В 1901 году, увидела свет книга молодого врача-писателя Викентия Викентьевича Вересаева «Записки врача». Она имела сенсационный успех. Переживания начинающего свою деятельность врача, трудности, доводившие его до отчаяния, несоответствие между тем, к чему его готовили, и тем, что он увидел в жизни, – обо всем этом рассказано в «Записках врача» ярко и откровенно.
Япония - это та же самая планета, что и Россия, но совершенно иная цивилизация. Открытие этой страны европейцами растянулось на века и до сих пор не спешит заканчиваться: восторгаясь Японией и перенимая какие-то внешние проявления японской жизни, мы до сих пор с трудом понимаем ее внутреннее содержание. Книга Вадима Смоленского - удивительные по точности наблюдений записки человека, долго жившего в японском "зазеркалье", фантастическом по нашим меркам культурном пространстве, откуда совершенно по-иному выглядим мы сами, наша история и наша повседневность...
Судьба автора книги уникальна для России рубежа XIX-XX вв. Родившийся в простой еврейской семье, он сделал успешную военную карьеру: окончил Академию Генерального штаба, достиг генеральского чина. В своих воспоминаниях он дает широкую панораму жизни России того времени: еврейских местечек, военных гарнизонов, Академии, жизни столицы, Сибири, Кавказа, Туркестана.
Трагический эпилог жизни Пушкина – такова главная тема исторического романа, названного автором «Записки д'Аршиака». Рассказ здесь ведется от имени молодого французского дипломата, принимавшего участие в знаменитом поединке 27 января 1837 года в качестве одного из секундантов.Виконт д'Аршиак, атташе при французском посольстве в Петербурге, как друг и родственник Жоржа д'Антеса, убийцы Пушкина, был посвящен во все тайны дуэльной истории, а как дипломатический представитель Франции он тщательно изучал петербургские правительственные круги, высшее общество и двор Николая I. Это дает возможность автору развернуть обстоятельства последней дуэли Пушкина на фоне императорского Петербурга тридцатых годов, изображая события и нравы эпохи с точки зрения европейского политического деятеля, заинтересованного крупными государственными людьми и характерными общественными явлениями тогдашней самодержавной России.
Трагический эпилог жизни Пушкина — такова главная тема исторического романа, названного автором «Записки д'Аршиака». Рассказ здесь ведется от имени молодого французского дипломата, принимавшего участие в знаменитом поединке 27 января 1837 года в качестве одного из секундантов. Виконт д'Аршиак, атташе при французском посольстве в Петербурге, как друг и родственник Жоржа д'Антеса, убийцы Пушкина, был посвящен во все тайны дуэльной истории, а как дипломатический представитель Франции он тщательно изучал петербургские правительственные круги, высшее общество и двор Николая I. Это дает возможность автору развернуть обстоятельства последней дуэли Пушкина на фоне императорского Петербурга тридцатых годов, изображая события и нравы эпохи с точки зрения европейского политического деятеля, заинтересованного крупными государственными людьми и характерными общественными явлениями тогдашней самодержавной России.
Колонка редактора
... Уже много лет, по возвращении с боевых, я забегаю к Илье Григорьевичу обсудить детали некоторых проведенных специальных операций и выслушать его советы.
Так и в конце января 1995 года, совершенно взвинченный увиденным в Грозном, я пришел к "Деду". Внимательно выслушав мой горестный рассказ, Илья Григорьевич заметил:
-- Если бы чеченцы владели стратегией и тактикой партизанской войны, результаты оказались гораздо плачевней. Беда в том, что похоже, наши самодовольные генералы также не имеют об этом ни малейшего понятия!
Тогда и зародилась у Ильи Григорьевича идея написать эту книгу. Понятно, что пока шла война в Чечне, книга не могла увидеть свет.
Рукопись составила около 800 страниц. Поэтому решили разбить ее на две части. Первую книгу постараемся выпустить ко Дню Победы, а вторую ко 2-му августа, когда Илье Григорьевичу исполнится 97 лет.
