять работу, кусок хлеба! Да и позже, через полгода - кто меня возьмѐт
шофѐром с такой записью в полицейском архиве?
- Я вот тоже, считай, работу потерял, причѐм не впервые . Раз сегодня не пришѐл и
не предупредил - завтра можно не приходить. Да только это всѐ дерьмо собачье!
Работу найти можно. Но сначала надо отсюда выйти...
- А тебя-то за что?
- Да всѐ за то же. Торговля наркотиками. Я-то уже завязал, работу вот опять
нашѐл, маляром. Но немного крэка ещѐ оставалось, не выбрасывать же! Этой ночью
подошѐл один, выглядит, как в начале ломки - глаза бегают, дерганный, но ещѐ без
дури в глазах. Просто надо человеку! Не понравился он мне что-то... Но он - не
девочка, чтобы нравиться! Ну, продал я ему пару доз, отчего не помочь, если у меня
есть, а он платит! Тут сразу сирена, полиция, руки за спину - ну и вот я здесь.
Мужичок-то - переодетым полицейским оказался! Я только сейчас понял, что мне в
нѐм не понравилось: вел он себя как наркот, точно, но вот рожа... Рожа была хоть и
небритая, но какая-то не такая! Знаешь, я за свою жизнь их навидался. Так ведь и
среди настоящих были непохожие... Короче, я вряд ли скоро отсюда выйду. Но ты не
боись, папи, держись меня, я тебе всѐ обьясню и помогу. И помни - любой
нормальный мужик рано или поздно может попасть сюда! Вон даже миллионеры
садятся... Потому что нельзя всѐ только по закону, не получается! Вот только кто-то
попадается, а кто-то - нет. Ну и... Знаешь, я вместе со всеми шмотками стою
меньше, чем один день работы хорошего адвоката! Так что сам понимаешь...
- Но ведь для бедных есть бесплатные адвокаты?
- Ага! Вот только
бесплатный для тебя адвокат работает на того,
кто ему платит. На государство. Стало быть,против тебя!
Вновь загремела, открываясь, дверь камеры, вошли трое охранников. Один
держал в руках список, двое стояли по бокам, не спуская глаз с арестованных.
- Мак Кей! Моралес! Джонсон! Гонсалес! Ричардсон! Долгин! Сантьяго! На
выход! По одному! Лицом к стене! Руки на стену! За мной!
Последовала долгая занудная процедура офомления: отпечатки пальцев, фотографирование, раздевание догола с осмотром всех мыслимых отверстий, переодевание в робу и т.д. - всѐ, как в русских фильмах - детективах. Только
компьютеры на каждом шагу... Впрочем, может быть, в России уже тоже
компьютеры. И вот, наконец, получи матрас, бельѐ - и в камеру!
Камера размером с хороший спортзал, правда, потолки низковаты - но, похоже, в волейбол здесь не играют. Да и народу многовато даже для футбола (
позже Яша насчитал 86 человек!) Вдоль стен - металлические двухэтажные нары, но
их явно мало. Весь пол заставлен большими "корытами" из толстой пластмассы, с
уложенными в них матрасами и постелями. Ни свободного места, ни пустых "корыт.
Знакомый мексиканец был тоже здесь, помахал рукой:" Привет, папи!". И
недоумѐнно развел руками: мест нет!
Яша растерянно смотрел по сторонам. Прямо напротив него в "корыте" сидел
мужик лет тридцати, ну прямо-таки вылитый пират Карибского моря из известного
кинофильма: копна курчавых, черных, как смоль, волос перехвачена через лоб
красной тряпкой, завязанной узлом над левым ухом. На бледной мрачной
физиономии выделялся большой нос, крючком загнутый к подбородку. Тонкие бачки
с бородкой завершали картину. И взгляд - жесткий, исподлобья, как бы
оценивающий, куда бы врезать. Немного левее, сразу на двух "корытах" ( одно
перевѐрнутое, другое - на нѐм), сидел здоровенный, широкоплечий, накачанный, как
Шварценеггер, чѐрный, с заплетенными в косички длинными волосами, с такой
рожей, что "пират" показался просто паинькой! И его взгляд был не более
дружелюбным, чем у бультерьера. Только без хозяина с поводком...
Начитавшись про русские тюрьмы, Яша был готов к самому худшему. Что там
сначала с новичками делают: "прописка", кажется? Там надо что-то правильно
отвечать - а не то "опустят" сразу?! А что именно? Этого Яша категорически не
помнил, отчего душа предательски начала куда-то смещаться вниз, к желудку...
