Антология освещает творческий путь музыкантов, чьими руками в России 1970-2000-х годов появился панк-рок. Из книги читатель узнает о творческом пути групп «АУ», «Гражданская Оборона», «Сектор Газа».
Что более реально: суета шоу-бизнеса или музыкальные образы? Что более звонко: банковские счета или песенные мелодии? Оказывается, мир образов и звуков не менее реален, чем сама жизнь. Он может сделать человека счастливым или несчастным, может принести комфорт или беду, а может - убить или дать вечную жизнь! Музыка оБЕСпечивает покой и БЕСпокоит, Музыка оБЕСсиливает и БЕСит! Музыка превращает беса в человека, а человека делает бесом. Только этот бес - смертный.
От издателя.Настоящая книга представляет собой переработанный и дополненный автором вариант повести «Кино с самого начала», увлекательно рассказывающей о жизни неформальной молодежи в 80-е годы. Основываясь на собственных воспоминаниях, а также воспоминаниях друзей и знакомых, автор (в прошлом — член группы «Кино») приводит массу интересных подробностей личной и творческой биографии группы и Виктора Цоя, зачастую искаженно или некорректно подающихся ныне средствами массовой информации.
Книга участника группы «Кино», музыканта, писателя и сценариста Алексея Рыбина посвящена лидеру группы «Зоопарк» Майку Науменко (1955-1991) и жизни ленинградского андеграунда 1970-1980-х годов."Какой-то идиот решил однажды, что рок-музыка должна куда-то кого-то вести и чему-то учить. И этот идиот свернул головы сотням ребят, выдающих тонны унылого говна каждый день. Не парьтесь, ребята, хочется сказать «русским рокерам». Лучше женитесь на молодых и танцуйте рок-н-ролл, хряпнув соточку-вторую. А лучше Майка рок-н-ролл у нас не играл никто.Майк — это и есть рок-н-ролл."
«Черные яйца» (другое название «Ослепительные дрозды») — роман о поколении рокеров и «мажоров», чья молодость пришлась на залитые портвейном 80-е и чей мир в итоге был расплющен сорвавшейся с петель реальностью. Алексей Рыбин, экс-гитарист легендарного «Кино», знает о том, что пишет, не понаслышке — он сам родом из этого мира, он плачет о себе.По изощренности композиции и силе эмоционального напряжения «Черные яйца» могут сравниться разве что с аксеновским «Ожогом».
Герои вновь идут на восток для окончательной битвы с Тораком. Но если Белгарион, Белгарат и Силк пробираются туда тайно, через малоисследованные северные земли, то Се'Недра и остальные предводительствуют огромной армией, объединяющей все силы Запада, в надежде навсегда сломить мощь энгараков.Данная книга является участником проекта . Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это .
— деятель государственной безопасности СССР. Сотрудник личной охраны Секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина с 1931 года. Комендант Большого театра. Автор исторических работ, повествующих о жизни руководителя СССР — И.В. Сталина. Майор в отставке.Вот, что он пишет:Array
Игра-детектив. Почти за любым персонажем можно угадать реальные прообразы из мира шоу-бизнеса.Музыкальный бизнес – один из самых криминализированных в России, здесь делаются огромные деньги, и с теми, кто стал неугоден или неуправляем, расправа бывает короткой и безжалостной.Роман известного рок-музыканта предельно откровенно рассказывает о том, что лежит в основе гигантских состояний музыкальных продюсеров, как они раскручивают "звезд" эстрады и как легко исчезают люди в мире "легкой музыки"…
а здесь, в библиотке Мошкова - начиная 8-го ноября 2000. Пуля медленно вращалась вокруг своей оси. Кусочек металла поблескивал в лучах солнца, которые косыми линиями перечеркивали комнату от верхнего края окна до телевизора, стоявшего на полу рядом с дверью в прихожую. ...
«Черные яйца» – роман о поколении рокеров и «мажоров», чья молодость пришлась на залитые портвейном 80-е и чей мир в итоге был расплющен сорвавшейся с петель реальностью. Алексей Рыбин, экс-гитарист легендарного «Кино», знает о том, что пишет, не понаслышке – он сам родом из этого мира, он плачет о себе.По изощренности композиции и силе эмоционального напряжения «Черные яйца» могут сравниться разве что с аксеновским «Ожогом».
