Из огромного художественного наследия Вольтера наиболее известны "Философские повести", прежде всего "Задиг, или Судьба" (1747), "Кандид, или Оптимизм" (1759), "Простодушный" (1767). Писатель блистательно соединил традиционный литературный жанр, где раскрываются кардинальные вопросы бытия, различные философские доктрины, разработанные в свое время Монтескье и Дж.Свифтом, с пародией на слезливые романы о приключениях несчастных влюбленных. Как писал А.Пушкин, Вольтер наводнил Париж произведениями, в которых "философия заговорила общепонятным и шутливым языком".Современному читателю предоставляется самому оценить насмешливый и стремительный стиль Вольтера, проверить знаменитый тезис писателя: "Все к лучшему в этом лучшем из возможных миров".
Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.
В повести «Двойник» (1846) Достоевским дан глубокий психологический анализ расколотого сознания, анализ, предвещающий великие романы писателя. Повесть «Двойник» во многом связана с художественным миром и поэтикой гоголевских петербургских повестей. Можно сказать, что фантастический и непостижимый Петербург романов Достоевского берет начало в этой повести. Не случайно ведь повесть имеет подзаголовок «Петербургская поэма».
«Двойной шпагат» — роман Жана Кокто — по-возрожденчески одаренного человека, который стал на долгие годы символом современного авангарда."…Кокто хорош тем, что красота, безупречный стиль у него всегда на первом плане, а потом уже все остальное. Я нигде не видел (речь идет о прозе, не о живописи) такого внимания к прекрасному на таком бытовом уровне.Даже любовь выглядит у Кокто бедной родственницей его эстетических взлетов и художественных обобщений. Все подчинено строгой иерархии безупречного стиля, во всем без труда угадывается вертикаль красоты…."
Жемчужина тургеневской прозы. Один из тончайших и печальнейших романов Тургенева. Поэтичная, удивительно красивая история несбывшейся любви, разбитых надежд и сложной судьбы блестящего, умного человека, совершившего некогда трагическую ошибку – и расплачивающегося за нее всю жизнь... Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева, облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…
— Здравствуйте! Чуть что, сейчас — Рабинович. Ну, конечно, Рабинович во всем виноват! Крушение было — Рабинович. Скорый поезд опоздал на восемь часов — тоже Рабинович. Спецодежду задерживают — Рабинович! Гинденбурга выбрали[1] — Рабинович? И в газеты писать — тоже Рабинович? А почему это я, Рабинович, а не он, Азеберджаньян?...
Бюрократизм и формализм чиновничества высмеивается Далем в рассказе «Двухаршинный нос». Ошибка полуграмотного хмельного писаря, вписавшего в паспорт ямщику, что у него двухаршинный нос (вместо роста), доставила последнему много неприятностей.
Страсть. Одиночество. Ненависть. Трагедия…Вечное противостояние сильной личности – и серого, унылого мира, затягивающего в рутину повседневности…Вечная любовь – противостояние родителей и детей, мужей и жен, любовников, друзей – любовь, лишенная понимания, не умеющая прощать и не ждущая прощения…Произведения Лоуренса, стилистически изысканные, психологически точные, погружают читателя в мир яростных, открытых эмоций, которые читатель, хочет он того или нет, переживает как свои – личные…В книге представлены повесть «Дева и цыган» и рассказы.
Мирча Элиаде — продолжатель того направления в литературе, которое принято называть «фантастическим реализмом» и у истоков которого стояли Гоголь, Эдгар По, Достоевский... Бытовые подробности соседствуют в новеллах М.Элиаде с фантастическими образами, отчего грань между явью и вымыслом стирается, а читатель оказывается втянутым в некую новую реальность.
«Девушка из Золотого Рога» — второй роман Курбана Саида, написанный им на немецком языке, вслед за «Али и Нино», и разделивший судьбу последнего. Впервые изданный в 1938 году в Вене, он на долгие годы подвергся забвению и обрел свою вторую жизнь лишь в семидесятых годах прошлого столетия, сразу же став мировым бестселлером. Переведенный на многочисленные языки мира, роман с успехом переиздается по сей день и продолжает находить своего восхищенного читателя по всему миру.
«Девяносто третий год».Блестящая хроника излома Великой Французской революции – и одновременно увлекательный исторический роман, полный приключений и неожиданных сюжетных поворотов.Итак, в Париже «правит бал» Директория…А на глухом побережье Северной Франции высаживается отряд роялистов…«Девяносто третий год».Шедевр исторической прозы Гюго!..
В издание вошли роман «Девяносто третий год», драма «Эрнани» и стихотворения Виктора Гюго.Вступительная статья Елены Марковны Евниной, примечания Александра Ивановича Молока, Сельмы Рубеновны Брахман
Москва, 1957 год. Издательство "Известия". Приложение к журналу "Дружба народов". Издательские переплеты. Сохранность хорошая. В сокровищнице отечественной культуры литературное наследие писательницы Марко Вовчок (1833-1907) занимает почетное место. Свыше пятидесяти лет своей жизни она посвятила литературному творчеству.В настоящий трехтомник выдающейся украинской писательницы включены вошли избранные произведения. Том I Том II Том III
Сердце радовалось, глядя на то, как хорошо все шло в Майдан-пеке[1] до недавнего времени. Как у райских дверей, собрались тут все народы: и итальянец с острой бородкой и гармоникой за пазухой, и влах с большой головой и украденной краюшкой в котомке, и немец с голубыми глазами и молитвенником подмышкой, и словак со вздернутым носом и бутылкой ракии[2] в кармане, и кого-кого только тут не было! И все жили весело и хорошо, словно дети одной матери....
