I

   Смок и Малыш встретились на углу у салуна «Элькгорн». На лице Смока было написано полное довольство, и шел он бодрой походкой. Малыш же плелся с самым подавленным видом.
   — Куда? — приветствовал его Смок.
   — Будь я проклят, если мне это известно, — последовал мрачный ответ. — Сам очень хотел бы знать. Совершенно некуда деться. Два часа резался в карты, как очумелый, — и хоть бы что! Скука смертная. Остался при своих. Сыграл партию в криббэдж со Скифом Митчелом на выпивку, и вдруг так захотелось заняться чем-нибудь, что вот выполз на улицу и слоняюсь — может быть, наскочу на собачью грызню, на драку или что-нибудь в этом роде.
   — У меня есть в запасе кое-что получше, — заметил Смок. — Потому-то я тебя и ищу. Идем.
   — Сейчас?
   — Немедленно.
   — Куда?
   — Через реку, проведать старика Дуайта Сэндерсона.
   — Это еще кто такой? — мрачно спросил Малыш. — Мне что-то не приходилось слышать, что на той стороне реки живет кто-нибудь. И чего ради он там поселился? Уж не полоумный ли он?
   — Он кое-что продает, — рассмеялся Смок.
   — Собак? Золотые копи? Табак?
   Смок на каждый вопрос только качал головой.
   — Идем со мной — и увидишь. Я собираюсь скупить у него его товар и устроить одно дельце. Если хочешь, могу взять и тебя в долю.
   — Только не яйца! — возопил Малыш, скорчив тревожную и в то же время саркастическую мину.
   — Идем, идем, — успокоил его Смок. — Ты еще успеешь поломать себе голову, пока мы будем перебираться через лед.
   Они спустились с высокой дамбы в конце улицы и вышли на покрытый льдом Юкон. Прямо против них, на расстоянии трех четвертей мили, крутыми уступами вздымался противоположный берег. Кое-как протоптанная дорога вела к этим уступам, извиваясь между развороченными и нагроможденными друг на друга глыбами льда. Малыш плелся вслед за Смоком, развлекаясь догадками относительно коммерческих операций Дуайта Сэндерсона.
   — Олени? Медные копи? Кирпичный завод? Медвежьи шкуры? Вообще шкуры? Лотерейные билеты? Огород?
   — Близко, — подбодрил его Смок.
   — Два огорода? Сыроварня? Торфяные разработки?
   — Не так плохо, Малыш. Не дальше, чем на тысячу миль.
   — Каменоломня?
   — Приблизительно так же близко, как торфяные разработки и огород.
   — Постой! Дай подумать. Кажется, я начинаю догадываться. — В течение десяти минут царило молчание. — Слушай, Смок, мне не нравится моя последняя догадка. Если эта штука, которую ты собираешься купить, похожа на огород, на торфяные разработки или на каменоломню, то я больше не играю. Я не войду в дело, пока не увижу собственными глазами и не пощупаю его.
   — Не беспокойся, скоро все карты будут открыты. Взгляни-ка вон туда. Видишь дымок над хижиной? Там и живет Дуайт Сэндерсон. У него там земельные участки.
   — А еще что?
   — Больше ничего, — рассмеялся Смок, — кроме ревматизма. Я слышал, что его страшно мучит ревматизм.
   — Слушай! — Малыш протянул руку и, вцепившись в плечо своего друга, заставил его остановиться. — Уж не хочешь ли ты сказать мне, что собираешься купить в этой гнусной трущобе земельный участок?
   — Это твоя десятая догадка. И на этот раз ты угадал. Идем!
   — Подожди минуту, — взмолился Малыш. — Посмотри кругом. Ведь тут нет ничего, кроме уступов и обрывов. Где же тут строиться?
   — А я почем знаю?
   — Стало быть, ты покупаешь землю не под ферму?
   — Но Дуайт Сэндерсон ни подо что другое не продает ее, — ухмыльнулся Смок. — Идем. Нам придется вскарабкаться на этот обрыв.
   Обрыв был очень крутой; узкая тропинка шла по нему зигзагами, как огромная лестница Иакова. Малыш хныкал, причитал и возмущался острыми уступами и крутыми ступенями.
   — Придумал тоже уголок для фермы! Да тут не найдется ровного места даже для почтовой марки! И к тому же сторона реки невыгодная. Все грузы идут другой стороной. Посмотри-ка на Доусон. Там еще для сорока тысяч жителей хватит места. Слушай, Смок, я знаю: ты покупаешь эту землю не под ферму. Но скажи мне, ради бога, для чего ты ее покупаешь?
   — Чтобы продать, разумеется.
   — Но ведь не все же такие сумасшедшие, как ты и старик Сэндерсон.
   — Все сумасшедшие по-своему, Малыш. Словом, я намерен купить эту землю, разбить ее на участки и продать множеству нормальных людей, проживающих в Доусоне.
   — Ой! И так уж весь Доусон смеется над нами из-за яиц. Ты хочешь, чтобы он смеялся еще больше, а?
   — Вот именно!
   — Но это чертовски дорого стоит, Смок! Я помог тебе развеселить их в яичной истории, и моя доля смеха обошлась мне приблизительно в девять тысяч долларов.
   — Чудесно! Можешь не входить в долю. Я положу всю прибыль себе в карман, но тебе все равно придется помогать мне.
   — Разумеется! Помогать я буду. Пусть надо мной посмеются еще раз. Но денег я не дам ни копейки. Сколько старик Сэндерсон хочет за свой товар? Сотни две?
   — Десять тысяч. Надо сторговаться за пять.
   — Хотел бы я быть пастором, — вздохнул Малыш.
   — Чего ради?
   — Я бы произнес красноречивую проповедь на небезызвестную тебе тему: глупому сыну не в помощь богатство…