Часы Сент-Джайлса пробили девять. Мы как раз вовремя. Где инспектор Филд? Помощник комиссара полиции уже здесь, завернувшись в клеенчатый плащ, стоит в тени колокольни Сент-Джайлса. Сержант службы сыска — как ни устал он весь день говорить по-французски с иностранцами, привезшими свои диковины на выставку[2], — тоже здесь. Где инспектор Филд?...
— Правда, — ответил я, — как подумаешь, повидал немало. От Ниагары до горных рек Италии, которые, подобно национальному характеру, то смирны, то вдруг вскипят и выйдут из берегов, для того только, чтобы снова сократиться. Мозель, Рейн и Рону, Сену и Сону; реку святого Лаврентия, Миссисипи, Огайо; Тибр, По, Арно и…...
В Одессе нет улицы Лазаря Кармена, популярного когда-то писателя, любимца одесских улиц, любимца местных «портосов»: портовых рабочих, бродяг, забияк. «Кармена прекрасно знала одесская улица», – пишет в воспоминаниях об «Одесских новостях» В. Львов-Рогачевский, – «некоторые номера газет с его фельетонами об одесских каменоломнях, о жизни портовых рабочих, о бывших людях, опустившихся на дно, читались нарасхват… Его все знали в Одессе, знали и любили». И… забыли?..Он остался героем чужих мемуаров (своих написать не успел), остался частью своего времени, ставшего историческим прошлым, и там, в прошлом времени, остались его рассказы и их персонажи. Творчество Кармена персонажами переполнено. Он преисполнен такой любви к человекам, грубым и смешным, измордованным и мечтательно изнеженным, что старается перезнакомить читателей со всем остальным человечеством.
«С ярмарки» может называться повесть о жизни, которая подобна ярмарке. Каждый склонен по-своему с чем-либо сравнивать человеческую жизнь. Столяр сказал: «Человек что столяр – столяр живет, живет, пока не умрет – так же и человек». От сапожника я слышал, что жизнь человеческая подобна паре сапог. Извозчик, естественно, может сравнить человека с лошадью, не в обиду будь сказано. Поэтому нет ничего удивительного, что такому человеку, как я, который провел полсотни лет в сутолоке жизни, пришло в голову сравнить свое прошлое с ярмаркой.Когда говорят «с ярмарки», подразумевают возвращение, или итог большой ярмарки. Человек, направляясь на ярмарку, полон надежд, он еще не знает, какие его ждут удачи, чего он добьется. Когда же он возвращается с ярмарки, он уже знает, что приобрел, чего добился. Он может отдать себе отчет во всем, ему точно известно, что дала ему ярмарка, и у него есть возможность ознакомить мир с ее результатами, рассказать спокойно, не спеша, с кем он встретился там, что видел и что слышал.
''К чему романы, если сама жизнь - роман?'' - написал Шолом-Алейхем в своей последней книге ''С ярмарки''. В значительной степени эта фраза относится к нему самому. Личная судьба Шолом-Алейхема сама по себе может служить сюжетом для увлекательного романа. В этом романе было бы все: страстная любовь и невыносимая разлука, головокружительные взлеты от бедности к богатству, столь же стремительное разорение.
