Роман великого французского писателя Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» – крупнейший памятник эпохи французского Ренессанса. Книга построена на широкой фольклорной основе, в ней содержится сатира на фантастику и авантюрную героику старых рыцарских романов.
Переплет кожаный с инкрустацией на первой сторонке. Корешок бинтовой. На корешке и верхней крышке переплета блинтовое тиснение и тиснение фольгой. Обрез золотой. Форзацы из бумаги винного цвета с вкраплениями. Множество гравюр на вклейках. Ляссе. Книга вложена в атласный футляр. Тираж ограничен. Каждый экземпляр пронумерован. В данном издании приводится полный текст одного из самых веселых, провокационных и гуманистических романов в мировой литературе. Яркая фигура французского Возрождения - Франсуа Рабле, бывший монахом, священником и доктором медицины, воспевает радости земной жизни и простых плотских наслаждений в виртуозной сатире о приключениях двух королей-великанов. Роман проиллюстрирован почти неизвестными в России работами Гюстава Доре, удивительно точно соответствующими "духу и букве" замечательного произведения.
Переплет кожаный с инкрустацией на первой сторонке. Корешок бинтовой. На корешке и верхней крышке переплета блинтовое тиснение и тиснение фольгой. Обрез золотой. Форзацы из бумаги винного цвета с вкраплениями. Множество гравюр на вклейках. Ляссе. Книга вложена в атласный футляр. Тираж ограничен. Каждый экземпляр пронумерован. В данном издании приводится полный текст одного из самых веселых, провокационных и гуманистических романов в мировой литературе. Яркая фигура французского Возрождения - Франсуа Рабле, бывший монахом, священником и доктором медицины, воспевает радости земной жизни и простых плотских наслаждений в виртуозной сатире о приключениях двух королей-великанов. Роман проиллюстрирован почти неизвестными в России работами Гюстава Доре, удивительно точно соответствующими "духу и букве" замечательного произведения.
Переплет кожаный с инкрустацией на первой сторонке. Корешок бинтовой. На корешке и верхней крышке переплета блинтовое тиснение и тиснение фольгой. Обрез золотой. Форзацы из бумаги винного цвета с вкраплениями. Множество гравюр на вклейках. Ляссе. Книга вложена в атласный футляр. Тираж ограничен. Каждый экземпляр пронумерован. В данном издании приводится полный текст одного из самых веселых, провокационных и гуманистических романов в мировой литературе. Яркая фигура французского Возрождения - Франсуа Рабле, бывший монахом, священником и доктором медицины, воспевает радости земной жизни и простых плотских наслаждений в виртуозной сатире о приключениях двух королей-великанов. Роман проиллюстрирован почти неизвестными в России работами Гюстава Доре, удивительно точно соответствующими "духу и букве" замечательного произведения.
Перед нами книга, составившая эпоху в истории французской общественной мысли и вошедшая в фонд мировой классической литературы. Четыреста лет живет она, расширяя круг своих читателей по мере роста культуры и образованности среди народов мира.Издание снабжено великолепными работами французского художника Гюстава Доре, ставшими классикой иллюстрирования «Гаргантюа и Пантагрюэля».
Многие из моих знакомых высокопоставленных сеньоров, отправившись на охоту по крупному зверю или же на охоту соколиную и не найдя зверя в том месте, которое указал ловчий, или же если сокол упустил добычу, бывали, как вы сами понимаете, сильно огорчены, и всякий раз поднимали их дух и разгоняли их тоску бесподобные деяния упомянутого Гаргантюа. Бывают и такие случаи, и это совсем не враки: у человека адски болят зубы, просадит он на лекарей все свое достояние, а толку никакого, и вот оказывается, что самое действительное средство — это обернуть вышеназванные Хроники в добротное полотно, предварительно хорошенько его прогрев, сверху посыпать порошком из сухих какашек и приложить к больному месту....
Добрые люди, достославные пьяницы и вы, досточтимые подагрики! Вы когда-нибудь видели Диогена, философа-циника? Если видели, то виденья, надеюсь, не утратили, или я лишился рассудка и способности логически мыслить. Это же такое счастье — видеть, как искрится на солнце вино… то есть я хотел сказать: как сверкают на солнце груды золота… опять не то: как сияет само солнце! Сошлюсь в том на слепорожденного, о котором так много говорится в Священном писании: когда велением Всевышнего, свое обещание мгновенно исполнившего, слепорожденному было дано право испросить себе все, чего он хочет, он пожелал только одного: видеть....
