Ранним воскресным утром в местечке Нерлоу, расположенном недалеко от Лондона, напротив массивных кованых ворот Школы семи искусств остановился новенький черный лимузин с тонированными стеклами. Из автомобиля вышел крепко сбитый низенький господин в дорогом костюме и не менее дорогих ботинках из крокодиловой кожи. Для дополнения облика истинного джентльмена этому человеку не хватало трости, цилиндра и безукоризненно-белых перчаток, хотя и без этих атрибутов он выглядел именно так.
   Короткая бородка придавала ему солидный и одновременно романтический вид: он был похож на ушедшего на покой морского волка или арматора, сколотившего состояние на нефтеперевозках.
   Привилегированная школа-интернат для особо одаренных подростков размещалась в старом замке, расположенном в живописной сельской местности, и ее история насчитывала не одну сотню лет. Транспорт по дороге, ведущей к школе, ходил очень редко, однако мужчина на всякий случай, переходя на другую сторону улицы, посмотрел направо и налево, и только потом, не спеша, с достоинством солидного человека, пересек проезжую часть и решительным жестом надавил на кнопку звонка, утопленную в стене флигеля. Привратник, седовласый мужчина в черной униформе, вышел ему навстречу и с почтением спросил:
   — Чем могу служить, сэр?
   — Э-э… я бы хотел поговорить с директором школы, — с легким славянским акцентом произнес джентльмен, останавливаясь, и с нажимом добавил: — Будьте любезны доложить обо мне! — он протянул привратнику роскошную визитку с золотым тиснением.
   Тот, очевидно решив, что перед ним важная птица, слегка поклонился, затем зашел за стеклянную перегородку и взялся за телефон.
   — Мистер Леонид Эдлин желает встретиться с миссис Уинстон. Я могу его пропустить на территорию школы? — спросил он у взявшего на другом конце провода трубку человека.
   Получив, по-видимому, положительный ответ, привратник положил трубку и, склонив голову в полупоклоне, проговорил:
   — Пройдите, сэр, вас ждут!
   Выйдя из проходной, посетитель направился по выложенной гранитом дорожке, по обеим сторонам которой росли гладиолусы, в сторону старинного, перестроенного из замка, здания.
   Воспитанников на территории школы-интерната видно не было. День был воскресный, основная масса учащихся была в церкви на проповеди, многие разъехались по домам, в школе остались лишь те, кто жил в отдаленных уголках Англии да дети-иностранцы, но и они, пользуясь уик-эндом, отсыпались в своих комнатах, набираясь сил для следующей учебной недели.
   На широком крыльце со стертыми временем и подошвами нескольких десятков поколений школьников ступенями гостя поджидала невысокая молодая женщина в коричневом длинном платье и белом фартуке.
   — Здравствуйте, сэр, — сказала она поднявшемуся на крыльцо Эдлину. — Проходите, пожалуйста, миссис Уинстон примет вас.
   Пропустив Эдлина внутрь здания, молодая женщина вошла следом и тут же, обогнав посетителя, зашагала по гулким сводчатым коридорам, указывая дорогу. У приоткрытых массивных резных дверей остановилась, открыла их и предложила войти.
   Эдлин ступил в готический кабинет, увешанный выцветшими от времени гобеленами. В просторном помещении за антикварным, массивным столом сидела чопорного вида женщина лет пятидесяти со строгим «педагогическим» выражением лица. Ее крашеные черные волосы были так туго стянуты сзади в пучок, что это вызывало эффект омоложения. Серый жакет и юбка сидели на ней, как доспехи на средневековом рыцаре. Встретила она посетителя учтиво, но сдержанно.
   — Рада видеть вас, мистер Эдлин! Что привело вас в наши края?
   Посетитель поклонился.
   — Видите ли, миссис Уинстон, — произнес он, с почтительным видом стоя у двери. -
   Я проездом в вашем городе и зашел в школу по поручению отца одного из ваших воспитанников. Мне бы очень хотелось встретиться с мальчиком и передать ему привет от папы.
   — Как фамилия мальчика? — поинтересовалась директор.
   — Белов… Иван Белов.
   После нескольких секунд раздумий женщина произнесла:
   — Не вижу причин отказать вам в свидании. Родители вправе интересоваться жизнью и учебой детей, находящихся в интернате… Даже через своих знакомых. Но не могли бы вы привести доказательства своего знакомства с Айвеном Беловым? Простите, прошу меня понять правильно — это всего лишь пустая формальность.
   Явно выраженное недоверие совершенно не смутило посетителя. С вежливой улыбкой он достал из кармана шикарное портмоне, стоившее не менее половины месячного жалованья директрисы, ловко, двумя пальцами вытащил из него цветную фотографию и протянул ее миссис Уинстон.
   На переднем плане был снят Айвен — много лет назад, судя по его виду, и с более длинными, чем теперь, льняными, развевающимися на ветру волосами. Позади него улыбались в камеру его родители, а по центру между ними находился мистер Эдлин, положивший руки им на плечи. То обстоятельство, что все четверо позировали на фоне египетских пирамид, а в опущенной руке мамы мальчика была зажата скрипка со смычком, слегка удивило опытную педагогиню. Монтаж? Однако присмотревшись, она узнала Адометти Айвена, и это ее успокоило. В конце концов, эти русские такие непредсказуемые, от них всего можно ожидать.