Сабриел е дъщеря на мага Абхорсен. Още от съвсем малка тя живее извън стените на Старото кралство — далеч от неуправляемата мощ на Свободната магия и от мъртвите, които не искат да останат мъртви.Но сега баща й е изчезнал и Сабриел е призована да се върне в този свят, за да го намери. Изоставяйки сигурността на училището, което е било и дом за нея, тя се впуска в задача, изпълнена със свръхестествени опасности, заедно със спътници, в които не е сигурна, защото в пределите на Старото кралство нищо не е такова, каквото изглежда. Там Сабриел се сблъсква със зло, което заплашва не просто нейния живот, а живота изобщо и се изправя лице в лице със скритата си съдба…
Джон ГолсуорсіСага про ФорсайтівВЛАСНИКВ ЗАШМОРГУЗДАЄМО В ОРЕНДУJOHN GALSWORTHYTHE FORSYTE SAGAThe Man of PropertyIn ChanceryTo LetЗ англійської переклавОЛЕКСАНДР ТЕРЕХКИЇВ ВИДАВНИЦТВО ХУДОЖНЬОЇ ЛІТЕРАТУРИ «ДНІПРО» 1988В циклі соціально-психологічних романів видатного англійського письменника-реаліста Джона Голсуорсі (1867—1933) розповідається історія кількох поколінь родини Форсайтів, що охоплює цілу епоху в розвитку англійського буржуазного суспільства.Передмова ISBN 5-308-00183-9Український переклад, передмова.Видавництво «Дніпро», 1976 р.Художнє оформлення. Видавництво «Дніпро», 1988 р.Редактор Художник Художній редактор Технічні редактори Коректор Інформ. бланк № 4286Здано до складання 04.04.88. Підписано до друку 24.08.88. Формат 84х108 1/32. Папір офсетний № 2. Гарнітура балтика. Друк високий. Умовн. друк. арк. 44,52. Умовн. фарбовідб. 44,942. Обл.-вид. арк. 52,878. Тираж 100 000 пр. Зам. 8—1519. Ціна 4 крб. 50 к.Видавництво художньої літератури «Дніпро». 252601, Київ-МСП, вул. Володимирська, 42.Набір та верстка підготовлені у видавництві «Дніпро» по системі «Аккорд», розробленій УНДІПП, м. Львів.Головне підприємство республіканського виробничого об'єднання «Поліграфкнига», 252057, Київ, вул. Довженка, 3.Голсуорсі, Джон.Г61 Сага про Форсайтів: Власник; В зашморгу; Здаємо в оренду: Романи / Пер. з англ. О. Тереха; Передм. А. Іллічевського.— К.: Дніпро, 1988.— 847 с.
Пропонований увазі читачів роман «Сад Гетсиманський» належить перу Івана Багряного — письменника, мало знаного у нас, але широко відомого серед української еміграції.Іван Багряний (1907 — 1963) зазнав сталінських репресій у 30 – ті роки, пройшов всі кола пекла, як потім і герої його роману. 1945 року змушений був емігрувати з СРСР. У ФРН були написані романи «Сад Гетсиманський», «Огненне коло», «Тигролови», численні поезії, п’єси. «Сад Гетсиманський» — один з перших творів світової літератури, що викриває злочинну суть сталінщини. Події відбуваються на Україні.У перевиданні збережено особливості мовно – стилістичної манери автора.
«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название „саквояжники“. И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»
В книгу вошли романы "Госпожа Бовари" и "Саламбо", а также повесть "Простая душа". В приложении представлены фрагменты статей известных писателей, посвященных творчеству Гюстава Флобера. Перевод с французского Н. Любимова, Н. Минского, Е. Любимовой.
Оповіданням «Салдацький патрет» Квітка висміював консервативних критиків, які, не знаючи культурних потреб українського народу, не розуміючи української літератури, бралися про них говорити, принижували українське письменство. Однак значення твору не вичерпується лише тим, що письменник давав відсіч недругам української літератури – оповідання «Салдацький патрет» – своєрідний літературний маніфест, у якому Квітка-Основ'яненко порушив важливі проблеми народності мистецтва. На украинском языке.
Роман «Салка Валка» впервые был опубликован в 1931-32 гг. Это был первый эпический роман Халлдора Лакснесса, в котором с беспощадным реализмом описывалась многотрудная жизнь исландских низших классов, первые шаги исландского рабочего движения.
Виноградов Г. С. Самоврачевание и скотолечение у русского старожилого населения Сибири : (Материалы по народной медицине и ветеринарии). Восточная Сибирь, Тулуновская волость, Нижеудинский уезд, Иркутская губерния // Живая старина: Периодическое изд. отд-ния Этнографии Имп. Рус. Геогр. О-ва. – Год XXIV. Вып. IV. – Пг., 1915. – С. 325-432.
В десять часов вечера под Светлое Воскресенье утих наш проклятый коридор. В блаженной тишине родилась у меня жгучая мысль о том, что исполнилось мое мечтанье и бабка Павловна, торгующая папиросами, умерла. Решил это я потому, что из комнаты Павловны не доносилось криков истязуемого ее сына Шурки....
