Нэт Прикли
   Битва призраков
   ("Мир Пауков". Книга 8-я)
   [фрагмент]
   Горы
   Больше всего это напоминало груду из неотесанных камней, наваленную поперек горной расселины метров на пять в высоту и густо поросшую травой, мелким кустарником и серебристо-синим мхом. Найл вспомнил битвы далекого прошлого, когда толпы людей бросались на идеально гладкие, отвесные, многометровые стены с лестницами наперевес, напористо карабкались вверх, навстречу стрелам, камням, кипящей смоле - и понял, что здешнее препятствие не задержит настоящую армию даже на минуту. - Ты сражался в битвах древности? - уважительно изумился сопровождающий их смертоносец. Найл только усмехнулся в ответ. Знание, вкаченное ему в голову Белой башней, уже не раз подшучивало таким образом над Посланником Богини события из толщи веков он помнил куда четче и подробнее, нежели собственное недавнее детство. На мгновение в сознании всплыло видение пещеры в пустыне, отдыхающей на каменном ложе матери, копья с кремневым наконечником у входа, и мохнатой гусеницы, добытой отцом на ужин. Самому трудно поверить, что он, посланец Великой Богини Дельты, всего пару лет назад был обычным маленьким дикарем, жил в тесной норе, почитал плоды опунции за величайшее лакомство и регулярно прятался вместе с родными от воздушных шаров восьмилапых повелителей мира. Смертоносца из Провинции, привыкшего смотреть на людей, как на послушную говорящую еду, последнее воспоминание привело буквально в шоковое состояние. - Ты прятался от пауков? - дерзнул переспросить проводник, не поверив мыслям правителя. Найл снова усмехнулся и кивнул в сторону каменного вала: - Неужели вы надеялись остановить Мага таким препятствием? - Ближе к пустыне стена намного выше и ровнее, - признал паук. - А здесь никто никогда не появлялся, поэтому особо не старались. - Тогда зачем вообще строили? - Много лет назад здесь была дорога. Когда Кизиб Великий строил стену, ее на всякий случай тоже перекрыли. "Значит, советник Борк решил сразу вывести нас на торный путь", - понял Найл. - Да, - подтвердил смертоносец, но на этот раз его мысленный импульс содержал сразу несколько дополнительных оттенков. В переводе на человеческий язык это звучало бы как: "Я сделал все, о чем меня просили", "Мы пришли", "Желаю вам удачи" и сожаление о расставании одновременно. - Прощай, - ответил Посланник пауку, именем которого так и не поинтересовался, и оглянулся на своих соратников. Большинство отряда составляли дети. Впрочем, и паучата, и человечки ростом не отличались от взрослых сородичей, но душой все равно оставались детьми - столь же любопытными, непоседливыми. Им было все равно куда идти - лишь бы не сидеть на месте, лишь бы набираться новых впечатлений и участвовать в приключениях. Пожалуй, они даже не понимали, что рискуют жизнью - ведь с момента выхода из джунглей Дельты никто из путников не погиб. Смерть еще не успела показать подросткам свой жестокий оскал. Сразу за правителем, рядом с верной Нефтис, стоял Дравиг. Умудренный опытом старик, хитиновый панцирь которого уже начал выцветать от времени, шел за Посланником потому, что верил в обещание вернуть паукам город Смертоносца-Повелителя, возродить былую мощь державы, освободить замурованную под землей память предков. Остальные смертоносцы доверились скорее Дравигу, бывшему начальнику охраны властителя мира, нежели Найлу... Вот разве только Шабр мало интересовался могуществом Смертоносца-Повелителя. Ученый паук просто не желал расставаться с плодами своих селекционных стараний и увязался не за восьмилапыми путниками, а за двуногими. Из людей одна лишь принцесса Мерлью преследовала свой интерес - в стремлении к величию она предпочитала рискнуть жизнью в опасном походе, лишь бы не прозябать в безвестности. Все остальные двуногие вверились уже именно ему, Посланнику Богини, его интуиции и стремлению вернуть жизнь на круги своя. Юккула и Рион, Завитра и Нефтис, Сидония и Симеон. Теперь он уже почти всех может назвать по именам, теперь принцессе не удастся упрекнуть его в высокомерии, но гордиться тут нечем - их осталось слишком мало, чуть больше сотни. Кучка людей и пауков - жалкий слепок с некогда величайшей цивилизации планеты. - Ну что? - поторопил тощий Симеон, которого не удалось откормить даже при всем гостеприимстве Провинции. - Мы идем? - Идем, - кивнул Найл и начал вскарабкиваться на пологий каменный вал. По ту сторону "стены" никаких следов дороги тоже не обнаружилось. Так, несколько чахлых кустиков акации да ровный слой травы. Да еще гусеница-листорезка, которую при виде путников внезапно пробило судорогой - она выгнулась дугой, несколько раз перевернулась через спину и "сдохла". Даже крошечный огонек сознания перестал дрожать под черным глянцевым лбом. Что ж, против брезгливых тарантулов и любящих свежее мясо скорпионов очень действенный способ обороны. Листорезке повезло - все путники были сыты, никто на гусеницу отвлекаться не стал, и ее оставили благополучно толстеть в гордом одиночестве. Расселина, по которой шли изгнанники, постепенно становилась все уже и уже, голубоватые каменные откосы стиснули травяной ковер до тонкой полоски, и в конце концов растительность сдалась, отступила, обнажив из-под корней ровную ленту из серого камня, покрытую морщинками мелких трещин.