Как изменился бы ход всемирной истории, если бы не появились христианство и ислам?Что было бы с Древним Римом, если бы Ганнибал одержал победу?Как сложилась бы судьба Русского государства, если бы князь Владимир стал католиком?Перед вами увлекательная книга – оригинальная попытка осмыслить мировую историю от Александра Македонского до Михаила Горбачева. Картины, нарисованные автором, при всей их фантастичности могли стать реальностью.
В романе «Ветер времени» – события бурного XIV века, времени подъема Московской Руси, ее борьбы с татаро-монголами, образ юного князя Дмитрия Ивановича, будущего победителя на Куликовом поле. Роман отмечают глубокий историзм, яркость повествования, драматизм интриги.
Мы живем в удивительное время. Многое из того , что еще вчера безоговорочно осуждалось, сегодня воспринимается совсем иначе. Давно ли мы отмахивались от астрологии, считая ее недостойной серьезного разговора? А сегодня? Астрологические статьи заполняют популярные издания. Астрологов можно увидеть на телеэкране. Что это – дань моде, жажда новых иллюзий или нечто иное? В чем привлектельность астрологии и можно ли ее считать сегодня наукой? С поисками ответов на эти вопросы вы познакомитесь в этой брошюре.
Дабы воспрепятствовать восстановлению магометанского владычества, Альфонсо VI Кастильский призвал на помощь христианскую знать. Среди рыцарей, откликнувшихся на этот призыв, был граф Анри Бургундский (внук Робера, первого графа Бургундского), которому Альфонсо отдал в жены свою незаконнорожденную дочь Терезу вместе с приданым, состоявшим из графств Порту и Коимбра и титула Графа Португальского....
Книга является продолжением известного труда С. Маркова «Земной круг». «Вечные следы» — повествование о людях, открывавших новые земли, о международных связях русского народа.В книге приводятся новые сведения о Семене Дежневе, Василии Пояркове, Никите Шалаурове, Гавриле Сарычеве и многих других землепроходцах и мореходах.
Часть третья. Великое противостояние Пролог В один из июньских дней 1908 года в следственной камере при Томской жандармерии находились двое - сам следователь господин Лахновский, человек лет тридцати пяти, с жирным тупым носом, и старший надзиратель Косоротов, мужчина неопрятной наружности, с выпирающими челюстями. ...
ОГОНЬ И ПЕПЕЛ Война шла уже почти два полных года... Четырнадцатого апреля был ледолом на Громотухе, на реке ворочались, сверкая синими боками, тяжелые, разбухшие от солнца и воды ледяные пластины, толкались, терлись друг о друга, как бараны на узкой дороге, и медленно ползли вниз. ...
Честертон как мыслитель почти неизвестен широким кругам советских читателей, знающим его только как автора детективных рассказов об отце Брауне и Хорне Фишере. Эта книга призвана познакомить с философскими, нравственными, религиозными взглядами писателя, с его размышлениями о ценности человеческой жизни, пониманием сущности христианства и путей человека к духовности.Книга рассчитана на всех, интересующихся философскими проблемами человека, историей культуры и религии
Более двадцати лет отсидел в шести тюрьмах и трех крепостях отец Авель за свои предсказания русским монархам об их смертях и убийствах. Павел I запечатал конверт с его прогнозом «судьбы державы российской» и написал на нем: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день моей кончины». Его вскрыли в означенное время. Вещий Авель был прав: царскую корону последний российский император сменил на терновый венец.О многострадальной жизни провидца, об отечественной истории как исполнении его пророчеств рассказывает эта книга.
В книгу входят самая ранняя редакция работы "Вещь и имя" и замечательная по ясности и глубине работа "Самое само", никогда не публиковавшаяся при жизни выдающегося русского философа Алексея Федоровича Лосева, 3 июня 1929 г. принявшего тайный монашеский постриг от о. Давида (Мухранова) с именем Андроник. В отличие от более ранней "Философии имени", где А. Ф. Лосевым изложены исходные постулаты, конечные выводы, внутренняя структура и внешние границы собственной оригинальной философии языка, в "Вещи и имени" им целенаправленно разрабатывается и разъясняется главный принцип этой теории - имя вещи есть сама вещь, хотя вещь не есть имя. В работе "Самое само", рукопись которой чудом уцелела при пожаре 1941 г. , изложено учение о вещи как живом целостном организме, сердцевиной которого является "самость". "Кто знает сущность, самое само вещей, тот знает все", - писал А. Ф. Лосев. Все тексты настоящего издания впервые печатаются сверенными с архивными подлинниками и прокомментированными.
Славой Жижек, известный словенский философ и теоретик культуры, живет и работает в г. Любляна (Словения), он президент люблянского Общества теоретического психоанализа и Института социальных исследований. Европейскую известность ему принесли работы «Все, что вы хотели знать о Лакане, но боялись спросить у Хичкока» (1982), «Сосуществование с негативом» (1993), «Возлюби свой симптом» (1992). "13 опытов о Ленине" (2002 г.) и др.В настоящее время Славой Жижек считается одним из самых авторитетных европейских специалистов в области проблем взаимоотношений человека и социума. Как пишет Терри Иглтон, «Славой Жижек - самый наглядный образец европейского философа-постмодерниста. Это помесь гуру и овода, мудреца и шоумена. Написанные в характерной постмодернистской манере, его работы бесцеремонно пересекают границы между высокой и массовой культурой, перескакивая в пределах одного абзаца от Кьеркегора к Мелу Гибсону.»
Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".
