Дмитрий Гаврилов
   ЛЕГЕНДА О КОРАБЛЕ
   (из цикла "Грядущее Завтра.")
   "Научный мир потрясен недавней археологической находкой. В одной из многочисленных пещер юго-восточной Гренландии обнаружена хорошо сохранившаяся большая триера, возраст которой по предварительным подсчетам составляет около 2500 лет. Это судно водоизмещением более 275 тонн, 60 метров в длину, ширина корабля 7 метров и осадка более трех метров. Последние семь столетий пещера находилась под слоем ледника, и была практически герметично закрыта, что обеспечило формирование вокруг деревянного корабля особой атмосферы. Рядом с триерой найдены свидетельства религиозных обрядов и подношения кораблю-богу."
   (за архивным номером 134/2001 из Единой электронной библиотеки Института Времени, со ссылкой на журнал "Мир науки", N 12, 2001. )
   * * *
   Острый прут выводил на песке замысловатые знаки. Наступил первый год пятьдесят четвертой Олимпиады(1). Солон сидел на морском берегу и производил грустные расчеты - сколько лет и зим ему еще предстоит увидеть прежде чем сойти в царство мрачного Аида.
   - Куда уж больше? Ликург, он верно поступил, но голодом так уморить себя - пожалуй, изуверство!
   Спартанцы - люди не во всем, иной раз, кажутся волками, а вместе с тем - герои из героев. По мне и яд сгодится. Видно, каждый поймет со временем, что годы на исходе, но стоит ли так торопить события, когда они нисколько не торопят? А гекатомбейон(2) в разгаре...
   - Солон! Господин! - донеслось издалека, но мудрец ничего не слышал за своим неутешительным занятием.
   Лучезарный Гелиос закатил волшебную колесницу за край Ойкумены. Сумерки спустились к подножию гористой Эллады.
   - Солон!
   Нет, философ был сейчас глух к голосу смертных. Он внимал лишь всемогущим мойрам, богиням судьбы, со всей доверчивостью, на которую способен, и с осознанием неизбежности конца.
   Десять лет тому назад мудрец покинул Афины в зените славы законодателя и государственного мужа, взяв с граждан клятву, подобно легендарному основателю Олимпийских игр, спартанцу Ликургу, что пока он не вернется на родину, никто не посмеет изменить его законов.
   Да, раньше верили в силу клятвы, в те стародавние времена именитые люди ценили общественное превыше личного и добровольно удалялись от дел, они умели держать слово пред ликом отчизны и истории. Клятвопреступление каралось неумолимыми Эриниями, богинями неотвратимого возмездия, однако, сейчас их никто не испугается. Не боятся ныне ни Бога, ни Пекла, а клянутся рельсами под колесами поездов.
   Родину свою пощадил я,
   Тирании и жестокой силы в ней не собрал.
   Славы своей не позорил я, не сквернил,
   Каяться не в чем Солону.
   Да, я народу почет предоставил,
   Какой ему нужен: не сократил его прав,
   Впрочем, не дав и новых зато...
   - Вот, наверное, твоя первая ошибка, о Солон.
   - Кто это? - мудрец обернулся, но никого не разглядел в сгустившейся тьме.
   - Не все ли равно! Можешь считать, я - Гермес. Ты симпатичен мне, смертный, а потому - берегись!
   - О, всемогущие боги! - философ в испуге вскочил.
   - Считай меня кем хочешь. Слушай и внемли! Писистрат - твой ученик...
   - Да! Лучший он из лучших.
   - Думал о всех ты. Всем угодить собирался и получил, что хотел?
   - Да, я подумал о тех, кто силу имел и богатством прославлен, чтоб никаких им обид не чинилось.
   - Так, берегись. Люди забывчивы на хорошее.
   - Где ты, о Голос, полный лукавства?
   Но в ответ прозвучало такое пророчество:
   - Минует ночь, за нею - день
   Недолгий срок, не спорю,
   И в славный порт Афин, Пирей,
   Войдет посланец моря.
   Он Океаны бороздил
   От гордой Финикии
   До Пунта(3) Южного и плыл
   Назло земным стихиям.
   Свободы зная вкус хмельной,
   Зови метеков за собой!
   Столпы Геракла смотрят вслед
   Лишь храбрый пьет вино побед!
   Первые слова были почти пропеты, а последние - Солон едва расслышал.
   - Хвала Эрмию! - Солон с восхищением внимал великому богу.
   Да, в Греции не перевелись герои, а подвиг, достойный аргонавтов, всколыхнул бы всю Элладу, объединив и бедных, и богатых во имя столь великой цели. Общество, лишившись цели, обречено, и если она утеряна нужно предложить согражданам новую, еще более безумную цель.
   Метеки ничем не отличались от афинян.
   Зачастую это были пришельцы из других городов ахейского мира и многочисленных греческих колоний, однако, в Афинах они не имели гражданских прав. Смутьяны и искатели приключений, осужденные за ничтожные проступки и беглые... Следует напомнить, что баснописец Эзоп, а столетиями позднее и великий философ Диоген, тоже не избежали печального удела раба. Дети, зачастую весьма талантливые, от смешанных браков (будущий победитель персов Фемистокл происходил из их среды) - вот, кто такие метеки. Словом, Гермес не обманулся бы в своих ожиданиях. Да может ли ошибиться бог мудрости и отец лжи?
   .... Мальчик в мокром от пота хитоне тронул Солона за плечо. Задыхаясь, он вымолвил: "Господин, спасайся, тебя ищут!"- и упал без чувств. Для старика, впрочем, сообщение не стало неожиданным. Знамение небес оказалось стремительней, чем проворные ноги гонца.