Татьяна Титова
   СУБЛОГРАММА
   У Олега не нашлось свободной кассеты, и он попросил, чтобы я взяла свою. Еще он сказал, чтобы я торопилась, Артуро вызвал нас срочно, толком не объяснив задания. Намечалась грандиозная проверка. В нашем училище он комплектовал рабочую группу, отбирая людей с хорошей образной памятью. Артуро не называл цели, стоявшей перед несколькими из нас, но интуитивно мы понимали всю ее важность: старый межпланетник не посетил бы из праздного интереса художественную школу. Словом, я моментально собралась и помчалась. Чуть-чуть кассету не забыла.
   С Олегом я столкнулась на лестнице, мы обменялись кивками и поспешили наверх. Сублограф он тащил свой, портативный, в чехле, как у заядлого граммера. И ни капли не волновался. Поговаривали, что Олег Дуплев был одним из первых, кого выбрал Артуро, так что Олег поднимался себе спокойненько по ступенькам чуть впереди, и меня это раздражало.
   Он очень способный и пишет здорово, кадры получаются великолепные, но я давно хотела ему сказать, что он может делать только фрагменты, два или три в сублограмме: яркие, четкие, резкие, о которых потом гудит все училище, а остальная запись идет на полутонах; может быть, это стиль, но скорее всего, уловка, творческий прием. "Вот граммер несчастный", - думала я, поднимаясь.
   На площадке четвертого этажа Олег обернулся. Странно, мне показалось, будто он ищет поддержки.
   - Задание будет на воображение. Причем все варианты должны остаться в записи, Артуро особо предупредил.
   - Это тебя смущает?
   - Да. Я не умею работать сразу.
   - О чем речь, Олег. Никто не умеет. Если Артуро должен видеть, как мы возимся, пусть видит.
   - Я хотел бы сразу найти сюжет, достойный его внимания.
   - Упражнения еще никому не вредили.
   - Если бы просто упражнение, - вздыхает Олег, - ты ведь знаешь, куда ведет результат...
   - Это ничего не меняет. Он должен знать и наши слабости, и наши способности, - отвечаю я и замолкаю. Результат важен для нас, это несомненно, но неужели Олег собрался подгонять вопрос под ответ?
   Артуро не ждал нас или делал вид, что не ждал. Перед ним лежал альбом с фотографиями: толстый, с потертыми уголками. Лучшие кадры или старые друзья?
   - Можно? - спросил Олег.
   - Пожалуйста, - развернул альбом Артуро. Я отошла. Не могу смотреть чужие снимки. Все равно ничего не знаешь. А спрашивать неудобно. И работать сейчас, записывать, причем набело. А вместо своих мыслей и образов вдруг пойдут фотографии. Олег отложил альбом, бегло перелистав.
   - А вы не хотите? - сказал Артуро с улыбкой.
   - Простите, не сейчас. Я не смогу работать, - ответила я откровенно.
   - Вы человек понятливый, - Артуро уже не улыбался, - однако мне хотелось бы вас проверить.
   - Да, конечно.
   Я раскрыла альбом наугад.
   Маленькая девочка лет четырех с игрушечной лопаткой стояла, нахмурив бровки, в ухоженном палисаднике. Была весна или осень, девочка хмурилась, и сандалия в капризном жесте была поставлена на носок. В ребенке угадывались черты Артуро, но Артуро никогда не говорил нам о дочери, мало того, мне показалось, что Артуро напряженно смотрит на меня, ожидая вопроса и опасаясь его. Под снимком была дата: почти двадцать лет с того осеннего дня. Она старше... но зачем, зачем мне понадобилось думать о ней именно сейчас, когда Артуро смотрит так, будто хочет взглядом отнять альбом... Какая связь может существовать между мной и дочерью Артуро, нет и не может быть никакой связи, если я не дам импульс в сублограмме, а импульс я не дам.
   - Вот вам задание, - сказал Артуро. - Попытайтесь изобразить бесконечно далеких от нас людей, знакомых только по историческим описаниям...
   - А конкретно... - начал было Олег, но Артуро предупредил вопрос, протянув билет, в котором стояло:
   "Фрагмент сублограммы. Семь минут. Средневековье. Четыре действующих лица".
   - Совершенно ничего не оговорено, - сказал Олег, когда мы вышли. - Четыре болвана, семь минут средневекового конфликта, итог - безнадежная ерунда, снова пожаловался он.
   Я промолчала.
   Мы нашли пустой кабинет, Олег расчехлил сублограф, я достала пленку, новую, еще в обертке. Олег бы такого не потерпел. А я люблю хранить новые пленки, по крайней мере, кажется: не начну - не испорчу. Я не работала с Олегом раньше и поэтому, наверное, испугалась небрежного жеста, каким он содрал упаковку с кассеты: резко, почти зло. Ему неприятно, что я смогу вмешаться, поняла я. Испортить его коронные приемы. Испортить его отношения с Артуро.
   Артуро... Он сейчас один!.. И в нас он ищет прежде всего детей, похожих на его дочь, а уж потом сотрудников, способных сублографировать. Если представить, что мы нужны на одной из недавно открытых планет Первого радиуса, где нет возможности объясниться иначе, как наглядно, имея экран, сублограф и мысль, достойную показать любое чудо Земли... И если представить, что она не смогла показать... нет, я же не знаю ничего абсолютно. Может быть, Олег?..
   Он уже работал, и я не стала отвлекать его. То, о чем он думал сейчас, прямиком шло на пленку. Он начал, не поговорив со мной, значит, был уверен. Ладно, не буду вмешиваться. Пусть делает что хочет. Артуро его уже выбрал, а вот выбрала ли его я?