Фридрих Горенштейн эмигрировал в конце 70-х, после выпуска своевольного «Метрополя», где была опубликована одна из его повестей – самый крупный, кстати, текст в альманахе. Вот уже два десятилетия он живет на Западе, но его тексты насыщены самыми актуальными – потому что непреходящими – проблемами нашей общей российской действительности. Взгляд писателя на эту проблематику не узко социален, а метафизичен – он пишет совсем иначе, чем «шестидесятники». Кажется иногда, что его свобода – это свобода дыхания в разреженном пространстве, там, где не всякому хватит воздуха. Или смелости: прямо называть и обсуждать вещи, о которых говорить трудно – или вообще не принято. Табу. Табу – о евреях. Дважды табу – еврей о России. Трижды – еврей, о России, о православии. Горенштейн позволил себе нарушить все три табу, за что был неоднократно обвиняем и в русофобии, и в кощунстве, и чуть ли не в антисемитизме.
«Псевдо» – самый интригующий из «ажаровских» романов, где любитель авантюр Гари поставил себя на грань разоблачения. Все раздваивается под его пером, все обращается в фантом, кошмар, фарс, сумасшествие...
популярное пособие, в доступной, неформальной и очень смешной форме знакомящее читателя с миром психиатрии. Прочитав его, вы с легкостью сможете отличить депрессию от паранойи и с первого взгляда поставите точный диагноз скандальным соседям, назойливым коллегам и доставучему начальству! ни в коем случае не открывайте и, ради всего святого, не читайте эту книгу, если вы:а) решили серьезно изучать психологию и психиатрию. Еще, чего доброго, обманетесь в ожиданиях, будете неприлично ржать, слегка похрюкивая, — что подумают окружающие?б) привыкли, что фундаментальные дисциплины должны преподаваться скучными дядьками и тетками. И нафига, спрашивается, рвать себе шаблон?в) настолько суровы, что не улыбаетесь себе в зеркало. Вас просто порвет на части, как хомячка от капли никотина.Любая наука интересна и увлекательна, постигается влет и на одном дыхании, когда счастливый случай сводит вместе хорошего рассказчика и увлеченного слушателя. Не верите? Тогда откройте и читайте!
Остросюжетная психологическая драма. Писатель Борис Минаев продолжает рассказ о жизни Лёвы Левина, героя двух его предыдущих книг – «Детство Левы» и «Гений дзюдо». Детский психолог Левин внезапно переходит грань, за которой кончаются отношения психолога и пациента, и оказывается в ситуации, близкой к человеческой катастрофе. Любовь вначале служит мощным катализатором депрессии и отчаяния героя, но в результате помогает ему выжить и выстоять, хотя против него все обстоятельства: и тяжелый клинический случай, и политика, и церковь, и моральные табу. Герой вспоминает свою прошлую жизнь и пытается построить новую.
Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера.Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том, каково это — летать.
Проза «Птица Зу» — это единое произведение, составленное из разнородных, но однокоренных маленьких глав. Минимум пояснений в тексте, вольная композиция, и письмо говорит всё само за себя. Если искать тождественности, то вспомнятся самые дремуче-инертные вещи Беккета, еще, может быть, что-то из Мамлеева, возможно еще чьи-нибудь не залакированные потоки сознания, но Мамонов потому и Мамонов, что затеял и предъявил собственный слог и оригинальную жестикуляцию. Поскольку книга совсем невелика, её можно прочитать за пару часов. В таком непрерывно-цельном виде она обретает свою особенную гармонию — между внутренней речью и внешним слухом, между абстрактными представлениями и увиденной непридуманностью. Эта проза одинаково далека как от вымысла, так и от документальности и занимает особое место со своеобразной атмосферой. Эта проза не референтна, хотя полна фиксациями наблюдений, присущими дневниковым записям. Мамонов — парадоксалист. В «Птице Зу» заметна и видна откровенная скрытность и скрытная откровенность автора. Много деревни, огород, коты, хлопоты. Мало города, где всё — тоскливые призраки, слом коммуникации, спутанность сознания, сложные любови. Выплеск внутренних борений, самоуспокоений и тревог героя в своей артикуляции несет смутно узнаваемые речевые конструкции из 70-х-80-х годов. «Самосохранительная невмогота» — этот оборот из книги Мамонова служит достаточным девизом для писателя и более-менее приблизительным описанием авторского общего метода. «Художественное оформление обложки — И. Мамонов». Книга была издана тиражом 1000 экземпляров.
Героиня нового романа Алены Любимовой в молодости вынуждена была расстаться с любимым: после смерти матери она одна растила младшую сестру и не смогла устроить собственную личную жизнь.Спустя много лет в отце жениха уже взрослой сестры она вдруг узнает… свою первую и единственную любовь. Через долгие годы, через все превратности судьбы любящие сердца пронесли верность первому чувству. Их встреча осложняется многочисленными, запутаннымии, кажется, неразрешимыми житейскими проблемами.Но любви не страшны никакие преграды…