"Шварценеггер" молча ткнул пальцем в нижнее "корыто" и жестом показал:"
Забирай!" Яша ещѐ раз оглянулся - единственное свободное место на полу было
возле "пирата". Похоже, никто на него не претендовал... Душа стремительно
продвигалась вниз, к пяткам. Ощущая противную слабость в ногах, Яша вытащил
"корыто" из-под второго (оно оказалось неожиданно лѐгким), перетащил его на
свободное место, постелил и присел на край в ожидании начала измывательств.
- Ты говоришь на испанском? - спросил "пират". Странно, но Яшу часто
принимали за латиноса, иногда - за грузина или армянина, и почти никогда - за
еврея.
- Нет. Я - из России.
- О-о! Здрасты! Досудання! Корошоу! Супасиба! - быстро выдал свой запас
русских слов "пират" и... неожиданно широко улыбнулся. Потом вновь перешел на
английский.
- Меня зовут Драган. Я - из Македонии. Когда-то в школе учил русский. Мы
тогда все учили. Раньше - до свободы. Теперешние молодые не учат - из принципа.
Всѐ остальное они не учат из лени.
- Постой, так ты что, старый что ли?
- Нет, не очень. Мне - 34 года. Но они - другое поколение, они про социализм
только читали, да и то только те, кто вообще что-либо читают!
- Ну, положим, у вас-то, в бывшей Югославии, этого социализма по-
настоящему никогда и не было!
- Это потому, что ты с Москвой сравниваешь! А я - с Бельгией, с Голландией!
- А вот скажи мне, Драган, ты при социализме в тюрьме сидел? Нет? Вот и я -
нет. А при демократии... Впрочем, шучу: демократия тут не виновата. Кстати, а ты за
что здесь?
- Подрался в баре по пьяни. - Драган махнул рукой. - Если честно, даже и не
помню из-за чего. И с кем...Сам понимаешь - у нас с тобой, как у всех славян, подвиги по пьяни - в крови! Ты ведь тоже...
Насчет славян Яша благоразумно промолчал, благо, принесли ужин. Перед
ужином всем раздали целлофановые пакеты с одноразовыми бритвенными
станками, маленькими кусочками туалетного мыла, складными маленькими зубными
щѐтками и малюсенькими тюбиками пасты и шампуня. Умывшись, Яша аккуратно
сложил всѐ в пакет. Драган расхохотался:" Выбрось! Утром ещѐ дадут! Это всѐ
одноразовое. Да и примета хреновая: если собираешь - значит , надолго
готовишься..."
Ввиду отсутствия нижней челюсти с ужином возникли некоторые сложности.
Пришлось отказаться от курицы, печенья и тостов, т.е. пожевать гарнир, запить
соком и чаем, и успокоться. Пока, вроде, никто не приставал, а, значит, можно было
прилечь и внимательно изучить окружающую среду.
В центре камеры стоял круглый стол, за которым могли сидеть пять-шесть
человек. Остальные ели, сидя на полу, на корточках, или в своих "корытах".
У длинной стены напротив входа - два унитаза, закрытых занавесками на уровне
пояса. Если сидишь – видны только голова и плечи. Рядом - два душа, но уже без
занавесок – мечта педераста! Тем более, что большинство – молодые, накачанные
парни. У короткой стены - выдающаяся полукруглая "витрина" , за которой -
комната с двумя охранниками и переговорным устройством, за ней - два телефона и
два огромных напольных вентилятора. Под потолком с двух сторон на кронштейнах
подвешены два телевизора, на одном - три испанских программы, на другом - три
английских. Однако в комнате стоял такой гул, что можно было только смотреть, но
не слушать.
Кроме Яши и Драгана, в камере было ещѐ двое белых, человек двадцать
латинос, остальные – чѐрные. Ясно: расовая дискриминация. Тем более, что все
другие обьяснения. типа : "Негры чаще воруют, грабят, продают наркотики и т.д."
сами по себе тоже расовоя дискриминация. Это - с точки зрения борцов за
всевозможные права . Впрочем, все другие точки зрения, кроме их, сами по себе
тоже дискриминация. И точка.
После еды какой-то пожилой негр с отсутствующими передними зубами начал
собирать подносы с остатками пищи, при этом всѐ несъеденное он перекладывал на
свой поднос. Закончив сбор, он сел и доел все остатки. Глянув на Яшино
изумлѐнное лицо, негр весело подмигнул ему:
- Ты, наверное, сытый, мой друг. А я , как сюда попаду, отъедаюсь на год
вперѐд!