Эркебек Абдулаев
В 1997 г. была выпущена первая книга воспоминаний И. Г. Старинова «Записки диверсанта».Воспоминания И. Г. Старинова, которому идет девяносто девятый год, привлекли внимание общественности у нас в России и многих наблюдателей за рубежом. В течение 1997–1998 годов в редакцию систематически поступали телефонные звонки от читателей: когда выйдет вторая книга? И. Г. Старинов, превозмогая все трудности и преграды, упорно работал над своим архивом и другими источниками, проверяя достоверность событий, правильность своих суждений и выводов… Книга «Мины замедленного действия», согласно авторскому замыслу, составляет с первой книгой («Записки диверсанта») единое целое и начинается там, где заканчивается предыдущая — во время перехода Ильи Григорьевича из Украинского штаба партизанского движения в Польский. Кроме мемуаров в состав книги включено историческое исследование «Упущенные возможности», где автор, используя большой фактический материал, на собственном опыте показывает развитие партизанского движения в годы Второй Мировой войны в Советском Союзе и европейских странах. Предлагая вниманию читателя вторую книгу размышлений старейшего партизана–диверсанта И. Г. Старинова «Мины замедленного действия», редколлегия полагает что читатель еще раз вернется к первой книге, внимательно прочтет вторую и новыми глазами будет смотреть на прошлое своих отцов и дедов, не вернувшихся с войны домой. Почти все знают, кто таков Старинов. В последние годы он часто появлялся на телеэкране. Старинов — главный диверсант Советского Союза, настоящий полковник. Его мемуары представляют собой несомненный исторический интерес. Никто пока более подробно не писал о том, как исполнялось постановление 1928 года о создании партизанских баз на западных территориях СССР (о чём писал ген. Лотар Рендулич в своей «Партизанской войне»). Я свёл обе книги воспоминаний Ильи Григорьевича под одну «обложку», т. к. они составляют единое целое.Q.A.: в использованном оригинале
В книге весьма полно представлено творческое наследие выдающегося русского писателя пушкинской эпохи Владимира Федоровича Одоевского, романтика и фантаста, коренного москвича, которому древняя столица обязана Румянцевским музеем (ныне Российская государственная библиотека), консерваторией, уникальным собранием книг, рукописей, нот, музыкальных инструментов, многими литературными и музыкальными начинаниями.
Мы — первоклетка. Нас четверо: я, Лилиана, Алиса и Мариора. У нас все общее: питание, одежда, книги, тетради — все, вплоть до зубных щеток. Когда чья-нибудь щетка исчезает — берем ту, что лежит ближе. Скажете — негигиенично. Конечно… Зато в отношении зубов не жалуемся, камни в состоянии грызть. Ядро нашей клетки — Лилиана. Она и самая красивая. Мы, остальные, образуем протоплазму… Но и я не обыкновенный кусочек протоплазмы, я — «комсомольский прожектор» нашего общежития
История Дмитрия Правдина потрясла Россию. Обвиненный в убийстве любовницы Натальи на отдыхе в Тунисе, врач из Санкт-Петербурга попадает в местную тюрьму. Эта книга — мемуары, написанные им после завершения жуткой эпопеи. Быт и порядки арабских казематов, пытки и психологическое воздействие — как на самом деле выглядят арабские страны, стоит сделать лишь шаг от благополучных курортов? Развязка этой детективной истории ошарашит вас. Кто же убил Наталью и как можно вырваться из арабской тюрьмы — драматичные приключения на страницах реальной биографии.
В "перлами устланной" столице вышки на кровлях рядят, черепицами спорят жилища людей благородных и низких. Века за веками проходят -- и нет им как будто конца... но спросишь: "Так ли оно в самом деле?" -- и домов, с давних пор существующих, будто так мало: то -- в прошлом году развалились, отстроены в новом; то -- был дом большой и погиб, превратился в дом малый. И живущие в них люди -- с ними одно: и место -- все то же; и людей так же много, но тех, кого знаешь еще с давней поры, средь двух-трех десятков едва наберется один или двое. По утрам умирают; по вечерам нарождаются... -порядок такой только и схож что с пеной воды. ...
В "перлами устланной" столице вышки на кровлях рядят, черепицами спорят жилища людей благородных и низких. Века за веками проходят -- и нет им как будто конца... но спросишь: "Так ли оно в самом деле?" -- и домов, с давних пор существующих, будто так мало: то -- в прошлом году развалились, отстроены в новом; то -- был дом большой и погиб, превратился в дом малый. И живущие в них люди -- с ними одно: и место -- все то же; и людей так же много, но тех, кого знаешь еще с давней поры, средь двух-трех десятков едва наберется один или двое. По утрам умирают; по вечерам нарождаются... -порядок такой только и схож что с пеной воды. ...
Герой повести — мелкий чиновник, который страдает от того, что он принижен обществом и восстает против условий общественной жизни, которые его обезличивают. Суть этого бунта Достоевский пояснил так: «Я горжусь, что впервые вывел настоящего человека русского большинства и впервые разоблачил его уродливую и трагическую сторону. Трагизм состоит в сознании уродливости Только я один вывел трагизм подполья, состоящий в страдании, в самоказни, в сознании лучшего и в невозможности достичь его и, главное, в ярком убеждении этих несчастных, что и все таковы, а стало быть, не стоит и исправляться!».Интересное рассуждение из повести: «Прямой плод сознания — инерция, сознательное сложа-руки-сиденье. Все непосредственные деятели потому и деятельны, что тупы и ограничены. Они второстепенные причины за первоначальные принимают, таким образом скорее других убеждаются, что основание своему делу нашли, и успокоиваются. Ведь чтоб начать действовать, нужно, чтоб сомнений уж никаких не оставалось. Ну, а как я, например, себя успокою? Я упражняюсь в мышлении, а следственно, у меня всякая первоначальная причина тотчас же тащит за собою другую, еще первоначальнее, и так далее в бесконечность. Такова именно сущность всякого сознания и мышления».