- Так у тебя же, наверное, есть вэлфер или другие программы?
- У меня?! - презрительно усмехнулся негр. - У меня ни хрена нет! Мне их
подачки не нужны! Идти в офис, стоять в очередях, просить, потом отрабатывать...
Хрен вам! - И он для убедительности продемонстрировал известный
международный жест. - Я - свободный человек. Хочу - гуляю, хочу - ворую, хочу -
пью! А сейчас я хотел есть - и ел!
- Ага! А потом захотел - и в тюрьму!
- Да, и в тюрьму. Но мне за пару банок консервов да пару банок пива , что я
взял в ”Дели – гроссери”, много не дадут! А ты - всегда в тюрьме! Сам у себя в
тюрьме! Сам себя берѐшь за шиворот, поднимаешь с кровати в 6 утра и волокѐшь на
работу! Там над тобой издевается начальник или хозяин, а ты молчишь в тряпочку, потому что боишься потерять эту долбанную работу! А дома тебя долбает жена, которая надоела тебе до тошноты, но ты боишься потерять еѐ тоже, потому что ты -
старый и можешь уже не найти другую такую же долбанную суку! А ещѐ ты
боишься, что тебе не хватит денег на рент, на страховку, на машину, на... Ты всю
жизнь боишься и, в конце концов, подыхаешь от сердечного приступа из-за того же
страха! Кстати о тюрьме... Ты вот всѐ делаешь, как надо, но тоже - здесь!
Он внезапно снова улыбнулся, подмигнул и ушѐл в свой угол.
От вентилятора тянуло приятной прохладой прямо на Яшино "корыто", он
прилѐг и задремал. Во сне ему приснился Афган, где-то во дворе в каком-то кишлаке
он один с пистолетом, а против него - "дух", тоже с пистолетом, они мечутся по
двору, падают, прячутся, стреляют и никак не могут попасть! Вот уже и патроны у
Яши кончились, а "дух" всѐ палит, и палит, и всѐ ближе, ближе...
Яша открыл глаза, ошалело огляделся..., Слава Богу, он всего лишь в
тюрьме! Всѐ лучше, чем Афган! А "стреляли" доминошники за единственным столом.
Впрочем, стучали хоть и громко, но без азарта. Так, лишь бы время убить. Яша
подошѐл поближе, присмотрелся. Вроде бы домино как домино, но что-то не так!
Ага, вот что: попадаются одинаковые камни, вот два подряд "пусто-пусто", а вот в
разных концах - два " пять-три". Притом всего оказалось двадцать три вместо
двадцати восьми. Остатки двух наборов - играть невозможно! Но трѐм латиносам и
одному негру это вовсе не мешало. Они бездумно, лишь бы совпадало, продолжали
щѐлкать камнями.
- Эй, мужики! А как вы играете? У вас же неполный набор! У вас же не
сойдѐтся!
- Что ты имеешь ввиду?
- Ну, очки не сойдутся, да и подсчитать, у кого что осталось - невозможно!
- Какие очки? - у мужиков глаза полезли на лоб. - Что считать? Ходи - и всѐ!
- А как вы узнаѐте, кто проиграл, а кто - выиграл?
- А вот когда кто-то не сможет пойти - вот он и проиграл!
Яша пожал плечами и отвернулся. Что ж поделать, если люди не понимают смысла
игры. Может быть, им просто трудно сосчитать до ста?
Народ бродил из угла в угол, кучковался по интересам, обсуждал какие-то
насущные проблемы... Окон в камере не было, свет, как выяснилось, не гасился
никогда, время можно было узнать только по доставке еды. В правом дальнем углу
"Шварценеггер"... играл в шахматы с молодым мексиканцем! Яша протѐр глаза, открыл - видение не исчезало. Вот громила поднял сжатый кулак и радостно
проревел:" Йес!". На шахматиста он был похож, как носорог на Плисецкую!
Мексиканец отошѐл, на его место сел пожилой негр с редкими седыми волосами.
Яша заинтересовался, подтянулся поближе. " Шварценеггер" разыгрывал d2-d4, играл уверенно, спокойно. Его противник был явно новичком, после 10-и - 12-и ходов
у него уже не было никаких шансов, он потерял коня, затем ладью, но играл до
последнего, пока не получил мат. Впрочем, "матовать" можно было и раньше, и "
Шварценеггер" это видел, но продлевал удовольствие, уничтожая фигуры и пешки
противника, пока его король не остался совсем голым, и только после этого - добил!
Больше желающих не намечалось, взгляд " Шварценеггера" остановился на Яше:
- О'кей, папи! Хочещь попробовать? Умеешь?
- Умею. А на что вы играете?
-А ни на что! -удивленно сказал " Шварценеггер". – А на что можно играть?
Полиция всѐ у всех отобрала. Просто так! Только у нас одно своѐ правило: чѐрные
фигуры ходят первыми!
- О'кей! Но если не секрет, почему?
- Потому! В ваших шахматных учебниках всегда "белые начинают и
выигрывают!" Так? Так вот хер вам! Начинать будут чѐрные! А кто выиграет - это как
получится! Идѐт? - и он протянул руки с зажатыми в них пешками. Яша, естественно, отгадал белые. Потом выяснилось, что у него никто ещѐ не отгадывал чѐрных...
Первую партию Яша проиграл, хотя и боролся достойно.
- О-о, папи! А ты - серьѐзный противник! Ещѐ?
Играя чѐрными, Яша разыграл "сицилианку", чем поставил
" Шварценеггера" в тупик. И выиграл!
- Ого, папи, у меня здесь ещѐ никто не выигрывал! Тебя как, кстати, зовут?
- Яша. По-вашему - Джейкоб, Джек.
- Вери гуд, Джек! А я - Крис. Крис Томас. Или - Кувалда Том, как тебе
больше нравится! Еще партию?
Следующую партию Кувалда опять начал d4, игра шла “на равных”, ничья в конце.
Потом Яша разыграл королевский гамбит и разгромил Кувалду вдребезги. Тот
пережил поражение тяжело, жилы на лбу вздулись, а на его лице появилось такое
выражение, что следующую партию Яша благоразумно продул, для чего “ зевнул” ладью. Кувалда мгновенно схватил еѐ, радостно заржал, после чего Яша честно
сдался и уступил место толстому негру средних лет.
- Эй, Джек, далеко не уходи, этот мне на пять минут, не больше!
Яша присел на “ корыто”. К нему тут же подсел высокий красивый , атлетического
телосложения светловолосый парень лет двадцати.
- Здорово ты его уделал! Я видел! Кстати, меня зовут Стэнли.
- О! Точно, как моего сына!
- Да ну, шутишь? Ты же русский! Откуда американское имя?
- Оттуда же, откуда моѐ. Так проще. А ты за что здесь? Вроде, на
них не
похож...
- Мне очень нужны были деньги. 1000 долларов. Надо было заплатить. За
что... Не важно, главное - срочно! А денег не было. Я выписал чек со счѐта моей
матери. Когда банк прислал отчѐт, она, естественно , обнаружила. И почерк узнала.
Ну и вот...
- А попросить прощения не мог? Обьяснить, что ли? Она же мать!
- Я просил. Но она считает, что прощать должен Бог. А вор должен сидеть в
тюрьме. Каждому – своѐ. Видишь, даже залог до суда не стала вносить...
- А что отец?
- Отец живѐт в Канаде. Он однажды гульнул налево... Потом тоже прощения
просил.
- И не простила?
- Нет. Прощать должен только Бог!
- Интересное кино! А еѐ саму-то Бог простит за всѐ это?
- Она думает, да. Потому что Бог - должен! Работа у него такая...
Стэнли горько усмехнулся и отошѐл. Яша хотел подойти к шахматистам, но не успел сделать и двух шагов, как услышыл ругань и крики. Обернувщись, увидел, как Стэнли сцепился с каким-то латинос. Тот хотя и был ростом пониже, но
тоже накачан, а, главное, зол, как чѐрт. Вокруг немедленно образовался круг зеков.
Яша попытался влезть, но почувствовал на плече мощную руку и услышал рѐв
Кувалды:
- Всем стоять! Не лезть! Сами разберутся!
Дав помутузить друг друга пару минут, Кувалда влез между ними и раздвинул
противников. Тут же в камеру влетели охранники. Ловко завернув руки за спину, надели наручники и вывели обоих участников поединка из камеры.
Кувалда повернулся к Яше:
- Ну и куда ты лез? Один на один – это норма. Но стоило влезть тебе, как с
той стороны вмешались бы все латинос! А их здесь – до хера! Да и чѐрные вряд ли
стали бы на вашу сторону! Вас бы просто размазали за две секунды!
- Ну да! А охранники?
- Хм... А ты не усѐк, что они всѐ видели с самого начала, но не полезли?
Потому что драка этим козлам выгодна! За торговлю наркотиками посадить
труднее,ещѐ хер докажешь! А тут драка, при куче свидетелей
-
(а охранники чем не свидетели?) - и Кувалда проскрипел с прокурорской
интонацией, - с нанесением телесных повреждений. А они, не вмешайся я - все
бы полезли, все бы всех перехерачили - и всѐ, куча людей со статьѐй! Мечта
прокурора! А так – хер им!
- Но ведь Стэнли – нормальный парень! А если бы этот латинос его
прибил?
- Чем? Хером, что ли ? Оружия ни у кого нет. А по силам они примерно
равны.
- А по злобе?
- А это уж не наше дело! – круто развернулся к Яше Кувалда– этот мир не
для добреньких! А ты, небось, думаешь, твой Стэнли – ангел с
крылышками из католической школы?! А вот хер тебе! На хрена ему так
срочно деньги понадобились, а? В кино с девочкой сходить? На штуку
баксов?
- Откуда ты знаешь? Он что, тебе тоже сказал?
- Оттуда! Я в этой камере знаю всѐ! Он – долбанный наркот, задолжал кучу
денег дилерам, не отдай –просто прибьют! Поэтому – срочно! И любым
путѐм! А я и мои ребята помогаем сшибать долги с таких вот идиотов! И
прощать нельзя никому – иначе перестанут платить все. А где он их взял –
не е...т! И всѐ, хорош об этом!
Маленько остыв, они вернулись к шахматам. Яша выиграл ещѐ раз, затем
дважды проиграл. Проходящий мимо латинос сказал что-то насчѐт долбаных белых
идиотов, которые... Кувалда вскочил и рявкнул что-то по – испански, после чего
латинос мгновенно испарился. Кувалда повернулся к Яше.
- На всякий случай... На улице я бы хер за тебя вступился! На улице я
белых не люблю. Но здесь... Здесь есть мы, кто сидит, и они, кто охраняет.
И за просто так
мы им хер кого сдадим! Ни белого, ни жѐлтого, ни
зелѐного. Никого!
Следующий день прошѐл без особых событий, Яша пытался до кого-нибудь
дозвониться, но без толку. Ближе к вечеру вошли два охранника.
- Гонсалес! Листон! Долгин! На выход!
Стандартная процедура: наручники, обыск, в машину, затем ночной город в окошке -
и вот , наконец, двухэтажное здание с табличкой:
” Муниципальный суд г. Тотова, Нью-Джерси.”
Старый седой судья в длинной чѐрной, похожей на сутану, мантии убедился, что
подсудимый (т.е. Яша) понимает, что ему инкриминируют, обьявил дату будущего
суда и общую сумму штафа – 1000 долларов, которую Сразу платить не
обязательно, можно после суда. Из-под стражи освободить до обьявления приговора
суда без залога. Весь “суд” занял не более пяти минут. Оказывается, это ещѐ не суд, суд ещѐ впереди, и , возможно, не один.
Назад в тюрьму их везли уже без наручников. Охранник, ухмыляясь, сказал:
- Я бы вас сразу отпустил, но в этой робе вы далеко не уйдѐте, до первого
полицейского! Да и вещи свои забрать не мешает, а? И деньги - может, не все
случайно выпали из кармана перед самым арестом? - и он оглушительно захохотал.
Через пару часов, прошедших в утомительных бюрократических процедурах, их
собрали в большой комнате для выдачи документов. С этим тоже не торопились, на
службе у Дяди Сэма вообще никто не торопится - зачем? Деньги те же...Но всему
есть конец, и вот их уже ведут длинным коридором на выход. У левой стенки, лицом
к ней, стоят три только что арестованных молодых девицы в сопровождении
здоровенной чѐрной охранницы. Вид девочек не оставляет сомнений в причине
задержания. Вдруг одна из них, маленькая худенькая китаянка пповернулась лицом
к Яше и подмигнула:
- Хай, папи! Завтра на Мэйн-стрит спроси Маленькую Сью - не пожалеешь!
Я тебе со скидкой дам! Недорого!
- Молчать! К стене! Забыла, где находишься? - рявкнула охранница.
- Папи старенький, но еще ничего, крепенький! А мами, наверное, толстая и
ленивая! И уже ничего не хочет. А ему - надо! Так почему не помочь?
Девушка подмигнула Яше и послушно отвернулась.
На улице Яша вдохнул полной грудью и прикрыл глаза. Впереди ещѐ много
проблем, просто чертовски много! И лишь одна была позади. Тюрьма! По-крайней
мере пока...
